Развитие римской полисной морали

Развитие римской полисной морали

Развитие римской полисной морали (VI-III вв. до н.э.)

(нравственные следствия образования римской civitas).

Рим эпохи Ромула не был еще собственно городом; скорее он

представлял собой совокупность примитивных деревень, иногда

укрепленных, с хижинами н святилищами, кладбищами и сель-

скохозяйственными угодьями. Экономической основой римской

общины было земледелие; большое значение имело и скотовод-

ство. Римляне этой эпохи знали уже и ремесленное производст-

во. Материалы некрополей VIII - VII вв. до н. э. свидетельст-

вуют о начале имущественной дифференциации населения, тогда

как захоронения предшествующих периодов одинаковы по своей

бедности.

Низкому уровню развития производительные сил соответст-

вовала и архаичная социально-политическая структура римской

общины. В основе политической системы Рима эпохи Ромула ле-

жала куриатная организация. В качестве составных частей в нее

входили народное собрание, сенат и царь.

Народное собрание созывалось для разрешения важнейших

политических, религиозных и семейных вопросов, голосование

проходило по куриям (каждая из них имела один голос), и пото-

му эти собранна носили название куриатных комиций (солнца

сuriata). В их компетенции находились выбор царя, объявление

войны и заключение мира; на комициях судили граждан, винов-

ных в тяжких преступлениях, оглашались завещания, происхо-

дили усыновления и т. д. Присутствовать на комициях могли

только взрослые мужчины - римские граждане. Народное соб-

рание было, помимо всего прочего, и сакральным актом: оно от-

крывалось особыми жертвоприношениями, жрецы определяли,

дают ли боги согласие на проведение comitia сuriata.

Возглавлял римскуюобщину царь(rех)**,избиравшийся ко-

мициями и выполнявший функции военного вождя, верховного

жреца и судьи. При царе находился сенат, обладающий правом

совещательного голоса в обычное время и всей полнотой власти

в период междуцарствия (до выборов на каминная нового ца-

ря). Очевидно, первоначально сенат представлял собой совет

старейшин родового общества (само слово senat происходит от

senex - «старик») н лишь позднее приобрел функции государст-

венного органа, (сенаторы носили почетное звание "отцов".

(раtrеs); в их число входили только «отцы семейств». По преда-

нию, первоначально Ромул выбрал из римского народа 100 сена-

торов, затем их число увеличилось до300. Как и народное собра-

ние, заседания сената имели сакральное значение.

Итак, политика в архаичную эпоху была подчинена религиоз-

ному сознанию. Взаимоотношения царя, народа и сената мысли-

лись как актуализация всеобщей религиозно-нравственной связи

римских граждан. Куриатные связи, лежавшие в основе полити-

ческой организации архаичного Рима, входили, как было показа-

но выше, в структуру моральных отношений римского общества.

Поэтому можно вполне определенно говорить о том, что во взаи-

мосвязи царя, сената и народа присутствовал и нравственный

аспект.

Специфика политики проявляется, в частности, в том, что эта

сфера общественного сознания первой отделяется от религиозно-

синкретического архаичного сознания. Мораль же и после отде-

ления остается необходимой-стороной политики. Без отношений

ценностной взаимосвязи ни одна политическая структура не мо-

жет быть достаточно жизнеспособной. И в архаичных, и в совре-

менных обществах политические связи строятся не только на от-

ношениях голого расчета, корысти, но и на верности (например,

в форме преданности вождю), справедливости (в частности, в

распределении дохода), согласии, и прочих моральных принци-

пах. Рассмотрим взаимоотношение политики и морали более

подробно на примере развития политической структуры древне-

го Рима.

