Петр Ткачев - Основоположник русского бланкизма

Петр Ткачев - Основоположник русского бланкизма

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ПО ОБЩЕМУ И ПРОФЕССИОНАЛЬНОМУ ОБРАЗОВАНИЮ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

УНИВЕРСИТЕТ

Исторический факультет

Кафедра Отечественной истории

Губаева Л.Г. студентка

VI курса заочного отделения

ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ

П.Н.ТКАЧЕВА.

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

К защите допущен Научный руководитель

Зав.кафедрой канд.исторических наук

________ И.Г.Акманов _______ Э.Ю.Шиляев

Уфа 1999

Оглавление

Введение ____________________________________________________ 3

Глава I. Проблема государства в мировоззрении П.Н.Ткачева.________ 20

Глава II. Ткачев о крестьянском вопросе в России.__________________

33

Глава III. Взгляды Ткачева на национальный и религиозный вопросы

в России._____________________________________________________ 42

Заключение.__________________________________________________ 50

Список использованных источников и литературы._________________ 53

Введение

Реформа 19 февраля 1861 года, уничтожив крепостное право, которое

крепкой цепью сковывало развитие производительных сил России, открыла

дорогу капитализму. Эго был первый шаг на пути превращения самодержавной

монархии из государства феодально-дворянского в государство буржуазное.

Однако реформа 19 февраля была не просто буржуазной реформой, а буржуазной

реформой, проводимой «крепостниками».[1]

Приоткрыв путь для капиталистического развития страны, она

сохранила в деревне крепостнические пережитки, продолжавшие держать

крестьянство в экономическом и политическом закостенении. Население

деревни, то есть громаднейшее большинство русского народа, попало под

двойной гнет. Оно продолжало страдать от эксплуатации со стороны

помещичьего землевладения. И одновременно с этим его начинало давить

развитие капитализма, которому реформа 19 февраля открыла доступ в

деревню.[2]

Таким образом «низы» страдали одновременно как от натиска

капитализма, так и от недостаточного его развития, задержавшегося

крепостническими пережитками. По какому пути пойдет дальнейшее развитие

России – вот вопрос, который волновал прогрессивные слои российского

общества. В революционном движении того времени мы видим наличие

нескольких различных направлений, начиная с умеренных, сохранивших остатки

надежды на возможность мирного преобразовании социально-политического

строя, и

кончая крайними, не видевшими иного исхода, кроме революции. Во главе

одного из направлений, занимавшего крайний левый фланг революционного

фронта этого времени, стоял П.Н. Ткачев[3] (1844-1885/86), которым была

разработана цельная система взглядов на революционный процесс, получивший

наименование «русского бланкизма».

С крушением Советского Союза многое изменилось в нашем сознании,

произошла смена идеологических ориентиров, анафеме предана жизнь

нескольких поколений советских людей, незаслуженно забыты многие русские

революционеры. Не является исключением и П.Н. Ткачев, а именно сейчас, по

моему мнению, многие его революционные идеи актуальны, они обретают новую

жизнь. В условиях глубочайшего политического и экономического кризиса

современной России, социальной напряженности, проявления национального

сепаратизма, духовной деградации нашего общества вновь, как и 100 с лишним

лет назад, звучат призывы к новой народной революции. Именно поэтому

необходимо глубоко разобраться в народнических идеях, четко выделить

положительные и отрицательные стороны их идеологии и деятельности, не

обелять и не очернять теоретическое наследие и личность Ткачева, а дать им

объективную оценку. Вот почему данная тема привлекает наше внимание.

Петр Ткачев в истории русского революционного движения занимает

очень заметное место, но о нем, его деятельности и идеях написано гораздо

меньше, чем о двух других ведущих теоретиках революционного российского

народничества – М.А. Бакунине и П.Л. Лаврове.[4] Однако даже по

существующей литературе есть возможность составить полное представление о

программе «революционных действий», тактике и общественно-политических

взглядах, в том числе, и на проблему государства, крестьянского,

национального и религиозного вопросов идеолога русского бланкизма.

К.Маркс и Ф.Энгельс отрицательно относились к Ткачеву и его

трудам. В труде Ф.Энгельса «Эмигрантская литература, и особенно в главе «О

социальном вопросе в России», подвергнуты критике основные направления

русского народничества 70-х годов, в том числе и взгляды П.Н.Ткачева.[5]

В 1874 году Ф.Энгельс обстоятельно и резко раскритиковал «Открытое

письмо Петра Ткачева господину Фридриху Энгельсу», в котором содержались

необоснованные высказывания о благоприятных в то время условиях для

социальной революции в России.[6]

Так же сурово отнесся Ф.Энгельс несколько раньше к его брошюре

«Задачи революционной пропаганды в России».[7]

Впоследствии, когда в России возникло социально-демократическое

движение, Г.В. Плеханов, будучи уже марксистом, неоднократно критиковал

взгляды Ткачева как несостоятельные и вредные для революционного

движения.[8]

Ф.Энгельс, а затем и Г. Плеханов, критикуя Ткачева, преследовали

одну цель: доказать непригодность бланкистскоякобинских идей для

пролетарского движения.[9]

Особого внимания заслуживают взгляды В.И. Ленина на творчество и

революционную борьбу Ткачева. Для В.И. Ленина революционное народничество,

в том числе и русский бланкизм, было уже исторически пройденным явлением.

