Антон Иванович - белый генерал

Антон Иванович - белый генерал

(41. С. 286). Последние месяцы 1918 года принесли Деникину новые успехи в

объединении под его началом антисоветских сил юга России. 26 декабря

1918 года появился

Знаменитый приказ Деникина номер один: "По соглашению с атаманами все

великого войска Донского и Кубанского, сего числа я вступил в

командование всеми сухопутными и морскими силами, действующими на Юге

России".

Разгром Германии тяжело отразился на положении Войска Донского. К концу

ноября 1918 года немецкие войска ушли из Донской области, и их уход обнажил

длинную пограничную полосу, прежде охраняемую германским оружием. Оттуда

теперь грозила хлынуть волна красных частей.

Вскоре Донская армия покатилась назад. На очереди снова встал вопрос о

едином командовании всеми антибольшевистскими силами Юга России и общем

плане действий, исходящем из единого центра. Таким центром мог быть тогда

или Дон, или Добровольческая армия.

Была причина, решавшая выбор в пользу Добровольческой армии: союзные

правительства знали, что генерал Деникин сохранил им верность до конца. На

Донского же атамана Краснова они смотрели как на вчерашнего приспешника

немцев.

Эти переговоры состоялись 26 декабря на станции Торговой. Деникин и Краснов

не встречались с середины мая, со дня их совещания в станице Манычской.

Взаимная антипатия дошла до такой степени, что непосредственная переписка

между ними окончательно оборвалась, и сношения велись через третьих лиц.

Деникин признавал за Красновым несомненный дар администратора и огромную

энергию, которую атаман проявил, создав из ничтожных партизанских отрядов

значительную по тому времени и хорошо вооруженную армию. Но Антона

Ивановича чрезвычайно коробил карьеризм Краснова.

Краснов отдавал отчет в безвыходности своего положения, невероятным

упорством старался выговорить для себя наиболее выгодные условия. Деникина

мучила мысль, провал переговоров мог трагично отразиться на судьбе Донского

фронта, и «одолевало искреннее желание прекратить это постыдное

единоборство какою угодно ценой».

Результатом мучительной встречи было официальное признание генерала

Деникина Главнокомандующим Вооруженными Силами Юга России, звание, которое

он принял после подчинения ему Донской армии.

Деникину и Краснову больше не пришлось встретиться. Судьба, «столкнувшая их

так резко на широкой русской дороге», не сблизила их и за долгие годы жизни

за границей. Во время второй мировой войны политический эмигрант Деникин,

находившийся под бдительным надзором гестапо в оккупированной немцами

Франции, тем не менее, силой слова выступал против Германии, в то время как

политический эмигрант Краснов, сотрудничая с нацистами, помогал им

формировать отряды из донских казаков и жестоко поплатился за свою

коллаборационистскую политику. По условиям договора, заключенного в Ялте

между Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным, Краснов (как и многие другие

русские, надевшие немецкую форму и боровшиеся против Советского Союза) был

выдан весной 1945 года британской армией советским представителям в

австрийском городе Лиенц и казнен в Москве в 1947 году.

В начале марта 1919 года Северный фронт Деникина растянулся в длину на

более чем 800 километров. Против 42—45 тысяч белых большевики сосредоточили

пять армий общей численностью около 130—150 тысяч штыков и сабель.

Положение Деникина было чрезвычайно серьезным. Но военное счастье,

сопутствовавшее большевикам на Украине и в Донской области в течение зимы и

ранней весны 1919 года, к маю вдруг изменило.

Кубанская конница Шкуро совершила рейд в тыл противника и, прорвав фронт у

Дебальцево, успешно двигалась на юг к Азовскому морю. Под руководством

Главнокомандующего в конце апреля была проведена сложная операция в

манычском направлении, где 10-я армия красных угрожала тылу и сообщениям

белых войск. Конница генерала Улагая, действуя на правом фланге армии,

разбила степную группу 10-й армии и красную кавалерию под начальством

Думенко. Она захватила в плен шесть советских полков с артиллерией, обозами

и штабами. Наконец, генерал Врангель, поставленный во главе конной группы,

нанес решительное поражение неприятелю в районе Великокняжеской. К началу

мая удалось вырвать инициативу из рук красных.

Кавалерия была| главным козырем Деникина. Троцкий оказался одним из первых,

кто это понял.

«Перевес конницы в первую эпоху борьбы сослужил в руках Деникина большую

службу и дал возможность нанести нам ряд тяжелых ударов... В нашей полевой

маневренной войне кавалерия играла огромную, в некоторых случаях решающую

роль. Кавалерия не может быть импровизирована в короткий срок, она требует

специфического человеческого материала, требует тренированных лошадей и

соответственного командного материала. Командный состав кавалерии состоял

либо из аристократических, по преимуществу дворянских фамилий, либо из

Донской области, с Кубани, из мест прирожденной конницы... В гражданской

войне составить конницу представляло всегда огромные затруднения для

революционного класса. Армии Великой французской революции это далось

нелегко. Тем более у нас. Если возьмете список командиров, которые

перебежали из рядов Красной армии в ряды Белой, то вы найдете там очень

высокий процент кавалеристов...» (28. С 188).

Красная конница в тот период была в зачаточном состоянии, и несомненная

заслуга Троцкого перед делом революции заключалась в том, что, провозгласив

лозунг «Пролетарии на коней», он способствовал созданию мощного

кавалерийского кулака, который под названием Первой Конной армии в

дальнейшем ходе гражданской войны сыграл решающую роль.

Троцкому не могла прийти мысль, что впоследствии среди бесчисленных

обвинений во «вредительстве», выдвинутых против него Сталиным, будет

фигурировать факт, что якобы именно он, Троцкий, умышленно препятствовал

развитию красной кавалерии.

Наступление, длившееся почти шесть месяцев, сделало Деникина главным и

самым опасным врагом советской диктатуры в период гражданской войны. К

началу октября он контролировал территорию в 820 тысяч квадратных

километров, с населением 42 миллиона человек, с линией фронта, шедшей от

Царицына на Волге через Воронеж, Орел, Чернигов и Киев до Одессы. Причем

все перечисленные города были заняты белыми войсками.