Уже при первых царях динамика политического развития по-

казывает смещение баланса сил от сената и народного собрания

в сторону царской власти. Это объясняется, помимо развития

социальной дифференциации, военным характером римской об-

щины. Рим, судя по дошедшей до нас античной традиции, воевал

нрактически беспрерывно. Из четырех первых римских царей

трое (Ромул, Анк Марций, Тулл Гостилий) представляли собой

прежде всего победоносных военных вождей, обогащавших себя

и свою общину в результате грабительских походов. Нацелен-

ность на войну и военную добычу была одной из важнейших ха-

рактеристик древнего Рима в течение всей его истории. Римская

мораль - в первую очередь мораль воина и земледельца; Рим -

это и сакральная земля предков, и военный лагерь.

Первоначально римское войско представляло собой родопле-

менное ополчение, но уже первые цари окружили себя гвардией

из 300 воинов (целлеров) и тем самым обрели некоторую неза-

висимость от родовой организации общины.

Царская власть особенно усилилась в VI в. до н. э. В этот пе-

риод Рим попадает под власть Этрурии: все три последних

римских царя (Тарквиний Древний, Сервий Туллий, Тарквиний

Гордый) были по происхождению этрусками. Они правили, со-

гласно традиции, в 616 - 509 гг. до н. э. Именно в это столетие

Рим превратился в urbs (правильно построенный и обнесенный

стеной город). При этрусских царях началось большое строи-

тельство: были возведены храм на Капитолии, цирк, проведена

канализация, замощен форум и т. д. Этруски же научили рим-

лян сражаться в плотных боевых порядках (фалангой) в тяже-

лом голпитском вооружении. Не менее велико было их влияние

и в сфере религии: Юпитер, Юнона, Минерва (великая капито-

лийская триада) были этрусскими божествами.

С именем царя Сервия Туллия связана важнейшая реформа

римского социально-политического строя архаичной эпохи. По

преданию, Сервий Туллий совершенно изменил принцип комп-

лектования римского войска. Античные авторы передают, что

Сервий поделил все мужское население Рима в соответствии с

имущественным цензом на пять классов (сlаssis - «призыв»),

всадников и пролетариев. В ту эпоху в качестве критерия иму-

щественного состояния выступал, как правило, земельный надел,

но в рассказах поздних авторов дана его стоимость в денежном

выражении. Каждый класс выставлял определенное количество

центурий (сотен) со своим особым вооружением. От первого

класса, ценз которого был определен в 100 тыс. ассов, требова-

лось 80 центурий в полном вооружении: шлем, щит, поножи,

панцирь, меч и копье; от других классов - меньше (например,

от граждан пятого класса с цензом 11 тыс. ассов - 30 центурий,

вооруженных только пращами). Самые состоятельные гражда-

не выставляли 12 центурий всадников (и еще 6 центурий всадни-

ков входили в царскую гвардию). Не имеешнй ценза разряд

пролетариев образовывал одну центурию. Ремесленники фор-

мировали две центурии, которые занимались сооружением воен-

ных машин, и еще две центурии составляли горнисты и трубачи.

Без учета последних четырех центурий римское войско насчи-

тывало 193 центурии, причем на долю всадников и первого клас-

са приходилось 98 центурий.

На основе центуриатной организации был создан новый вид

народных собраний - центуриатные комиции (comitia centuria),

в которых голосование проводилось по центуриям (одна центурий -

один голос). Этот вид народных собраний существовал наряду с

куриатными комициями.

Сервию Туллию приписывается и введение территориального

разделения римской общины, которое вскоре вытеснило родопле-

менное деление на три трибы. По преданию, Сервий разделил

всю римскую землю на 21 округ (округа тоже носили название

«трибы»), из них 4 были городскими и 17 - сельскими. Граж-

дане, относившиеся к сельским трибам, обладали более высоким

социальным статусом, чем римляне из городских округов.

Среди исследователей нет единого мнения насчет сервианской

реформы. Некоторые ученые полагают, что центуриатная орга-

низация в таком развитом виде сложилась уже при республике.

