Лекции по культурологии

Лекции по культурологии

постоянными войнами делала наиболее ценимыми в обществе такие качества, как

мужество, верность, стойкость, гордое достоинство, суровая сдержанность. В

то же время типично римским действом был триумф. Рим стремился слить

зрелища с реальной жизнью. Тем, чем для греков был театр, для римлян была

жизнь. Праву принадлежала особая роль в римском обществе. Причем даже

религия первоначально была очень близка к праву.

Римской культуре оказались присуща открытость, способность вбирать в

себя культурные ценности других народов, прежде всего греческой культуры.

Однако культурный синтез был бы невозможен без наличия точек

соприкосновения различных культур. Это и обеспечило римской культуре ее

удивительную жизнеспособность. Римская культура изначально складывалась как

культура синтетическая. Все: научные и философские идеи, мифология и

искусство переосмысливались с позиций доминанты римского сознания – “Рим –

центр мира”. Однако, в отличие от Греции, где художников чтили как

избранников богов, искусство Рима было вполне утилитарным. Культ пользы

пронизывал все различные сферы творческой деятельности, особенно ораторское

искусство, образование и науку. Этому вполне соответствовали и новые

литературные жанры: публицистика, мемуаристика, политические памфлеты,

сатира, реалистический роман.

Практичность мышления римлян проявилась и в архитектуре. Открытие

бетона создало новые конструктивные возможности строительства гигантских

сооружений и сводчатых перекрытий. Купол храма символизировал мощь Рима,

единство власти, единую государственность и господство над Вселенной. У

римлян иные, чем у греков, не сопоставимые с человеком, а подавляющие его,

масштабы зданий. Пафос полезности во имя государства был реализован в

строительстве городов, форумов (площадей), триумфальных арок (для

торжественного въезда победителей и воспевания имен триумфаторов), храмов,

терм – общественных бань (мест для светского общения), цирков и амфитеатров

(для развлечения публики), дорог, акведуков. Трезвый, рациональный ум

римлян способствовал развитию портретного жанра в скульптуре. Если греки

стремились к созданию идеально прекрасных образов граждан, то римляне

передавали персональные особенности своих моделей.

Внешнее величие Рима, обожествление императоров, подобно восточным

владыкам, имело и теневую сторону, весьма болезненную для самих римлян. В

империи, как ранее в эпоху эллинизма, росло чувство неуверенности в

завтрашнем дне, ощущение зависимости от чужой (императорской) воли. Римская

аристократия своими руками (и в этом железная логика истории) создала

общество, где государство было выше человека, и стала его первой жертвой.

На нее обрушились императорские репрессии. Она наиболее остро ощутила

утрату обществом свободы. К концу IV в. христианство становится

господствующей религией в Римской империи. Диктатура крупных

землевладельцев нашла в христианской религии необходимую идеологическую

опору. Массы – психологическую поддержку.

С падением Рима (476 г.) пала и античная цивилизация в ее классическом

виде. Наступила эпоха смены культурных ориентиров.

Литература

Античность как тип культуры. М., 1988.

Античность: история и культура. Уч. 1-2. М., 1996.

Винничук Л.И. Люди, нравы, обычаи Древней Греции и Рима. М., 1988.

Кнабе Г.С. Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре

античного Рима. М., 1994.

Мировая художественная культура. М., 1996.

Хрестоматия по мировой художественной культуре. М., 1997.

Тема 4. Религиозные преобразования культурного наследия древности: Византия

и Арабский Халифат

Основные вопросы темы

1. Византийская культура.

2. Мир исламской культуры.

Важную роль в становлении и развитии европейской культурной традиции

сыграла Византия. Вплоть до конца XII столетия Византия оставалась наиболее

культурной страной. Здесь не было глубокого перерыва культурной традиции по

сравнению с Западной Европой. Непрерывное существование государственных

институтов и городских центров предполагало сохранение определенного уровня

грамотности и культуры.

В Византии светское государство ограничивало духовную власть церкви.

Находясь на стыке между Европой и Азией, Византия не только не утратила

культурного наследия античности, но и испытала мощное воздействие восточных

цивилизаций, что придало византийской культуре неповторимый колорит. В

течение столетий Византия была огромной мастерской, где синтезировались

культурные течения всего Средиземноморья и Ближнего Востока. Православие –

восточное христианство – стало основой византийской культуры.

Православие допускало ведение богослужения на местных языках. Подобно

Западу, Византия прошла период ожесточенной борьбы между христианством и

наследием античности. Будучи государственной религией, православная церковь

утверждала свое идеологическое господство, закрывая школы, университеты,

библиотеки, преследуя античную философию, науку и литературу. Но очень

скоро стало понятно, что христианство не может упрочить свое господство без

помощи идеалистических систем и формальной логики античности. В борьбе с

ересями теоретики христианства более активно стали обращаться к мыслителям

древности, сохраняя тем самым культурное наследие античности. Так,

основатель византийской схоластики Иоанн Дамаскин, опираясь на учение

Аристотеля, систематизировал богословие христианства, провозгласив тезис:

“Философия – служанка богословия”. В IX в. в Константинополе открылась

высшая богословская школа, взявшая за образец систему обучения античной

школы. На ее базе в XI в. был создан университет, состоявший из двух

факультетов: философского и юридического.

