Дворцы и усадьбы Каменного острова

Дворцы и усадьбы Каменного острова

Санкт-Петербургский Государственный Морской Университет

Кафедра истории

Реферат

по истории Санкт-Петербурга

Дворцы и усадьбы Каменного острова

Разработал:

студентка гр. 71юр1 Королева

А.Ю

Проверил:

Девятова М.Э.

Санкт-Петербург

2000

ПЛАН

1. Введение

2. Название острова

3. Усадьбы

4. Дворцы на острове

5. Заключение

6. Список использованной литературы

В Санкт-Петербурге насчитывается более сорока островов. Вся центральная

часть города состоит из островов, образованных сетью рек и каналов. Невская

дельта подверглась изменениям, и постепенно часть островов исчезла. Засыпка

отдельных протоков и прокопка каналов прекращали существование одних

островов или же приводили к возникновению новых.

Острова Елагин, Крестовский и Каменный расположены в северной части

дельты Невы. Из всех островов, на которых раскинулся Санкт-Петербург,

только эти три получили называние "Острова" как имя собственное.

С этим названием нерасторжимо связан образ огромного садово-паркового

массива. Окруженные с севера и юга городскими кварталами, Острова остались

уникальным парковым и архитектурным ансамблем, где памятники зодчества и

современные спортивные сооружения раскрываются среди тенистых аллей, матово

сияющих прудов и каналов.

Названия и изображения Островов появились на картах дельты Невы

задолго до 1703 года, их прошлое корнями уходит в те весьма далекие

времена, когда приневские земли были в составе державы Великого Новгорода.

Каменный остров, омываемый Большой, Малой и Средней Невками и рекой

Крестовкой, получил свое наименование не позднее XVII века от финского kivi

- камень. На шведских картах того периода, когда земли вдоль Невы были

отторгнуты от России (1617-1702 гг.), он обозначен как kivi-saari, что

русские дословно переводили как Каменный остров. По преданию, название

произошло от огромного валуна, каменного массива, возвышавшегося из невских

вод напротив южного берега острова.

С самого начала Острова, оказавшиеся вне зоны основной городской

застройки, стали местом расположения пригородных усадьб приближенных Петра

I. Свой пригородный, парковый характер они сохранили и в дальнейшем.

Дворцы, дачи, парковые сооружения создавались лучшими петербургскими

зодчими и паркостроителями XVIII - начала XX века. П. Трезини, Дж.

Кваренги, Л. Руска, Тома де Томон, А. Воронихин, К. Росси, С. Шустов, В.

Стасов, А. Штакеншнейдер, Р. Мельцер, И. Фомин - мастера барокко и

классицизма, модерна и неоклассики - создали здесь подлинные шедевры

архитектуры, неразрывно связанной с ландшафтом, характером паркового и

естественного окружения зданий. В их масштабе учитывались и водные

пространства, и взаимосвязи сооружений, и своеобразие подходов к тому или

иному памятнику с наиболее выразительной "видовой точки". Ландшафтная

архитектура Островов воспринимается в движении, в постепенном переходе от

одного здания к другому, в постижении их скрытых взаимосвязей. Может быть,

именно поэтому сформировалась та особая художественная атмосфера Островов,

которая привлекала на протяжении нескольких поколений архитекторов и

живописцев, писателей и поэтов.

Острова - совершенно особый мир внутри города и в то же время

неотъемлемая часть его топографии и архитектуры, истории и искусства.

Целостность и неповторимость этого замечательного ансамбля обладают

непреходящей духовной ценностью.

УСАДЬБЫ

До основания Петербурга на Островах существовали небольшие деревушки,

население которых занималось земледелием и рыболовством. Жители селились на

южных и юго-восточных территориях, менее всего подверженных опасностям

наводнений. Низменные северные и западные пространства Островов были

покрыты лесами и болотами.