К началу общего наступления деникинских войск в мае 1919 года Вооруженные

Силы Юга России состояли из трех армий: Добровольческой, Донской и

Кавказской и из нескольких самостоятельных отрядов. Командующим

Добровольческой армией был назначен генерал Май-Маевский, Донской армией

командовал генерал Сидорин, а Кавказской — генерал Врангель.

Успех деникинских войск вдоль всего фронта развивался с невероятной

быстротой. За первый месяц наступления, опрокидывая противника,

Добровольческая армия продвинулась широким фронтом на 300 с лишним

километров в глубь Украины. 10 июня генералом Кутеповым был взят Белгород.

11 июня добровольческие отряды захватили Харьков. 16 июня конные части

генерала Шкуро ворвались в Екатеринослав и вскоре завладели всем нижним

течением Днепра. Тем временем Кавказская армия генерала Врангеля двигалась

на Царицын. Советская власть называла тогда будущий Сталинград «красным

Верденом» и клялась никогда не сдать его противнику. 17 июня, прорвав

красные укрепления, Кавказская армия ворвалась в Царицын. Победа была

огромная, ибо для советской власти город Царицын имел совершенно

исключительное значение, как экономическое, так и стратегическое. Он был

конечным пунктом железной дороги, шедшей через Северный Кавказ в

Новороссийск. Он соединял Поволжье с Черным морем: захват его лишал

Центральную Россию доступа к нижнему течению Волги и к Каспийскому морю. В

Царицыне находились большие артиллерийские заводы (орудийный и снарядный) и

огромные склады всякого военного имущества.Быстрое и успешное продвижение

белых войск открывало перед генералом Деникиным необычайно большие

перспективы.

Антон Иванович категорически отметал возможность остановиться и закрепить

за собой рубежи. Считал, что всякая задержка может играть на руку

противнику. После захвата Царицына он решил направить свои войска со всех

отдаленных друг от друга пунктов к центру России по линиям, сходившимся в

одной точке — Москве.

В начале августа были заняты Херсон и Николаев; 10 августа захвачена

Одесса; 17 августа — Киев. 7 сентября войска 1-го армейского корпуса,

которым командовал генерал Кутепов, заняли Курск;

17 сентября конница генерала Шкуро закрепилась в Воронеже; 30 сентября

части генерала Кутепова заняли Орел. Радостный перезвон московских

колоколов уже звучал в ушах белого командования.

Весной, летом и осенью 1919 года о генерале Деникине говорили повсюду. Одни

— с надеждой, другие — с ненавистью. Многие осуждали отсутствие

определенной программы в его движении, критиковали позицию в вопросах

политики и государственного управления. Одни тянули вправо, другие влево,

но даже самые строгие и резкие порицатели стратегии генерала Деникина

умалчивали о нем как о человеке.

Антон Иванович жил чрезвычайно замкнуто. Он твердо придерживался точки

зрения, что его семейная жизнь отношения к делу не имеет. В том, что

касалось его деятельности, он рад был бы иметь поддержку в общественных

кругах, но политические партии отталкивали его своим партийным и классовым

эгоизмом. Правые круги отстаивали интересы землевладельцев и торгово-

промышленников. В разум социалистов-революционеров и меньшевиков (после

того, что случилось в 1917 году) он не верил. Антон Иванович считал, что

они страдали атрофией воли, «недержанием речи», и согласен был с покойным

атаманом Калединым, сказавшим перед смертью, что Россия погибла от

болтовни.

Теоретически власть генерала Деникина не имела ограничений, На деле же это

было совсем не так. Ему приходилось считаться с настроением офицеров, и это

сильно связывало руки. Обещание Деникина не предрешать будущую форму

правления государства (формула, в которую он искренне верил) являлось в то

же время единственным лозунгом, который, по его мнению, мог удержать в

рядах армии и монархистов, и республиканцев.

Опасаясь стать орудием партийных интриг, Деникин замкнулся в себе. Он

окружил себя главным образом военными соратниками, которые вместе с ним

видели крушение советской власти в Поражении и разгроме Красной армии. (28.

С. 199).

Его одиночество смягчалось дружбой с начальником штаба Иваном Павловичем

Романовским. Оба были поглощены одними интересами, радостями и печалями.

Времени для личной жизни не оставалось.

Деникин власти не искал. Она случайно пришла к нему и тяготила. И он нес ее

как тяжелую обязанность, выпавшую на его долю. В мыслях уносился к жене,

которую редко приходилось видеть,— желанная личная жизнь вот уже почти

сорок семь лет проносилась мимо. Он мечтал об уединении, чтобы заняться

всегда привлекавшей его работой в области военной литературы и истории.

Жена Антона Ивановича, слабая здоровьем, частенько прихварывала. А он с

тревогой стареющего отца мечтал о сыне, которого мысленно уже окрестил

Иваном. О будущем Ваньке шли тихие беседы с женой в те редкие вечера, когда

Антон Иванович бывал у себя дома в Екатеринодаре. О нем же писал он Ксении

Васильевне с фронта, из-под Ставрополя, из разных станиц, городов,

деревень.

«Безмерно рад, если правда, что исполнится моя мечта о Ваньке»,— писал он в

одном из этих писем. (28, с171). Однако Ваньке не суждено было появиться на

свет. Вместо него 20 февраля 1919 года родилась дочь Марина. Роды были тяж

елью. Врачи, опасаясь за жизнь Ксении Васильевны, телеграфировали генералу

на фронт, что, возможно, придется выбирать между жизнью не родившегося

младенца и жизнью матери. Они просили его указаний. Спеша, домой, мучаясь

догадками и неизвестностью, Деникин телеграфно просил врачей сделать все

возможное, чтобы спасти жизнь жены. К счастью, все обошлось благополучно.

Антону Ивановичу хотелось со временем, «когда все кончится», приобрести

клочок земли на южнорусском побережье. Где именно, он не задумывался. Но

возле моря, с маленьким садиком и с небольшим полем позади, чтобы...

«сажать капусту». К этой «капусте» он часто возвращался в своих разговорах

с женой и друзьями. О скромных мечтаниях генерала Деникина сохранилось

несколько писем.

«Моя программа,— сообщил он однажды посетившей его группе представителей

кадетской партии,— сводится к тому, чтобы восстановить Россию, а потом

сажать капусту». «Ох, Асенька,- писал он жене,---когда же капусту садить».