Он, имел дело не с живым процессом общественного движения, а с

определенным наследием в виде литературных произведений и опыта борьбы с

царизмом. К сожалению, у В.И. Ленина нет статей, посвященных специально

Ткачеву, но он неоднократно обращался к Ткачеву и возглавляемому им

направлению революционного народничества. Ленин видел в нем

идеолога того революционного направления, которое подготовляло

народовольческое, составным элементом которого являлся бланкизм. Этим

определялось историческое место русских бланкистов в освободительной

борьбе и их классовая сущность. В.И. Ленин писал: «Революция 1905 года,

показав все общественные силы России в отрытом массовом действии классов,

дала генеральную проверку народничеству и определило его место.

Крестьянская демократии – вот единственное реальное содержание и

общественное значение народничества».[10]

Эта оценка должна быть отнесена и к Ткачеву. Вот что говорил В.И.

Ленин о роли и удельном весе бланкизма в «Народной воле»:

«Традиции бланкизма, заговорщичества страшно сильны у

народничества, до того сильны, что они не могут себе представить

политической борьбы иначе, как в форме политического заговора»[11]. Для

рабочего класса такую форму борьбы Ленин считал непригодной. В 1899 году в

статье «Наша программа» он отметил, что задача революционной

социалистической партии сводится «не к устройству заговоров, а к

организации классовой борьбы пролетариата»[12].

В другой своей работе «О двоевластии» В.И. Ленин еще с большей

определенностью противопоставил большевиков последователям Ткачева: «Мы не

бланкисты, не сторонники захвата власти меньшинством. Мы марксисты,

сторонники пролетарской борьбы»[13].

Однако здесь с Лениным можно не соглашаться, мак как

осуществленный под его руководством захват в Октябре 1917 года проводился

не иначе как бланкистскими методами, путем заговора революционного

меньшинства. Именно террор, террор Ткачева, был избран вождем мирового

пролетариата для претворения в жизнь своей политической программы, для

строительства Советского государства, где посредством жесткой диктатуры

пролетариата «меньшинство навязывало свое желание большинству народа».

В дореволюционное время историческая литература рассматривала

Ткачева, его взгляды и деятельность исключительно в негативном плане. Все

авторы усиленно подчеркивали, что Ткачев, противопоставляя себя другим

лидерам общественного движения, не смог оказать сколько-нибудь

значительного влияния на революционную молодежь. Такая мысль прослеживается

в исследованиях немецкого историка А. Туна и русских буржуазных либералов

А.Корнилова и В.Богучарского.

В 70 – 80-е годы Х1Х века в России не было условий для

всестороннего и объективного изучения революционного движения народников. И

поэтому не случайно, что первая попытка исследовать это движение

предпринята за пределами России. В 1883 году, в Цюрихе, вышла книга А.

Туна «История революционных движений в России», в которой автор,

характеризуя Ткачева как талантливого писателя и критика, отмечает его

расхождения с Бакуниным и Лавровым. Вместо вялой пропаганды и агитации, по

мнению Туна, Ткачев бьет в набат, проповедует все виды террора: убийство

шпионов, изменников, угнетателей, а в последствии также и всех тиранов без

различия степени. Тун считает, что ни сам Ткачев, ни издаваемый им журнал

«Набат» не имели никакого влияния на русское революционное движение.

Причина в том, что Ткачев слыл «русским якобинцем, бланкистом».[14] А.А.

Корнилов в своей работе «общественное движение при Александре II» отмечает

непопулярность учения П. Ткачева в среде русской революционной молодежи.

Он утверждал, что не будь в самодержавной стране беззастенчивого

административного произвола, революционная молодежь, начавшая пропаганду в

народе, не получила бы поддержку среди различных общественных кругов

России.[15]

Приблизительно аналогичную мысль можно найти у В.Богучарского в

работе «Активное народничество семидесятых годов»:

«Пропаганда или агитация, подготовка или немедленный призыв, обращение к

«народному разуму» или «революционной страсти», – вот те вопросы, которые

горячо дебатировались в семидесятых годах среди деятелей активного

народничества и которые находили свое отражение в легальной

литературе».[16]

П.Н.Ткачев был, безусловно, крупной личностью, исповедовавшей и

развивавшей идеологию бланкизма. Не случайно, что после Октябрьской

революции 1917 года имя Ткачева все чаще стало появляться на страничках

периодической печати и в исторических исследованиях. Интерес к нему

объясняется прежде всего актуальностью вопроса о захвате власти

революционной партией. Кроме того, после Октября и гражданской войны

начался процесс осмысления всех тех явлений истории, которые

предшествовали победе народа в социалистической революции.