С историей Каменного острова связаны последние попытки шведов вновь

овладеть землями Ингерманландии. Дважды - 12 и 23 июня 1704 года шведский

отряд генерала Майделя пытался проникнуть с Каменного острова на левый

берег Малой Невки. Шведы выстроили на острове три земляных бастиона: однако

под огнем русских войск, которыми командовал первый комендант

Петропавловской крепости Р. Брюс, неприятель был вынужден оставить свои

укрепления и отойти в сторону Выборга.

Освоение дальних островных территорий стало возможным лишь после

перелома в ходе Северной войны 1700-1721 годов, наступившего в результате

Полтавской победы, взятия Выборга в 1710 году, освобождения Карелии от

шведского владычества. Именно в это время Петр I дарит Острова: Каменный

стал собственностью канцлера Г.И. Головкина.

С появлением первых владельцев - членов царской фамилии, влиятельных

сановников и вельмож - начинается строительство первых усадеб. До наших

дней они не сохранились, а имеющиеся сведения о первом строительном периоде

скупы и немногочисленны. Основной источник - фиксационные планы 1714, 1721

и 1737 гг., записи в камер-фурьерских журналах, а также "поденные записки"

князя Меншикова. Особое значение имеет "план Кайе", выполненный в 1721 г.,

который позволяет более определенно судить о реально осуществленных к этому

времени работах на Островах.

Первой постройкой на Каменном острове был дворец канцлера Г.И.

Головкина, возведенный около 1714 года в западной части острова, напротив

выступавшего из невских вод камня, - Ш-образное в плане двухэтажное

деревянное сооружение с тремя башенками на главном фасаде. В 1734 году

владельцем острова стал сын канцлера А.Г. Головкин; по-видимому, в это

время близ восточной стрелки было построено второе усадебное здание -

двухэтажный, с высокой "голландской" кровлей дом с примыкавшим к нему

садом. Вдоль набережной Малой Невки были проложены первые аллеи. Этот

усадебный комплекс зафиксирован на плане 1737 года.

Владелицей Каменного острова в 1746 году стала графиня А.И. Бестужева-

Рюмина, жена государственного деятеля елизаветинской эпохи канцлера А.П.

Бестужева-Рюмина. В течение десяти лет трудом крепостных из бестужевских

вотчин (поселенных на месте, получившем название Старая Деревня), мастеров-

паркостроителей, архитекторов на острове была создана великолепная парадная

загородная резиденция. Одновременно с ее строительством по заказам

Бестужева-Рюмина выполнялась замечательная по своим художественным

достоинствам серия гравюр с видами каменноостровской усадьбы по рисункам и

при участии гравера петербургской Академии наук М.И. Махаева.

Вместе с сохранившимися планами Островов середины XVIII века, описями

имущества канцлера "каменноостровская сюита" Махаева (состоящая из шести

гравюр на семи листах) - драгоценный исторический источник, который

сохранил для нас первозданный облик бестужевской резиденции.

Загородный дом Бестужева-Рюмина на Каменном острове.

Гравюра по рисунку М. Махаева. 1753

В начале строительных работ на восточной стрелке Каменного острова

была подготовлена обширная площадка, предназначенная для нового дворца.

Берег Малой Невки на протяжении почти полутора километров был укреплен

деревянной набережной. На стрелке построили пристань, возвели земляные

бастионы. Вновь выявленный фиксационный план острова 1780 г. позволяет

заметить, что система пересекающихся под прямым углом Большого и Малого

каналов не была выполнена в натуре: лишь липовые аллеи, ведущие от дворца в

западном направлении и вдоль набережных, да эрмитажная аллея, пересекающая

остров с юга на север, - вот та часть паркостроительных работ, которая была

осуществлена.

Вдоль набережной Малой Невки, к западу от дворца были выстроены

оранжереи, решетчатые беседки, гостиный дом, кухня с покоями, "сад

красный", "армитаж", биллиардный дом с покоями и залом, зверинец, ряд

служебных построек. Они образовали нарядный фасад острова, который

запечатлен на гравюре Махаева "Проспект Каменного острова на Малой Невке".