Этот своеобразный синтез культур нашел свое яркое отражение в

литературе. Она отличалась большим разнообразим жанров: речи, беседы,

стихи, эпиграммы, письма. Господство богословия в литературе привело к

появлению такого нового жанра, как “Жития святых”, в которых восхвалялось

подвижничество, самоотречение мучеников за веру. Борьба идей, направлений в

литературе возродила такую форму литературного жанра античности, как басня.

Наряду с баснями распространяются и апокрифы – тайные неканонические,

отреченные книги, содержавшие острую критику официальной церкви.

В формировании православного образа Византии огромная роль принадлежит

изобразительному искусству – росписи храмов, мозаике, иконописи, книжной

миниатюре. Проникаясь средневековым религиозным мировоззрением,

художественная культура изменяет образную природу. Представление о ценности

человека переносится в потустороннюю сферу. Изображения становятся

плоскостными, их выразительность раскрывается с помощью созвучий чистых

пятен света, ритмической красоты линий обобщенных силуэтов. Человеческие

образы наделяются устойчивым эмоциональным смыслом.

Уже в Х в. станы и оводы церквей сплошь покрываются мозаиками и

фресками, расположенными в строго определенном иерархическом порядке и

подчиненными композиции крестовокупольной постройки. Тем самым создается

единая по содержанию архитектурно-художественная среда, в которую

включается также и икона, размещенная на иконостасе. Византийская живопись

изображала исключительно фигуры людей. Тело имело значение лишь как символ

духа, поэтому люди изображались абстрактно, неестественно, упрощенно.

Основным элементом фигуры были лицо и глаза, торс, имевший в античном

искусстве большое значение, в иконописи никакой роли не играл. Отсюда и

понятие натуры не имело при создании иконы никакого смысла. Достаточно было

схемы (канона). Икона предназначалась не для обозрения, а для набожного

сосредоточенного созерцания, для молитвы.

Византия оказала глубокое и устойчивое воздействие на развитие культур

многих стран средневековой Европы. Еще важнее то, что духовные ценности,

созданные Византией, перенесенные на чужеземную почву иноязычных местных

культур, подвергались глубокой трансформации, начинали как бы новую жизнь,

приобретали иные черты под воздействием национальных творческих начал, тем

самым способствуя прогрессивному развитию этих культур.

Многие выдающиеся достижения античной культуры дошли до европейцев

(особенно в средние века) через мусульманских посредников, в переводе с

арабского. Под влиянием арабского мира развивались различные направления

средневековой европейской науки, техники, искусства. Арабо-мусульманская

культурная традиция представляет собой своеобразную ветвь восточной

культуры.

Ислам как духовное явление возник в начале VII в. в результате

процессов этнической и культурной консолидации и интеграции Аравии. Ислам

стал особой системой догматов и ритуалов, он способствовал формированию у

мусульман ощущения своей духовной исключительности. Культ ислама опирается

на пять столпов веры. К ним относятся: исповедание единобожия и признание

пророческой миссии Мухаммеда, молитва, пост, налог в пользу бедных,

паломничество. В раннем исламе утверждалась неразделимость духовной и

светской властей в руках главы мусульманской общины, что в дальнейшем

обострило проблему борьбы за власть и раскололо мусульманскую общину на

религиозно-политические группировки, предопределив идеологическую и

политическую судьбу всего мусульманского мира.

Главной особенностью исламской духовной традиции, отличающей ее от всех

других, является нераздельность в ней религиозного и светского начал. В

отличие от христианства, в исламе человек не может утверждаться как

безусловная ценность, ибо безусловное принадлежит Богу. В то же время

правом высказать свое мнение по вопросам религии всегда обладал любой

мусульманин – лишь бы оно не противоречило Корану и сунне (сборник

нравственных норм и правил поведения). Уход людей в многобожие, язычество,

грех исламские мыслители объясняют “материальностью”, бездуховностью

человека или соблазнами сатаны (шайтана), что в конечном итоге приводит

общество к моральному упадку. Такое положение может быть исправлено либо

карой божьей, либо приходом божьего посланника – пророка, несущего людям

истинное Слово Божье. Одной из ключевых идей ислама является представление

о постоянном отходе человечества от истинного пути, его углубляющемся

духовном кризисе. Для мусульманина “прогресс” есть движение не к лучшему, а

к худшему, ибо общество все больше погружается в грехи, что означает

близость его духовного падения, которое неминуемо повлечет за собой

благодатное божественное вмешательство.

