Григорий Ефимович Распутин: герой своего времени

Григорий Ефимович Распутин: герой своего времени

первого. Ито, что против Распутина выступила Софья Тютчева, бывшая в

тесной дружбе с сестрой царицы, — не случайно. С Эллой была очень близка и

семья Юсуповых. Так в Москве сформировался фронт недругов «старца»,

который Аликс будет называть «московской кликой». Элла помогла высланному

из столицы Феофану получить назначение в Крым. Она верила, что во время

пребывания Семьи в Ливадии неукротимый Феофан продолжит свои обличения.

Наступление на мужика продолжил и Столыпин. В октябре 1910 года он

приказал департаменту полиции установить за Распутиным наружное

наблюдение. С помощью донесений секретных агентов он надеялся наконец

убедить царя в распутстве «Нашего Друга».

Но Аликс тотчас ответила. Как сказано в полицейских документах,

Распутин «наблюдался лишь несколько дней, после чего наблюдение было

прекращено».

Наблюдение отменил сам царь. Он не мог объяснить своему премьеру, что

те факты, которые тот намеревался ему сообщить, ничего для него не значат.

И что ни Столыпину, ни его агентам не дано понять поведение «отца

Григория». Загадку его поведения...

ПАДЕНИЕ ВЕЛИКОГО ПРЕМЬЕРА

Но и по возвращении Распутин не мог жить спокойно. Поток поношений

против него не прекращался. И опять он диктовал «маме» в тетрадь свои

поучения о претерпевших за правду...

Аликс была в ярости. И в конце 1910 года царь пишет резкую записку

премьер-министру с требованием пресечь газетную кампанию против Распутина.

Но Столыпин попросту проигнорировал царское распоряжение, и травля

продолжалась.

Премьер сам готовил решительную атаку. Хотя его попытка устроить

официальную слежку за Распутиным и не удалась, секретная агентура

Столыпина работала исправно — сведения о Распутине собирались. И в начале

осени 1911 года премьер отправился с докладом к царю.

Об этом эпизоде в «Том Деле» есть важнейшие показания Сазонова:

«Интересна его (Распутина. — Э. Р) борьба со Столыпиным, о которой я в

дальнейшем рассказываю со слов самого Распутина. Столыпин требовал от царя

удаления Распутина. Он принес на доклад дело департамента полиции о

Распутине и доложил все, что ему известно компрометирующего... И после

доклада приказал - Столыпину выйти вон, а доклад бросил в камин... Вот

почему за месяц до смерти Столыпина я знал... что его участь решена.

Сопоставьте с этим такие мелочи, как то, что на киевских торжествах

Столыпину не была предоставлена более или менее приличная и удобная

квартира, не был дан автомобиль и т.п.»

Столыпина свалила не Дума, не правые и левые, а собственная атака на

мужика. Могущественный премьер начал «политически умирать». Аликс пошла в

беспощадный поход против врага «Нашего Друга». И уже вскоре Распутин

озвучил ее мысль по поводу премьера: «Распутин говорил о Столыпине... что

он слишком много захватывает власти», — показала Вырубова.

Мужик знал: слабый царь не прощает обвинений в собственной слабости.

Грозный премьер еще оставался на посту, но уже пополз слух о переводе его

наместником на Кавказ, что не преминул с удовольствием отметить в мемуарах

его вечный соперник граф Витте.

ЗА ДЕСЯТЬ ДНЕЙ ДО УБИЙСТВА

Вскоре в Нижний Новгород выехала удивительная экспедиция — мужик и его

друг журналист Сазонов. А незадолго до того между ними состоялся весьма

примечательный разговор...

Пост министра внутренних дел — ключевой в правительстве. Как скажет

впоследствии один из царских министров: «Премьер без этого поста, как кот

без яиц». Неудивительно, что любой глава кабинета (и Столыпин — не

исключение) старался забрать его себе.

Каковы же были изумление и испуг Сазонова, когда мужик сообщил ему,

что получил задание от «царей» подыскать... нового министра внутренних дел

вместо Столыпина! Более того — Распутин предложил своему другу подумать,

кого лучше назначить! И журналист, преодолев страх, видимо, поду- мал,

потому что вскоре предложенная им кандидатура уже обсуждалась в Царском

Селе. Это был Нижегородский губернатор Хвостов, с отцом которого Сазонов

был в большой дружбе. Потому-то Распутин и Сазонов отправились в Нижний

Новгород — «на смотрины».

Алексей Николаевич Хвостов — огромный, тучный (впоследствии Распутин

даст ему прозвище «Толстопузый»), был еще молод — 39 лет. Племянник

министра юстиции, он происходил из семьи богатых землевладельцев и был

известен крайне правыми взглядами.

Приехавших он встретил весьма неожиданно... Из показаний Сазонова:

«Меня, как старого друга семьи, принял любезно, а Распутина... очень

холодно и, по-видимому, был удивлен нашим визитом... он даже не

пригласил... обедать. Мы пробыли у него от поезда до поезда...»,

Хвостов в «Том Деле» описал это событие красочней: «За 10 дней до

убийства Столыпина в Нижний Новгород, где я был губернатором, неожиданно

приехали... знакомый еще моего отца Георгий Петрович Сазонов и вместе с

ним Григорий Распутин, которого я ранее никогда не видел... Сазонов,

очевидно, чтобы не мешать нашей беседе, оставался в гостиной. Распутин был

со мной в кабинете... Распутин говорил о своей близости к царю... и что он

прислан царем чтобы «посмотреть мою душу» и наконец предложил мне пост

министра внутренних дел».

