Великий шелковый путь на территории Казахстана

Великий шелковый путь на территории Казахстана

Глава 2.

ВЕЛИКИЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ НА ТЕРРИТОРИИ КАЗАХСТАНА. ГОРОД И СТЕПЬ

Начало контактов и обменных связей восходит к III—II тыс. до н. э. Эти

связи были налажены в связи с разработкой месторожде-

ний лазурита в горах Бадахшана и нефрита в верхнем течении р. Яркендарьи, в

районе Хотана.

В середине I тыс. до н. э. стал функционировать Степной путь,

протянувшийся из Причерноморья к берегам Дона, затем в земли савроматов в

Южное Приуралье, к Иртышу и, далее, на Алтай, в страну агрипеев, населявших

район Верхнего Иртыша и о. Зайсан. По этому пути распространяли шелк, меха

и шкуры, иранские ковры, изделия из драгоценных металлов.

В распространении драгоценных шелков участвовали кочевые племена саков и

скифов, через посредство которых диковинный для того времени товар попадал

в Центральную Азию и Средиземноморье.

В середине II в. до н. э. Шелковый путь начинает функционировать как

регулярная дипломатическая и торговая артерия.

Во II—V вв. Шелковый путь, если следовать с востока, начинался в Чаньани

— древней столице Китая и шел к переправе через Хуанхэ в районе Ланчжоу,

далее вдоль северных отрогов Нань Шаня к западной окраине Великой Китайской

стены, к Заставе Яшмовых ворот. Здесь единая дорога разветвлялась, окаймляя

с севера и юга пустыню Такла-Макан. Северная шла через оазисы Хами, Турфан,

Бешбалык, Шихо в долину р. Или; средняя от Чаочана к Карашару, Аксу и через

перевал Бедель к южному берегу Иссык-Куля — через Дунхуан, Хотан, Яркенд в

Бактрию, Индию и Средиземноморье – это так называемый «Южный путь».

«Северный путь» шел из Кашгара в Фергану и далее через Самарканд, Бухару,

Мерв и Хамадан в Сирию.

В VI—VII вв. наиболее оживленным становится путь, проходивший из Китая на

запад через Семиречье и Южный Казахстан. Такое перемещение пути можно

объяснить несколькими причинами. Во-первых, в Семиречье находились ставки

тюркских каганов, которые контролировали торговые пути через Среднюю Азию.

Во-вторых, дорога через Фергану в VII в. стала опасной из-за междоусобиц. В-

третьих, богатые тюркские каганы и их окружение стали крупными

потребителями заморских товаров.

Через Шелковый путь шло основное число посольских и торговых караванов в

VII—XIV вв. В течение столетий он претерпевал изменения: одни участки

приобретали особое значение, другие, напротив, отмирали, а города и

торговые станции на них приходили в упадок. Так, в VI—VIII вв. основной

была трасса Сирия — Иран — Средняя Азия — Южный Казахстан — Таласская

долина — Чуйская долина — Иссык-Кульская котловина — Восточный Туркестан.

Ответвление этого пути, точнее, еще один маршрут выходил на трассу из

Византии через Дербент в Прикаспийские степи — Мангышлак — Приаралье —

Южный Казахстан. Он шел в обход Сасанидского Ирана, когда в противовес ему

был заключен торгово-дипломатический союз Западнотюркского каганата в

Византии. В IX—XII вв. этот маршрут использовался с меньшей интенсивностью,

чем тот, который шел через Среднюю Азию и Ближний Восток, Малую Азию в

Сирию, Египет и Византию, а в XIII—XIV вв. вновь оживляется. Политическая

ситуация на континенте определяла выборы маршрутов дипломатами, купцами и

другими путешествующими людьми'.

Во время существования государства саков, усуней и кангюй во II в. до н.

э. — первой половине I тыс. н. э., когда Шелковый путь уже активно

функционировал, в Казахстан проникают римское стекло и монеты, китайский

шелк, зеркала и лаковая посуда, европейские фибулы-застежки и камни-печатки

из Сасанидского Ирана. В этот период в долинах Чу, Таласа и Сырдарьи

формируются городские центры, предтечей которых явились земледельческие

поселения, окруженные стенами с башнями.

Во второй половине VI в. Семиречье, Южный Казахстан вошли в состав

Тюркского Каганата, огромной кочевой империи, простиравшейся от Кореи до

Черного моря. В конце VI в. происходит оживление Шелкового пути на участке

Семиречья и Южного Казахстана, что сыграло важную роль в развитии городской

культуры этого региона. В Семиречье он стимулировал возникновение ряда

городских центров, а на юге Казахстана способствовал быстрому росту

городов. Шелковый путь через Среднюю Азию, Южный Казахстан и Семиречье

функционировал вплоть до XIV в., пока междоусобицы и войны, приведшие к

гибели городской культуры, и освоение морских путей в Китай не привели к

его угасанию.

§ 1. Направления и трассы Великого Шелкового пути

Казахстанский участок Шелкового пути, если по нему двигаться с запада на

восток, шел из Шаша (Ташкент) через перевал Турбат в Исфиджаб, Сайрам

(Сарьям). Название древнего города сохранилось до сих пор. Его носит

поселок рядом с Шымкентом, в центре которого находятся остатки

средневекового городища, бывшего одним из крупнейших центров на Шелковом

пути. Из Исфиджаба вывозили рабов, белые ткани, оружие, мечи, медь и

железо.

Из Исфиджаба караваны шли на восток в Тараз через города Шараб и

Будухкет.

Тараз — один из крупнейших городов Казахстана, был известен уже в VI в.

Именно здесь тюркский каган Дизабул в 568 г. принимал дипломатическое

посольство византийского императора Юстиниана II во главе со стратигом

Земархом. Источники называли Тараз городом купцов. Кроме того, он был

столичным центром тюргешей, а затем карлуков и караханидов.

Рядом с Таразом находился город Джамукат, упоминавшийся уже в VI в.

Развалины Джамуката находятся в Таласской долине недалеко от Джамбыла, на

правом берегу реки Талас, напротив с. Михайловки. Развалины его называются

сейчас Костобе — Двойной бугор.

В равнинной части долины стоял город Атлах, у стен которого произошла в

751 г. битва арабов с китайскими войсками за сферы влияния. Неподалеку от

Тараза на торговом пути, идущем вниз по Таласу на север, находились города

Адахкет и Дех Нуджикес. В горной части Таласской долины находились также

известные

города Шельджи, Сус, Куль и Текабкет. Они возникли вблизи серебряных

рудников.

В Таласскую долину караваны попадали также по дороге из Ферганской долины

через перевал Чанач на Чаткальском хребте и Карабура в Таласском Алатау.