Антон Иванович был бессребреником в буквальном смысле слова. С юных лет он

свыкся с бедностью. Став правителем Юга России, Деникин начал опасаться,

чтобы его, не дай Бог, не обвинили в расточительности. В теплые весенние

дни 1919 года он ходил в тяжелой черкеске, и на вопрос, почему он это

делает, Антон Иванович с полной искренностью отвечал: «Штаны последние

изорвались, а летняя рубаха не может прикрыть их».

В начале 1919 года, несмотря на свое высокое положение, генерал Деникин

фактически влачил полунищенское существование. Жена его сама стряпала, а

генерал ходил в заплатанных штанах и дырявых сапогах. По свидетельству

близко знавшего его тогда человека, Деникин из-за крайней своей честности

«довольствовался таким жалованьем, которое не позволяло ему удовлетворить

насущные потребности самой скромной жизни». (28,с.288). С присылкой в

Новороссийск запасов английского обмундирования проблема одежды утратила

свою остроту, и к началу лета Главнокомандующий смог привести свой гардероб

в порядок.

Привыкнув к аскетическому образу жизни, Антон Иванович и от офицеров своей

армии требовал того же. Профессор К. Н. Соколов, заведовавший у него

отделом пропаганды, писал в своих воспоминаниях, что нищенские оклады

обрекли этих людей «на выбор между героическим голоданием и денежными

злоупотреблениями». (28.с. 223). «Если взятки и хищения,— писал он,— так

развились на Юге России, то одной из причин тому являлась именно наша

система голодных окладов».

Скудные жалованья вызывали недовольство. Сравнивая их с более щедрыми

окладами донского и кубанского войск, Деникина винили в скупости. Но

«скупость» он проявлял, прежде всего, к себе. В одном из неопубликованных

писем к жене (от 11 июля 1919 года) писал: «Особое совещание определило мне

12000 рублей в месяц. Вычеркнул себе и другим. Себе оставил половину (около

6 300 рублей). Надеюсь, ты не будешь меня бранить».

Было это в дни катастрофической инфляции, когда ничем не обеспеченные

бумажные денежные знаки на глазах теряли свою и без того фиктивную

ценность, а все продукты дорожали каждый день. До этого повышения в

жалованье Антон Иванович получал всего тысячу рублей с небольшим в месяц, а

его ближайшие помощники еще меньше. По тем временам это были сущие гроши,

на которые было невозможно прожить.

Многие указывали Главнокомандующему, что «такое бережливое отношение к

казне до добра не доведет, что нищенское содержание офицеров будет толкать

их на грабежи». Но Главнокомандующий ожидал от своих офицеров

«самоотверженной скромности», но этот расчет, как и многие другие, оказался

ложным.

«Нет душевного покоя,— с горечью писал он жене.— Каждый день—картина

хищений, грабежей, насилия по всей территории вооруженных сил. Русский

народ снизу доверху пал так низко, что не знаю, когда ему удастся подняться

из грязи. Помощи в этом деле ниоткуда не вижу. В бессильной злобе обещаю

каторгу и повешение... Но не могу же я сам один ловить и вешать мародеров

фронта...». ( 41.с.221).

Антон Иванович думал личным примером жертвенности поднять до своего

морального уровня тех, кого он вел. Но это было возможно, и то лишь в

теории, до тех пор, пока армия состояла из добровольцев, которые, как и,

сам Деникин, шли на бескорыстный подвиг. Когда же (с начала 1919 года)

армия пополнилась огромным количеством мобилизованных офицеров, солдат и

пленных красноармейцев, одного морального воздействия было недостаточно,

ибо многие из них смотрели на гражданскую войну как на промысел, как на

способ личного обогащения. Чтобы пресечь нарушения, надо было безжалостно

применять драконовские законы. А в твердом и суровом на вид генерале,

чрезвычайно требовательном к самому себе, не оказалось и следа той особой

черты характера, которая свойственна истинным диктаторам: расчетливо

держаться за власть и подчинять своей воле всех окружающих людей ценой

каких угодно принуждений и жестокости.

В своих воспоминаниях Антон Иванович отметил:

«Мы писали суровые законы, в которых смертная казнь была обычным

наказанием. Мы посылали вслед за армиями генералов, облеченных

чрезвычайными полномочиями, с комиссиями для разбора на месте совершаемых

преступлений. Мы — и я, и военачальники — отдавали приказы о борьбе с

насилием, грабежами, обиранием пленных и т. д. Но эти законы и приказы

встречали иной раз упорное сопротивление среды, не воспринявшей их духа, их

вопиющей необходимости. Надо было рубить с голов, а мы били по хвостам».

(28.с. 271)..И в этом чистосердечном признании кроется один из ответов на

вопрос, почему белое движение на Юге России было обречено на неудачу.

Как рыцарь, описанный Сервантесом, Антон Иванович был оторван от

исторической действительности. Высокие принципы чести и совести мешали

Деникину найти правильное решение. Теория, как говорил сам Антон Иванович,

разошлась с практикой...

Его цельной натуре не был свойствен тот внутренний разлад, который так

сильно сказался в духовном облике русской интеллигенции прошлого века. И,

тем не менее, по складу своего ума, характера и темперамента он был

типичным русским интеллигентом, либеральным, образованным, идеалистом,

искавшим в жизни правду и справедливость, отрицавшим насилие. И эти черты,

шедшие вразрез с тем, что требовалось в борьбе не на жизнь, а на смерть с

диктатурой Ленина, мешали Антону Ивановичу стать подлинным вождем.

Человек большого, но не гибкого ума, он поздно понял свои ошибки и, как

всегда, честно признался в них в своем пятитомном труде «Очерки русской

смуты».

Антон Иванович нежно любил свою супругу, оказывал ей всяческое внимание, но

не допускал и мысли, что она могла вмешиваться в его дела. Через несколько

лет жена стала верной помощницей своего мужа в его историко-литературных

трудах. Но в те ранние годы их семейной жизни молодость Ксении Васильевны

ограничивала ее положение в доме ролью приветливой хозяйки. Она разливала

чай и предлагала скромное угощение приходившим к ним гостям. По

собственному признанию, участия в общем, разговоре, обычно носившем

политический характер, она тогда не принимала, большинство гостей были

старте хозяйки лет на пятнадцать — двадцать и их интересы не затрагивали

молодую женщину, ушедшую с головой в заботы о дочери. В семейной жизни

Деникиных весь интерес сосредоточился на маленькой Марине. Кроме ближайших

помощников с женами бывали у Деникина в Екатеринодаре лишь графиня С. В.

