Культурологический смысл учения Соловьева о всеединстве

Культурологический смысл учения Соловьева о всеединстве

Министерство образования РФ

Московский региональный социально – экономический институт

Исаевой Алены Юрьевны

(Фамилия И.О.)

1 НЭ - 01

(номер группы.)

РЕФЕРАТ

Предмет: «Культурологии»

ТЕМА: «Культурологический смысл учения Соловьева о всеединстве»

Преподаватель:

___________________________

Видное - 2002

Содержание:

Введение 3

2. Теория всеединства 5

3. Культуроведение 8

4. Культурная эстафета 10

5. Заключение 13

Список литературы 14

Введение

Ключевой фигурой в русской культуре выдающееся место занимает

крупнейший философ XIX в., одновременно поэт, публицист и литературный

критик - Владимир Сергеевич Соловьев (1853 – 1900). Свободный от всяких

национальных пристрастий Соловьев считал главным субъектом исторического

процесса все человечество как действительно существующий, хотя и

собирательный организм. Сын крупнейшего историка С.М. Соловьева, он,

окончив историко – филологический факультет и защитив докторскую

диссертацию в 27 семь лет, стал преподавать в Московском и Петербургском

университетах, но был вынужден навсегда оставить преподавание после

публичной речи против смертной казни убийц Александра II в 1881 году.

Посвятив себя в дальнейшем свободному творчеству в области философии,

теологии и литературы, Соловьев незадолго до смерти был избран почетным

членом Российской Академии наук по разряду изящной словесности.

В противовес казенному псевдопатриотизму философ так определил свое

жизненное кредо: «Оправдать веру наших отцов, возведя ее на первую ступень

разумного сознания; показать, как эта древняя вера, освобожденная от оков

местного обособления и народного самолюбия, совпадает с вечною и вселенскою

истиною, - вот общая задача моего труда».

В сочинениях Соловьева вся его философическая система пронизана, в

каком направлении и на каких духовных основах должна развиваться не столько

русская, сколько мировая культура. Последователь Канта с его нравственным

пафосом, Гегеля с его идеей бесконечной эволюции «мирового разума»,

Шеллинга с его преклонением перед красотой, Соловьев пробудил к жизни целую

философскую школу, отличительной чертой которой, – так же как и у

марксистов, но на совершенно иной основе, - было не созерцание, а активное

отношение к действительности. Фраза Соловьева «Пришло время, не бегать от

мира, а идти в мир, чтобы преобразить его» поразительно напоминает

хрестоматийное высказывание К. Маркса в «Тезисах о Фейербахе»: «Философы

лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы

изменить его». Однако активность марксизма – ленинизма питалась идеей

материализма и революционного насилия, а соловьевская концепция философии

основывалась на религии и любви. Так, в частности, в международной жизни,

выступая против любых проявлений национализма, он призывал, по христианской

заповеди, «любить все другие народы, как свой собственный». И хотя

сослагательное наклонение в истории у многих вызывает неприятие, нетрудно

представить себе, насколько сохранение и богаче была бы наша культура,

победи в ней не разрушительные силы большевизма, а заветы Соловьева и его

последователей, объединенных так называемой философией всеединства и

стремившихся не к расколу, а к сплочению и русского общества, и всех

народов мира.

Философическая теория всеединства восходит к античности, к таким

изречениям древнегреческих философов V – IV вв. до н.э., как: «И из всего

одного, и из одного все» (Гераклит); «Все едино, единое же есть Бог»

(Ксенофан); «Во всем есть часть всего» (Анаксагор) и др. Продолжившись

затем в христианской теологии Запада, эта теория стала одной из ведущих в

русской религиозной философии XIX – XX вв. и, в частности, питалась

славянофильской идеей «способности», т.е. идеей единства всех русских людей

под знаком веры В.С. Соловьеву принадлежит заслуга глубокой разработки

понятия всеединства применительно к русской культуре и ее религиозным

взаимоотношениям с культурой Запада, которые Соловьев призывал всячески

развивать. Уже после его смерти, на рубеже первого и второго десятилетия

нашего века в России сложилась целая шкала его последователей, в которую

вошли такие известные философы, как князья Е.Н. и С.Н. Трубецкие, С.Н.

Булгаков, П.А. Флоренский, составившие славу русской немарксистской

философии.