Другой характерной особенностью мусульманской духовной традиции

является корпоративность. В отличие от православия, ислам личное спасение

души возлагает не столько на личное подвижничество человека, сколько на

жестко предписанное участие в делах общины (уммы). Поэтому в исламе

интересы индивида как бы растворяются в интересах общины. Вне общины

личность полноценной быть не может, что предполагает всеобъемлющее,

коллективное регулирование личной жизни на основе шариата (свод религиозно-

этических предписаний ислама, опирающихся на Коран, сунну).

Арабская средневековая культурная традиция сложилась в процессе

взаимодействия арабов и завоеванных ими народов Ближнего и Среднего

Востока, Северной Африки и Юго-Западной Европы. Усвоив и переработав

значительную часть культурного наследия персов, сирийцев, народов Средней

Азии, иудеев, а также наследие античной культуры, арабы достигли

значительных успехов в области художественной литературы, философии,

истории, географии, математики, астрономии, медицины, орнаментального

искусства. Но освоение арабами наследия античности в определенной мере из-

за влияния ислама было односторонним. Охотно переводились сочинения по

точным, философским наукам, меньше внимания уделялось художественной и

исторической литературе.

В основе арабо-мусульманской научной мысли лежит идея космической

детерминированности всех земных явлений и процессов, зависимости всего

земного от движения небесных сфер. Это породило характерную особенность

научного менталитета арабского Востока “философичность”. Вся наука арабо-

мусульманского средневековья называлась “фальсафа”, т.е. философия. Пытаясь

постигнуть устройство мироздания, в поисках принципов идеального

общественного устройства и гармоничного развития личности ученые считали

небходимым предварительно познать не только мир в целом, но и его

составляющие. Поэтому в круг интересов интеллектуальной элиты входили все

известные тогда науки, изучающие мироздание. Это придавало арабо-

мусульманской научной мысли такую существенную черту, как

энциклопедичность. Ученый (философ) был одновременно математиком, врачом,

звездочетом-прорицателем и часто поэтом. Вот почему научно-философские

труды нередко облекались в форму поэзии.

Религиозный запрет изображать людей и животных (из-за боязни

идолопоклонства) помешал развитию скульптуры и живописи. Исключение

составляет арабская книжная миниатюра, являвшаяся непреложной частью

научной и художественной литературы. Среди памятников архитектуры арабского

Востока преобладают культовые (мечети, медрессе, мавзолеи) и дворцовые

здания. Арабская архитектура, формируясь на местной почве, испытала

воздействие иранской, византийской и других культур. Для арабского

средневековья характерен принцип декоративности, породивший богатейший

орнамент, особый в каждой из областей арабского мира, именуемый арабеской

(памятники исламской архитектуры Сесильи, Кордовы, Гранады, Багдада, Кипра

и др.).

Арабо-исламская культура была ярким самобытным явлением в истории

мировой цивилизации эпохи средневековья. Она оказала глубокое влияние на

значительную часть Азии, Северной Африки и самой Европы.

Современный ислам характеризуется разными типами религиозного сознания

– “идеальным” и “бытовым”, “официальным” и “народным”. Его используют

различные политические силы, все настойчивее заявляет о себе исламский

фундаментализм.

Литература

Еремеев Д.Е. Ислам: образ жизни, стиль мышления. М., 1990.

Ислам: традиции и новации. /Отв.ред. А.В. Малашенко, А.В.Кудрявцев М.,

1991.

Лазарев В.Н. Византийская живопись. М., 1970.

Удальцова З.В. Византийская культура. М., 1988.

Тема 5. Древнерусская культура

Основные вопросы темы

1. Становление древнерусской культуры.

2. Расцвет русской средневековой культуры.

3. Новые явления в русской культуре.

Культура и художественный стиль древнерусского искусства были связаны с

самобытной культурой восточнославянских племен, заселявших территорию

Восточно-Европейской равнины, подвергавшейся с Юга набегам кочевых племен.

Изначально в отечественной культуре столкнулись два мировых потока истории:

европейский и азиатский. Языческая аграрная культура древних славян –

древнейший пласт отечественной культуры.

Крещение Руси определило ее культурно-историческую судьбу. Древняя Русь

искала и нашла свой путь в христианстве. Выбор христианства был продиктован

не только политикой, но и потенциальной предрасположенностью древней

восточнославянской культуры к нему. Доминантой, определившей этот выбор,

были черты духовной оседлости, стабильности христианства. Восточное

христианство – православие – с его откровенным обожествлением

(сакрализацией) светской власти способствовало одновременно укреплению

единства страны и этноса под знаком установления сильной единоначальной

государственности и сохранению идеалов первобытного родоплеменного

демократизма в сфере духовно-нравственной, религиозной, собственно

культурной. Однако подобное соединение противоположных начал становилось

основой и будущих противоречий русской культуры.

Несмотря на официальное неприятие дохристианской культуры, именно

взаимовлияние языческой и христианской традиций в домонгольский период

способствовали “обрусению” византийских и греческих художественных норм и

создавали самобытность культуры средневековой Руси.