Панина, Н. И. Астров, М. М. Федоров, активные деятели кадетской партии и

еще, быть может, два-три посторонних человека.

В начале 1919 года большевики в полной мере оценили значение конницы

противника. Весной и летом с предельной быстротой была сформирована и

собрана в мощный кулак кавалерия красных. Во главе ее был поставлен Семен

Михайлович Буденный.

В штабе генерала Деникина расстановка сил противника не являлась тайной. Но

нет сомнения, что грозившая опасность сильно пре уменьшалась, также как и

успехи неприятеля в области стратеги Советских стратегов, бывших

полковников Каменева и Шорина, бывшего подполковника Егорова, удавалось

нещадно бить в течение последних месяцев, поэтому никто не предполагал, что

эти люди могли, в конце концов, многому научиться на собственном опыте и

направить этот опыт, приобретенный благодаря Деникину, против него же.

Советские полководцы оказались одаренными учениками. Они усвоили методы

неприятеля, в особенности его искусство маневрировать, применили это

искусство в широком масштабе. Однако после свое победы они не последовали

примеру Петра Великого, который, разбив Карла XII под Полтавой, поднял

бокал за своих шведских учителей, научивших его побеждать.

Тем временем генерал Деникин, будучи уверенным, в стойкости Кутеповского

корпуса, решил не приостанавливать его наступление к северу от Орла. Он не

слишком беспокоился о намечавшемся ударе 14-й армии по левому флангу

Кутепова. Угрозу же конницы Буденного он считал более серьезной, но

опасность от нее видел не столько для правого фланга добровольцев, сколько

для левого фланга Донской армии, менее стойкой, хотя и гораздо более

многочисленной. И чтобы ее подкрепить, передал ей конницу генерала Шкуро.

Встречные бои начались в центре у корпуса генерала Кутепова и, как искры

пожара, перекинулись на другие участки фронта. Вскоре все его огромное

протяжение было охвачено зловещим пламенем, И белое, и красное командования

отлично сознавали, что разыгравшемуся сражению суждено решить участь всей

кампании.

Войска генерала Кутепова - вели упорные и ожесточенные бои. Села переходили

из рук в руки в рукопашных схватках. И тут в полной мере сказалось

численное превосходство противника. Густые и непрерывные цепи его двигались

на разбросанные по длинной линии фронта батальоны и роты марковцев,

корниловцев, дроздовцев, стараясь смять и охватить их фланги. Белые

доблестно отбивались от красных, но потери их росли с невероятной

быстротой. Воинские части Кутепова таяли на глазах, а оперативные резервы

оказались израсходованными.

Тем временем конница Буденного к северо-востоку от Воронежа перешла в

наступление. Готовясь захватить этот город, а затем вместе с частями 13-й

армии овладеть железнодорожной станцией Касторная и нанести удар в общем,

направлении на Курск, она сильно потрепала части генерала Шкуро и угрожала

тылу Кутеповского корпуса. Упорные, жестокие бои длились 30 дней. Под

давлением противника пришлось отходить, оставляя города, местечки, селения.

Положение на фронте становилось чрезвычайно серьезным. Однако генерал

Деникин, переживший на своем веку немало труднейших ситуаций, не терял

бодрости духа

Катастрофы поражений и отступления морально надломили его, исчерпали все

силы, и Деникин решил сложить с себя бремя власти. По избранию совета

старших командиров он назначил своим преемником П.Н. Врангеля и выехал за

границу. Весь его капитал составлял... 13 фунтов стерлингов.

В эмиграции главной работой и источником средств к существованию стала

литература. В 1920 -1926 гг. он написал пятитомный труд "Очерки русской

смуты", быстро ставший классикой мемуарной литературы и переведенный на

несколько языков. Впоследствии вышли в свет его книги "Офицеры" и "Старая

армия". В парижской писательской среде он был близок с Буниным, Куприным,

Бальмонтом, Шмелевым, Цветаевой. Выступал с публичными лекциями на

международно-политические темы, тексты которых издавались потом в виде

брошюр. Деникин вел и серьезную антикоммунистическую работу. Он много

сделал для разоблачения провокационно-террористической организации "Трест",

созданной ОГПУ. Входил в состав "комитета Мельгунова", собиравшего и

распределявшего средства для организаций, активно борющихся с большевизмом,

и издавшего журнал "Борьба за Россию", часть тиража которого переправлялась

в СССР. 20 сентября 1937 г. Деникин лишь по случайности избежал похищения

по тому же сценарию и теми же исполнителями из ОГПУ, которыми через 2 дня

был похищен председатель Русского общевоинского союза генерал Миллер.

Антон Иванович являлся противником любого иностранного вмешательства в

русские дела и считал, что только сама Россия, пробудившись, способна

сбросить с себя коммунистический гнет. Еще с 1933 г. он предвидел

неизбежность столкновения СССР и Германии, и всячески предостерегал

эмиграцию от какого бы то ни было сотрудничества с Гитлером, выдвинув

лозунг "Свержение большевизма и защита России".

В 1940 г. при вторжении немцев во Францию Деникины бежали на юг и

обосновались в пос. Мимизан, тоже вскоре оккупированном. Книги Деникина

попали в ряд запрещенных, 70-летний генерал жил впроголодь, занимался

огородничеством. Но на неоднократные предложения нацистов, обещавших самые

заманчивые условия, отвечал твердым отказом. Мало того, он вел посильную

антифашистскую работу. Слушая с женой радио, распространял запретную

информацию среди крестьян. Продолжал агитацию эмигрантов против

сотрудничества с немцами. Много общался с "власовцами", расквартированными

на Атлантическом побережье, советуя им переходить на сторону англо-

американцев. Деникин собирал также материалы о нацистских зверствах и

положении русских военнопленных - он был одним из первых, кто заговорил в

Европе о двойной трагедии этих людей, преданных собственным правительством

и уничтожаемых немцами.