Теория всеединства

Сам В.С. Соловьев так сформулировал суть теории всеединства:

«Всеединство, по самому понятию своему, требует полного равноправия,

равноценности и равноправности между единым и всем, между целым и частями,

между общим и единичным». При этом философ призывает различать два вида

всеединства – истинное и ложное: «Я называю истинным или положительным

всеединством такое, в котором единое существует не за счет всех или в ущерб

им, а пользу всех. Ложное, отрицательное единство подавляет или поглощает

входящие в него элементы и само оказывается, таким образом, пустотою;

истинное единство сохраняет и усиливает свои элементы, осуществляясь, в них

как полнота бытия». Нетрудно заметить, что принцип всеединства как

воплощение некоей божественной воли повсеместно проявляет себя в окружающей

вселенной и в частности в природе, общественной жизни и теории познания.

Так, Соловьев следующим образом объясняет одно из его проявлений в

природе: «Сама индивидуальная жизнь животного организма уже содержи в себе

хотя бы ограниченное подобие всеединства, поскольку здесь осуществляется

почти полная солидарность и взаимосвязь всех частных органов и элементов в

единстве живого тела». Действительно, признание биологической

взаимозависимости и равновесия как применительно к отдельному живому

существу, так и ко всей природе, в свете нынешних экологических проблем

становится одним из главнейших условий нашего существования.

Философия всеединства легко применима и к жизни общества «Как бы то ни

было… - пишет Соловьев, - требуется прежде всего, чтобы мы относились к

социальной и всемирной среде как к действительно живому существу, с которой

мы, никогда не сливаясь до безразличия, находимся в самом тесном и полном

взаимодействии». В этой связи философ призывал человеческую личность не

«подчиняться» общественной среде и не «господствовать» над нею, а быть с

нею «в любовном взаимодействии», «служить для нее деятельным,

оплодотворяющим началом движения» не только в интересах какой-то группы,

собственного народа, но и всего человечества. В самом деле, в общественной

жизни России своего времени Соловьев был поборником социальной гармонии,

резко критиковал ее нарушения со стороны государства и официальной церкви,

выступал против национализма, классовой непримиримости и любых видов

разобщения людей.

Требование всеединства для отечественной культуры и для самого

существования нашего многонационального государства является определяющим.

Именно истинное всеединство, когда «единое существует не за счет всех или в

ущерб им, а в пользу всех», должно было сплотить российские народы в

дружную семью; его-то и добивались соратники Соловьева применительно к

Российской империи. Что же касается ложного единства, которое «подавляет

или поглощает входящие в него элементы» (сословия, классы и народы) то за

примером ходить недалеко: такое единство стало идеалом и звериной практикой

большевизма и сталинизма, что привело к деградации культуры и распаду

некогда могучего государства.

В известной работе «Русская идея» (1888 год) Соловьев прежде всего

стремился ответить на вопрос: каков смысл существования России во всемирной

истории? Рассматривая человечество как «великое собирательное существо»,

«социальный организм», живые члены которого представляют собой различные

нации, Соловьев считал, что спецификация функция России в этом организме

–способствовать осуществлению в мировом масштабе идеи теократии – некоего

«вселенского христианства», свободного от односторонности и религиозного

догматизма, как Востока, так и Запада. Исходя из представления о Церкви как

о «живом теле Христа, для которого все люди равны и «нет ни эллина, ни

иудея», Соловьев выводил необходимость органического всемирного братства

народов, объединенных верой и исключающего любые проявления и национализма,

и космополитизма. Видя в национализме эгоизм, а в космополитизме –

отречение народа от собственной данной ему Богом души, Соловьев в то же

время говорил, что «национальные различия должны пребыть до конца веков»,

хотя высший смысл существования наций «не лежит в них самих, но

человечестве». Если перевести мысли русского философа на язык современной

геополитики, то всемирно – историческая миссия России состоит в том, чтобы

бескорыстно поставить на службу многочисленным евразийским народам свою

высокую материальную и духовную культуру, весь свой государственный опыт,

не требуя ничего взамен, уважая их самобытность и тем самым, способствуя

сохранению истинного, а не ложного, единства огромной страны, ныне, по

выражению того же Соловьева, раздираемой «эпидемическим безумием

национализма». Призывая в духе христианства любить все другие народы как

свой собственный, Соловьев учил, что ниспосланная свыше миссия любой

великой державы заключается не в ее исключительности и господстве, а в том,

чтобы служить другим, более слабым народам, а, следовательно, всему

человечеству.