Так, А. И. Немировский вообще не признает Сервия Туллия ав-

тором центуриатной реформы и относит ее к середине V в.

до н. э. Французский исследователь Ж. Эргон более осторожен

в выводах, он считает, что реформа Сервия Туллия дала первый

толчок к развитию центуриатной организации и что в то время,

кроме всадников, существовал только один класс граждан -

сlаsis в своем первоначальном смысле, т. е. все те, кто созывал-

ся по военному призыву, - ополчение граждан. Все остальные

были infra classem («вне класса»).

В противоположность этим мнениям итальянский ученый

Л. де Франчиши полагает, что предание о Сервии Туллии достой-

но доверия, так как приписанные ему реформы соответствовали

рэзвитию экономики и социальным переменам его эпохи. Новая

центуриатная система, по мнению де Франчиши, создала мате-

риальную и духовную базу сivitas, или территориального госу-

дарства.

Мы согласны с этим исследователем в том, что о римской

сivitas (аналоге греческого полиса) как о вполне сложившемся

государственнам образовании можно говорить лишь после сер-

вианских реформ (когда бы они ни были проведены в действи-

тельности), если архаичную римскую общину можно классифи-

цировать как военную демократию, то civitas - это уже фор-

ма рабовладельческой государственности; иными словами, это

другая общественно-экономическая формация. Такой качествен-

ный скачок в развитии римской общины, конечно, не мог не от-

разиться и на сфере морали.

В структуре нравственных отношений образование civitas

вызвало прежде всего ослабление равноправных взаимосвязей,

или нравственных отношений «по горизонтали». Родовые связи

оказались, по сути, вытеснены иными формами отношений. Так,

принадлежность к тому или иному роду долгое время являлась

условием и гарантией полноправности гражданства, теперь же

римским гражданином мог быть человек, обладающий тремя

главными состояниями: status libertatis, statis, civitatis,

familia, но уже не gentis. Родовые отношения еще долго принимались

в расчет в римском праве (родичи, в частности, имели право на

наследование имущества), но основной структурной единицей civitas

выступала уже familia, а не gens (род).

Что касается куриатных отношений, то они сохранялись еще

довольно долгое время; куриатная, или гражданская, организа-

ция римской общины протлвостояла центуриатно-военной органи-

зации civitas (или собственно рорulus Romanus - «народу рим-

скому»). Но в самих куриях власть все более захватывала ро-

доплеменная знать, и потому курнатные связи постепенно поте-

ряли характер равноправных отношений. Собственно, именно в

целях борьбы с племенной аристократией Сервий Туллий и про-

вел свои реформы (по крайней мере, в памдти потомков он за-

печатлелся как «народный царь»). Разделение общества по

имущественному цензу давало возможность каждому римляни-

ну независимо от происхождения подняться по социальной лест-

нице.

Важно отметить то, что центуриатная организация была пост-

роена по принципу соразмерности (или гармонизации) -

имеющий более высокий социальный статус нес и б6льшие воин-

ские повинности. Солдаты центурий были связаны со своим пол-

ководцем (царем, позднее - консулом) священной индивиду-

альной присягой - sacramentum, а также отношением fides

(«верности»). Власть полководца над солдатами приближалась

к власти раtеr familias и регулировалась нормами священного

права (fаs). Все это позволяет охарактеризовать центуриатные

связи как особый вид ценностной взаимосвязи. Новое политико-

военное разделение римского общества обладает, таким обра-

зом, и нравственным аспектом.

Заметим, что центуриатные связи с самого начала принадле-

(«верности»). Власть полководца над солдатами приближалась

к власти раter familias и регулировалась нормами священного

права (fas). Все это позволяет охарактеризовать центуриатные

связи как особый вид ценностной взаимосвязи. Новое политико-

военное разделение римского общества обладает, таким обра-

зом, и нравственным аспектом.