Естественно, Хвостов сказал, что «это место уже занято». «Распутин же

ответил, что Столыпин все равно уйдет... Все это показалось мне настолько

странным и необычным, что я не придал значения беседе со мной Распутина,

говорил с ним в полушутливом тоне... и он ушел от меня рассерженным. Я не

пригласил его отобедать и отказался познакомить с семьей, о чем он

просил...»

Еще бы не странно! Вдруг приезжает непонятная пара: Сазонов — знакомый

его отца, всего лишь журналист и издатель, каких много, и мужик — корявый,

полуграмотный, о котором ходят какие-то невозможные сплетни, и они всерьез

начинают обсуждать с ним... удаление с поста министра внутренних дел

могущественнейшего Столыпина!

Хвостов, как и иные «серьезные люди», не знал тогда реального

положения мужика при дворе и, естественно, не поверил, что судьбу

ключевого поста в правительстве царь мог поручить этой нелепой паре. Все

это выглядело абсолютно фантастическим. Заподозрив, что его попросту

втягивают в какие-то придворные игры, губернатор предпочел вежливо

выставить за дверь странных посланцев, но все-таки попросил полицейских

агентов проследить за ними. После чего, как показал Хвостов, он «получил

из местной конторы копию телеграммы, которую Распутин послал на имя

Вырубовой, приблизительно такую: «Хотя Бог на нем и почиет, но чего-то не

достает», и, видимо, окончательно успокоился, решив, что это интрига

Подруги царицы.

Как же был поражен (если не сказать — напуган) Хвостов, когда через

десять дней Столыпин был убит! И слова Распутина «Столыпин все равно

уйдет» показались ему зловещими...

ГИБЕЛЬ ПРЕМЬЕРА

Из дневника К.Р.: (3 сентября... С ужасом узнали, что позавчера

вечером в Киеве... Столыпин был ранен несколькими револьверными

выстрелами».

Покушение произошло при весьма странных оплошностях секретной полиции.

В Киеве по случаю полувекового юбилея отмены крепостного права

открывали памятник деду Николая, освободителю крестьян Александру II. На

торжества приехали царь с великими княжнами, а также премьер Столыпин.

Накануне в Киевское охранное отделение явился некий Дмитрий Богров —

революционер-террорист, завербованный полицией, но уже несколько лет как

прервавший с ней всякие связи. И вдруг он вновь объявился и сообщил, что

готовится покушение на Столыпина — в Оперном театре, во время парадного

спектакля — и он, Богров, берется его предотвратить.

Глава корпуса жандармов Курлов, глава дворцовой охраны Спиридович и

глава Киевской охранки Кулябко — все вдруг оказались необычайно доверчивы.

Даже не установив за Богровым наблюдения, они не только пустили его в

театр, но... пустили с револьвером!

Во время второго антракта царь вышел из ложи. Столыпин стоял у сцены

спиной к оркестру, беседуя с министром двора Фредериксом. К нему подошел

молодой человек в черном фраке, выделявшемся среди блестящих мундиров. Это

и был Богров. Он преспокойно вынул револьвер и дважды выстрелил. Столыпин

успел повернуться к пустой царской ложе и перекрестить ее. Его вынесли в

фойе. 5 сентября он умер.

Учитывая опыт предыдущих убийств, когда правые и тайная полиция руками

агентов-провокаторов убирали неугодных царских чиновников, в Думе тотчас

заговорили об очередной «кровавой расправе». В своей речи монархист В.

Шульгин прямо обвинил охранку: «3a последнее время мы имели целый ряд

аналогичных убийств русских сановников при содействии чинов политической

полиции... Столыпин, который по словам князя Мещерского говорил «охранник

убьет меня»... погиб от руки охранника при содействии высших чинов

охраны».

Было назначено сенатское расследование действий Курлова и Спиридовича.

Но кто-то, видимо, очень заволновался... По повелению Николая дело было

прекращено.

Распутин в день убийства был в Киеве и впоследствии написал о

торжествах. Это была почти ода, но выспренние славословия мужика мало кто

заметил. А вот его предсказание о «скором уходе» Столыпина и известие о

встрече с Хвостовым накануне убийства распространились быстро. Более того,

пошли слухи, что он прямо предсказывал скорую гибель премьера. Илиодор в

своей книге цитирует будто бы слова Распутина: «Ведь я за семь дней

предсказал смерть Столыпина»...

Об этом заговорили в петербургских гостиных. Имя Распутина начали

связывать с убийством Столыпина, и эти слухи, видимо, произвели сильное

впечатление на Сазонова. Журналист испугался: Распутин и, следовательно,

он сам были втянуты в опасную игру, а смерть Столыпина показала, чем

кончаются такие игры. «Я стал отходить от него, когда стал замечать, что

он приобретает влияние на вопросы верховного управления», — показал

Сазонов в «Том Деле».

Слухи о том, что Распутин как-то связан с убийством премьера, вызвали

особый интерес у Чрезвычайной комиссии. По этому поводу допрашивали

начальника охраны Распутина полковника Комиссарова, но улик не нашли...

ЧУДО! ЧУДО!

Осенью 1912 года Распутин воистину совершил чудо — спас жизнь

наследнику. Даже недруги мужика будут вынуждены признать это.

Трагедия началась в начале октября в Спале — охотничьем замке в

заповедной Беловежской пуще, где шла царская охота. В замок съехалось

множество гостей. Шли веселые празднества, но то, что творилось в одной из

дальних комнат, оставалось тайной для всех.

Однажды во время бала швейцарец Жильяр (он преподавал цесаревичу

французский язык, а впоследствии станет его воспитателем) вышел из залы во

внутренний коридор и очутился перед дверью, из-за которой слышались

отчаянные стоны. Вдруг в конце коридора он увидел императрицу — она

бежала, придерживая руками мешавшее ей бальное платье. Ей пришлось

покинуть бал в самом разгаре — у мальчика начался очередной приступ

нестерпимых болей. От волнения она даже не заметила Жильяра...