В 1923 году в журнале «Пролетарская революция» № 6-7 появилась

статья одного из известных революционеров и историков С.И.Мицкевича

«Русские якобинцы». Она положила начало многолетней дискуссии о роли и

историческом смысле русского якобинства. С.И. Мицкевич утверждал, что

«русская революции в значительной мере произошла по Ткачеву: путем захвата

власти в заранее назначенный срок (25 октября) революционной партией,

организованной по принципу строгой централизации и дисциплины, и эта

партия, захватив власть, действует во многом по тому

методу, который рекомендовал Ткачев».[17]

Мицкевич настойчиво проводил мысль о созвучности и близости

«позитивной программы Ткачева с большевизмом. Перечислив преобразования,

которые по Ткачеву, должно было осуществить после переворота революционное

государство, автор восклицал: «Как современны и близки нам все эти взгляды

Ткачева! И наш теперешний строй, не есть ли осуществление мечты Ткачева,

что революционная партия, захватив власть, будет править, опираясь на

«Народную Думу». Его «Народная Дума» то же, что наши Советы».[18]

Еще более определенную в этом смысле характеристику Ткачеву дал

известный историк большевик М.Н.Покровский. В 1923 году он выступил со

статьей «Корни большевизма в русской почве». Здесь он проводит мысль, что

большевизм – выражение непримиримого революционного коммунизма – зародился

на почве России, и выводить его непосредственно из учения Маркса и

Энгельса: «было бы насилием над историей». «Идейным отцом большевизма,

конечно, является Маркс, - писал Покровский, - но реальная историческая

связь – это связь общественных отношений, а не связь идей».[19] Исходя из

этого, он настойчиво проводил мысль, что развитие капитализма в России

породило здесь идеи, которые были марксистскими задолго не только до

русского марксизма, но и «до самого Маркса»[20].

Пестель, «Молодая России», Ткачев – это по мысли автора, единая

линия развития марксизма и большевизма. «В рядах революционеров 60-х годов

– утверждал М.Н.Покровский, - был Ткачев. Который, несомненно, был первым

русским марксистом».[21]

Под влиянием М.Н.Покровского известный крен в сторону модернизации

общественно-политических воззрений П.Н.Ткачева допускал еще молодой в ту

пору историк Б.П.Козьмин. Излагая взгляды «русского бланкиста» на проблему

государства, он находил, что «они очень близки к нашей современности». Не

называя диктатуру пролетариата своим именем, Ткачев все время говорит о

ней, - утверждал Б.П.Козьмин.[22]

С противоположной концепцией выступил в 1924 году Н.Н.Батурин.

Статью С.И.Мицкевича «Русские якобинцы» он оценил как образец

«исторической напраслины»,[23] а позднее в статье «Еще о цветах русского

якобинства» подчеркнул беспочвенность «большевизации идей «русских

якобинцев».[24]

Большой интерес в плане выявления взглядов Ткачева представляет

книга русского философа Н.А.Бердяева «Истоки и смысл русского коммунизма»,

впервые вышедшая в Париже в 1937 году. В этом произведении Бердяев

излагает свое самобытное понимание идейных истоков и социальной

обусловленности русской революции. Признавая П.Н.Ткачева замечательнейшим

теоретиком революции в 70-е годы, Бердяев считает, что «Ткачев более чем

кто-либо должен быть признан предшественником Ленина»[25].

Издаваемый Ткачевым революционный орган «Набат» Бердяев считает

выражением крайнего течении и в то же время отмечает, что Ткачев первый в

70-е годы заговорил в России о Марксе, а уже в 1873 году пишет «открытое

письмо к Энгельсу», в котором Ткачев говорит об особом характере грядущей

русской революции, к которой нельзя просто применять принципы марксизма.

Бердяев не считал Ткачева типичным народником, поскольку Ткачев, в

сущности, не верил в народ. Народ, по мнению Ткачева, всегда готов для

революции. Потому что он лишь материал, которым пользуется революционное

меньшинство. Бердяев отмечает, что если, по мнению Ткачева революцию

делают, а не подготавливают, то, следовательно, «Ткачев никакой эволюции не

признает и революции не должна предшествовать пропаганда и поучение

масс».[26] Бердяев в своей книге отмечает схожесть взглядов Ткачева и

Ленина, а именно в отношении государства в части замены консервативных

учреждений революционными; в том, чтобы революционная социалистическая

партия стала правительством.[27] Но в отличие от Ленина, Ткачев

революционное правительство представляет довольно деспотичным. И Бердяев

полагает, что «разрушение всем прошлого при торжестве Ткачева было бы еще

более беспощадным, чем при Ленине».[28] Однако время, как отмечает Бердяев,

для этого не наступило и «идеи Ткачева не имели особой популярности в

русской революционной среде».[29]

Аналогичные взгляды высказывал Ганс Кон, который утверждал,

что Ленин воспринял тезис Ткачева: «отсталая Россия будет готова для

социалистической революции, как только сплоченное целеустремленное и

вооруженное меньшинство будет в состоянии захватить власть, навязать свою

волю».[30]

Роберт Даниэльс в статье «Ленин и русская революционная традиция»

пытается доказать, что «лозунги Ленина в 1917 году звучали так же, как

лозунги Ткачева в 70-х годах Х1Х века».[31]

Задача этих авторов состоит в том, что они пытаются доказать

наличие корней «бланкизма» в политике партии большевиков, а самого

В.И.Ленина представить удачливым последователем народников, в том числе и

Ткачева.