Заметим, что центуриатные связи с самого начала принадле-

жали к типу нравственных отношений «по вертикали». Всадни-

ки и первый класс фактически диктовали свою волю в центури-

атном народном собрании, так как вместе они имели 98 голосов

из 193. По словам Чита Ливия, «казалось, будто никто не лишен

права голоса, и все же вся сила сосредоточена была у первого

сословия государства» (Ливий. 1, 43).

Итак, в структуре нравственных отношений укрепились отно-

шения «по вертикали» (фамильные и клиентские отношения, оче-

видно, именно в эту эпоху приобрели свой законченный харак-

тер), связи же «по горизонтали» фактически были сведены на

нет.

Изменения в моральном сознании выразились прежде всего в

том, что в структуру основных римских ценностей была включе-

на сама сivitas. Мораль архаичной общины перерастала, таким

образом, в полисную мораль. «Для римлянина его гражданская

община (как для грека полис) - это то единственное место на

земле, где ты - человек, ибо только длесь ты ощущаешь свое

единение с другими людьми на основе права, только здесь укрыт

от врагов стенами и от неожиданностей судьбы богами - созда-

телями, родоначальниками и покровителями города, только

здесь ты включен в род - непрерывную цепь смертей и рожде-

ний, определяющих твое собственное место в бесконечном пото-

ке бытия...». Civitas стала наряду с раtria одним из основных,

стержневых понятий римской системы ценностей. Полис, по сло-

нам Г. С. Кнабс, это отличительный признак, средоточие и наи-

более полное выражение античного мира; народы, не знавшие

полисной жизни, были, с точки зрения греков и римлян, дикаря-

ми.

Вслед за civitas в структуру основных римских ценностей вхо-

дят libertas («свобода»). Храм Liberta был сооружен лишь во

второй половине III в. до н. э., но само понятие гораздо более

древнее. Как отмечает Э.Бенаенист, латинское liber имеет одно-

коренные аналоги во многих индоевропейских языках и восходит к

понятию «рост». Первоначальным оказывается не значение «ос-

вобожденный, избавленный от чего-либо», а значение принад-

лежности к этнической группе, обозначенной путем растительной

метафоры. С образованием civitas в обстановке прогрессирую-

щей социальной дифференциации и развития долговой кабалы

возникает необходимость в подчеркивании своей принадлеж-

ности к римской социально-этнической общности. Так libertas в

силу своей противоположности рабскому состоянию обретает

значение «свобода». Кроме того, libertas теперь стали понимать

и как «равенство перед законом». Свобода и юридическое ра-

венство римских граждан долгое время служили тормозом на

пути развития социального неравенства. И в то же время само

представление о свободном, юридически и экономически незави-

симом, «атомарном» римском гражданине было уже в ряду но-

вых понятий, порожденных сivitas.

Качественное изменение в связи с образованием civitas пре-

терпело и такое древнее римское понятие, как virtus - «воин-

ская доблесть». Очевидно, в связи с возникновением нового типа

народных собраний - центуриатных комиций - многие воин-

ские ценности (в том числе virtus и disciplina) переносятся на

сферу гражданской жизни. Virtus обретает новое значение -

«гражданская доблесть», а со временем в силу своей универ-

сальности становится выражением «добродетели» вообще, или

совокупности свойств, подобающих римскому гражданину: храб-

рости, выносливости, трудолюбия, сурового достоинства, непрек-

лонной честности, справедливости и т. д. Только сумма всех

этих добродетелей и была умна в широком смысле слова.

Итак, можно сказать, что структура римского морального

сознания проявляет способность к некоторому развитию: в нее

входят новые ценности, старые понятия могут приобретать новое

значение и т. л. Однако римское моральное сознание вовсе не

претерпевает качественного преобразования. Римляне и после

образования civitas продолжают почитать Pietas, Fides, Ius,

Раtriа, воспринимают как реальность свою ценностную взаимо-

связь с богами и манами, пространством и временем, что свиде-

тельствует о чрезвычайном консерватизме римского (теперь уже

полисного) морального сознания.