Из дневника Николая: «5 октября... Невеселые именины провели мы

сегодня, бедный Алексей уже несколько дней страдает от вторичного

кровоизлияния».

Началось заражение крови. Врачи готовили Аликс к неизбежному концу.

Пришлось официально объявить о болезни наследника.

Из дневника К.Р.: «9 октября... Появился бюллетень о болезни

Цесаревича. Он единственный сын Государя! Сохрани его Бог!»

Годом раньше у Алексея случилось кровотечение в почках. И тогда, как

писала в дневнике Ксения, «послали за Григорием. Все прекратилось с его

приездом».

Теперь же Распутин был далеко. Но Аликс верила — его молитва победит

любое расстояние.

Из показаний Вырубовой: «Распутину была послана телеграмма с просьбой

помолиться, и Распутин успокоил телеграммой, что наследник будет жить...

«Бог воззрил на твои слезы и внял твоим молитвам... твой сын будет жить».

Когда Аликс с измученным от бессонных ночей лицом торжествующе

показала врачам эту телеграмму, те только печально покачали головами. И с

изумлением отметили: хотя мальчик по-прежнему умирал, царица... сразу

успокоилась! Так она верила в силу Распутина. Врачам казалось тогда, что в

замок вернулось средневековье, однако... наследник выздоровел!

Аликс была счастлива: она воочию узрела чудо. Одной молитвой, даже не

приехав в Спалу, «Божий человек» спас ее сына!

21 октября министр двора Фредерикс объявил: «Острый и тяжелый период

болезни Его Императорского Высочества... миновал». «Разве этого было

недостаточно, чтобы снискать любовь родителей!» — вспоминала Вырубова.

А пo приезде Распутина в Петербург «цари» еще раз услышали

обнадеживающее...

Из показаний Вырубовой: «Врачи говорили, что у наследника кровотечение

наследственное, и он никогда из него не выйдет вследствие тонкости

сосудов. Распутин успокоил их, утверждая, что он вырастет из него...»

Именно тогда Распутин впервые заявил, что сразу же после

окончательного выздоровления наследника он покинет двор.

И Аликс верила и боготворила мужика. К сожалению, мы употребляем

верное слово...

Слухи о возможной смерти цесаревича заставили действовать брата царя —

Михаила. В случае печального исхода он становился наследником престола. Но

он знал — в этом случае царь и Семья уже ни за что не позволят ему

жениться на его любовнице Наташе Вульферт, разведенной жене ротмистра.

Пепельные волосы и бархатистые глаза самой элегантной женщины

Петербурга победили — Михаил поторопился. 31 октября вдовствующая

императрица получила письмо из Канн: «Моя дорогая мама... как мне тяжело и

больно огорчать тебя... но две недели назад я женился на Наталье

Сергеевне... я, может быть, никогда не решился бы на это, если бы не

болезнь маленького Алексея...»

Теперь будущее трона для Семьи было связано только с больным

мальчиком.

Теперь оно находилось в руках «странного божества» — так назвал

Распутина кто-то из газетчиков.

А «странное божество» продолжало свою удивительную жизнь. И агенты

продолжали отсылать донесения в департамент полиции: «3. 12. 1912...

посетил редакцию духовных газет «Колокол» и «Голос истины» с Любовью и

Марией Головиной... После чего на Невском взял проститутку и пошел с ней в

гостиницу».

«9 января. С Сазоновой хотел посетить семейные бани, но они были

закрыты. Он расстался с ней и взял проститутку».

«10 января... К проститутке...» «12 января. Побывав у Головиных, взял

проститутку». Все то же четкое чередование: из чопорного дома Головиных —

к проститутке, потом встреча с Вырубовой, посещение бань с одной из

поклонниц, опять проститутка... Иногда по вечерам — на автомобиле в

Царское Село.

Теперь этот гон за телом стал для него обычным — он отчего-то совсем

не боится доносов «царям». «Если в первые приезды перед свиданиями с

проститутками он проявлял некоторую осторожность, оглядывался и ходил по

глухим улицам, то в последний приезд эти свидания проходили совершенно

открыто», — говорится в отчете о наружном наблюдении.

6. Первое покушение на Распутина. Агентура продолжается.

Это случилось, когда Распутин возвращался из церкви. У ворот дома его

поджидала женщина. Она попросила милостыню и, пока Распутин доставал

деньги, выхватила нож и ударила его в живот.

Все газеты России написали о происшедшем на первых полосах.

В Тобольском архиве находятся три тома следственного дела — «О

покушении на убийство крестьянина Григория Ефимовича Распутина». Там есть

показания покушавшейся: «29 июня после обеда... увидела идущего...

Григория Распутина... Кинжал с ножнами у меня был привязан под юбкой... и

я его вытащила через отверстие в кофточке... Один раз его этим кинжалом

ударила в живот. После чего Распутин отбежал от меня, я за ним

бросилась... чтобы нанести ему смертельный удар».

Так они бежали вдоль домов, мимо оцепеневшей толпы— маленькая женщина,

размахивая кинжалом, и Распутин, зажимая рану рубашкой. Но ударить второй

раз ей не удалось... «Он схватил лежащую на земле оглоблю и ударил меня

один раз по голове, отчего я тотчас упала на землю... Это было днем, и

сбежался народ, который говорил: «Убьем ее»... и взяли ту же оглоблю. Я

быстро поднялась и сказала толпе: «Отдайте меня полицейскому. Не убивайте

меня»... Мне связали руки, повели в волостное правление, по дороге...

пинали, но не били».