Этот отрезок дорог соединил «Ферганское» и «Семиреченское» направления

Шелкового пути.

Из Тараза на восток путь шел к Кулану. Территория между Таразом и Куланом

принадлежала карлукам. На пути к Кулану путь проходил через города

Касрибас, Куль-Шуб и Джудь-Шуб. От Кулана далее на восток на расстоянии

четырех фарсахов друг от друга стояли города Мирки и Аспара. Затем караваны

шли через города Нузкет и Харраджуван в Джуль. Из Джуля дорога вела в

Сарыг, затем в «селение тюркского кагана» и в Кирмирау.

Из Кирмирау дорога приводила в один из крупнейших городов Семиречья

Навакет (Китайский Синчэн). Оба названия переводятся как Новгород. Навакет

был резиденцией тюркских каганов и городом согдийцев.

Из Навакета через Пенджикент (Бунджикет) дорога приводила в крупнейший

город Семиречья Суяб — столицу западных тюрков (затем тюргешей, карлуков).

О нем пишут китайские и арабские путешественники вплоть до Х в. Роль

столицы переходит к городу Баласагуну, раннее название которого, видимо,

было Беклиг или Семекна. Баласагун известен как столица Караханидов, затем

Каракитаев, которые его и разрушили в начале XIII в. Город был заново

отстроен, но уже в XIV в. лежал в развалинах. Местоположение этих городов

находится неподалеку от современного "г. Токмака и соответствует двум

известным средневековым памятникам — городищам Акбешим и Бурана.

Из Суяба Шелковый путь шел либо по северному, либо по южному берегам

Иссык-Куля. На южном отрезке караваны проходили крупный город Верхний

Барсахан, а северный отмечен остатками небольших караван-сараев, названия

которых до нас не дошли. Затем эти пути соединялись у перевала Бедель, и

через него либо Ташрабат Шелковый путь приводил к Кашгару и Аксу.

Из Иссыккульской котловины через перевал Санташ и долину Каркары путь вел

в Илийскую долину и затем по правому берегу Или через долины Усека и

Хоргоса — в Алмалык, а по северной оконечности пустыни Такла-Макан, через

оазисы Хами и Турфан — к Дунхуану и в Китай.

В X—XII вв. одно из ответвлений Шелкового пути пересекало всю Илийскую

долину с юго-запада на северо-восток. Ответвление начиналось в Навакате,

затем шло на Бунджикет и через перевал Кастек приводило на северные склоны

Заилийского Алатау. На перевал шла еще одна дорога — из Баласагуна. Здесь

приметным ориентиром были священные горы Урун-Ардж. Трасса проходила через

небольшие городки в предгорьях Заилийского Алатау, находившиеся на месте

Кастека, Каскелена и Алматы, и достигала города Тальхиза (Тальхира),

который расположен на северной окраине города Талгар. Здесь у подножия гор

на правом берегу р. Талгар находятся развалины крупного средневекового

городища. Тальхиз (Тальхир) был крупным центром транзитной торговли.

В Илийскую долину попадали и другим путем: от Кулана, Аспары либо Нузкета

к городам среднего и нижнего течения Чу. Через брод Ташуткуль дорога шла на

северные склоны Чуилийских гор к городам вдоль северных склонов Заилийского

Алатау.

В Тальхизе Шелковый путь разветвлялся. Южная часть шла через Иссык,

Тургень, Чилик к переправе через Или в районе Борохудзира, а затем по

правому берегу Или он шел через Хоргос на Алмалык, соединяясь с маршрутом,

шедшим сюда из долины Иссык-Куля. На этом отрезке археологи нашли развалины

небольших городков Иссык, Тургень, Лавар и крупного г. Чилик. По правому

берегу Или дорога шла через современные поселения Кок-Тал и г. Джаркент. В

районе Кок-Тала располагался Илиба-лык.

Северная дорога из Тальхиза тянулась вдоль р. Талгар до переправы на р.

Или в районе Капчагайского ущелья. После нее путь вел на Чингильды, затем

через перевал Алтын-Эмель дорога спускалась в долину Коксу и достигала

города Икиогуз, находившегося на месте современного с. Дунгановка.

Вильгельм Рубрук называет город Эквиусом. Именно здесь обнаружено одно из

крупнейших городищ Илийской долины. В этом городе, как свидетельствует

посетивший его в 1253 г. Вильгельм Рубрук, жили «сарацины» (иранские

купцы).

Из Икиогуза путь шел к Каялыку (Койлаку) — столице карлукских джабгу.

Город славился своими базарами. В нем кроме мусульман жили христиане,

имевшие свою церковь. Об этом сообщает посетивший город посол Людовика IX к

монгольскому хану Мункэ монах Вильгельм Рубрук. Кулык был столицей

карлуков, которым в IX — начале XIII вв. принадлежала северовосточная часть

Илийской долины. Он находился в долине р. Каратал, на окраине с.

Антоновского. Неподалеку от Каялыка, судя по записке Рубрука, находилось

христианское селение, через которое также проходил Шелковый путь. Далее он

следовал в долину Тентека и, обогнув Алакуль, через Джунгарские ворота

приводил в долину Шихо и оттуда через Бешбалык шел в Дунхуан и внутренний

Китай.

На юго-восточной оконечности Алакуля стоял город, который путешественники

XIII в. называли «Столицей области».

Из Исфиджаба шла также караванная дорога в Арсубаникет на Арыси, в Отрар-

Фараб и далее вниз по Сырдарье — в Приаралье.

На караванной дороге, которая шла вдоль Сырдарьи, наиболее крупными

городами были Отрар-Фараб и Шавгар. Название первого сохранилось до сих пор

в имени крупного городища, находящегося неподалеку от впадения Арыси в

Сырдарью.

Отрар был узлом многих караванных путей. Отсюда одна дорога вела в

Шавгар, а другая — на переправу через Сырдарью к городу Васиджу. Из него

шел путь вверх по Сырдарье, через огузский город Сюткент в Шаш, а вниз — в

Дженд. Отсюда же через Кзыл-Кумы была проложена трасса в Хорезм, Ургенч, а

оттуда — в Поволжье и на Кавказ. Этот отрезок Шелкового пути был особенно

оживленным в XIII в. и проходил через Дженд, Сарайчик, Сарай-Бату и Каффу.

Шавгар известен в источниках уже в VIII в., ему соответствует городище

Чуй-Тобе, расположенное рядом с Туркестаном. На месте современного

Туркестана рядом с Шавгаром в X—XII вв. сформировался город Яссы, где жил и

проповедовал известный поэт, суфий Ахмед Ясави.

Из Шавгара путь шел к городу Янгикенту — столице государства огузов.