Что же касается эталонов нравственного поведения, то скорее

всего именно после складывания civitas происходит четкое

оформление иерархии нравственных обязанностей, известной

нам по римским авторам. Римскийм поэт II в. до н. э. Луцилий

говорит о следующей иерархии обязанностей: на первом месте

стоят качества и деяния, направленные на благо отчизны, за-

тем - на благо родных, н на последнем месте находится забота

о собственном благе. Цицерон, описывая идеального vir bonus

в трактате «Об обязанностях», приводит примерно такую же

иерархию: у него на первом месте стоят обязанности по отноше-

нию к отечеству и родителям, на втором - к семье, и на

третьем - обязанности по отношению к родственникам и друзь-

ям (Цицерон. Об обязанностях. 1, 58).

Соотношение элементов иерархии обязанностей поддержива-

лось весьма жесткими мерами: античная традиция довела до нас

хрестоматийные примеры расправы над нарушителями этого со-

отношения. Так, легендарный римский герой Гораций убил свою

сестру, которая оплакивала жениха-иноплеменника, павшего в

битве с римлянами. Первый римский консул Луций Юний Крут

казнил своих сыновей, виновных в заговоре против республики

(Ливий. 11, 5). Диктатор Постумий приказал казнить своего сы-

на, виновного лишь в том, что в пылу сражения, увлекшись пре-

следованием неприятеля, он оставил свой пост (Там же. IV, 2')).

Уже из приведенных примеров можно заключить, что древний

Рим знал такой феномен, как моральный конфликт (в виде, на-

пример, столкновения полисной морали с семейными обязанно-

стями). Однако этот конфликт еще не осознается как нравствен-

ная проблема; решение, предлагаемое римским моральным этд-

лоном, всегда однозначно и бескомпромиссно.

Центуриатная реформа имела еще одно следствие в нравст-

венной практике римлян. Римское общество в результате этой

реформы обрело такое качество, как социальная динамика. Лю-

бой гражданин, увеличивший свое состояние до требуемого цен-

за, мог подняться по социальной лестнице вплоть до положения

всадника. Эта динамика получила, видимо, и духовно-религиод-

ную санкцию; именно Сервию Туллию традиция приписывает ос-

нование храма Фортуна Центуриатная реформа, следователь-

но, узаконивала стремление к обогащению, которое становилось

теперь общественно санкционированной нормой поведения. Да-

же такой блюститель mores maiorum, как Катон Старший,

утверждал, что «мы все стремимся иметь больше» (Катан. Зем-

леделие. 2), и не видел в этом ничего зазорного. Но наряду с этой

нормой и в полном противоречии с ней существовало и другое

представление о должном поведении раtег familias в отношении

своего имущества. По свидетельству Плутарха, еще в начале 1 в.

до н. э. равный позор навлекал на себя и тот, кто промотал свое

богатство, и тот, кто не остался верен отцовской бедности, т. е.

разбогател (Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Сулла, 1).

Здесь мы видим пережиток древнейшей нормы поведения, нап-

равленной на консервацию социального и имущественного статус-

кво, вполне в духе архаичной римской морали. Сосуществова-

ние двух противоположных норм поведения в рамках одной куль-

туры станет теперь постоянной характеристикой полисной мора-

ли, сочетавшей в себе причудливым образом консерватизм и ди-

намичность. Перевес, казалось бы, был на динамичной

стороне, однако при более глубоком рассмотрении выясняется,

что некоторые базовые, основные характеристики полисной мо-

рали оставались неизменными на протяжении всей античной ис-

тории. К таким стабильным характеристикам римской полисной

морали относятся: неспособность морали функционировать вне

рамок civitas; сохранение за раtег familias положения главного

субьекта нравсивенности; стабильность структуры ценностей и

иерархии обязанностей римской морали.