Важной особенностью формирования древнерусской культуры было уникальное

сочетание верхнего слоя аристократической христианской культуры и древних

языческих народных традиций. В “двумирной” средневековой культуре

христианское постничество, благочестие, величие церемониала при княжеском

дворе существовали одновременно с буйством “смехового” гротеска в ритуале

народных земледельческих праздников. Христианские ценности и образы

постепенно входили и в народную культуру, вытесняя язычество, но чаще

перемешиваясь с ним.

С приходом христианства стала развиваться книжность. Основные

проводники книжной мудрости, заказчики и ценители – князья, опирающиеся на

монастыри и монахов. Литература Киевской Руси была многожанровой. При этом

разнообразие жанров, усвоенное от Византии, приняло собственные

неповторимые формы: летописи, житийная литература, поучения, притчи,

хождения, моления, слова (речи).

Богатство устной языковой культуры древних славян запечатлелось в

разнообразной народной поэтической песенной традиции, календарной обрядовой

поэзии. Значение исторических жанров фольклора возросло с образованием

русского государства. К Х в. относится возникновение нового эпического

жанра – былин. Существовали дружинные песни.

Византийцы принесли на Русь мастерство каменного строительства,

крестовокупольных храмов, искусство мозаики, иконописи, фрески, книжной

миниатюры, ювелирное дело, которые были творчески переработаны русичами. В

Древней Руси существовало высокоразвитое ремесленное производство.

В условиях распада древнерусского государства на отдельные княжества

действительное единство Русской земли сохранялось благодаря цельности

древнерусской культуры, сплоченной единством языка, славянской

письменности, религиозных воззрений и церкви, общих тенденций практически

всех отраслей древнерусской культуры: архитектуры (преимущественно

храмовой), иконописи, музыки (в частности, хоровой), летописания,

литературы, естественнонаучных представлений. Именно благодаря единству

интенсивно развивавшейся древнерусской культуры на месте распавшегося

государства Киевская Русь не возникло множества стран и народов, как в

Западной Европе. Более того, сама раздробленность, ослабляя Русь как

надэтническое единство, как великую европейскую державу, в то же самое

время усиливала русскую средневековую культуру, рождая многочисленные

культурные центры: Владимир, Тверь, Новгород, Псков и другие со своими

архитектурными, живописными, летописными, литературными стилями, не

выходящими за пределы общекультурного единства и национального своеобразия.

Именно это многообразное культурное единство Древней Руси помогло

русской культуре противостоять экспансии кочевнической культуры в период

монгольского завоевания и ордынского ига.

Во второй половине XIV в. был преодолен кризис и началось возрождение

русской культуры, идейным стержнем которой стали национальный подъем, идея

единства. Центром объединения русских земель стала Москва. В отличие от

Новгорода, заботившегося лишь о собственной независимости, Москва выдвинула

совершенно новую “программу” своего политического и культурного развития –

объединение русских земель, восстановление мощной государственности.

Гражданский и нравственный подвиг преподобного Сергия Радонежского

ознаменовал победу православной духовности над политическим утилитаризмом

государственных деятелей, торжество культурно-религиозного единения народа

вокруг русской церкви и ее вождей. Сергию удалось возглавить нравственное

сопротивление татаро-монгольскому игу и тем самым укрепить авторитет

русской православной церкви в русской истории и культуре.

Главное, к чему стремилась культура – и это нашло отражение, прежде

всего, в искусстве – открыть ценности человеческого существования. В

жестких испытаниях векового противостояния с Ордой рождалась потребность во

внутренних достоинствах человека. В русской художественной культуре

получает развитие эмоциональная сфера, преобладает экспрессивно-

эмоциональная образность, а в идейной жизни все большее значение

приобретает “безмолвие”, уединенная молитва, совершаемая вне церкви, уход в

пустынь, в скит. Это уединение соответствовало в тех условиях духу

“развивающегося личностного начала”.

Этот взлет русской культуры на рубеже XIV-XV вв. принято считать

Предвозрождением. Для Западной Европы этот этап естественно перешел в

Возрождение, ставшее символом по-новому осмысленной античности. В Древней

Руси в силу различных причин не оказалось условий для Возрождения. Период

секуляризации культуры еще не наступил. Более того, подъем национального

самосознания на Руси проходил в рамках, прежде всего, христианской

духовности.

В это время собираются многочисленные летописные своды, редактируются

местные летописи. Расширяется количество житий святых, развивается

публицистика (Киприан, Епифаний Премудрый, Пахомий Логофет). Особое место в

литературе занимают памятники Куликовского цикла. Во второй половине XV в.

возникают новые жанры, близкие к беллетристике.

Россия сбросила золотоордынское иго дорогой ценой, в том числе ценой

культурных потерь. Были ликвидированы прежние городские вольности.

Московские правители перенимали политическую культуру, методы управления

Орды. Постепенно усиливалась несвобода всех слоев населения.