Перспектива уходящего в глубину пространства позволила передать своеобразие

"барочного фасада" Каменного острова, особенности его планировочной

структуры.

Преимущества обычного в загородных усадьбах компактного размещения

служебных флигелей и корпусов по периметру двора для Бестужева-Рюмина

казались не столь уж важными: последовательно развертывающаяся перед

зрителями панорама набережной должна была всячески усиливать, развивать,

укреплять впечатление величественности, пышности и богатства резиденции

блестящего елизаветинского вельможи.

Нужно отметить, что именно под Петербургом к 1740-м годам

сформировался новый тип усадебного комплекса, предназначенного

преимущественно для приемов "чужестранных министров и российских знатных

особ", ассамблей, празднеств, театральных представлений. Мы традиционно

называем их усадьбами, хотя появление их означало качественно иную ступень

общественной жизни владельца, где на первое место выдвигались его

административные и общественно-политические статусы.

Изменился в связи с этим и обычный, обязательный для любой усадьбы

"набор" помещений, связанных с ведением хозяйства. Вместо скотного и

конного дворов, птичников, складов, амбаров, каретных сараев появились

гроты и эрмитажи, галереи для прогулок, "портретный сарай", то есть

картинная галерея, зверинец. Даже оранжереи превратились в высокие залы,

своеобразные зимние сады, где гостям демонстрировались вывезенные из

далеких стран пальмы, лимоны, померанцевые деревья. И все это

свидетельствовало об утонченных вкусах просвещенного дворянина, хорошо

знакомого с дворцами и парками Версаля и Сан-Суси.

Значительный интерес представляет композиция усадьбы. Два сооружения -

дворец на стрелке острова и Эрмитаж - словно заключали в раму одноэтажную

застройку "единою фасадою" вдоль набережной Малой Невки. Там, где близ

западной оконечности острова от Малой Невки отделяется река Крестовка, была

построена "Галерея для прогулок". Ведущие элементы ансамбля - дворец,

эрмитаж, галерея - масштабно соотнесены с ландшафтом и рассчитаны, главным

образом, на восприятие со стороны реки.

По своей планировке резиденция на Каменном острове очень близка к

московской усадьбе Бестужева-Рюмина в Лефортове, которая строилась в 1740-х

годах под руководством архитектора П. Гейдена. Возможно, он же принимал

участие в организации работ на Каменном острове. При этом, как и в Москве,

основные сооружения усадьбы, по-видимому, выполнялись по специальным

проектам, к разработке которых были привлечены лучшие архитекторы того

времени.

Бестужевский дворец на стрелке Каменного острова был возведен из

дерева, на высоких каменных полуэтажах. По своему характеру здание

напоминало триумфальные сооружения, так как центрального корпуса на было

вовсе - на его месте была построена прямоугольная в плане двухъярусная

колоннада, объединявшая двухэтажные жилые корпуса. Декоративная обработка

фасадов очень скромна: лепные цветочные гирлянды в обрамлении окон, руст по

углам, картуши в виде гербов с графской короной. О внутреннем убранстве

дворца известно немногое: стены комнат были обиты дорогими тканями,

украшены зеркалами; в парадных покоях стояли вазы и мраморные скульптуры.

Расположенный на невысокой каменной террасе дворец пологими спусками-

пандусами был связан с садом. По сохранившимся планам острова этого времени

и гравюре по рисунку М. Махаева "Проспект сада с северной стороны…" можно

получить представление о характере регулярного сада середины XVIII века на

острове.

Проспект сада с северной стороны на Каменном острове.

Гравюра по рисунку М. Махаева 1757

Площадь его довольно значительна - более четырех гектаров.