После поражения Германии вернулся в Париж, но прежняя жизнь и деятельность

здесь оказались невозможными. Победы Советской армии полностью затмили в

глазах общественности бесчеловечность коммунистического режима, а для

многих даже казались его оправданием. Антисоветские взгляды подвергались

обструкции. Русские издания, в которых сотрудничал ранее Деникин,

закрылись, и он переехал в США. Здесь разработал и направил правительствам

США и Англии меморандум "Русский вопрос", где доказывал, что в случае

грядущей войны нельзя смешивать воедино советскую власть и русский народ.

Бомбардируя письмами самые высокие инстанции, он, один из немногих в то

время, поднимал голос против выдачи Сталину власовцев, казаков и других

русских, искавших убежище на Западе. В Америке Деникин начал работу над

книгами "Путь русского офицера" и "Вторая мировая война, Россия и

зарубежье" (эта работа осталась незавершенной).

Свободное время Антон Иванович посвятил пересмотру и редактированию

дневников своей жены, с мыслью (когда представится возможность) частично их

опубликовать.

Закончил он в Америке свой ответ на труд генерала Н. Н. Головина

«Российская контрреволюция» и озаглавил его «Навет на белое движение». Эта

неопубликованная рукопись представляет большой интерес для всех,

занимающихся изучением гражданской войны на Юге России. Она дает ответы

бывшего Главнокомандующего на критику его политических и стратегических

решений.

Вообще трудоспособность, энергия и творческая деятельность не покидали А.

И. Деникина до самой его смерти. Время от времени, а под конец все чаще и

чаще, давала знать болезнь сердца.

По настоянию знакомых Антон Иванович обратился в начале 1947 года за

медицинским советом кроме своего русского враче! г. Нью-Йорке к одному

доктору «из немцев».

Жизнь подходила к концу. Медленной поступью приближался он к горизонту, за

которым лежала великая и неразгаданная тайна. Как верующий христианин,

Антон Иванович не боялся смерти. На последнем суде он готов был с чистой

совестью дать отчет во всех своих поступках, в прегрешениях вольных и

невольных. Одного боялся Деникин, что не доживет до «воскресения» России,

не увидит разрушения того зла, борьбе с которым он посвятил все свои силы.

К середине 1947 года грудная жаба стала для Антона Ивановича почти

невыносимым мучением, и «беспричинные» схватки не давали ему покоя.

Тем не менее, чтобы избежать летней жары в Нью-Йорке, Деникины решили

воспользоваться приглашением одного из своих знакомых провести у него на

ферме летние месяцы в штате Мичиган,

Там 20 июля случился с Антоном Ивановичем сильнейший сердечный припадок.

Его сразу перевезли в ближайший город Анарбор и поместили в больницу при

Мичиганском университете. Через два-три дня он почувствовал себя немного

лучше и попросил жену принести ему рукопись, чтобы продолжать работу над

автобиографией. Попутно, для собственного развлечения, составлял он

крестословицы.

Но дни были сочтены. Вскоре повторный сердечный приступ оборвал эту жизнь,

полную борьбы и веры. И, несмотря на все удары судьбы, на всю, казалось бы,

безнадежность политической обстановки, генерал Деникин, как это ни странно,

до последней почти минуты верил в какое-то чудо, ибо последние его слова

жене были: «Вот не увижу, как Россия спасется!» (28. С. 291).

Скончался Антон Иванович 7 августа 1947 года на семьдесят пятом году жизни,

и после отпевания в Успенской церкви города Детройта временно был погребен

с воинскими почестями американской армии на кладбище в Детройте. Воинские

почести были оказаны ему, как бывшему Главнокомандующему одной из союзных

армий первой мировой войны.

Прах его сейчас покоится на русском кладбище Святого Владимира в местечке

Джаксон штата Нью-Джерси. Но последним его желанием было, чтобы гроб с его

останками со временем, когда обстановка в России изменится, был перевезен

на родину.

Все бумаги генерала после его смерти были переданы вдовой на хранение в

Русский архив Колумбийского университета с оговоркой, что пользование ими в

полном объеме без особого на то разрешения предоставляется лишь с 1980

года.

В бумагах вдовы генерала Деникина имеется любопытное письмо к ней от

Вильяма Генри Чемберлина. В начале 20-х годов он сочувствовал

коммунистическому эксперименту в России. Но, проведя в Советском Союзе

двенадцать лет (с 1922 по 1934 год) корреспондентом журнала "The Christian

Science Monitor" и наблюдая, как применялись там на практике теории

Карла Маркса, он переменил свое отношение к коммунизму. Его двухтомный труд

«Русская революция, 1917—1921 », опубликованный в 1935 году, был одной из

первых серьезных попыток за границей дать продуманное и уравновешенное

исследование той сложной эпохи.

Много лет спустя, в марте 1965 года, Чемберлин писал госпоже Деникикой,

что, изучая труд ее мужа «Очерки русской смуты» и другие исторические

источники, он проникся глубоким уважением к личности генерала Деникина и к

его доблестной попытке отстоять подлинную ценность культуры и цивилизации

от надвигавшейся заразы коммунизма. Чемберлин выражал вдове генерала свое

искреннее восхищение безупречным патриотизмом Деникина и свое сожаление,

что белое движение потерпело неудачу, ибо, писал он, история не только

России, но и Европы была бы гораздо счастливее, если бы поход Деникина

увенчался успехом.

Деникин, противник самодержавия и убежденный сторонник конституционного

строя, типа британского, не искал власти, тяготился ею ii смотрел на нее

как на тяжкий крест, возложенный судьбой. Свою «диктатуру» периода

гражданской войны он считал чисто временной — переходной фазой на пути к

народовластию, то есть к подлинному демократическому государственному

строю, в возможность установления которого в России он искренне верил.

Белое движение генерала Деникина потерпело неудачу, а грандиозные события,

происходившие после второй мировой войны, совершенно затмили имя человека,

на которого в свое время в России и вне ее одни смотрели с надеждой,

другие—с ненавистью.

Объективно рассматривая доводы Деникина и его соратников, пытаясь

понять их думы, стремления, понять, чем они руководствовались, поднимая

меч против собственного народа начнем с главного - с отношения Деникина

к революции, Советам, большевикам. Ничего ни сглаживая, не скрывая, не

приуменьшая, мы можем ясно и четко сказать, что Деникин и его соратники

являются врагами Советов, врагами убежденными, непримиримыми, их

ненависть безгранична. Можно выразится и сильнее: эта ненависть

раскалена до бела, она бурлит и клокочет.