Отсюда шла также дорога через Кзыл-Кумы в Хорезм.

Из Шавгара и позднее Яссы через перевал Турлан дорога выходила на

северные склоны Каратау и шла параллельно той, что тянулась вдоль Сырдарьи.

На этом пути стояли города Сузак, Уросоган, Кумкент, Сугулкент. Выводила же

она либо в низовья Таласа, откуда поднималась вверх к Таразу, либо шла

вдоль западного берега озера Бийликуль через города Берукет-Паркет и

Хутухчин также к Таразу.

От основной трассы Шелкового пути, проходившей через Южный Казахстан и

Семиречье, отходили дороги на север и восток, которые вели в районы

Центрального и Восточного Казахстана в степь Деш1'-и Кыпчак, позднее

известную как Сары-Арка, к берегам Иртыша, на Алтай и в Монголию. Здесь

проходил степной путь, по которому передвигались племена конных кочевников.

Богатые скотом, шерстью, кожами, металлом районы Центрального Казахстана

были вовлечены в систему торговых связей, в том числе и международных, и

включены в систему Шелкового пути многими караванными дорогами.

Из Отрара через Арсубаникет, долинами Арыстанды, Чаяна, перевалив

невысокие горы Каратау, из Шавгара и Яссы через перевал Турлан, из Саурана

и Сыгнака, из Янгикента дороги выходили в степи Центрального Казахстана и

достигали берегов Сарысу и Кенгира, Тургая и Ишима. Здесь открыты остатки

средневековых городищ: Болган-Ана, Жаман-Курган, Ногербек-Дарасы, Домбгаул,

Милы-Кудук, Ормамбет. Видимо, именно здесь следует локализовать упомянутые

в средневековых источниках города .Жубин, Конгликет, летовки Ортаг и

Кейтаг, рудные разработки Гарбиана и Бакирлытага.

Из Тараза через города Адахкес и Дех-Нуджикес шел торговый путь на Иртыш

— к резиденции хакана кимаков и далее, в страну кыргызов на Енисей.

Илийская долина соединялась с Центральным Казахстаном дорогой, которая

шла вдоль северных склонов Чуилийских гор, затем по Чу в ее низовьях и

затем к берегам Сарысу.

Другая трасса отходила от северо-илийской в районе Чингильды и через

перевалы Коктал и Бояулы — в Прибалхашье, а затем вдоль протоки р. Или

Ортасу, где находятся остатки городища Актам и почти соединяются южный и

северный берега озера, оставляя пролив шириной чуть больше 8 км. Караваны

переходили пролив вброд и выходили к устью р. Токрау, а затем по ее берегам

шли к предгорьям Улутау.

От 'северо-илийского пути отходило направление, огибавшее Алакуль с

западной стороны и через Тарбагатай приводившее на Иртыш, в земли

государства кимаков. В Тарбагатае и на берегах Иртыша располагались

кимакские города Банджар, Ханауш, Астур, Сисан и «столица хакана» —

огромный город, окруженный укрепленной стеной с железными воротами. Города

кимаков были связаны торговыми дорогами с городами кыргызов на Енисее,

уйгуров в Монголии и оазисами Восточного Туркестана.

Торговля и товары. Шелковый путь вначале служил для экспорта китайского

шелка. В свою очередь, из Рима, Византии, Индии, Ирана, Арабского халифата,

а позднее из Европы и Руси по нему шли мирра и ладан, жасминовая вода и

амбра, кардамон и мускатный орех, женьшень и желчь питона, ковры и полотна,

красители и минеральное сырье, алмазы и яшма, янтарь и кораллы, слоновая

кость и «рыбьи бивни», слитки серебра и золота, меха и монеты, луки и

стрелы, мечи и копья и многое др. По Шелковому пути везли на продажу

знаменитых «потокровных»\ коней Ферганы, арабских и нисийских скакунов,

верблюдов и ' слонов, носорогов и львов, гепардов и газелей, ястребов,

павлинов, попугаев и страусов.

По Шелковому пути распространялись культурные растения:

виноград, персики и дыни, пряности и сахар, овощи и фрукты, зелень.

Однако главным предметом торговли оставался шелк. Наряду с золотом он был

международной валютой, им одаривали царей и послов, выплачивали жалованье

наемному войску и государственные долги.

Шелк и часть товаров, провозимыхйо Шелковому пути, оседала в городах

казахстанского участка. Археологические находки — яркое тому

свидетельство2.

К числу редкостных по назначению находок, важных для изучения

международной торговли, относится серебряный клад из Отрара. По своему

составу он денежно-вещевой. Состав монетного собрания клада уникален: в нем

представлены монетные дворы восточнотуркестанских городов — Алмалыка,

Пулада и Эмиля (Омыла), Орду ал-Азама; европейских — Крыма; малоазиатских —

Сиваса, Конии, Тебриза; казахстанских — Дженда. Время чеканки монет

относится ко второй половине 60-х гг. XIII-в. Клад содержит своего рода

«визитные карточки» городов, стоящих на Шелковом пути3.

По Шелковому пути распространялись не только изделия, но и мода на

художественные стили, которые могли иметь социальный заказ и, попадая на

подготовленную почву в определенную этнокультурную среду, получали широкое

распространение.

§ 2. Взаимодействие и взаимообогащение культур

Уже в начале средних веков в Азии была распространена концепция четырех

царств мира, которые символизировали обширные регионы и страны. Каждое из

этих «царств мира» в глазах современников обладало присущими только ему

преимуществами. Такие государства, как Китай, объединившийся под властью

династии Суй (589-618), а затем Тан (618—907), царства индийских

владетелей; объединение тюрков от Тихого океана до Черного моря, Персии и

Византии, послужили основой идеи четырех

мировых монархий, расположенных по четырем сторонам света:

империи царя слонов на юге (Индия), царя драгоценностей на западе (Иран и

Византия), царя коней на севере (тюркские каганаты), царя людей на востоке

(Китай). Та же идея перешла и к мусульманским авторам4.

Выражением этой концепции являются росписи в селении Кушания вблизи

Самарканда, покрывавшие стены здания, где на одной были изображены

китайские императоры, на другой — турецкие ханы и индийские брахманы, на

третьей — персидские цари и римские императоры5.

Современники тех далеких событий писали не только об успехах своих

государств, но и об освоении ценностей чужих культур, и в этом было

основное содержание одной из реальных форм всемирной культуры.

Наряду с распространением товаров, культурных образцов и aTanoHqe в

прикладном искусстве, архитектуре, настенной живописи по странам Востока и

Запада распространялись искусство музыки и танца, зрелищные представления6.