Формирующаяся общерусская культура в конце XV-XVI в.была подчинена

задачам служения “государеву делу”. Заботами о Российском государстве

проникнуты общественная мысль и литература, государственным задачам

подчинено зодчество. Рост государственной силы отразился даже в живописи

XVI в. Наконец, после двух с половиной веков почти полной изоляции культура

молодого Российского государства вошла в соприкосновение с ренессансной

культурой Запада. Достаточно сказать о приглашенных западных мастерах,

построивших все главные сооружения Московского Кремля. Но в то же время с

присоединением Иваном Грозным Казани и Астрахани Древняя Русь стала еще

более азиатской.

Провозглашение Москвы “Третьим Римом”, законной наследницей как

христианской, так и всей античной культуры, а русского царя – преемником

византийских императоров закрепило беспредельную власть русского

самодержавия. Авторитет и нравственное влияние церкви стало падать.

XVII столетие, начавшись Смутным временем, вошло в историю под именем

“бунташного века”. Сильнейшим ударом по монолиту средневековья стал

религиозный раскол. В основе раскола – спор об исторической правоте, об

историческом пути России. Одна сторона настаивала на ничтожестве, другая –

на величии старины. Третьей стороны не оказалось. Религиозный раскол привел

к “раздвоению” единой русской культуры на противоборствующие,

взаимоисключающие ее части.

Борения “древлего благочестия” и новых тенденций реформаторского

характера отразились не только в общественных потрясениях, но и в резкой

смене координат развития художественной культуры. В числе наиболее ярких

новаторских проявлений – появление светских учебных заведений, обмирщение

литературы, рождение светских жанров в живописи и музыке, возникновение

театра.

Крупнейшее событие, имеющее историко-культурный смысл – освоение

Сибири. Территория России гигантски выросла, тем самым значительно усложнив

русский хронотоп.

Таким образом, длительное господство в средневековой Руси представлений

о единой “культуре-вере” сменилось в XVII в. столкновением двух

противоборствующих культур – “веры”, в значительной мере отмежевавшейся от

светских знаний, и культуры, по преимуществу секуляризованной,

модернизованной. В это же время возникло и иное противопоставление двух

культур: “мужичья” (но своя) культура “светлой Руси” и ученая (но чужая)

культура “барокко”. Это противопоставление во многом предвосхитило

оппозицию, которая утвердилась в русской культуре с началом петровских

реформ, – “исконно русское – западное, европейское”.

Литература

Вагнер Г.К., Владышевская Т.Ф. Искусство Древней Руси. М., 1993.

Забелин И.Е. Домашний быт русского народа в XV-XVII вв. М., 1993.

Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997.

Лазарев В.Н. Русская иконопись: от истоков до начала XVII в. М., 1983.

Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. М., 1993-1995.

Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси: историко-бытовые очерки XI-XIII вв.

М., 1977.

Рыбаков Б.А. Язычество древних славян (любое издание).

Тема 6. Культура средневекового Запада

Основные вопросы темы

1. Средневековье как историко-культурная проблема.

2. Христианство – культура и антикультура.

3. Сословная организация сословной культуры.

4. Строительство “храма” в жизни и в искусстве.

5. Народная “смеховая” культура в системе средневековых ценностей.

В исторической науке понятие средневековья появилось в начале XIX в.,

когда, как известно, прежде всего благодаря французским историкам,

торжествовали принципы критического переосмысления всех предшествующих

знаний. Сам термин “средние века”, отметим попутно, не слишком удачно

переведен на русский – правильнее было бы, на наш взгляд, назвать их

“срединные века”, то есть своего рода “центральное” время. Однако, даже

такая, уточненная применительно к французскому оригиналу формулировка,

сегодня представляется очень приблизительной и оспаривается многими. В

самом деле, можно ли под столь общее и невыразительное определение подвести

целых 11 веков человеческой истории (от падения Рима до Английской

буржуазной революции). Тем более условно звучит это определение, когда мы

обращаемся к культурному наследию этого времени. Ведь сознание рядового

галла-воина V в. отличалось от сознания его соотечественника и потомка –

французского ростовщика эпохи первоначального накопления значительно

сильнее, чем, допустим от классово близкого римлянина времен упадка Римской

империи. А ведь, если чисто формально следовать принятой периодизации, то и

несчастный, полудикий галл и преуспевающий ростовщик – жители

средневековья. Что же у них общего в системе ценностей?

Вопрос, очевидно, остается риторическим. Это несопоставимые в принципе

ценности. Мало того, мы обычно и совершенно справедливо выделяем в качестве

особой культурной эпохи позднее средневековье и называем XIV-XVI вв. эпохой

Возрождения. Однако Возрождение являет нам не просто другой – прямо

противоположный тип сознания, тип культуры. Связывают же столь разные, с

точки зрения опять же истории культуры, столь разноприродные понятия и

явления, как, скажем, рыцарские романы и мозаики Равенны, исповедальные

откровения Пьера Абеляра и кромешный ад сатанинских фантазий великого

Иеронимуса Босха, фанатизм и изуверство Игнатия Лойолы и, допустим,

предельно демократические, охальные вирши Франсуа Вийона лишь одно общее –

принадлежность к эпохе утверждения и закрепления в общественном сознании

христианского вероучения, христианской морали и христианских институтов

власти.