Деникин называет большевизм огромным и страшным явлением,

утверждает, что весь народ был против Советской власти, что она была

"ненавистной народу", что "противобольшевицкие движения... вырастали

стихийно и непредотвратимо". (41. 299).

Непримиримая позиция Деникина понятна, ведь в 1917 году он

провозгласил целью своей жизни борьбу с революцией, затем возглавил один

из решающих, может быть, решающий участок борьбы с республикой Советов. Во

имя своей цели он вел в бой десятки и сотни тысяч людей, которые убивали

других и гибли сами. Он отдал этой борьбе все свои силы, потерял друзей и

соратников...

Ища причины падения старого, Деникин не находит другого аргумента,

как обвинение русским в недостатке патриотизма. Обиженный, потерявший

веру в народ, в конечном счете отринутый на родом, он продолжает нанизывать

в адрес народа одно обвинение за другим. Деникин потерпел поражение

дважды - и в революции и в гражданской войне. Он был убежден в правоте

своего дела, но дело не получило поддержки. После революции он, как ему

казалось, снова встал за правое дело, за народ, за Россию. И опять -

конечная неудача, еще более трагическая для него, еще более масштабная.

Деникин не признавал возрождения России после гражданской войны. Это не его

вина - это его беда.

Поучителен нравственный пример Деникина - человека удиви тельной

личной скромности, покинувшего Россию нищим генералом, в то время, как

многие другие его сослуживцы успели награбить целые состояния. Это

выдающийся русский патриот, который, рискуя жизнью и благополучием своей

семьи, решительно отказался служить фашистам в годы второй мировой войны.

Он искренне радовался победам Красной Армии над гитлеровцами, хотя всю

свою жизнь оставался непримиримым противником большевизма.

Исследование политической, военной и общественной деятельности А.И.ДЕНИКИНА

в 1890-1947 гг. позволяет утверждать: он был одной из крупных фигур в

истории Отечества. Сын крепостного крестьянина, сданного помещиком в

рекруты и дослужившегося до майора, пошел по пути отца. Иван Ефимович

Деникин, один из многих русских офицеров, живших на грани бедности, а порою

и нищеты, но прослуживших отечеству честно, смог привить сыну стремление

стать военным профессионалом. За 27 лет службы в армии царской России

А.И.Деникин прошел путь от вольноопределяющегося стрелкового полка до

генерал-лейтенанта, командира армейского корпуса. Он достиг своего высокого

положения, благодаря исключительно личным морально-психологическим, военно-

профессиональным качествам, приобретенным кропотливым трудом.

К 1917 году А.И.Деникин, сформировавшись как военный профессионал высокого

класса, пройдя испытания в годы русско-японской войны (1904-1905гг.) и,

особенно, первой мировой войны (1914-1918 гг.), приобрел политические

взгляды либерально-демократической направленности, что было все-таки

нетипичным для офицерского корпуса армии царской России. Такая политическая

ориентация сделала его непримиримым противником любых революций,

сторонником радикальных реформ и мирного пути развития страны. После 1917

г., под воздействием реалий революции и гражданской войны, в либерально-

демократических взглядах генерала произошло серьезное “поправение”.

В 1917 г. А.И.Деникин-полководец проиграл по всем направлениям. И вряд ли

кто-либо другой на его месте смог бы выйти победителем в тех условиях, ибо

разложенная армия не хотела воевать за чуждые ей интересы. В годы

гражданской войны Антон Иванович выдвинулся в число крупных военачальников

белого движения. Он смог в первое время подстроиться под специфические

условия гражданской войны, тонко сочетать опыт боевых действий, накопленный

в первую мировую войну, с новыми методами, обусловленными во многом

необычной, с точки зрения классических канонов военного искусства,

гражданской войной. Это привело к тому, что генерал одержал ряд

внушительных побед, создав в конечном итоге непосредственную угрозу

большевистской Москве. Особенно же следует отметить его умение использовать

роль морального фактора, который существенно возрос в условиях гражданской

войны. Но в конечном итоге, А.И.Деникин-полководец потерпел сокрушительное

поражение в силу ряда объективных и субъективных причин, синтезированных в

монографии. Тем не менее, он оставил в военном искусстве определенный след

через ряд нестандартных операций.

Российская революция 1917 г. превратила генерала – военного профессионала

высокого класса в политического деятеля. Он, в силу личных убеждений, не

принял революцию и закономерно оказался в лагере ее противников. Генерал

пытался обуздать всесилие солдатских комитетов. Кульминационная точка его

политической деятельности в 1917 году – осознанная поддержка неудачного

корниловского выступления. Подвергнутый репрессиям после подавления

корниловского мятежа генерал не был сломлен. Его уход на Дон для

продолжения антисоветской борьбы закономерен.

В белом движении в гражданской войне на Юге России А.И.Деникин прошел путь

одного из организаторов до единоличного военного диктатора. Но на

политическом поприще он достиг еще меньших успехов, чем в военной сфере.

Антон Иванович был вынужден играть роль политического лидера белого Юга

России, не имея для этого теоретической подготовки и достаточного

практического опыта. Ему пришлось действовать в условиях чрезвычайно

запутанных отношений собственности, сложившихся на белом Юге России,

лавировать в сложном конгломерате социально-политических, классовых сил.

Это были трудности объективного порядка. Но они значительно усугублялись

отрицательными качествами генерала. На его политические неудачи оказали

существенное воздействие военные поражения. И наоборот. Здесь глубокая

диалектика.

В итоге А.И.Деникин быстро и безвозвратно утратил имевшиеся у него

небольшие политические успехи, достигнутые им в период генезиса и развития

белого движения в гражданской войне на Юге России по восходящей. Он не смог

разрешить ни одного радикального политического вопроса: аграрного,

рабочего, национального. Не было успехов во внешней политике. Как

следствие, – скрытая и открытая конфронтация с сопредельными государствами

(Польша, Грузия, лимитрофы). Отношения с Антантой балансировали порою на

грани открытой конфронтации. Шла перманентная, изматывающая борьба с

казацким сепаратизмом и внутренней оппозицией в ВСЮР (П.Н.Врангель).