Иностранные оркестры входили в состав придворного персонала. Известно,

что царственный меломан Сюань Цзунь содержал 30 тыс. музыкантов.

Сохранились описания приемов послов тюркским каганом в ставке вблизи Суяба.

«Каган, — пишет очевидец церемонии буддийский паломник Сюань Цзянь, —

приказал поставить вина и начать музыку... Все это время раздавалась

иноземная музыка, сопровождаемая металлическим перезвоном. И хотя это была

музыка варваров, она даже ласкала слух, радовала сердце и мысли». Известно,

что наиболее популярной в Танском Китае была музыка Восточного Туркестана и

Средней Азии. Музыкальные традиции Кучи, Кашгара, Бухары и Самарканда,

Индии под официальным покровительством слились с музыкальной китайской

традицией.

Иранские, согдийские и тюркские актеры много внесли и в хореографическую

культуру Китая. Например, в Константинополе часто «гастролировали» артисты

с Востока. Так, на знатном обеде у византийской императрицы в честь русской

княгини Ольги присутствующих развлекали шуты и эквилибристы, а на

празднествах, устроенных Мануилом I в честь сельджукского султана Арсла-на

II, выполнял рискованное сальто тюркский акробат. Давались также

представления в масках.

Эти традиции сохранялись и в более позднее время в мусульманских странах.

Известно, что во время празднования навруза в Багдаде устраивались

представления в масках перед Халифом7.

В разных местах при раскопках памятников на Шелковом пути найдены

многочисленные материальные подтверждения развития и взаимообогащения

культуры: коллекция терракот танского времени, изображающая танцоров и

танцовщиц, актеров в масках, музыкальные ансамбли, уместившиеся на

верблюжьих горбах. Лица многих из этих артистов принадлежат представителям

народов Средней Азии. На степных росписях, сохранившихся в парадных залах

Пенджикента, Варахши, Топрак-Калы и в городах Восточного Туркестана,

изображены музыканты, актеры. Прекрасная деревянная скульптура танцовщицы

найдена в Пенджикенте. Глиняная маска артиста X—IX вв. — при раскопках

сырдарьинско-го города Кедера.

Пути религий. По Шелковому пути распространялисть и религиозные идеи, а

миссионеры разносили свою веру в заморские страны. Из Индии через Среднюю

Азию и Восточный Туркестан в Китай пришел буддизм, из Сирии, Ирана и Аравии

— христианство, а затем ислам.

По мнению исследователей, проникновение буддизма из Индии в Китай шло

через Среднюю Азию и Казахстан. Начался этот процесс с середины I в. до н.

э. В распространении буддизма в Восточном Туркестане и Китае важная роль

принадлежала среднеазиатским богословам и миссионерам, в особенности

согдийцам, парфянам, кангюйцам. Распространение буддизма, особенно активное

во II—III вв. н. э., видимо, было связано с политическими целями Кушанского

государства на Востоке.

В раннем средневековье роль основных миссионеров буддизма взяли на себя

согдийцы. Именно они сыграли важную роль в распространении буддизма в

Центральной Азии. Анализ терминов из тюркских буддийских текстов Восточного

Туркестана свидетельствует о том, что они были заимствованы при

посредничестве согдийцев. Буддийские памятники обнвружены в ряде городов на

трассе Великого шелкового пути8.

Тюрки с VI в. испытывали сильное влияние буддизма. Сюань-Цзян пишет о

благожелательном отношении к буддизму кагана западных тюрков. По мнению

исследователей, в первой половине VII в. некоторые правители западных

тюрков стали буддистами или покровительствовали буддизму. Это было связано

с переходом их к оседлости и городской жизни.

На юге Казахстана и в Семиречье буддизм имел достаточно широкое

распространение. Об этом говорят в первую очередь находки буддийских

сооружений. Памятники буддизма открыты на городищах Чуйской долины Ак-

Бешиме, Красной речке, Новопок-ровском, Новопавловском: храмы, монастыри,

часовни, а также находки статуэток и стелл с буддийскими персонажами и

сценами.

Достаточно широко среди случайных находок представлен индийский импорт:

бронзовые и серебряные с позолотой и инкрустацией драгоценными камнями

статуэтки будд и бодисатв, бронзовые бляшки и пластины, каменные рельефы в

виде мелких поделок и стелы с сюжетами буддийской иконографии, составлявшие

некогда иконостасы и реликварии буддийских храмов и монастырей.

К числу последних открытий археологов относится подземный монастырь,

обнаруженный неподалеку от развалин известного средневекового города

Исфиджаба (Сайрама).

Наряду с буддизмом по Шелковому пути, следуя с Запада на Восток,

распространялось христианство. В первой половине V в. в Восточной Римской

империи возникла «еретическая» секта приверженцев священника Нестория.

Последний учил, что дева Мария родила не бога, а человека к что Христос был

только

«обителью божества», носителем святого духа. По мнению Нестория, деву Марию

следует называть не богородицей, а христороди-цей. Именно это новшество

произвело смятение в массах. Это противоречило принятому на Никейском

соборе в 325 г. символу веры, согласно которому Христос считался

обладателем нераздельно слитых ипостасей — человеческой и божественной, и

отрицание единосущности его с богом-отцом ортодоксальная церковь признавала

как величайшую ересь. Учение Нестория было осуждено на Эфесском соборе в

431 г., и начались жестокие гонения на несториан. В результате

преследований они вынуждены были бежать в Иран. Сторонники Нестория

организовали в Персии, в городе Нисибине школу, которая сплотила

политическую оппозицию Византии.

Богатце сирийские купцы и ремесленники, лишившись рынка в Константинополе,

двинулись на Восток. Их колонии и торговые фактории тянулись от берегов

Средиземного моря до «Небесной империи». На всем протяжении этого пути

неизменно встречаются свидетельства сирийской письменности, сирийского

христианства, распространение которого началось уже в самый ранний период

его истории. Многовековые экономические связи сирийцев обусловили их

культурное влияние и на Аравийском полуострове, и в Индии, и в областях

Средней Азии, где иранские и тюркские наречия оказались в известной мере

под воздействием сирийского языка9.

В VII—VIII вв. несториан ство широко распространялось в городах Южного

Казахстана и Семиречья. Во многих городах имелись христианские церкви. При

патриархе Тимофее (780—819) христианство было принято царем тюрков, видимо,

карлукским джабгу. На рубеже IX—Х вв. была образована особая карлукская

митрополия, в Таразе и Мерке действовали христианские церкви, христиане

проживали и в городах Сырдарьи.

О христианах Илийской долины, которые имели свою церковь в Каялыке, а

также свое селение, сообщает Вильгельм Рубрук. Известно, что на берегу

Иссык-Куля в XIV в. стоял христианский монастырь, в котором хранились мощи

святого Матфея.