Утверждая и воспевая глубинную связь между людьми без различия “эллина

или иудея”, полагая нравственные ценности первостепенными, формируя

представление о мире как о дивном божьем творении, а о человеке,

соответственно, как существе, обреченном пройти через юдоль страданий,

чтобы войти в Царство Божье, внушая каждому возможность спасения от

неизбежного Страшного Суда, предвещающего конец Света, только через веру и

Бога, надежду на загробную жизнь и любовь к ближнему, христианство

формировало стойкое эсхатологическое сознание, постоянное ощущение

человеком своей греховности, порочности, заведомую готовностью ко всем

мыслимым и немыслимым бедам испытаниям, рассматриваемым изначально как

проявление воли Божьей. Однако, воспитывалось и усердие в мирских делах,

трудолюбие, забота о чистоте чувств и помыслов – хотя бы и показная. В

эпоху варварства церковь, безусловно, спасла в Европе и культуру и

цивилизацию.

Однако, представляется исторически справедливым различать

культурообразующую и цивилизующую роль вероучения и его лучших,

образованнейших и наиболее искренних адептов – Василия Великого, Августина

Блаженного, Франциска Ассизского и т.д. – и роль церкви как

государственного института, крупнейшего собственника, землевладельца,

идеологического монополиста – организатора “охоты на ведьм”, “святой”

инквизиции – то есть всего того, что можно было бы назвать антикультурой.

Надо отметить, что с ростом цивилизованности в мире, развитием просвещения

и образования, успехами естественных наук, развитием экономических,

торговых отношений между государствами Европы, эта антикультурная, вторая

жизненно важная и системообразующая функция церкви и христианства не только

не ослабевала, но, напротив, усиливалась – уже в XVI в., в эпоху

Возрождения, в эру великих географических открытий во имя Христа

доблестные испанские “рыцари” истребляли коренное население и уничтожали

индейскую цивилизацию в Южной Америке, а в 1600 г., накануне открытия Ост-

Индской компании и создания Шекспиром “Гамлета” церковники отправили на

костер Джордано Бруно.

На заре средневековья эти кричащие противоречия христианизированного

мира еще не проявлялись в столь яркой форме. Напротив, тогдашние монастыри

– поистине культурные центры. В сословной организации общества первому

сословию отводилась особая роль, но и в первом сословии – духовенстве –

были свои первые – наиболее определенная социальная группа – монашество.

Монастыри, впервые появившиеся в Европе в VI в., были не только обителями

послушания, утешения, благотворительности и т.п., но и вплоть до XII в.

практически единственными очагами просвещения. Классический европейский

монастырь эпохи зрелого средневековья сочетал в себе школу, библиотеку и

своеобразную мастерскую по изготовлению и ремонту книг. Образование и

воспитание были, разумеется, сугубо богословскими.

В то же время существовали серьезные различия в самой трактовке

христианского вероучения, расколовшие монашество на три основных

направления – ордена: бенедиктинцев, утверждавших, что главной добродетелью

человека должен быть неустанный физический труд, что соответствовало

известной заповеди о том, что каждый “должен возделывать свой сад”;

доминиканцев, которые, вспоминая другие слова Христа “не мир я вам принес,

но меч”, брали их за основу своей “цивилизаторской деятельности”,

направленой на искоренение инаковерующих и изыскивание всевозможных ересей;

и, наконец, францисканцев, проповедовавших, в первую очередь, добро и

активное сострадание. При этом веротерпимость францисканцев просто

поразительна.

Вообще, канонизация образа самого Франциска – совершенно

исключительного по всем дошедшим до нас сведениям и фактическим, и

легендарным, – человека, всей сутью своего вероучения восстававшего против

догматического агрессивного начала в католицизме, показывает, насколько

непросто выделить какую-то одну, определяющую линию в культурообразующей

функции католической церкви. Франциск проповедовал “бедную церковь”,

богатую духовностью своей, отличался необычайной приветливостью,

открытостью нрава (монахи-францисканцы всегда ходят с откинутым назад

капюшоном и открытым лицом), обогревал и привечал сирых и убогих, не

спрашивая, какой они веры и из какой страны. В нем начисто отсутствовало

показное величие и помпезность, свойственная официальной церкви, папскому

престолу. Подобное сословное неединообразие высшего сословия отражало и

разнообразную сословную ориентацию христианства, ориентированного на самые

различные слои общества и к разным категориям обращавшегося разными своими

сторонами.

Культура второго сословия – дворянства носила значительно более цельный

характер. В основу дворянской морали эпохи был положен так называемый

рыцарский кодекс чести.

Понятие чести играло системообразующую роль в структуре духовных

ценностей сословия, причем сама честь понималась чрезвычайно широко и

многопланово.