Территория сада была разделена на шесть прямоугольных квадратов,

сгруппированных попарно по сторонам главной аллеи. Из них ближайшие к

дворцу были заняты "партерами-вышивками" прихотливого рокайльного рисунка,

выложенного из битого кирпича, песка, угля, и только для бордюров были

использованы цветочные посадки. В центре каждой орнаментальной композиции

находилась увитая диким виноградом беседка, завершенная куполом; по краям

прямых дорожек, ведущих к ним, как и по границам квадратов, были высажены

голландские липы, кронам которых декоративной стрижкой придавалась

шарообразная форма.

Следующие две пары квадратов представляли собой боскеты, то

есть участки, огражденные высокими (более двух метров) зелеными стенами-

шпалерами; они состояли из деревянных каркасов, скрытых в густой ровной

зелени вьющихся декоративных растений. Специальная стрижка придавала им

правильную, почти архитектурную форму "зеленых залов", открывавшихся на

аллею полуциркульными входами. Внутри боскетов был устроен питомник

плодовых и декоративных растений. Главная аллея имела вид зеленого

проспекта, окаймленного геометрически строгими объемами боскетов.

Такие же зеленые шпалеры окружали сад по периметру. Интересным

элементом композиции был обширные, регулярно распланированный газон на

лугу, расположенном севернее дворцового сада, от которого его отделяла

липовая аллея. На фоне огромного зеленого ковра особенно эффектно выглядели

водяные затеи: фонтан на центральной прямоугольной площадке и канал,

соединенный с овальным прудом.

Другим важным композиционным звеном каменноостровского ансамбля был

Эрмитаж на набережной Малой Невки. К центральному прямоугольному залу с

чуть срезанными углами примыкали четыре квадратных в плане "кабинета".

Восьмигранный купол с фонариком возвышался над залом. Он был весь пронизан

светом, благодаря высоким полуциркульным окнам, в простенках между которыми

размещались большие зеркала. Фасады были украшены алебастровыми вазами и

картушами. Декоративно оформленные кроны деревьев повторяли и развивали

основные геометрические мотивы архитектуры здания - овалы и горизонтальные

плоскости. Эта композиция завершалась великолепно раскинувшимся водным

пространством, создававшим особое настроение, свойственное лишь этому месту

"уединения и отшельничества", предназначенному для отдыха и развлечений

владельца усадьбы в кругу немногих избранных.

Эрмитаж на Каменном острове.

Гравюра по рисунку М. Махаева. 1754

Далее по набережной Малой Невки на берегу, на овальной площадке,

напротив невского камня, который дал название острову, была построена

"Галерея или амфитеатр для общественных гуляний" с надписью на фасаде на

русском, французском и немецком языках: "ДЛЯ ВСЕХ ЧЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ". Эта

однопролетная триумфальная арка с примыкающими к ней двумя полукруглыми

галереями. Фронтон украшен фигурами сидящих амуров. Силуэт здания прост и

рассчитан на восприятие с большого расстояния, с реки. Четкие членения арки

и открытых галерей с плоскими пилястрами красиво прорисовывалась на фоне

парка. Амфитеатр - интересный образец садово-парковой архитектуры XVIII

века. Это "зеленый или воздушный театр", предназначавшийся для театральных

представлений и музыкальных вечеров на открытом воздухе.

[pic]

Амфитеатр на Каменном острове.

Французский вариант гравюры по рисунку М. Махаева. 1770-е гг.

Интересные сведения о "воздушном" театре можно найти у профессора Г.

Шределя, который писал: "Между прочими сочетаниями дерев в виде арок, ниш,

колонн, стен и пр. находился Летний театр, кулисы которого состояли из

настоящих деревьев и природы, а сцена и амфитеатр из земляной насыпи, между

ними помещался оркестр в углублении".

С удивительным мастерством архитектор бестужевской усадьбы формирует

ансамбль на острове, организую значительной протяженности пространство

вдоль Малой Невки в единое целое. Он выделяет дворец с окружавшими его

зданиями, центральную часть набережной с Эрмитажем и завершает перспективу

на западной оконечности острова галереей для прогулок. Эти умело

расставленные архитектурные "акценты" создавали запоминающуюся и легко

обозримую живописную панораму. Планировка парковых аллей также была

подчинена строгому архитектурному замыслу: с мест их пересечений

открывались самые выгодные точки обзора каждого из сооружений комплекса.