При раскопках некрополей городов Джамуката и Невакета были обнаружены

захоронения христиан с серебряными и бронзовыми крестами. Известна и

случайная находка нефритового креста на городище Красная речка. В музее г.

Шымкента хранится каменная ступка, найденная на городище Торткольтобе. На

ней изображены символы христанства — крест и голубь. При раскопках Тараза в

слое VI—VIII вв. найдена керамическая кружка с сирийской надписью «Петр и

Гавриил».

К выдающимся произведениям религиозного искусства и религиозной символики

среднеазиатских христан, тюрков по национальности, за период появления

христанства в этих краях до конца XIV в., относятся кайраки — надгробные

камни с несторианскими надписями и символикой.

О существовании христианских общин в Семиречье свидетельствуют не только

надмогильные сирийские надписи, но и согдийские надписи на керамике, на

венчиках больших хумов для вина. На одном из них было написано: «Этот хум

(предназначен) для учителя Яарук-Тегина. Мастер Пастун. Пусть будет он

(хум) наполненным, аминь, аминь!». Слово «учитель» в этой надписи

аналогично терминам тюро-согдийских эпитафий — «учитель наставник».

Заключительное «аминь» не оставляет сомнений, что Яарук-Тегин был

руководителем христианской общины.

Таким образом, археологические и эпиграфические находки вкупе с данными

средневековых источников показывают пути распространения христианства10.

По Шелковому пути распространилось и манихейство, возникшее в III в. в

Иране и быстро завоевавшее большое число приверженцев от Италии до Китая.

Она представляла в целом синтез зороастризма и христианства. Из

христианства манихейство заимствовало идею мессианства, а из зороастризма —

идею борьбы добра и зла, света и тьмы. Ведущую роль в распространении

манихейства играли также согдийцы. В начале VIII в. верховный глава

манихеев имел резиденцию в Самарканде. Манихейство сосуществовало с

буддизмом в Средней Азии на протяжении длительного времени, причем буддизм

оказал сильное влияние на пантеон, терминологию и даже концепцию

манихейства.

Своих приверженцев имело манихейство в Семиречье и на юге Казахстана, в

первую очередь, в среде оседлого населения. В обнаруженной в Турфанском

оазисе древнеуйгурской рукописи манихейского сочинения «Священная книга

двух основ» говорится о том, что эта книга писалась в городе «Аргу-Таласе

Алтын Аргу Талас-Улуше, Талас-Улуше», «чтобы пробудить (веру) в стране

десяти стрел». Речь здесь идет об известном городе Таразе. Известно также,

что манихейские обители были еще и в других семиреченских городах, в том

числе в Баласагуне, Чигильбалыке".

Видимо, к числу манихейских реликвий следует отнести найденный при

раскопках Тараза бронзовый медальон с женским изображением с луной

(полумесяцем), которая является символом манихейского астрального божества.

ГСреди жителей средневековых казахстанских городов были представители и

зороастризма, возникшего в VII—VI вв. до н. э. на территории древнего

Ирана. Для обрядовой практики его характерно почитание четырех элементов

Вселенной — воды, огня, земли, воздуха. Памятники зороастризма можно

проследить в Средней Азии, в Согде, в сырдарьинских городах и Семиречье.

Это остатки башнеподобных сооружений, которые можно связывать с башнями

огня. Они сохранились в топографии городищ Костобе и Красная речка. Однако

в Средней Азии и Казахстане получил распространение особый вариант

зороастризма, отличяый от канонического. Он был тесно переплетен с местными

языческими культами: с культом огня, рода предков, животных — барана,

лошади, верблюда. Находки, связанные с этой религией, представлены

захоронениями в оссуариях — глиняных ящиках для костей, хумных

захоронениях, труположением в наземных склепах — на-усах, захоронениях

кучек костей. Многие, связанные с зороастризмом культы продолжали бытовать

в городах Казахстана и после появления ислама.

Так, в домах Отрара XII в. археологи обнаружили очаги-алтари, вмазанные в

пол. Богато украшенные резьбой, они служили для возжигания огня. Это были

отсветы великих огней маздеизма, которые продолжали теплиться в домах

горожан, даже тех, в которых утвердился ислам и была принята арабская

письменность12.

Однако распространившийся в Казахстане ислам постепенно вытеснил и

христианство, и буддизм, и зороастризм, и местные культы. Новая религия

утвердилась во многих городах на Шелковом пути.

Источники, повествующие о событиях конца VIII—IX вв., свидетельствуют об

исламизации^ населения Южного Казахстана, В 840 г. Нух ибн Асад подчинил

себе Исфиджаб. В 859 г. его брат Ахмед ибн Асад совершил поход на Шавгар.

Карлуки, захватившие с 766 г. политическое господство в Семиречье и на юге

Казахстана, подверглись наибольшему влиянию мусульманской культуры. Есть

мнение о том, что они приняли ислам еще при халифе Мазди (775—785 гг.)

Однако, видимо, это относилось лишь к какой-то их части, так как в 893 г.

Исмаил ибн-Ахмад взял Тараз и «обратил главную церковь этого города в

мечеть».

В начале Х в. ислам принял родоначальник династии Карахаии-дов Сатук, а

его сын Богра-хан Харун б. Муса в 960 г. оъявил ислам государственной

религией. Постепенно новая религия распространяется и в среде кочевников.

Тот же Ибн Хаукаль сообщает о тюрках-мусульманах, кочевавших между фарабом,

Кенджидой и Шашем. Имеются сведения о распространении ислама в XI—XII вв. в

среде кыпчаков

Археологические раскопки памятников IX—начала XIII вв. свидетельствуют о

формировании городской мусульманской культуры в области. В Таразе и Мирки

христианские церкви были превращены в мечети. По мере роста населения,

исповедующего ислам, в городах строятся соборные мечети.

К постройкам, которые появляются в городах Средней Азии и Казахстана в

период распространения ислама, относятся общественные бани.

Во второй половине IX—Х вв. меняется погребальный обряд. Появляются

погребения в грунтовых ямах, склепах из сырцового кирпича, погребенные

ориентировались на северо-запад, лицом на юг. Инвентаря в погребениях нет.

Наиболее ранние мусульманские некрополи открыты в Отрарском оазисе и

датируются IX—Х вв. К Х в. относится некрополь Буранинского городища.

В XI—XII вв. на некрополях появляются монументальные мемориальные

сооружения — мавзолеи (например, Айша-Биби, рядом с г. Жамбылом).