В понятие чести входили верность слову, обету, клятве, сеньору (вообще

верность, преданность, и физическая сила), отвага и благородство в бою, на

турнире, благородство происхождения, обязательная щедрость и, разумеется,

служение Прекрасной даме, которое отнюдь не сводилось к платоническим

чувствам, мелодическим и словесным их излияниям, но подразумевало и

конкретную цель – непременное обладание предметом обожания. Столь

прозаическая подоплека одного их самых романтических рыцарских культов

имеет сугубо житейское обоснование: законы того времени ради предотвращения

возможных конфликтов и дробления наследства запрещали женитьбу всем

сыновьям феодала, кроме старшего.

Детей, как правило, и в зажиточных семьях тогда рождалось много, и

рыцарям-холостякам ничего другого не оставалось, как добиваться взаимности

прекрасных дам, которые, однако, по тем же неписаным законам чести, должны

были далеко не сразу отвечать взаимностью, а по возможности медлить и

играть роль недоступности в своеобразном спектакле, роли в котором были

распределены заранее. Добиваться же взаимности надо было, демонстрируя свои

рыцарские добродетели, главные из которых завоевывались в прямом смысле в

боях. Когда же войн и значительных конфликтов в округе не было, рыцарю

приходилось пускаться в странствия и искать подвигов на чужой стороне, в

неустанных походах за воинской славой – вот откуда появилась фигура

“странствующего рыцаря”.

Художественные достоинства рыцарской средневековой культуры огромны.

Здесь и эпические повествования, вспомним хотя бы “Песнь о Роланде”, и

лирическое творчество миннезингеров и трубадуров, и светская

инструментальная музыка, дошедшая до нас, к сожалению, в немногих

образцах, но представляющая несомненный интерес, как первые образцы

светской музыкальной культуры христианской Европы. В своих основных чертах,

типологически, рыцарская культура предвосхитила дворянскую европейскую

культуру более позднего времени.

“Третье” сословие включало в себя все прочее население, то есть

крестьян, горожан, простолюдинов, разбойников, ремесленников, купцов, людей

самых различных профессий, объединенных (в условиях гшородской культуры) в

цеха и отличавшихся также своей “цеховой”, узкосословной, внесословной

моралью.

Народная культура эпохи наименее нам известна, ибо чаще всего анонимна

и безгласна. Таланты же мастеров получали свое наиболее выразительное

воплощение в пластических искусствах – в прекрасных базиликах романского

стиля, в сложно организованных технически и эффектно вписывавшихся в

природный ландшафт неприступных замках-крепостях и, прежде всего,

строительстве храмов.

Храм был центром всей общественной жизни эпохи, средоточием ее

культурного мироощущения, символом, знаком, стилевой доминантой. В эпоху

классического средневековья храмы возводились, как правило, на средства

городской общины, т.е. буквально “всем миром”. Храмы строились и

перестраивались веками – для Миланского собора срок строительства

растянулся до 300 лет, примерно столько же строились и достраивались

знаменитые соборы в Реймсе и Шартре, а Кельнский собор или Вестминстерское

аббатство и вовсе целых восемь веков. Долгострой этот был вызван не какими-

то производственными или творческими причинами. Дело в том, что основное

внимание уделялось считавшемуся самым богоугодным делом самому процессу

постройки, а не результату.

Многослойные напластования эпох и стилей порою уродовали внешний облик

собора, придавали ему известную эклектичность. Так, например, собор в

Севилье (Испания) поражает как изумительными масштабами и богатством своего

трудно обозримого и даже обходимого интерьера – для того, чтобы бегло

пройтись по всем внутренним коридорам и закоулкам этого величественного

дворца требуется не менее полутора часов! – но и несколько странным внешним

обликом, где влияние Арабского халифата мирно уживается с классической

готикой и даже барокко. Создатели храмов, как и многих других скульптурных,

литературных произведений эпохи большей частью нам неизвестны и по той

причине, что ни сами они, ни, тем более, церковь не считали себя творцами в

области художественного творчества, но лишь исполнителями Воли Божьей. Сам

дух эпохи и ее художественный настрой принижал естественное, человеческое в

человеке и абсолютизировал сферу чисто духовности – устремленные ввысь

своды готических соборов подчеркивали ничтожность всего земного и величие

небесного. В науке торжествовал схоластический идеал, догматическое

богословие и чуть приукрашенное внешне замысловатой, но внутренне

бессодержательной риторикой официальное мракобесие. И все-таки именно в эту

эпоху растут и развиваются города как центры торговли, очаги относительно

независимой социальной и культурной жизни, появляются первые европейские

университеты – к исходу XIII в. их в Европе уже было 19! Уже в XI в.

П.Абеляр сформулировал свой знаменитый тезис: “Понимаю, чтобы верить”,

утверждавший в культуре мышления примат рационального начала над

иррациональным.

Серьезным противодействием церкви как основному наставнику в духовной

жизни общества стала так называемая “смеховая культура” третьего сословия,

воплощавшаяся прежде всего во всевозможных праздничных шествиях,

процессиях, карнавалах, где торжествовало возникшее еще во времена

античности “дионисийское начало”. В этой параллельной культуре

средневековья все традиционные ценности как бы выворачивались наизнанку –

литургии противостояло “идольное богослужение”, всевозможные “праздники

дураков”, торжественным представлениям на религиозные темы, на протяжении

многих часов разыгрывавшимся в праздничные дни у стен Храма («ауто»–

площадные, балаганные веселья, носившие подчеркнуто партийный характер.