В 1956 году в трудах Реуэля «Русская экономическая мысль 60-70

годов Х1Х века и марксизм»[32] взгляды Ткачева, его искажение учения

К.Маркса подвергаются критике. Автор отметил, что Ткачев, как народник,

имел неправильное представление о путях революционной деятельности. Он

считал, что тайное общество заговорщиков должно бороться за

непосредственный переход общинного быта в социалистический строй, против

враждебных сил капиталистического развития. Вывод Реуэля сводится к тому,

что переходный период Ткачев представлял себе не в виде диктатуры

революционного класса – пролетариата, а в виде диктатуры заговорщиков.

В 1961 году вышла книга Б.П.Козьмина «Из истории революционной

мысли в России». В ней автор наряду с описанием жизни и революционной

деятельности Ткачева раскрывает его социально-политические взгляды.[33]

Работа Филиппова, вышедшая через год, посвящена С.Г.Нечаеву и его

кружку. Но в ней уделяется внимание и Ткачеву, роль которого в кружке

Нечаева Филиппов определяет, как «видную» и «руководящую».[34]

В середине 60-х годов вышла работа Б.С.Итенберга «Движение

революционного народничества», в которой предпринималась попытка

проанализировать «Программу революционных действий» Ткачева, показана

противоречивость взглядов Лаврова и Ткачева на характер революции.[35]

В 1966 году была опубликована статья М.Г.Седова,[36] в которой

анализируется программа журнала «Набат», принципы революционной борьбы

и мировоззрения Ткачева и

мировоззрения Ткачева П.Н., суть его политических взглядов. Еще одна

статья М.Г.Седова, посвященная проблемам истории бланкизма в России,

вышла в 1971 году. В ней автор показывает жизнен-

ный путь Ткачева и отношение классиков марксизма-ленинизма к его

революционно-политическим взглядам; дается анализ его научных работ,

теории социальной революции и захвата власти, роли народных масс и

государственной власти в решении этого вопроса.

В 1972 году вышла книга В.А.Малинина «Философии революционного

народничества», в которой автор на материале народнической литературы и

архивных фондов анализирует идеи и взгляды народнических кружков и

организаций, а также Лаврова, Бакунина, Ткачева и др. Ткачев, как считает

Малинин, материалистическое понимание общества воспринимает как способ

экономической детерминации общественных явлений, то есть «миросозерцание

людей и характер их деятельности всегда определяются условиями их

экономического бытия ».[37]

В 1976 году была опубликована работа В.Д.Лазуренко «Взгляды

П.Ткачева на государство».[38] В этой статье автор излагает теоретические

взгляды Ткачева на революцию и государство, на использование

государственной власти для социального переустройства общества после

захвата власти, на возможную роль партии в переходном обществе государстве

при недооценке Ткачевым творческой и созидательной роли трудящихся

классов.

Целый ряд работ, посвященных народничеству, появился в 80-х годах.

Б.М.Шахматов в монографии «П.Н.Ткачев. Этюды к творческому портрету»[39],

обобщает материал, накопленный его предшественниками об этом видном

идеологе народнического движения. Большое внимание автор уделяет

деятельности Ткачева, его участию в революционных кружках, критически

подходит к его взглядам и положениям.

В монографии Н.С.Федоркина «Утопический социализм идеологов

революционного народничества»[40] исследуются воззрения ведущих идеологов

революционного народничества: П.Л.Лаврова, М.А.Бакунина, П.Н.Ткачева.

Опираясь на труды классиков марксизма-ленинизма, автор рассматривает

теорию социальной революции П.Н.Ткачева, его взгляды на роль государства в

революции, мнение Ткачева на переходный период от существующего

общественного строя к коммунизму.

В целом советской исторической наукой проделана большая работа по

изучению личности и взглядов первого «русского бланкиста». Однако следует

заметить, что некоторые исследования советских историков не лишены

идеологических штампов, однобоки по своему характеру. Так, например, они

закрывают глава на очевидное сходство позиций народничества Ткачева и

большевика Ленина в вопросе о захвате власти.

В 90-х годах почти нет крупных работ, посвященных народникам, в том

числе и П.Н. Ткачеву. На современном этапе данная тема потеряла свою былую

привлекательность, а интерес к имени теоретика «русского бланкизма

практически пропал. Объектом внимания историков оказываются некоторые

проблемы, связанные с историей революционного народничества, его отдельных

представителей, актива отдельными положений их политических программ. Что

же касается деятельности Ткачева, то историки сходятся в одном – он яркий

представитель своего времени, пламенный революционер, избравший идеалом

политической борьбы тактику заговора.