^Найдена керамика с использованием декоративных возможностей арабского

шрифта. Часть надписей носит чисто декоративный характер, но некоторые

содержат различного рода благопожела-ния, назидания. В изделиях из металла

распространяется мода на изделия, также украшенные благожелательными

надписями и надписями религиозного содержания13.

На Шелковом пути в городах Казахстана, где встречались Запад и Восток,

Европа и Азия, создалась благоприятная почва для взаимопроникновения и

взаимообогащения непохожих культур.

§ 3. Города и поселения в VI — первой половине IX века

На обширной территории Казахстана издревле выделяются крупные историко-

культурные регионы развития оседлой, а в средние века и городской жизни.

Одними из них были Южный Казахстан и Семиречье. Южный Казахстан, или

Присырдарьин-ская географическая провинция, ограничивается на севере

степями Центрального Казахстан, на юге — Таласским Алатау, на востоке —

Джувалинским плоскогорьем, на западе — песками Кзыл-Кумов.

Особое место в Южном Казахстане занимает долина Сырдарьи. Древнее

название Сырдарьи, переданное греками в форме Яксарт, сохранялось до VI—VII

вв. Затем она стала именоваться Сейхун, Кангар, Гюль-Зариун, Йинчу-Огуз и

лишь в XVI в. вновь приобретает популярность ее первоначальное название

Сыр. В Семиречье выделяются два историко-культурных района: Юго-Западное и

Северо-Йосточное Семиречье.

В науке большое внимание уделяется одной из сложнейших исторических

проблем — взаимодействию оседлых и кочевых племе^, народов, города и степи.

В науке существует так называемое евроцентристское направление, в котором

кочевники представлены как варвары в противовес цивилизованным

земледельцам.

В последние годы появились и другие взгляды на проблему, несколько

идеализируя кочевников, исследователи отмечают такие их качества, как

уважение к старшим, гостеприимство, обычаи побратимства, свободолюбие.

Однако неправомерно рассматривать «кочевой мир» обособленно от соседнего с

ним оседлого и городского, между которыми испокон веков существовали и

развивались тесные этнические, экономические и культурные связи. Торговля,

спрос на продукты животноводства были важными причинами расширения

скотоводческого хозяйства. Во взаимной торговле, сбыте продукции ремесла и

сельского хозяйства было заинтересовано население и города и степи.

Конечно, не всегда отношения кочевников и земледельцев были мирными.

Имеется множество исторических фактов об опустошительных набегах,

нашествиях кочевников, но в то же время есть сведения и о не менее жестоких

по своему характеру походах владетелей оседлых народов на степняков.

История знает в то же время примеры, когда кочевники и горожане выступали

вместе против внешних врагов. В целом же историческая закономерность

развития оседлых областей и городов Казахстана и Средней Азии с кочевниками

степей определялась тесными экономическими связями. Их взаимоотношения были

явлением, стимулирующим развитие и тех и других, зачастую в рамках одного

государства, одной экономической структуры. Отмечается еще одна важная

закономерность: то, что на всем протяжении древней

и средневековой истории под влиянием различных факторов наблюдается переход

кочевников к оседлой и городской жизни:

Первое описание городов Семиречья принадлежит буддийскому паломнику Сюань

Цзяню, проехавшему здесь в 630 г. Он сообщал:

«Пройдя более 500 ли на северо-запад от Прозрачного озера, прибыли в город

на реке Суй-е (Суйап, Суяб). Этот город в окружности 6—7 ли. В нем смешанно

живут торговцы из разных стран и хусцы. Прямо на западе от Суйе находится

несколько десятков одиночных городов и в каждом из них свой старейшина.

Хотя они не зависят один от другого, но все они подчиняются тудзюю

(кагану). Страна от города Суй-е до Гэшуанна (Кушания) называется Сули, ее

население также носит это имя... Тех, кто возделывает поля, и тех, кто

преследует выгода—поровну»'4.

Ряд исследователей считает, что земледельческая культура на территории

Семиречья появилась в результате согдийской колонизации. Существует и

противоположная, автохтонная модель происхождения городской культуры

Семиречья, по которой регион Южного Казахстана и Семиречья не был объектом

колонизации Согда, а самостоятельным, с особой экономикой и культурой

регионом, сыгравшим значительную роль в исторических и экономических

судьбах народов Средней Азии. Однако эту проблему нельзя решать только с

позиций этногенетических, необходим и культурологический анализ.

В Согдийском культурном комплексе находят воплощение и функции города как

центра ремесла, торговли и сельского хозяйства. Показательно 'сложение

городского быта, который в археологических материалах представлен

устойчивыми канонами жилой архитектуры, терракотой, керамическими наборами,

надписями на керамике, монетами, погребальными сооружениями и обрядом

захоронения. Распространение согдийского культурного комплекса в Семиречье

происходило отчасти путем непосредственного переселения сюда согдийцев. С

другой стороны его можно объяснить как отражение процесса культурной

интеграции. Согдийцами были основаны города Джамукат, Бунджикат.

Одновременно с согдийским культурным комплексом в Семиречье, на юге

Казахстана и в Мавераннахре распространяется и тюркский культурный

комплекс, представленный в археологических материалах такими массовыми

находками, как металлическая посуда и вооружение, предметы с руническими

надписями. В результате в VI — первой половине IX вв. в Семиречье и Средней

Азии складывается своеобразный культурный комплекс, который можно назвать

тюркско-согдийским.

Интенсивный культурный синтез проходил на фоне этногенетических

процессов. Таким образом, в период раннего средневековья на юге Казахстана

и в Семиречье сложилась своеобразная культура, которая интегрировала в себе

культурные достижения Согда и тюркский культурный комплекс. Наиболее яркое

проявление этой интеграции наблюдается в культуре города15.

Археологическими исследованиями на юге Казахстана зафиксировано 25 городищ

со слоями VI—IX вв., которые можно считать остатками городов. Известны

названия некоторых из них - Исфиджаб, Шараб, Будухкет, Отрар (Фараб),

Шавгар. В этих городах выделяются: арк (цитадель), шахристан (внутренний ^о-

род) и рабад (пригород).

В юго-западном Семиречье (Чуйская и Таласская долины), по археологическим

данным, насчитывается 27 городищ, которые в бельшинстве своем

отождествляются с летописными городами Таразом, Куланом, Атлахом,

Джамукатом, Мерке.

В отличие от южноказахстанских городищ топография семире-ченских иная: в

них прослеживается центральная часть, состоящая из цитадели и шахристана, и

пригородная территория, обнесенная длинной стеной. Так, шахристан городища

Кок-Мардан в Отрарс-ком оазисе по уровню VI — первой половины VII вв. был

застроен кварталами, что характерно для феодального города со свойственным

ему замыканием людей в группы, связанные родственными узами, общей

профессией, религией. Городское жилище здесь характеризуется двумя типами

домов. К первому относятся квадратные либо прямоугольные в плане

однокомнатные наземные дома. Вариантами этого типа являются дома,

заглубленные в землю. Вдоль всех стен или трех располагались суфы. В центре

или ближе к выходу устраивался прямоугольный или с закруглением части

напольный очаг с бортиками из глины.