Она назвалась Хионией Гусевой, жительницей Царицына. У этой еще

нестарой женщины было страшное лицо с провалившимся носом. Хиония

объяснила: «Я — девушка, у меня никогда не было детей, сифилисом я не

страдала... меня испортили лекарствами, от них с 13 лет у меня провалился

нос».

Несколько дней Распутин был между жизнью и смертью. И все

почитательницы, и Царская Семья посылали ему телеграммы с пожеланием

выздоровления.

Придя в себя и узнав, что Хиония приехала из Царицына, Распутин

объявил: это царицынский монах Илиодор послал ему смертельный привет. Но

Гусева участие Илиодора в деле отрицала, объясняла свой поступок

«собственным решением»: «Я считаю Григория Ефимовича Распутина ложным

пророком и даже антихристом... я решила убить Распутина, подражая святому

пророку... который заколол ножом 400 ложных пророков».

«На допросе, — писала газета «Новое время», — Гусева выразила

сожаление, что не убила старца... Хиония Гусева, по профессии шапошница...

познакомилась с Распутиным в 1910 году, когда он посещал Балашевское

подворье в Царицыне, где жила монахиня Ксения, подруга Гусевой».

Газеты захлебывались от романтических версий. По одной из них Распутин

соблазнил Гусеву, когда она была молода и прекрасна. По другой — Распутин

растлил во время «радения» ее подругу, юную красавицу — монахиню Ксению, а

Гусева отомстила за нее... И хотя вскоре выяснилось, что Ксения лишь

издали видела Распутина (и, кстати, была весьма немолода), никто ничего не

опровергал. Читатели жаждали «распутинских историй», и как только мужику

стало лучше, в тюменскую больницу, где он лежал, прорвались журналисты.

Несчастье на какое-то время примирило с ним часть прессы. Тон газет на

короткий период стал почти сочувственный. «Биржевые ведомости» писали: «Он

сидел изможденный болезнью, в больничной рубашке, и рассказывал свои

переживания... Широкой публике неизвестны его размышления, которые он

заносит в тетрадку почти каждый день...» И корреспондент цитировал:

«Великое дело быть при последнем часе больного. Получишь две награды —

посетишь больного, и в это время все земное покажется тебе обман и сеть

беса»...

Гусеву отправили в Томск, в лечебницу для душевнобольных. Это было

единственно возможное решение — чтобы не допустить скандального судебного

процесса, который мог вновь поднять волну ненависти к Распутину.

Н. Веревкин, тогдашний товарищ министра юстиции, показал в «Том Деле»:

«Гусева была признана сумасшедшей... но эта женщина кричала: «Я в здравом

уме и твердой памяти, я сознательно ударила его ножом»... Она была

помещена в психиатрическую больницу... Потом родственники ходатайствовали

о ее освобождении ввиду ее выздоровления. Но министр юстиции написал

резолюцию: «Освобождение должно последовать не ранее, чем опасность

больной для окружающих будет совершенно устранена».

Так что Гусевой предстояло сгнить в «психушке». Ее освободит

революция.

АГЕНТЫ, АГЕНТЫ, АГЕНТЫ...

В 1917 году полковник Комиссаров, вызванный в Чрезвычайную комиссию,

рассказал, как развивалась интрига. Его определили к Распутину не то

охранником, не то слугой, не то стукачом. Хорошо, что разрешили не носить

офицерскую форму, которую он марать не желал... Полковник носил штатское,

и это успокоило его гордость. Тем более что Хвостов денег не жалел, и.

Комиссарову был придан автомобиль с шофером и штат подчиненных — пять

опытных агентов.

Так началось его наблюдение за Распутиным. Но прежнее (официальное)

наблюдение со стороны Петроградской охранки не отменялось. На лестнице у

дверей квартиры Распутина по-прежнему сидел агент, двое были внизу, и на

улице дежурили агенты, а также автомобиль охранного отделения. Людей из

охранки Распутин в квартиру не пускал и развлекался по-прежнему: ускользал

от них на авто и на экипажах.

Совершенно иное отношение было у мужика к Комиссарову и его агентам.

Распутин понял: Белецкий — с ним, готов ему служить. Немаловажно и то, что

Комиссарова мужик знал и прежде. Как показал полковник в «Том Деле»,

«знакомство мое с Распутиным произошло на квартире Бадмаева», которогo

удалой военный «посещал в качестве пациента». Комиссаров легко сошелся с

дочерьми мужика и Лаптинской — им льстило, что импозантный господин в

высоком чине чуть ли не прислуживает их Григорию Ефимовичу. «Наш

полковник», как они его часто звали, стал своим в доме.

Вырубовой и царице Белецкий объяснил, что Комиссаров сумеет по-

настоящему обеспечить безопасность Распутина. И действительно, система

охраны мужика, созданная Комиссаровым, была сравнима разве что с охраной

самого царя. Полковник «заагентурил» всех дворников и швейцаров в доме.

Кроме специального авто с шофером на Гороховой постоянно дежурили его

агенты, переодетые в извозчиков. В короткий срок были «выяснены» все лица,

приближенные к Распутину, на каждого была составлена справка. Одновременно

«велась перлюстрация писем, к нему поступающих».

7. Последняя весна… Убийство Распутина (Юсуповская ночь).

ПОСЛЕДНЯЯ ВЕСНА

Наступила последняя весна Распутина. После всех треволнений, связанных

с заговором Хвостова, он захотел воли. Начинались полевые работы, и он

знал — земля требует мужика. А сын его служил теперь санитаром в

«царицыном лазарете»— далеко от земли...

Как всегда, он решил сначала заехать в Верхотурье, поклониться

любимому святому, замолить все плотские грехи и сладко покаяться. И в

покаянии обрести новую силу.

Распутин уезжал в начале марта. Его провожали Вырубова, Муня Головина

и прочие поклонницы. И, конечно же, — Манасевич. Но вдруг на перроне, к

ужасу окружающих, появилась безумная генеральша — в белом балахоне, с

кудахтающими курами в лукошке...