Сущность и содержание данных процессов раскрыты в исследовании достаточно

подробно. Синтезированы и причины политических неудач генерала. Главное же

обстоятельство, обусловившее поражение А.И.Деникина, – объективно

складывающаяся конкретно-историческая обстановка, ставшая для него

неблагоприятной после того, как произошла окончательная перегруппировка

социально-политических сил в пользу большевиков. Военные и политические

поражения генерала в 1917-1920 гг. закономерны.

Белоэмигрантский период жизни и деятельности А.И.Деникина – особый период,

протекавший в резко изменившихся условиях бытия генерала - изгнанника. Он,

не примкнувший в условиях политической борьбы в белой эмиграции ни к одной

политической партии, сумевший сохранить, в основном, организационную

самостоятельность, был, однако, политической одиночкой. Антон Иванович

настойчиво искал новые политические парадигмы в новой конкретно-

исторической обстановке. В непростых условиях эмигрантского бытия генерал

вырабатывал свою идейно-политическую позицию. После сложной эволюции она

накануне второй мировой нашла сконцентрированное выражение в

сформулированной им неординарной двойной задаче русской эмиграции:

“Свержение советской власти, защита России”. С началом Великой

Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков

А.И.Деникин, всесторонне оценив обстановку, внес серьезные коррективы в

свою “двойную задачу русской эмиграции” Она приняла диаметрально

противоположный вид: “Защита России и свержение советской власти”. Бывший

Главком ВСЮР смог преодолеть себя и отодвинуть свой ярый антисоветизм на

второй план, не став, однако, более лояльным по отношению к большевизму и

советской власти.

В монографии проанализированы основные направления политической и

общественной деятельности А.И.Деникина в белой эмиграции. Самое яркое,

впечатляющее здесь – противодействие престарелого генерала-изгнанника

немецкому фашизму в условиях германской оккупации Франции. Здесь он

совершил акт гражданского мужества, характеризующий его как пламенного

патриота России. Антон Иванович категорически отказался от каких-либо форм

сотрудничества с фашистской Германией, заявив об этом немецкому

командованию прямо, открыто, резко. Но кроме этого факта, который уже сам

по себе оставляет в истории память о генерале как патриоте Отечества, он,

изможденный нищенским прозябанием в условиях немецкой оккупации, оказывал

посильное противодействие немецким оккупационным властям. Пусть его акции

носили больше символический характер, но они – яркое подтверждение любви к

Отечеству А.И.Деникина.

Опыт политической, военной и общественной деятельности Антона Ивановича

Деникина в 1890 - 1947 гг. позволяет сделать некоторые выводы:

1. А.И.Деникин как личность и деятель весь соткан из противоречий.

Честность, мужество, храбрость, решимость брать ответственность на

себя, нетерпимость к несправедливости сочетались с излишней солдатской

прямолинейностью, отсутствием скромности в боевых заслугах,

честолюбием, вспыльчивостью. А.И.Деникин – полководец, обладавший

гибким стратегическим и оперативно-тактическим мышлением, умевший

извлечь максимальную выгоду из морального фактора в войне, но

принимавший иногда необдуманные, менее целесообразные решения,

ставивший политические аспекты выше собственно военных. Генерал, но

либерал-демократ, что было все-таки нетипичным для генералитета армии

царской России. Пламенный патриот России, но ярый враг советской

власти. Он допускал на этой почве жестокость по отношению к народу,

который любил и... против которого воевал. Талантливый военачальник,

но абсолютно не эластичный политик. Оригинальный литератор-гуманист,

человек высокой культуры, но единоличный военный диктатор белого Юга

России, ответственный за гибель тысяч ни в чем не повинных россиян.

Лидер, никогда не пользовавшийся служебным положением в корыстных

целях, но допустивший даже в ближайшем окружении небывалый размах

коррупции, взяточничества, казнокрадства. Эти противоречия находятся в

диалектическом единстве. Именно в попытках генерала разрешить их

неантагонистическим путем кроются многие причины его политических и

военных поражений.

2. Содержание военной, политической, общественной деятельности генерала в

исследуемый период не могло быть другим, ибо оно детерминировалось

конкретно-исторической обстановкой и его внутренними убеждениями,

нравственным обликом. Однако он никогда не был пассивным субъектом

исторических событий. У него хватило мужества действовать активно даже

в то время, когда налицо была угроза собственной жизни в годы русско-

японской и первой мировой войн, революции и гражданской войны, а также

и при угрозе голодной смерти в белой эмиграции.

3. А.И.Деникин – один из тех исторических деятелей, кто несет

ответственность за развязывание и, особенно, эскалацию гражданской

войны в России. Но как субъект данного исторического процесса,

игравший в нем одну из ключевых ролей, он делит эту историческую

ответственность с вождями большевиков, лидерами российской

контрреволюции и, особенно, белого движения, а также и с

правительствами Антанты. Представляется нецелесообразным

устанавливать, кто здесь виноват больше, а кто меньше. Ясно одно:

исторический шанс предотвратить гражданскую войну не в столь далеком

прошлом нашими предками был упущен. Поэтому исследователям надо

сосредоточить основные усилия на выявлении ошибок противоборствующих

сторон и на этой основе выработать конкретные рекомендации по

недопущению гражданской войны в обновляющейся России.

4. В силу конкретно-исторической обстановки, личностных качеств Антона

Ивановича его политическая и военная деятельность в годы революции и

гражданской войны в России была закономерно обречена на поражение. Не

сумел он достичь весомых успехов и в политической и общественной

деятельности в белой эмиграции. Главным препятствием объективного

характера послужило для А.И.Деникина то, что он был членом

белоэмигрантского социума, который эволюционировал к своему идейно-

политическому и организационному краху под влиянием событий в мире, а

также и к растворению в более широком социуме – русском зарубежье.

При этом, как мне представляется , нужно помнить следующее: в каком бы

ракурсе не исследовались в дальнейшем жизнь и деятельность Антона Ивановича

ДЕНИКИНА, и имя, и дела его принадлежат уже истории России. ИСТОРИИ,

КОТОРАЯ БЕСКОНЕЧНА ДОРОГА НАМ.

Список литературы

1. Подсчет по общему каталогу РГБ

2. Лиманский А. Заложнику белых. Ростов-н/Д., 1927; Мягков Г. В эпоху

добровольческой армии в Киеве // Летопись революции. 1926. N 3-4. С.13-18;

Деникинщина на Украине. Б/м, 1927. и др.