Каменноостровский ансамбль - одно из значительных произведений барокко

в России. Возможно, автором его был выходец из Швейцарии архитектор Пьетро

Антонио Трезини, создатель крупнейших петербургских соборов 1740-х годов

(Преображенского и Успенского), с 1742 года - главный архитектор

Петербурга. Среди его многочисленных заказчиков был и граф А.П. Бестужев-

Рюмин: для него Трезини построил в 1743 году церковь Климента на Пятницкой

улице в Москве. Вполне естественным было бы обращение к этому зодчему и при

строительстве загородной усадьбы канцлера в Петербурге.

Основные здания и павильоны на Каменном острове были закончены в 1754

году. Два года спустя появляются последние сооружения, когда близ дворца

был построен "трельяжный пруд с галереями" - изысканная архитектурная

затея, в высшей степени характерная для дворцово-паркового искусства

барокко. Высокая каменная стена с небольшими проемами отделяла часть

водного пространства реки, превращая его в замкнутый водоем. На берегу

пруда стояли два одноэтажных домика на высоком цоколе, с лестницей,

спускающейся к воде. Домики предназначались для содержания в неволе диких

зверей. Со стороны реки стена была увенчана ажурными беседками с высокими,

изящно прорисованными луковичками куполов.

В это же время был создан последний лист Махаева "Проспект галереи и

решеток около пруда…"

Проспект галереи и решеток около пруда на Каменном острове.

Гравюра по рисунку М. Махаева. 1757

Судьба гравюр "каменноостровской сюиты" по рисункам Махаева отразила

беспокойную судьбу владельца Каменного острова. Более того, Бестужев-Рюмин,

один из характерных и колоритных деятелей эпохи, безусловно, хотел

использовать эти гравюры для достижения собственных политических целей.

Спешность работы над созданием "каменноостровской сюиты" объяснялась

тем, что канцлер во что бы то ни стало стремился представить перед

европейскими дворами свой остров с дворцово-парковым ансамблем. До опалы и

ареста Бестужева-Рюмина в феврале 1758 года гравюры печатались с подробными

надписями на русском и французском языках. После ареста канцлера гравюры

продолжали печатать, но прикрывая имя владельца листами бумаги. В собрании

Эрмитажа сохранилось несколько листов, где углубления от букв хорошо

просматриваются на оттисках махаевских "проспектов".

В 1762 году Бестужев-Рюмин был освобожден из-под ареста и возвращен из

ссылки воцарившейся Екатериной II ко двору. В том же году было отпечатано

еще сто гравюр с видами Каменного острова и полными надписями. Однако из

всего имущества, конфискованного следственной комиссией, именно Каменного

острова (уже взятого в казну) императрица, в сущности, не вернула бывшему

канцлеру. Видимо, публикуя граверы, Бестужев-Рюмин стремился подчеркнуть

основательность своих претензий и прав на каменноостровскую резиденцию.

Гравюры, которые продавались в Шляхетском корпусе на Васильевском острове,

должны были напомнить о том, кто истинный владелец Каменного острова.

В 1765 году ему заплатили за остров 30 000 рублей. Каменный стал

собственностью императорской фамилии. Бестужев-Рюмин выкупает все семь

медных досок у Академии наук за двести пятьдесят рублей. Дальнейшая судьба

их неизвестна. Но в 1770 году в Санкт-Петербурге снова продавались гравюры

с видами Каменного острова. Именно эта, последняя серия была эффектно

"иллюминированна": листы раскрашены акварелью.

В конце 1770-х годов в Париже стали печатать две гравюры из

"каменноостровской сюиты": "Проспект Сада…" и "Амфитеатр, или галерея для

прогулок…". Они печатались с новых, небольших по размеру досок, вырезанных

по махаевским оттискам, попавшим во Францию. Художественная ценность этих

повторений невелика: очень груб и невыразителен штрих, упрощено

декоративное убранство павильонов, гравюры аляповато раскрашены. Их

появление знаменательно лишь в культурно-историческом плане, как

свидетельство неослабевающего интереса, который существовал во Франции к

изображениям Петербурга.