Из показаний Лохтиной: «Отец Григорий... не хотел чтобы я ехала с ним

в Верхотурье... Не сказав ни ему, ни другим, что я задумала ехать в

Верхотурье в одном поезде с ним, я явилась на вокзал и распорядилась

внести все свои вещи в купе. В том числе лукошко с курами, которых я везла

отцу Макарию... Отец Григорий гневно приказал, чтобы я ехала через

несколько дней... Между тем дали второй звонок, и пришлось мои вещи спешно

уносить мне самой... Стоявший тут же в коридоре Манасевич, высокомерно

глядя на меня, сказал по-французски: «Она тоже уезжает!» Тогда я,

повелительно обратившись к нему, приказала ему вынести оставшееся лукошко

с курами, что Манасевич, озираясь по сторонам, исполнил».

МЕСТО ПОГРЕБЕНИЯ ГОТОВО

На окраине Александровского парка, неподалеку от Дамских конюшен,

Подруга выкупила кусок земли. И в начале ноября заложила там часовню

святого Серафима — в благодарность за избавление от смерти при крушении

поезда.

5 ноября Аликс сообщила Ники: «Закладка Аниной церкви прошла хорошо,

Наш Друг был там... а также славный епископ Исидор».

Под алтарем строящейся часовни «Нашего Друга» и похоронят. И отпевать

его будет «славный епископ».

В честь закладки «Аниной церкви» было устроено маленькое празднество,

которое породило большую историю...

После очередного заседания Думы непримиримый враг Распутина монархист

Пуришкевич был окружен коллегами. Он раздавал желающим весьма любопытную

фотографию: за столом сидит Распутин, рядом с ним «славный епископ

Исидор», на столе — вино, вокруг — балалаечники и смеющиеся, явно

пьяненькие сестры милосердия. Тыловое веселье «шпиона и проходимца», когда

на фронтах «истекала кровью русская армия и голод надвигался на страну»!

Уже на следующий день фотография легла на стол Протопопова... На

допросе в Чрезвычайной комиссии он показал:

« — Пуришкевич распространял фотографию Распутина в 9 тысячах

экземпляров: Распутин... кругом масса публики... стол, на столе вино,

балалаечники и монах....

— Почему вы знаете, что он распространил 9 тысяч экземпляров?

— На обороте карточки, которую мне прислали из Царского Села,

вероятно, по поручению царицы через Вырубову или Воскобойникову, было

написано: «9 тысяч экземпляров»...

«ЭРА ПОКУШЕНИЙ» НАЧИНАЕТСЯ

Не зря Аликс видела страшный сон... Именно тогда, в начале ноября,

тотчас после неудачного визита Николая Михайловича, Феликс Юсупов

возобновляет знакомство с Распутиным.

На следствии по делу об убийстве Юсупов показал: «После большого

перерыва... я встретил Распутина в ноябре месяце в доме Головиной». Это

подтвердила и Муня: «В 1916 году в ноябре месяце князь Юсупов встретил

Распутина у меня на квартире».

Вот версия из воспоминаний Феликса: «Мне позвонила М. Г. (Муня

Головина. — Э. Р)... «Завтра у нас будет Григорий Ефимович, ему очень

хочется с вами повидаться...» Сам собой открывался путь, по которому я

должен действовать... Правда... идя по этому пути я вынужден обманывать

человека, который искренне ко мне расположен».

Скорее всего, Феликс написал неправду. Тогда, в ноябре 1916 года, уже

началась охота за Распутиным. И, видимо, существовал план, в котором

несчастной Муне было отведено важное место. Ей предназначалось сыграть

роковую роль в гибели того, кому она так поклонялась... И конечно же

Юсупов сам позвонил ей. «Феликс жаловался на боли в груди», — показала

Муня в «Том Деле». Своими жалобами на болезнь, которую не могут вылечить

доктора, он легко вызвал с ее стороны предложение устроить встречу с

великим целителем. Феликс знал о давней мечте Муни соединить двух людей,

которых она так бескорыстно и преданно любила...

И они встретились на квартире Головиных — князь и мужик. «С тех пор,

как я первый раз его видел, Распутин очень переменился, — вспоминал

Юсупов. — Его лицо стало одутловатым, и он весь как-то обрюзг. Одет он был

не в простую поддевку, а в шелковую голубую рубашку и бархатные

шаровары... Держал он себя очень развязно... Меня он поцеловал». На сей

раз князь от поцелуя не уклонился.

Накануне Муня в разговоре с Распутиным назвала Феликса «маленький— в

отличие от «большого» Феликса Юсупова, его отца. Распутин, обожавший

клички, тут же это прозвище подхватил. Так он и звал отныне князя.

После этой встречи Феликс начинает, по его словам, подыскивать

соратников для будущего убийства. «Перебирая в уме друзей, которым я мог

доверить свою тайну... я остановился на двоих из них. Это был великий

князь Дмитрий Павлович и поручик Сухотин... Я был уверен, что великий

князь меня поддержит и согласится принять участие в исполнении моего

замысла... Узнал, до какой степени он ненавидит «старца» и страдает за

Государя и за Россию». И Феликс просит Дмитрия о встрече. «Застав его

одного в кабинете, я немедля приступил к изложению дела. Великий князь...

сразу согласился и сказал, что уничтожение Распутина будет последней и

самой действенной попыткой спасти погибающую Россию».