Критическое отношение к господствующей официальной идеологии характерно

было и для нарождавшейся из того же “третьего сословия” светской

интеллигенции. Очень интересны в этом отношении песни вагантов – школяров,

студентов, бродившим по дорогам не слишком благоустроенной Европы из города

в город, из страны в страну и распевавших что-то наподобие – “наша вольная

семья – враг поповской швали”, воздававших хвалу дружбе, дружеской пирушке,

свободным развлечениям свободного от предрассудков и достаточно

образованного человека.

Дошедшие до нас шедевры творчества вагантов датируются уже IX веком,

что показывает, насколько условны все общие характеристики разнообразного и

в культурном отношении чрезвычайно многопланового, отнюдь не только

«мрачного» средневекосья.

Современное обращение к наиболее загадочным и художественно-

эстетическим страницам культуры эпохи доказывает, что понятия

“прогрессивного” и “реакционного” в истории культуры весьма относительны.

Более того, наследующая классическому средневековью знаменитая и

прославленная эпоха Возрождения многое растеряла и зачеркнула из наследия

средневековой культуры весьма ценного и продуктивного и в некоторых

отношениях упростила, приземлила общекультурную ситуацию в Европе. Но это

уже новая тема для разговора.

Литература

Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.,

1990.

М.Гофер Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992.

Хейхигша Й Лсегбсоевгевеклвбя М 1988.

Ястребицкая А.Л. Западная Европа XI-XIII вв. Эпоха. Быт.Костюм. М., 1978.

Тема 7. Становление европейской культуры нового времени (от Возрождения к

Просвещению)

Лекция 1. Европейская культура эпохи Возрождения

Основные вопросы темы

1. Открытие мира и человека.

2. Лицевая и оборотные стороны европейского гуманизма.

3. Титаны эпохи Возрождения. Титанизм как культурный феномен.

4. “Барокко” – культура роскоши и смятения. Кризис возрожденческих идеалов

– причины и следствия.

Кризиc официального христианского вероучения и самой Церкви,

выразившийся в широко известной Реформации, университетская наука, где

“семь свободных искусств” средневекового образца все более уступали место

естествознанию и вообще опытным наукам, географические открытия и

астрономические наблюдения, кардинально переменившие представления человека

о мире и вселенной, наконец, широко известные успехи техники, развитие

экономических, хозяйственных, культурных связей – все это не только ломало

устои сословного, замкнутого, самодостаточного феодального общества, но и,

что для нас особенно важно, кардинально изменило представления человека о

самом себе. Человек, наконец, обнаружил свои возможности и способности как

самостоятельной и далее самодовлеющей творческой силы. На наш взгляд,

именно эти глубинные факторы, а не по-своему значительные, но все же

второстепенные явления типа новых переводов античных классиков,

способствовали неизбежному в такой ситуации обращении через голову

отбрасываемого и изживаемого средневековья к наследию Греции и Рима.

Появились совершенно новые по характеру поведения и складу мышления

люди, которые стали называть себя “гуманистами” и проводили время в

многочасовых прогулках по садам и городским дворикам прекрасной Флоренции,

услаждая свои неторопливые путешествия бесконечными беседами на самые

разнообразные темы, обсуждая проблемы науки и веры, жизни и смерти,

искусства и общества, прошлого и настоящего. Сам термин “гуманизм”,

приписываемый Л.Бруни, употреблялся в те времена (конец XIV – начало XV

вв.) не совсем в том смысле, в каком мы говорим о гуманизме, гуманности

сегодня.

Для итальянских гуманистов в центре мироздания стоял не человек как

божье творение, но скорее человек естественный, во всем многообразии его

чувств, помыслов, желаний и страстей. Позже, отмечая эту ограниченность

ренессансного понимания гуманизма, Ф.Ницше вздохнет и скажет свое

знаменитое: “Человеческое, слишком человеческое”. Эпоха культивировала и

воспитывала, с одной стороны, человека образованного, учтивого, утонченного

ценителя красоты и всего изящного, свободно рассуждающего и мыслящего

неординарно, но одновременно именно такого человека конституировала как

“идеального придворного” (Б.Кастильоне). В частной жизни вообще

торжествовал аморализм – впрочем, как и в общественной. Причины тому были

естественны и просты: средневековая классическая христианская мораль

оспаривалась или попросту отвергалась, а новые нормы еще не были утверждены

как общеобязательные, Кроме того, исчезало с процессом смешения сословий и

понятие сословной морали, сословных добродетелей.

Крайний аморализм сочетался с искушенным практицизмом и цинизмом (идеал

политика по Маккиавелли – помесь шакала и лисицы и т.д.). Индивидуальность

Страницы: 1, 2, 3, 4