Ко второму типу относятся двухкомнатные дома, в которых кроме жилого

помещения имелась небольшая кладовая.

В основе жилища Семиречья лежит принцип расположения в ряд длинных узких

помещений, объединенных коридором, через который сообщались комнаты —

«гребенчатая пл^рировка». I В цитаделях городов располагались дворцы

правителей, ин-| терьер которых украшали росписями, резьбой по глине и

резным 1 деревом.

I Города являлись центрами ремесел и торговли. Кроме между-\ народной

торговли получила развитие местная областная торговля )и торговля с

кочевниками. О развитии ее свидетельствуют находки монет, которые

обслуживали международную и областную торговлю. В его среде получили

распространение различные религии. В процессе сложения городской культуры

тюркские племена принимали самое активное участие, оседая в городах и

оазисах Южного Казахстана, Семиречья и Средней Азии. Их культура являлась

одним из слагаемых в раннесредневековой городской культуре всего

среднеазиатско-казахстанского региона.

Местные особенности развития городской культуры на юге Казахстана и юго-

западе Семиречья накладывали своеобразие на топографию городищ, городское

жилище, керамику, идеологию в каждом из этих районов и всей области в

целом.

§ 4. Города и поселения во второй половине IX — начале XIII вв.

Арабское завоевание оказало сильное воздействие на жизнь Средней Азии. И

хотя ни юг Казахстана, ни Семиречье не попали под власть арабов, тем не

менее последствия завоеваний сказались

на городской культуре области. Связанная тесными экономически-, ми и

культурными связями со Средней Азией, она испытала сильное воздействие

мусульманской культуры, которая распространилась в первую очередь в среде

городского населения.

Письменные источники свидетельствуют об увеличении числа городов в

указанное время.

В предгорной полосе Таласского Алатау, судя по этим данным, появились

города Джумишлагу и Манкент; на Средней Арыси сформировался округ Кенджиде

с центром в Усбаникете; в Отрарском оазисе — города Кедер, Весидж и Бурук,

в округе Шавгар — Яссы, Шагильджан, Карнак, Карачук; Сауран; в низовьях

Сырдарьи — Сыгнак, Дженд, Асанас, Барчкент; на северных склонах — Баладж и

Берукет. Некоторые из них существовали и раньше в качества небольших

поселений и городков, но в IX — начале XIII вв. они сформировались в

городские центры.

В юго-западном Семиречье число новых городов также увеличилось. В

Таласской долине — это Джикиль, Балу, Шельджи, Текабкет, Куль, Сус,

Кенджек. В Чуйской долине главным городом становится Баласагун.

В IX—начале XIII вв. сложился новый район городской культу-pbis в северо-

восточном Семиречье. Средневековые источники называют города Тальхир,

ЛабаН, Ики-огуз, Каялык.

В этот период оседлая и городская жизнь распространяется в Центральном

Казахстане. Города и поселения располагались в долинах Джезды, Кенгира,

Сарысу, в предгорьях Улутау.

Города также появились в Восточном Казахстане, в долине Иртыша.

Письменные источники сообщают, что эти города принадлежали кимакам.

Наиболее крупным был город Имакия — летняя резиденция царя (хакана). Кроме

столицы были известны города Дамурия, Сараус, Бенджар. Дахлан, Астур.

Города-ставки возникают и в Западном Казахстане, в долинах Урала. Они

принадлежали тюркам-огузам.

Раскопки городищ дают представление о тех изменениях в их застройке,

которые произошли по сравнению с предыдущим периодом.

На юго-восточной части городища Куйруктобе на Сырдарье открыты остатки

кварталов XI — начала XII вв. В каждом из них насчитывалось соответственно

от 8 до 10 домов. Один из раскопанных кварталов города имел ремесленную

специализацию — был заселен гончарами.

Раскопки городища Талгар в северо-восточном Семиречье показали, что и

этот город был застроен кварталами. Однако площадь их была большей, чем на

Куйруктобе. Дома группировались вдоль участка магистральной улочки. Всего

домов в квартале 12-14.

Новым элементом в застройке городов стали мечети. Известно сообщение

автора Х в. аль-Максиди о строительстве соборной мечети в городе Кодере

(городище Куйруктобе). Остатки ее были обнаружены и обследованы

археологами.

Среди компонентов застройки городов Южного Казахстана и Семиречья, как и

других городов Востока, были общественные бани. Две из них открыты на

рабаде Отрара и две на шахристане Тараза.

В XI — начале XII вв. появляются новые типы жилища. Это жилище, состоящее

из трех помещений, расположенных по длинной оси (анфиладная планировка),

дом с помещениями на пересекающихся осях (крестообразная планировка) и дом

с помещениями, поставленными в ряд, длинной осью, перпендикулярно к

магистральной или внутриквартальной улочке.

В домах XII в., которые тоже продолжают традиционную линию развития

южноказахстанского городского жилища, появляются очаги нового типа —

круглые и прямоугольные жаровни-сандалы, богато украшенные растительным и

геометрическим орнаментом.

Новые типы жилища появляются в городах юго-западного Семиречья. Для них

характерен центрический план, когда жилища и хозяйственные помещения

группируются вокруг дворика или зала. Такая планировка была характерна для

рядовых и богатых домов.

Городское жилище XI—XII вв. северо-восточного Семиречья известно по

раскопкам города Талгара. Все дома относятся к одному типу. Они состояли из

4—6 жилых и хозяйственных помещений и двора. Основания стен сложены из

каменных валунов. В строительстве использовалась пахса, сырцовый кирпич,

жженый кирпич и дерево.

Дворы обнесены глухими стенами из камня. В них были загоны для скота и

конюшни с отдельными стойлами для животных. Во дворах некоторых талгарских

домов обнаружены основания от юрт. Сочетание жилья с двором для скота,

наличие^юрт свидетельствует о сохранении в жизни горожан северо-восточного

Семиречья традиций скотоводческого и кочевого хозяйства.

Намечается прогресс в керамическом ремесле. По сравнению с периодом

раннего средневековья, доля лепной посуды резко снижается. Появляется

поливная керамика. Выделка стеклянных изделий в городах Казахстана

относится к IX в., а массовое распространение их приходится на Х—XII вв.

Наиболее распространенными видами изделий были графины, кувшины, чаши,

кубки, кружки, флаконы. Из стекла изготавливались оконные диски.