Думаю, тут Феликс сообщает нам всего лишь будущую легенду о том, что

убийство Распутина было задумано им одним, а великий князь лишь

присоединился... Скорее всего, было иначе. Великий князь Дмитрий и Феликс,

два очень близких друга, решились на то, о чем в Романовской семье много

говорили, но никто не смел исполнить — уничтожить Распутина. И решение

убить, судя по всему, исходило именно от Дмитрия, этого бравого„гвардейца,

который, как справедливо писал Феликс, ненавидел «старца», а отнюдь не от

штатского Юсупова. Хорошо знавшая обоих Элла напишет: «Феликс, который и

мухи-то не обидит... который не желал быть военным, чтобы не пролить чей-

то крови».

Но в коварстве задуманного плана чувствовалась рука Феликса, древняя

кровь беспощадных татарских ханов...

Об их решении конечно же знали в Романовской семье. Недаром Феликс

писал «о заговоре», недаром царь потом напишет великим князьям: «Знаю, что

совесть многим не дает покоя, так как не один Дмитрий Павлович в этом

замешан...»

Во всяком случае, отметим странное совпадение — за 10 дней до убийства

Распутина великая княгиня Елизавета Федоровна вдруг покинет Петроград. И

не просто покинет — уедет молиться в монастырь. И не просто в монастырь —

в Саровский монастырь, где покоились мощи святого Серафима, считавшегося

покровителем Царской Семьи. Она будто знает — должно случиться что-то

важное и страшное для Семьи, и едет молить за нее Бога и святого

Серафима...

Впоследствии Элла напишет царю: «Я поехала в Саров и Дивеево... 10

дней я молилась за вас всех — за твою армию, страну, министров, за слабых

душою и телом, и в том числе за этого несчастного, чтобы Бог просветил

его...» Да, она молилась за «несчастного» Распутина, просила Бога

просветить его, чтобы тот избежал неминуемого, о котором она знала...

Молилась она и за тех, кто решились пролить кровь, за своих воспитанников:

Дмитрия, жившего в ее семье до гибели мужа, и Юсупова, которого она

любила, называла «Мой маленький Феликс»...

Но обсуждение плана убийства на короткий срок было прервано. Великому

князю надо было вскоре возвращаться в Ставку. Но оба знали, что Дмитрий

там надолго не задержится, ибо «его не любят и боятся его влияния». И это

было правдой— вспомним письма Аликс.

Феликс упоминает рассказ великого князя о том, как тот «заметил, что с

Государем творится что-то неладное. С каждым днем он становится все

безразличнее к окружающему... по его (Дмитрия. — Э. Р) мнению, все это

следствие злого умысла...

УБИЙСТВО

Распутин был убит заговорщиками во главе Ф. Юсупова. Он отравлен

пирожными с цианистым калием, а после был застрелен В. Пуришкевичем.

III. Заключение. Россия без Распутина. «Распутинство» и современность.

ЭКСКУРСИЯ НА МЕСТО УБИЙСТВА

В марте 1917 года мир стал другим... Арестованные Ники и Аликс жили в

Царском Селе, где «гражданин Романов» добросовестно убирал снег, гулял по

парку, читал жене и детям вслух по вечерам и, может быть, впервые был

тайно счастлив. Она же изнемогала от унижения, «иссохла и поседела», как

напишет впоследствии в письме...

Подругу увезли в Петропавловскую крепость.

Великий князь Николай Михайлович вернулся из ссылкикак и предсказывал

ему Терещенко, «все лопнуло». В середине марта он на извозчике (автомобиль

«реквизировали») поехал на набережную Мойки — к Юсуповскому дворцу.

Историк решил сам поглядеть на место убийства, о котором ему столько

рассказал молодой Юсупов...

Феликс и Ирина тоже недавно вернулись из ссылки, и убийца Распутина

наслаждался всеобщим вниманием. Николай Михайлович записал в дневнике:

«16. 3. 17... Ирина и Феликс в восторженном настроении духа... был у них,

подробно осмотрел место драмы. Невероятно, но они спокойно обедают в той

же столовой...»

В конце концов, что особенного случилось: барин пристрелил

обнаглевшего мужика. Сколько их запороли насмерть на конюшнях по приказу

его предков!

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

Находясь под арестом в Царском Селе, Аликс уже не могла навещать

могилу «Нашего Друга». Но теперь он сам навещал ее — во снах.

И один из этих снов был ужасен. Она стояла в Малахитовом зале Зимнего

дворца. И он возник у окна. Тело его было в ужасных ранах. «Сжигать вас

будут на кострах!» — прокричал он, и в зале полыхнуло огнем. Он поманил

ее, она бросилась к нему... Но поздно — весь зал уже был объят пламенем...

И Аликс проснулась, захлебываясь криком. Теперь она с ужасом ждала

неминуемого.

И дождалась. Капитану Климову, служившему в Царском Селе, удалось

обнаружить могилу «Нашего Друга».

Еще в январе, «при старом режиме», Климов обратил внимание на

ежедневный караул у Серафимовской часовни и на то, что туда часто

приходили царица, Вырубова и великие княжны.

Вместе с членом Государственной Думы журналистом Е. Лаганским и своими

солдатами он решил поискать гроб Распутина в недостроенной часовне. В

Царском Селе ходили слухи, что царица положила в гроб свои драгоценности.

Впоследствии Лаганский описал происходившее. Вход в брошенную

строителями «Анину церковь» был заколочен, но по стропилам, по балкам они

добрались до отверстия во втором этаже и проникли в часовню. Зажгли лучины

— и заработали кирки климовских солдат. Гром лежал глубоко в земле. Но

солдаты, верившие в рассказы о драгоценностях, копали споро.

И вот откинулась крышка, и в тусклом свете они увидели бороду и

сложенные крестнакрест руки...

Драгоценностей в гробу не было. Лишь поверх сложенных рук лежал

небольшой деревянный образ. На оборотной его стороне химическим карандашом

были начертаны собственноручные подписи царицы, дочерей и Подруги.