Культуроведение

Вопрос о применении принципа всеединства в гносеологии (теории

познания) на первый взгляд кажется чисто философским и не имеющим прямого

отношения к культуроведению. Однако, как мы увидим далее, от того, каким

образом человек стремится познавать мир, во многом зависит судьба отдельных

обществ и человечества в целом. В.С. Соловьев обосновывал и развивал мысль

о том, что наиболее полное и адекватное представление о мире («истинное»,

«цельное» знание о нем) возможно лишь на путях органического синтеза

(единства) таких форм общественного сознания, как религия, философия и

эмпирическая наука. В совокупности они образуют «свободную теософию» –

мыслительную деятельность, которой себя и посвятил Соловьев. В этой триаде

богословия, философии и научного знания высшей формой, по мнению

«всеединцев», была вера, откровение, ниспосланные Богом, хотя сам Соловьев

и выступал против «слепой веры», не подкрепленной данными науки. Вера не

враждует со знанием, напротив, сплошь и рядом сливается с ним, переходит в

него. Выступая не против разума, а в союзе с ним, она – «особое ясновидение

сердца». «Точные знания, метафизика и религия должны находиться в некотором

гармоническом отношении между собой, установление такой гармонии и

составляет задачу философии каждого времени», - утверждал С.Н. Булгаков. По

словам В.С. Соловьева, к истине –цели «свободной теософии» – можно идти,

отправляясь от ее любой составной части. Сам он пришел к идее всеединства

через философию, С.Н. Булгаков, – руководствуясь преимущественно верой, а

П.А. Флоренский, особенно в последние годы жизни, тесно связывал свои

теософские идеи с точными науками, в частности, предвосхитив семиотику.

Стремление к гармонии, органическому синтезу между религией,

философией и опытной наукой имеет огромное значение не только для судеб

любой национальной культуры, но и для человеческой цивилизации в целом. В

первом случае оно способствует сглаживанию искусственного и гибельного

противостояния между духовенством и творческой интеллигенцией, между

«физиками» и «лириками», в конечно счете между «элитой» и «народом», разлад

между которыми чреват революцией и гибелью культурных ценностей; во втором

случае – позволяет нейтрализовать разрушительные последствия «чистой»

науки, современной технократии, часто лишенных духовных тормозов и уже

сейчас ведущих человечество к гибели. Стоит только вообразить, что было бы

с нами, если бы научные гении типа Эйнштейна и Сахарова были бы

одновременно и бездушными политиками- нигилистами типа Гитлера или Сталина!

С этой точки зрения философия всеединства и в наше время представляется

весьма актуальной.

В тесной связи с религиозным характером учения Соловьева находится, и

преобладание в нем нравственного начала, хотя он и его последователи много

внимания уделяли как практическим научным изысканиям, так и вопросам

эстетики. Подобно Паскалю и Канту, сего «категорическим императивом»,

Соловьев был убежден, что каждая душа «по природе – христианка». Лучше

всего христианское мироощущение Соловьева было выражено им в таких строках:

Смерть и время царят на земле,

Ты владыками их не зови.

Все, кружась, исчезает во мгле,

Неподвижно лишь солнце любви.

В десятитомном Собрании сочинений В.С. Соловьева, изданном лишь в 1911

— 1914 гг., нет теоретических работ, посвященных собственно культуре как

предмету особого осмысления; однако все творчество философа буквально

пронизано поисками ответа на вопрос: что есть Истина, Добро и Красота в их

взаимосвязи и вселенском развитии, а ведь именно эти чисто человеческие

идеалы и составляют содержание культуры. Соловьев собирался посвятить

каждому из них особое исследование, но наиболее полно удалось ему это

осуществить лишь в отношение Добра; отсюда — преимущественно нравственный

пафос его творческого наследия ("Оправдание Добра", 1897).

Культурная эстафета

По Соловьеву, три «кита», на которых покоится наша нравственность, это

свойственные человеку от природы чувства «стыда», «жалости» и

«благоговения». При этом под чувством стыда Соловьев понимал, прежде всего,

человеческую совесть, которая стоит выше ума и делает человека венцом

творения. Несомненно, что совестливый человек «человечнее» умного, который

может быть и злым и вредным, опасным для других людей. Первые два чувства

хорошо известны и не требуют особых пояснений, хотя совестливость и

жалость, кажется, сдают свои позиции в условиях современной цивилизации с

ее культом прагматизма и гедонизма и изощренными орудиями массового

уничтожения (душегубки, разные формы геноцида).