Подобную характеристику можно встретить в работе Будницкого

«История терроризма в России», где Ткачева называют «певцом Террора»,

который «категорически отвергал метод агитации за революцию и призывал

агитировать и поднимать народ только с помощью террора».[41]

Исследователь Рудницкая Е.Л. в работе «Русский бланкизм»

указывает, что «Ткачев в журнале «Набат» первым дал теоретическое

осмысление террора, как средства политической борьбы».[42]

Свое мнение высказал по атому поводу в журнале «Родина» Троицкий

Н.: «По мнению Ткачева, следует расшатать, уничтожить государство... самым

кратчайшим путем для этого он считал путь террора, путь физического

уничтожения и запугивания лиц, стоящих в верхах власти».[43]

В статье Антонова В.Д. «Народничество в России: утопия или

отвергнутые возможности», автор приходит к выводу, что Ткачев был

агитатором террора. Никакие перемены в корне меняющие социальный и

политический уклад общества, невозможны без применения силы».[44]

Таков круг работ, в которых, так или иначе затрагиваются взгляды и

практическая деятельность одного из видных идеологов революционного

народничества 70-х гг. Х1Х века. Они свидетельствуют о том, что ни в эпоху

построения первого в мире социалистического государства, а тем более ни в

условиях «новой русской революции» 90-х годов не появилось исследования, в

котором всесторонне, а главное, беспристрастно были бы рассмотрены

социально-политические взгляды П.Н.Ткачева. Несмотря на это, они создают

необходимую библиографическую основу, от которой можно оттолкнуться при

написании нашей работы. Вместе с тем по нашей проблеме имеется богатый и

разнообразный источниковый материал. По характеру содержащихся в нем

сведений его можно разделить на: 1) работы П.Н.Ткачева; 2) воспоминания и

письма. Однако основным источником рассматриваемой проблемы являются

сочинения Ткачева на социально-политические темы. Прежде всего – это

основанный Ткачевым журнал «Набат»[45], который издавался с 1875 года в

Женеве (с 1879 года в Лондоне). Преобладающей темой всех номеров журнала,

как и всего творчества его редактора, была тема революции. Ткачев своим

революционным выступлением бросал вызов представителям бакунинского и

лавристского направлений в общественном движении России. Само название

журнала Ткачева многое объясняет и ко многому обязывает. «В набат! – это

призыв к революции, притом немедленной.[46]

Опубликованные в журнале «Набат» статьи «Революция и

государство»[47] и «Народ и революция»[48] интересны для нас тем, что они

характеризуют Ткачева, как убежденного бланкиста. Его вера в возможность

только группой заговорщиков совершить революцию, показывает Ткачева

последовательным учеником О.Бланки. Их огромное значение в том, что они

помогают нам выяснить взгляды Ткачева на монархию, пути и методы ее

ликвидации, на будущее государственное устройство в России. В работе

«Революция и государство» Ткачев поясняет, чем обуславливается могущество

власти, дает понятие слову «государство».

Ценность статьи Ткачева «Накануне и на другой день революции»[49] в

том, что она помогает понять взгляды Ткачева на деятельность

революционеров накануне и на другой день революции. В ней содержит идея

создания социально-революционного союза, предложения по выработке новью

административных форм новой преобразованной России.

При изучении вопроса большую помощь оказывают юношеские

стихотворения,[50] которые являются как бы документальным выражением его

революционного действия.

Переписка Ткачева с его единомышленниками, также его долголетняя

полемика с редактором журнала «Вперед» П. Лавровым[51] позволяют определить

место идеолога бланкистов в общественно-политической жизни России.

Совокупность охарактеризованных источников и литературы является

достаточной базой для решения вопросов, поставленных в данной дипломной

работе, целью которой является исследование социально-политических взглядов

идеолога русского бланкизма.

Глава I. Проблема государства в мировоззрении Ткачева.

А.И.Герцен, Н.Г.Чернышевский, революционное народничество, и,

прежде всего его идеологи: М.А.Бакунин, П.А.Лавров, П.Н.Ткачев, –

олицетворяют собой знаменательные вехи в долгих поисках правильной

революционной теории в России. В том числе и в области государства.[52]

П.Н.Ткачева в вопросах государства интересует главным образом две

проблемы: во-первых, пути уничтожения отжившего самодержавия и, во-вторых,

роль государства в созидании нового социалистического общества. Уже в

ранних юношеских стихотворениях П.Н.Ткачева звучит призыв к свержению

царизма и провозглашается собственная программа революционного действия:

Нет, не смиренье, не любовь

Освободят нас от оков,

Теперь нам подобен топор,

Нам нужен нож – чтоб свой позор

Смыть кровью притеснителей!..