3. Каменев С.С. Очередные военные задачи. Лекции, статьи 1919-1920. М.,

1922; Тухачевский М.Н. Война классов. Статьи. 1919-1920. Смоленск 1921;

Гусев С.И. Уроки Гражданской войны. М., 1921; Бубнов А.С. Гражданская

война, партия, военное дело. М.,1928 и др.

4. Какурин Н. Н. Как сражалась революция: В 2 т. М., 1925-1926.

5. Кин Д. Деникинщина. М.; Л., 1 927.

6. Борьба с деникинщиной и интервенцией в Крыму. Симферополь, 1940; Кабышев

Л.В . Сталинский план разгрома Деникина. М., 1940; Разгром Деникина. Курск,

1939 и др.

7. Егоров А.И. Разгром Деникина. 1919 год. М., 1931.

8. Сухоруков В.Т. ХI Армия в боях на Северном Кавказе и Нижнем Поволжье.

М., 1958.

9. См: Алексашенко А.П. Крах деникинщины. М., 1966.С.39.

10. Думова Н.Г. Кадетская контрреволюция и ее крах. М., 1982.

11. Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. М., 1977.

12. Поликарпов В.Д. Пролог гражданской войны. М., 1976.

13. Кавтарадзе А.Г . Военные специалисты на службе Республике Советов.

М.,1988.

14. Поликарпов В.Д. Военная контрреволюция в России. М., 1990.

15. Иоффе Г.З. “Белое Дело”. Генерал Корнилов. М., 1989.

16. Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М., 1987.

17. Костиков В. Не будем проклинать изгнанье. Пути и судьбы русской

эмиграции. М., 1990; Коваленко Ю. Москва-Париж. Профили и силуэты. Очерки о

русской эмиграции. М., 1991.

18. Иловайский В. Год пути (жизнь Добровольческой армии). Ростов-н/Д.,

1919; Волконский П.М. кн. Добровольческая армия. Краткий исторический очерк

со дня возникновения армии по 1(14) ноября 1918 г. Изд. 2-е, Харьков, 1919;

Волин В. Дон и Добровольческая армия. Очерки недавнего прошлого. Ростов-

н/Д., 1919; Кубанец. От Екатеринодара до Мацетинской. Два месяца похода

Кубанской Добровольческой армии. Ростов-н/Д, 1918; Ростов Б. Почему и как

создавалась Добровольческая армия и за что она борется. Ростов-н/Д, 1919;

Суворин (Алексей Прошин). Поход Корнилова. 2-е изд. Ростов-н/Д., 1919;

Бирон К. Первые вожди Добровольческой армии и их взгляды на задачи ее.

Ростов-н/Д., 1919 и др.

19. Кто такой Деникин? Харьков, 1919; Деникин идет к Москве. Издание

осведомительной канцелярии 3 Армии. Б/м, Б/г; Генерал А.И. Деникин в Одессе

/ Под ред. С. Москвина с краткой биографией генерала А. Деникина. Одесса Т:

Изд-во Отдела пропаганды, 1919 и др.

20. Лисовой Я. Главнокомандующий генерал Деникин и главноуговаривающий

Керенский // Донская волна. 1918. N1 .С.6

21. Севский В. Генерал Деникин // Донская волна. 1918. N 2. С.3.

22. Суворин Бор. Героическая эпоха Добровольческой армии. Берлин, 1922;

Раковский Г.И. В стане белых (от Орла до Новороссийска). Константинополь,

1922; Рыцари тернового венца. Воспоминания члена Государственной Думы Л.В.

Половцева о 1 Кубанском походе генералов М.В. Алексеева, Л.Г. Корнилова,

А.И. Деникина. Прага, Б/г; Гуль Р. Ледяной поход (с Корниловым) М., 1990 и

др.

23. Лукомский А.С. Воспоминания : В 3 т. Берлин, 1922; Краснов П.Н.

Всевеликое войско Донское// Белое дело. Дон и Добровольческая армия. М.,

1993; Врангель П.Н. Записки. Южный фронт (1916-1920). М., 1991.

24. Лукомский А.С. Воспоминания. Т.1.С.5-7.

25. Врангель П.Н. Южный фронт. Воспоминания: В 2 ч. М., 1993.

26. Головин Н.Н. Российская контрреволюция 1917-1918 гг. Б/м. 1937.

27. Зайцов А.А. 1918 год. Очерки Русской гражданской войны. Париж, 1934.

28. Лехович Д. Белые против красных. Судьба генерала Антона Деникина. М.,

1992.

29. В русском переводе вышла в свет лишь в 1992 г. (Г.И.).

30. Хмелевский С.К. Борьба трудящихся Дона и Северного Кавказа против

интервентов и белогвардейцев в освещении английской и американской

буржуазной историографии 60-70 гг.//Боевое содружество советских республик.

М., 1982. С. 242.

31. Grey Marina. Mon pere le general Denikine. Paris, 1985.

32. W.H. Chemberlin. The Russian revolution, 1917-1921. Vol. I-II. New

York, 1935.

33. Stewart. The White armies of Russia: a chronic of the Counter-

Revolution and Allied intervention. New York, 1933.

34. Lachet R. The White Generals: An Account of the White Movement and the

Russian Civil War. Harlow, 1971.

35.Рыбников В.В., Слабодин В.П. Белое движение в годы гражданской войны в

России: сущность, эволюция и некоторые итоги. М., 1993.

36.Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. Париж-Берлин, 1921-1926. Далее внутри

текста будет в скобках обозначаться римской цифрой номер тома, а арабской

–страницы (Г.И.)

37.Т. I – “Крушение власти и армии. Февраль – сентябрь 1917”; Т. I I –

“Борьба и смерть генерала Корнилова. Август 1917 – апрель 1918”; Т.III –

“Белое движение и борьба Добровольческой армии”; Т.IV – “Вооруженные Силы

Юга России”; Т.V – “Вооруженные Силы Юга России”.

38. Эти пометки опубликованы // вопросы истории КПСС. 1989. N12, 1990. №1,

2.

39. Там же. 1990. №2. С.25

40. Деникин А.И. В советском раю (предсмертная статья А.И.Деникина) //

Возрождение (Нью-Йорк), 1950. Тетрадь восьмая. С.17.

41.А.И. Деникин «Путь русского офицера».- М. «Современник», 1991.- 300с.

Страницы: 1, 2, 3