Сколько насмешек и проклятий было потом в газетах! Положить икону в

гроб, да еще к распутнику! Писали о святотатстве.

На самом деле царица никакого отношения к этому не имела. Как показала

Юлия Ден: «Икона с надписями, о которой много писали, была подарена

Распутину еще при жизни, и Лаптинская, которая обмывала и одевала тело

Распутина... сама, по своей инициативе положила эту икону в гроб

Распутина».

Икону отправили в Петроградский Совет. И журнал «Огонек» тогда же

опубликовал ее снимок с описанием: «Лицевая сторона образа — икона

«Знамение Божьей Матери», Оборотная сторона — собственноручные подписи

Александры, Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии, одна под другой. В углу под

.ними дарственная подпись Вырубовой: «11 декабря 16 года. Новгород. Анна».

Гроб вынесли из часовни, и обезображенное лицо мертвеца, покрытое

гримом, глянуло в небо. Столпившиеся солдаты разглядывали торчащую

клочковатую бороду и большую шишку на лбу, похожую на зачаток рога...

Затем, как положено по революционным временам, у гроба начался митинг.

Постановили: удалить труп Распутина из Царского Села.

И тогда, переступив через свое презрение к Керенскому, Аликс попросила

его через начальника охраны полковника Кобылинского защитить тело от

надругательства. Председатель Временного правительства велел тайно вывезти

труп и захоронить.

Так начались... странствия тела! Сначала в товарном вагоне, в огромном

ящике (под видом рояля) труп Распутина прибыл в Петроград. Здесь ящик

поставили в гараж бывшего придворного ведомства — рядом с царскими

свадебными каретами.

Решено было тайно зарыть труп где-нибудь в окрестностях Петрограда. На

рассвете 11 марта тело (все в том же ящике из-под рояля) повезли по Старо-

Петергофскому шоссе, чтобы закопать в безлюдном месте. Но в районе Лесного

машина неожиданно встала, и сопровождающие решили «труп тут же на месте

сжечь». Соорудили огромный костер и, облив бензином тело, сожгли.

Сохранился акт: «Мы нижеподписавшиеся между 7 и 9 часами совместными

усилиями сожгли труп Распутина... Само сожжение имело место около большой

дороги из Лесного в Пескаревку при абсолютном отсутствии посторонних,

кроме нас, рук своих приложивших...» И внизу подписи уполномоченного

Временного комитета Государственной Думы Ф. Купчинского, представителя-

Петроградского градоначальника ротмистра В. Кочадеева и шести студентов

Петроградского политехнического института.

По легенде Распутин и тут не обманул ожиданий присутствующих, веривших

в его дьявольскую силу. Под действием огня его труп начал будто

приподниматься и только потом исчез в пламени.

Пепел развеяли по ветру. Так Распутин прошел все стихии — воду, землю,

огонь и ветер.

Но и после сожжения Распутин не оставил Царскую Семью — все их

печальное заточение он продолжал быть рядом.

В Тобольске во главе епархии стоял Гермоген, когда-то сосланный туда

«царями» за обличения «Нашего Друга». Власть этого сурового пастыря, его

авторитет были еще непререкаемы., Гермоген хотел (и мог!) помочь Семье

бежать. Но Аликс так и не смогла забыть: Гермоген — враг Григория. И не

доверилась ему...

Зато доверилась другому — Борису Соловьеву, сыну Николая Соловьева,

того самого казначея Синода и почитателя Распутина. Этот пройдоха был

женат на дочери Распутина Матрене — вполне достаточно для того, чтобы

Аликс поверила: его послал «Наш Друг». Иона пересылала Соловьеву свои

драгоценности, чтобы он организовал их побег... Все осело в карманах у

Соловьева. А после прихода к власти большевиков он добросовестно сдавал им

несчастных офицеров, приезжавших в город, чтобы организовать освобождение

несчастной Семьи.

Так из-за гроба мужик продолжал их губить...

Но царские драгоценности не пойдут Соловьеву впрок — все исчезнет в

Гражданскую войну. Полунищий зять Распутина будет работать во Франции на

автомобильном заводе и в 192б году скончается от туберкулеза. Матрена

Соловьева-Распутина устроится гувернанткой и с двумя крохотными дочерьми

будет жить в небольшой квартирке в Париже. После выхода воспоминаний

Юсупова она возбудит громкий судебный процесс против убийцы отца... А

потом уроженка сибирского села очутится в Америке, где станет...

укротительницей тигров! Умрет она в 1977 году в Лос-Анджелесе.

* *

*

Из «Воспоминаний» Феликса Юсупова

В ледяную воду Невы было брошено его тело, до последней минуты

старавшееся преодолеть и яд, и пулю. Сибирский бродяга, отважившийся на

слишком рискованные дела, не мог умереть .иначе; только там, у него на

родине, в волнах Тобола или Туры, едва ли бы кто искал труп убитого

конокрада Гришки Распутина.

Распутинство и большевизм — два явления, которые как будто не имеют

между собой никакой внутренней связи. В действительности же эта связь

огромна.

Распутин был олицетворением той темной силы, которая поднималась с

самого дна русской жизни и несла в себе полное попрание и разложение всех

нравственных начал. Он вместе с тем был и прообразом грядущих ужасов и

грядущего хамства. «Мужик в смазных сапогах», как он сам говорил про себя,

«вошел во дворец и гулял по царским паркетам». Этими грязными сапогами он

растоптал вековую веру народа в чистоту и справедливость царского

служения.

В личности Распутина, во всей его «карьере» был заложен надвигавшийся

большевизм, с его невежеством, алчностью, цинизмом и развратом, с темной

похотью власти, не знающей никакой ответственности перед Богом и людьми.