Мы будем рушить, рушить все,

Не пощадим мы ничего![53]

В своем стихотворении Ткачев призывает к незамедлительным

действиям, так как «страдания народа с каждым днем все возрастают и

возрастают; с каждым днем цепи деспотизма и произвола все глубже и глубже

впиваются в его измученное и наболевшее тело, с каждым днём петля

самодержавия все туже и туже затягивается на нашей шее».[54] В письме к

редактору журнала «Вперед» П.Лаврову Ткачёв обличает «бездумный деспотизм

самодержавия, возмутительный произвол хищнического правительства, общее

бесправие и постыдное рабством».[55] Он считает необходимым осуществление

революции в ближайшем будущем, т.к. «не в силах сохранять спокойствие,

когда мы видим перед собой этот несчастный народ, облитый кровью, в

терновом венке, пригвожденным к креслу рабства».[56] Мы должны «во что бы

то ни стало и как можно скорее свалить крест и снять с него

страдальца».[57]

Революционная практика выработала три основных направления

революционной деятельности: путь государственного заговора, путь народной

пропаганды и путь непосредственной народной агитации (подстрекательство

народа к бунту). Ткачев считает, что для достижения основной цели –

осуществления народной революции и свержения царизма, необходимо

применение всех трёх путей.

И все же Ткачев, при всей кажущейся целесообразности всех трех

направлений, главным считал путь заговора, немедленной революции.[58]

Такого мнения придерживается и Рудницкая Е.Л.[59]

«Революция в России настоятельно необходима и необходима именно в

настоящее время; мы не допускаем никаких отсрочек, никакого промедления.

Теперь или очень нескоро, быть может, никогда! Теперь обстоятельства за

нас, через 10, 20 лет они будут против нас».[60] Конечно, желание Ткачева

совершить как можно быстрее революцию и освободить русский народ от гнета

царского самодержавия, было понятным. Дело в том, что Ткачев видел, что

Россия начинает вступать на путь капиталистического развития, подчиненного

тем же законам, что и экономическое развитие западноевропейских стран. Он

отчетливо представлял, что «огонь экономического прогресса» уже коснулся

коренных основ нашей народной жизни. Под его влиянием уже разрушаются

старые формы нашей общинной жизни, уничтожается самый «принцип общины»,

принцип, долженствующий лечь краеугольным камнем того будущего

общественного строя, о котором все мы мечтаем.[61]

Однако Ткачев не понимал того, что развитие капитализма в России,

сопровождающееся жестокой эксплуатацией, разорением и пролетаризацией

широких масс крестьянства, было не только злом и проклятием, но и

громадным, исторически прогрессивным шагом. Именно оно создавало

материальные предпосылки социализма, потому что русский народ страдал не

столько от развития капитализма, сколько от недостаточного его

развития.[62] Для Ткачева успехи капитализма находятся в обратной

зависимости от

успехов революции, ее перспектив. Капитализм, по Ткачеву, не подготовляет,

а разрушает базу революции. Он считает, что превращение государственной

власти из самодержавной в конституционную лишает революцию шансов на

успех. Поэтому Ткачев призывает немедленно прервать путь

капиталистического развития, не допустить его торжества в целом.[63]

«Сегодня наше государство – фикция, не имеющая в народной жизни никаких

корней, писал Ткачев и программной статье журнала «Набат», – оно всем

ненавистно. Его боятся потому, что у него материальная сила, но раз оно

теряет эту силу, ни одна рука не поднимется на его защиту. Но завтра за

него встанут его сегодняшние враги, завтра оно будет выражать собой

интересы нарождающегося буржуазного мира».[64]

В 1874 году в «Открытом письме Ф. Энгельсу» Ткачев изложил свой

взгляд на условия и особенности русской революции, уверял, что русское

государство «не имеет никаких корней в экономической жизни народа, и висит

в воздухе». Его задача вырисовывалась простой и предельно ясной: захватить

это висящее в воздухе государство, преобразовать его в государство

революционное, пресечь развитие буржуазных форм в российской экономике и,

опираясь на революционное государство, осуществить в России социальную

революцию».[65] На подобное заявление Ткачева Энгельс с иронией заметил,

что нам начинает казаться, что не русское государство, а сам господин

Ткачев висит в воздухе.[66]

Вот ход рассуждений, в результате которого Ткачев приходит к

выводу, что «осуществление социальной революции в России не представляет

никаких затруднений».

Ткачев различал два вида революции: социальную и политическую.