Кузнечное ремесло было одним из наиболее важных в городе. О его развитии,

технических возможностях дают представление массовые находки железных

изделий. Производство изделий из меди было распространено в городах

повсеместно, тем более разработки на полиметаллы и медь находились

неподалеку от городских центров в Каратау, Киргизском, Таласском,

Заилийском и Джун-гарском Алатау. Медники изготавливали посуду, чираги,

подставки под них. Зачастую они работали с драгоценными металлами, будучи

одновременно и ювелирами.

Развитие получили косторезное ремесло и обработка камня. Из кости и рога

изготавливались ручки ножей, пуговицы, украшенные резным орнаментом,

булавки. На городище Талгар найдены костяные шахматные фигурки.

Высокого уровня достигла в это время торговля. Международная торговля по

Шелковому пути известна по сведениям средневековых авторов. При раскопках и

в кладах найдены импортные изделия — художественная посуда, монеты.

Крупными торговыми центрами оставались Исфиджаб, Кедер, Отрар, Тараз,

Навакет, Баласагун. К ним прибавились такие города северо-восточного

Семиречья, как Каялык, Ики-Огуз. В Испиджабе имелись крытые рынки и рынок

полотна, караван-сараи. Некоторые из караван-сараев были населены купцами

из Самарканда и Нахшеба, а купцы из Исфиджаба ездили с товарами в Багдад,

торговцы из Исфагана имели свои караван-сараи в Шельджи.

Развивается торговля города с округой и степью. Известны некоторые из

товаров, которые попадали в казахстанские города из степи, — козьи шкуры и

меха.

Для IX—XII вв. характерен рост товарно-денежных отношений, вытеснявших

натуральный обмен. Работают монетные дворы в Исфиджабе, Отраре, Таразе,

Яссах.

Рост городского населения потребовал увеличения товарности сельского

хозяйства. Поэтому совершенствовалась система искусственного орошения. Ее

развитие хорошо прослежено на материалах Отрарского оазиса.

Как и раньше садоводство, виноградарство, огородничество, полеводство,

придомное скотоводство играли важную роль в хозяйстве горожан.

В IX—XII вв. наблюдается заметное изменение в развитии городской культуры.

Вовлечение юга Казахстана и Семиречья в сферу политических, экономических и

культурных отношений Халифата, Саманидского, Караханидского государства

сблизили исследуемую область со Средней Азией. Важную роль в развитии

городской культуры стала играть новая религия — ислам16.

§ 5. Памятники кочевников Казахстана

Как уже отмечалось, в тесной связи с городской культурой развивалась

кочевническая культура.

В отличие от Южной Сибири и Алтая, где тюркские погребения с конем,

относящиеся к VI—IX вв., представлены достаточно многочисленными курганными

могильниками, среди которых эталоном является могильник Кудыргэ, в

Казахстане они пока изучены слабо — это погребение Таштюбе в Семиречье,

Егиз-Койтас в Центральном Казахстане. Внешне это высокие курганные насыпи

из камня или смешанные, под которыми находились грунтовые ямы овальной

формы. Покойника клали на спину в широтном направлении. Труп коня помещали

на ступеньках или на одном уровне с погребенным с обратной или такой же

ориентацией. Они сближаются с погребениями Алтая, с восточной ориентировкой

погребенных.

В погребении с конем, обнаруженном вблизи Алматы, человек и конь были

положены в одну могильную яму. В могиле обнаружены костяные накладки лука,

на костях скелета лежала бронзовая пряжка с подвижным язычком. На язычке

пряжки рельефное изображение лица человека. От поясного набора сохранились

пять бляшек-накладок прямоугольной формы, наконечник пояса. На костях груди

обнаружены две серебряные пуговицы. Справа от черепа лежала серебряная

серьга из двух несомкнутых колец.

К периоду VI—VIII вв. относятся курганные погребения Бори-жарского

могильника на Арыси и Шага в Туркестанском оазисе (Южный Казахстан). Это —

захоронение тюрок, перешедших к оседлости. Здесь обнаружены коллективные

погребения на обмазанных глиной площадках, обнесенных стенками, и в наусах

— сводчатых постройках из пахсовых блоков и кирпича. В них обнаружены

серебряные и бронзовые пряжки и бляхи от наборных поясов, железные кинжалы

и мечи, ножи, украшения и керамика, характерная для оседлого населения17.

Выделить в общей массе погребальных памятников тюркского времени

принадлежащие именно тюргешам невозможно ввиду малого числа раскопанных

курганов того времени. Скорее всего, погребальный обряд тюргешей был близок

тюркскому. Так же трудно атрибутировать карлукские и огузские древности.

Возможно, карлукам принадлежат раскопанные в предгорьях Киргизского Алатау

погребения, где труп помещали в могилу лицов вверх, головой на восток, а

коня на ступеньке или в отдельной яме. Сопровождающий инвентарь представлен

железными двукольчатыми удилами и стременами с пластинчатой дужкой. По

мнению исследователей, карлукам может принадлежать захоронение вблизи

Алматы, в котором был найден пояс, украшенный нефритовыми бляхами, и

поливная керамика, датируемая ^Ж в.

Археологические памятники кимаков представлены могильниками в долине

Иртыша в Восточном Казахстане. Раскопки их позволяют выделить характерные

черты погребального обряда:

одиночное захоронение с конем или шкурой коня; захоронения в подбоях в

деревянных гробах с конем или предметами конской упряжи.

Разнообразие погребальных обрядов свидетельствует о многокомпонентное™

кимакского союза племен.

Памятники кыпчаков на территории Казахстана пока не многочислены, они

известны в Центральном Казахстане, Семиречье. Курганы кыпчаков единичны или

составляют могильники из нескольких насыпей. В насыпях встречаются остатки

тризны в виде костей барана. Покойников укладывали в деревянные колоды,

дощатые гробы или гробовища в виде рамы без дна. В ряде случаев покойника

накрывали берестой, имеется случай, когда покойник лежал в подбое,

устроенном в западной стенке могильной ямы. В ряде погребений сохранились

куски шелковых узорчатых тканей. В могилах встречаются железные ножи,

кресала. Вооружение встречается в мужских погребениях. Это сабли, стрелы в

берестяных колчанах, остатки луков. В одном из захоронений найдена

кольчуга, в другом — остатки пластинчатого доспеха. Конское снаряжение

представлено удилами, стременами и остатками седел.

Находки из захоронений степной части средневекового населения Казахстана

позволяют вместе с письменными источниками

получить представления о хозяйстве, образе жизни и религиозных

представлениях кочевых племен, которые вместе с горожанами составляли

единую политическую, экономическую и этническую общность.