Он стал орудием в руках врагов России... Одни ли немцы были ее врагами

тогда? Не стояла ли за спиной Распутина какая-то иная сила, которая искала

не только политического ослабления России, но еще нравственного разложения

и разрушения великой нации, для утверждения над ней своего дьявольского

господства?

Распутин обманул Государя и Императрицу, доверившихся ему.

Большевики обманули весь русский народ, который слепо пошел за ними в

каком-то диком опьянении чисто хлыстовским экстазом революции.

Распутин был бессознательно как бы первым «комиссаров» большевизма,

приблизившимся к престолу, чтобы растоптать его мощь, угасить его величие.

За ним двинулись остальные...

Распутинство парализовало Верховную власть, потому что не встретило на

своем пути крепкого и организованного противодействия влиятельных кругов,

которые бы руководствовались бескорыстной идеей долга и чисто

нравственными побуждениями.

Большевизму тоже не оказалось преграды. Дряблость, растерянность,

честолюбие, партийная слепота и личные расчеты, отсутствие единой

национальной идеи, обольщение революцией — все это ядовитым туманом

окутало русских людей, оказавшихся у власти после падения монархии. В

тумане подкрались враги России и нанесли ей давно уже рассчитанный удар.

Одурманенный, сбитый с толку народ в такой момент легко попал в их

руки.

Большевизм бросил свой якорь в самое грязное и топкое дно. Он

зацепился за отбросы всех классов общества, привел за собой целую армию

инородцев, для которых Россия не могла быть отечеством: она была и есть

для них чужой дом, отданный им на разграбление и поругание.

Великая страна стала очагом самого ужасного разврата, самых чудовищных

преступлений ее врагов. Неслыханные издевательства начались над

беззащитным народом. Россию превратили в мировую лабораторию для выработки

ядов, предназначенных для отравления всего человечества... И во всем мире

не нашлось и не находится до сих пор такой силы, которая решительно и

твердо стала бы на защиту, даже не русского народа, как такового, а всех

высших ценностей человеческой морали и культуры.

Цивилизованные страны живут бок о бок с проказой большевизма,

протягивают свою руку слугам дьявола и не задыхаются от того нравственного

гниения и смрада, который, наподобие удушливых газов, распространяет по

всему миру преступная организация III Интернационала.

Народы и их правительства как будто не понимают того, что большевизм

не есть только форма государственного устройства, тесно замкнутая в рамки

«Советов», но прежде всего и больше всего явление нравственного порядка,

страшная и сложная болезнь

современного человечества. Эта болезнь в первую голову поражает

моральное чувство людей: она выедает совесть, стыд, элементарное чувство

долга и чести. Она парализует и уничтожает все то, что приобретено веками

духовной культуры и постепенно превращает человека в цивилизованного

зверя, управляемого низшими инстинктами, утратившего все потребности

высшего порядка.

Большевизм в силу всего этого больше всего борется с христианством:

темная стихия бездны хочет как бы поглотить самое небо... Недаром Советы

устраивали у себя «суд над Богом», осуждали и отвергали Его.

Ужасная смерть Императора, убитого со всей своей семьей шайкой

озверелых бандитов, смерть целого ряда членов Императорской фамилии, кровь

миллионов русских людей и, наконец, великий подвиг русской православной

Церкви, заплатившей тысячами жизней за свою верность Христианской Идее,—

еще не всех нас научили пониманию нашего долга перед Родиной даже теперь,

в страшные годы полного разрушения России.

Русская Церковь — корень и вершина России,— одна только и устояла под

натиском революции. Она победила в самой себе яд распутинства, который и

ей пытался отравить, не поддалась ударам, угрозам, разложению и разврату

большевизма. Она спасала и спасает душу русского народа, все его

величайшие нравственные ценности. Ей и в будущем предстоит огромная задача

морального очищения всей России.

Очищение необходимо. Без него не может строиться новая жизнь, не может

утвердиться никакой государственный порядок. Всякая форма власти, если она

не будет тесно связана с лучшими основами нравственной жизни народа,

окажется бессильной и непрочной и может вызвать повторение страшной

катастрофы 1917 года, когда обрушилась многовековая твердыня престола,

утратившего, благодаря распутинству, свой моральный авторитет. Документы,

обличающие большевизм и советскую власть, печатаются на всех языках. О

большевизме выросла целая литература, далеко, впрочем, не исчерпывающая до

конца всю его страшную правду...

Весь мир читает книги, написанные кровью, и весь мир продолжает

оставаться равнодушным не только к положению России, но и к своей

собственной дальнейшей судьбе...

Мелкие расчеты, узконациональные и узколичные интересы, грубая жажда

жизни и искание удачи сегодняшнего дня заслоняют глаза современного

человечества; оно не хочет видеть, как, изнемогая и истекая кровью,

борется с дьяволом в полном одиночестве Великая Страна.

Не сказывается ли в этом тоже своеобразное «распутинство», которым

одержима наша эпоха, люди нашего времени вообще?

Использованная литература:

1. Распутин: жизнь и смерть. Э. Радзинский. – М.: Издательство

«Вагриус», 2000.-576 с.

2. Святой чёрт: Сборник/ Сост. И предисл. А.В. Кочетова.- М.:

Книжная палата, 1990.-320 с.

3. Тайна Распутина.Н.Н. Евреинов. – Ереван: Типография Ереванского

государственного университета,1990.-80с.

4. Жизнь за царя (Правда о Григории Распутине). О. Платонов. – С.-

П.: Воскресение, 1996.-308 с.

5. Воспоминания.В. Пуришкевич. - Книга из Интернет:

www.history.ru/rasputin

6. Дневник. Ф. Юсупов. - Книга из Интернет:

www.history.ru/rasputin

Страницы: 1, 2