Социальная революция – это конечная цель социально-революционной партии,

для достижения которой единственным средством является, по мнению Ткачева,

политическая революция.[67]

Если Бакунин и Лавров пренебрегали политическим элементом в

революционном преобразовании общества, сосредоточивая все внимание на

экономическом перевороте, то Ткачев, напротив. На первый план выдвинул

идею политической борьбы. На знамени партии, – говорил Ткачев, – мы должны

начертать «борьба с правительствам, борьба с установившимся порядком».[68]

Ткачев понимал, что социальный переворот – это не единовременный

акт, а длительный процесс, «перестройка заново всех наших экономических,

юридических. Всех наших обыкновенных, частных, семейных отношений, всех

наших воззрений и понятий, наших идеалов и нашей нравственности». Такой

поворот, по мысли Ткачева, «потребует работы целого поколения, он является

не неожиданно, а подготовляется и проводится в жизнь медленно, постепенно,

шаг за шагом».[69]

В революции, считал Ткачев, действуют три силы: революционное

меньшинство, государственная власть и народ, причем, революционное

меньшинство выступает душой революции, ее организатором, руководителем,

вождем. Ткачев был далек от усвоения учения Маркса о всемирно-исторической

роли пролетариата и о неизбежности доведения классовой борьбы до

установления диктатуры пролетариата, и переходный период представлял себе

не в виде диктатуры революционного класса – пролетариата, а в виде

диктатуры заговорщиков, незначительного меньшинства.[70]

Революционное меньшинство наделяется Ткачевым рядом таких

качеств, которые не присущи трудящимся классам, и которые обеспечивают ему

в революционно-преобразовательной деятельности исключительную роль. Ткачев

считая, что от революционера требуется жить одним желанием, бороться во имя

того, чтобы «сделать счастливым большинство людей».[71]

Деятельность революционера, по мысли Ткачева, сводится главным

образом к организационным проблемам. Идейно-пропагандистская сторона

дела его не должна интересовать, т.к. народные массы якобы уже

подготовлены к революции.[72] Ткачев не считал, что социальную революцию

можно

произвести без участия в ней народа. Мало этого, он считал, что русский

народ, «несмотря на его кажущееся отупление», является «инстинктивным

революционером». Экономическое и политическое положение, в котором

находится народ, согласно Ткачеву, настолько тяжело и невыносимо, что он

пользуется каждой возможностью, чтобы дать выход накопившемуся в нем

чувству озлобления и ненависти к притеснителям. Отсюда самые разнообразные

формы народного протеста и даже различные формы сопротивления властям

вплоть до отдельных восстаний.[73] Однако народ, по мнению Ткачева,

способен выступить в социальной революции только как «сила разрушительно-

революционная»,[74] а не созидательная. Достаточно отчетливо эта мысль

излагается в статье «Народ и революция»: «Народ, утверждал Ткачев, не может

себя спасти, народ, сам себе представленный, не может устроить своей

судьбы сообразно реальным потребностям, не может провести и осуществить в

жизни идеи социальной революции...».[75] Развивая свою мысль, Ткачев

приходит к выводу, что «народ не в состоянии построить на развалинах

старого мира такой новый мир, какой был бы способен прогрессировать;

развиваться в направлении коммунистического идеала... Он не может и не

должен играть никакой выдающейся и первенствующей роли. Эта роль и это

значение принадлежат исключительно революционному меньшинству».[76] Народ

Ткачев рассматривал, как «необходимый фактор социальной революции», но

только после того, «когда революционное меньшинство возьмет в свои руки

дело этой революции».[77]

Таким образом, революционная концепция Ткачева сводится к

следующему: во-первых, признание заговорщической организации революционного

меньшинства; во-вторых, необходимость захвата этим меньшинством

государственной власти в целях перестройки жизни на новых, социалистических

началах, и, в-третьих, признание диктатуры революционного меньшинства.[78]

При таких условиях огромной исторической заслугой Ткачева является

его настойчивая проповедь создания сплоченной, централизованной партии.

«Успех революции, – писал Ткачев, – возможен только при создании

организации, сплачивающей разрозненные революционные элементы в одно живое

тело, действующее по одному общему руководству – организации, основанной

на централизации власти и децентрализации функций».[79] Вот почему на

страницах «Набата» Ткачев неустанно призывал русских революционеров к

созданию сплоченной организации, доказывая, что для них вопрос объединения

является вопросом жизни и смерти.

Задачей революционной партии Ткачев видел в захвате власти

«наверху» и народный бунт «внизу».

«В современных обществах вообще, и в России в особенности, – писал

Ткачев в статье «Набата» – материальная сила сосредоточена в

государственной власти, то, следовательно, истинная революция может

совершиться только при одном условии: при захвате революционерами

государственной власти в свои руки ».[80]

Таким образом, ближайшую цель революции Ткачев видел в захвате

политической власти, в создании революционного государства. Вместе с тем он

считал необходимым предупредить революционеров, что «захват власти, являясь

необходимым условием революции, не есть еще революция. Эго только ее

прелюдия».[81]

Социальная революции, по Ткачеву, осуществляется революционным

государством, которое, с одной стороны, борется и уничтожает

консервативные и реакционные элементы общества, упраздняет все те

учреждения, которые препятствуют установлению равенства и братства, с

другой – вводит в жизнь учреждения, благоприятствующие их развитию.[82]

«Таким образам, – писал Ткачев – деятельность революционного государства

должна быть двоякая: революционно-разрушительная и революционно

устроительная».[83]

Ткачев особо подчеркнул, что сущность этих двух функций

революционного государства принципиально различна. Первая обязательно

опирается на насилие, строгую централизацию, дисциплину единство действий

решительность, так как социальная революция не уничтожит сразу всех

недовольных переворотом общественных элементов. В частности останутся ее

враги, которые и после победы не перестанут вести борьбу против нее.