Именно "благоговение", под которым философ понимал наше преклонение

перед духовным и материальным наследием предков, есть главное условие

преемственности и существования любой национальной культуры. «Я не могу не

чувствовать благодарности и благоговения, - пишет он, - к тем людям,

которые своими трудами и подвигами вывели мой народ из дикого состояния и

довели его до той степени культуры, на которой он теперь находится». Иными

словами, любой подлинно культурный человек не может не ощущать своего

неоплатного долга перед предками за завещанные ими духовные и материальные

богатства, обязан сохранять и приумножать их и, в свою очередь, передавать

потомкам культурную эстафету, повинуясь тому внутреннему велению к добру,

которое Кант называл «категорическим императивом».

Другим очень важным положением стала мысль Соловьева о том, что

главнейшими сферами, где формируется человек как личность, являются семья,

народ и все человечество, а не классы, сословия или другие более мелкие

социальные общности.

Последователь и "разработчик" восходящей еще к античности философской

"теории всеединства", согласно которой "единое должно существовать не за

счет всех или в ущерб им, а в пользу всех", Соловьев выступал против любых

видов национализма и считал, что под истинной Россией следует понимать не

только "великоросов", а широкую семью народов, объединенных не силой, а

добровольно, на основе согласия и христианской любви. Призывая, в духе

библейской заповеди, любить все народы как свой собственный, Соловьев

отвергал славянофильскую и панславистскую самодостаточность и

противопоставление России Европе. Больше того, ему были чужды "державная"

имперская Россия и прислуживающая ей официальная церковь. Эти взгляды в той

или иной степени нашли отражение у целой школы его последователей — русских

религиозных философов "серебряного века", таких, как Н.А. Бердяев (см.),

С.Л. Франк и некоторые другие, представленные в сборнике "Вехи" (см.).

Понимание прогресса, как и философия всеединства в целом, носили у

Соловьева религиозно – мистический характер. Человек, утверждал он,

действительно движется от «природного» к «духовному», от звероподобного

существа к некоему идеалу, и этим идеалом является сам Бог. Первым

«богочеловеком» был Христос, ставший живым ориентиром нашего восхождения к

Абсолюту. В.С. Соловьев называл такой процесс «творческой эволюцией»,

конченая цель которой – превращение человека только «разумного» в человека

«духовного», объединенного в «богочеловечестве». Достигнуть, этого можно

лишь борясь с «биологизацией» жизни, со звериным стремлением людей к

удовлетворению только своих прихотей и прихотей, убивающих как человеческую

душу, так и окружающую природу.

Выступая против того, что в наши дни получило название

«потребительство», и, призывая к осознанному ограничению безмерно растущих

человеческих потребностей, Соловьев утверждал, что цель христианского

аскетизма, т.е. борьбы против всякого рода излишеств, - не ослабление

плоти, а «усиление духа для преображения плоти». В соответствии с этим и

христианский универсализм имеет целью не уничтожение природных особенностей

каждой нации, а, напротив, усиление национального духа через очищение его

от всякой эгоистической закваски.

Заключение

Весьма значителен вклад В.С. Соловьева в отечественную культуру не

только как мыслителя и "стихийного" культуролога, но и как талантливого

поэта и литературного критика, автора многочисленных стихов и работ о

крупнейших русских писателях XIX в.

Приведенные отрывки показывают В.С. Соловьева как религиозного

вселенского гуманиста, врага любых видов ксенофобии и художественного

декаданса.

Список использованной литературы

1. «Антология культурологической мысли» - Авт.-сост. С.П. Мамонтов, А.С.

Мамонтов – Москва: Изд-во РОУ, 1996 год.

2. «Основы культурологии» - уч. пособие для вузов – Мамонтов С.П. –

Москва: «Олимп», «ИНФРА-М», 1999 год.

3. «Культурология» - уч. пособие – П.С. Гуревич – Москва: «Знание», 1996

год.

4. Цимбаев Н.И. Сергей Соловьев. М.: Молодая Гвардия, 1990г. (Жизнь

замечательных людей, вып. 709)

5. Цимбаев Н.И. С.М. Соловьев и его научное наследие. - в кн.: Соловьев

С.М. Избранные труды. Записки. - М., 1983г.

6. Дмитриев С.С., Ковальченко И.Д. Историк С.М. Соловьев, его жизнь, труды,

научное наследство. - в кн.: Соловьев С.М. Сочинения, т.1. - М., 1988г.