Поэтому революционерам на другой день после революции предстоит не

только творческая, созидательная работа, но и разрушительная, направленная

на подавление и уничтожение врагов революции; вторая, напротив, опирается

на силу нравственности, на убеждения, взывает к народной воле, народному

разуму.[84]

Исходя из таких рассуждений, Ткачев приходит к выводу, что

революционное меньшинство обязано позаботиться о разработке гибкой тактики

убеждении масс, а также о постепенных мерах социалистических

преобразований, которые необходимо санкционировать законодательными

органами Народной Думы, создаваемой из представителей народа. Громадное

значение на этой стадии революции он придавал агитации и пропаганде.[85]

Однако для того, чтобы революционеры могли справиться с этой

двоякой работой, они, по мнению Ткачева, должны быть силой. А всякая сила,

утверждал он, есть власть. Отсюда само собой следует, что если меньшинство

для осуществления идеалов социальной революции должно обладать силой, то

это значит, что оно должна иметь в своих руках власть. И чем

могущественнее эта сила, то есть власть, тем скорее и легче такому

меньшинству, считал Ткачев, удастся провести в жизнь те идеалы, во имя

которых оно борется. Но власть прочна и могущественна лишь тогда, когда

она правильно организована, а это обуславливается, с одной стороны,

объединением, централизацией каждой ее отдельной функции, с другой –

возможно большим дифференцированием этих функций.[86] Далее в статье

«Революция и государство» Ткачев утверждал, что власть, организованная

таким образом, есть нечто иное, как государство, иными словами,

государственная власть есть высший тип организованной власти, то есть

власти наиболее прочной и могущественной. «Государство же, – продолжает

Ткачев, – это только одна из наиболее совершенных форм проявления

власти».[87] Однако до захвата власти, утверждал Ткачев, государство имеет

антинародное назначение и служит целям эксплуатации.

И только с момента превращения государства в орудие революционеров

оно встает на службу делу реализации принципов революции. Вот почему

прежде, чем разрушать государственный аппарат, революционеры, по мнению

Ткачева, должны использовать его в целях социальной революции.

«Упрочив свою власть, опираясь на Народную Думу и широко

пользуясь пропагандой, – писал Ткачев в «Набате», революционное

государство осуществляет социальную революцию рядом реформ в области

экономических, политических и юридических отношений общества – реформ,

общий характер которых должен состоять:

1. В постепенном преобразовании современной крестьянской общины, основанной

на принципе временного, частного владения, в общину – коммуну,

основывающуюся на принципе совместного труда с использованием общих орудий

производства.

2. В постепенной экспроприации орудий производства, находящихся в частном

владении, и в передаче их в общее пользование.

3. В постепенном введении таких общественных учреждений, которые бы

исключали всякое посредничество при обмене продуктов и изменили бы принцип

буржуазной справедливости: око за око, зуб за зуб, услуга за услугу, –

принципам братской любви и солидарности.

4. В постепенном устранении физического, умственного и нравственного

неравенства между людьми при посредстве обязательной системы

общественного, для всех одинакового, интегрального воспитании в духе

любви, равенства и братства.

5. В постепенном уничтожении существующей семье, основанной на принципе

подчиненности женщин, рабства детей и эгоистического произвола мужчин.

6. В развитии общинного самоуправления, в постепенном ослаблении и

упразднении центральных функций государственной власти».[88]

Очень важным вопросом преобразованного государства Ткачев считал

общественное устройство. Хорошо понимая, что общество не сможет сразу

радикально измениться, он выдвигает положение об его переходном состоянии.

«Общество, – пишет Ткачев, – имеющее надобность в полиции и жандармах,

общество, где еще имеют место тяжбы и процессы, где есть преступники, где

существуют тюрьмы и исправительные колонии, такое общество, конечно, еще

не может быть названо «окончательно устроенным», вполне воплотившим в

жизнь идеи социальной революции. Эго общество переходное, общество,

делающее лишь первые шаги по пути социальных реформ».[89]

Ткачев подчеркивал, что захватом власти революция только

начинается. Перед революционерами он ставит задачу удержать власть и

воспользоваться ею для осуществления своих идеалов. По мнению Ткачева,

государство сделается ненужным и отомрет лишь после того, когда в

человеческом обществе наступит полное равенство, то есть начнут проводиться

в жизнь начала коммунизма. В переходный же период государственная власть

является необходимейшим оружием в руках революционной партии.[90]

В работе «Накануне и на другой день революции»[91] Ткачев

предлагает административное устройство будущего революционного общества.

Его администрация, обладающая всеми необходимыми требованиями, могла бы,

по его мнению, на другой день революции, во всеоружии власти и авторитета,

занять место существующих государственных и общественных учреждений. Во

главе управления, согласно Ткачеву, должен стоять: а) комитет работ и

Страницы: 1, 2