Работа Махаева над видами города, его окрестностей, Островов - одно из

ярчайших проявлений возросшего внимания к истории Петербурга, его

архитектуре, в середине XVIII века уже занявшей бесспорное место среди

ценностей русской и европейской культуры; в числе ее несомненных достижений

- дворцово-парковый ансамбль, созданный при Бестужеве-Рюмине на Каменном

острове.

"Усадебный период" был временем начального освоения островных

территорий. Первые постройки и небольшие сады при них словно стягиваются

друг к другу, архитектурные формы сооружений просты до непритязательности,

сады - в основном, хозяйственного назначения. Лишь во второй половине XVIII

столетия уникальные ландшафтные и архитектурные возможности Островов

осознаются в полной мере. 1750-1770-е годы - это своеобразный взрыв

устроительной деятельности; как бы по единому замыслу создается

планировочная структура Каменного и Крестовского островов, звездообразная

система аллей на Каменном и радиальная - на Крестовском словно перетекают

одна в другую, дополняясь плавными и прихотливыми очертаниями валов и

прудов Елагина острова. Здания стилистически соотнесены друг с другом, все

они рассчитаны на восприятие со стороны Малой Невки. Эффектно поставленный

на каменноостровской стрелке дворец становится одной из наивыгоднейших

точек, одним из важнейших акцентов архитектурного ансамбля.

Формированию целостной архитектурно-парковой композиции в планировке и

застройке Островов была посвящена деятельность мастеров следующих

поколений.

ДВОРЦЫ

В сентябре 1765 года Екатерина II дарит Каменный остров наследнику

престола вел. Кн. Павлу Петровичу. Первые идеи о перестройке бестужевского

дворца связаны с именем русского зодчего В. Баженова, возвратившегося на

родину в 1765 году после обучения во Франции.

Увенчанный всеми возможными для архитектора лаврами, Баженов

рассчитывал встретить на родине понимание и поддержку в своих

градостроительных начинаниях, формировании новой архитектурной школы,

возможности скорейшего осуществления творческих замыслов. Весной 1765 года

в новом здании петербургской Академии художеств он открывает выставку своих

чертежей, рисунков и моделей, которая произвела необыкновенное впечатление.

Воспитатель Павла Петровича С. Порошин записывает в своем дневнике: "…

смотрели чертежи нашего архитектора г. Баженова, которые подлинно хорошо

расположены и вымышлены, и от всех присутствующих […] общую похвалу

получили". Состоялось знакомство наследника престола с архитектором. В

Зимнем дворце, в покоях великого князя увлеченно обсуждаются вопросы

перестройки деревянного усадебного дома на Каменном острове. Осенью того же

года отмечены совместные поездки на остров, где "смотрели чертежи",

выполненные Баженовым.

Этот эпизод позволил многим исследователям именно В. Баженова считать

автором проекта Каменноостровского дворца. Однако документов,

подтверждающих такое предположение, до сих пор обнаружить не удалось.

Маловероятным представляется использование чертежей, выполненных Баженовым

в 1765 году, двенадцать лет спустя, когда начаты были строительные работы

на острове. И хотя авторский проект, по которому был выстроен существующий

ныне Каменноостровский дворец, остается неизвестным, с большей долей

вероятности можно указать как на одного из его создателей - архитектора

Ю.М. Фельтена, впрочем, никогда не включавшего дворец в свой формулярный

список авторских работ. Именно он в это время строительство на острове

Предтеченской церкви и наблюдал за постройкой дворца.

Косвенным подтверждением авторства Фельтена может служить

стилистическая близость его усадебного дома в Ааспере, построенного им в

начале 1780-х годов.

Начало строительных работ в Каменноостровском дворце относится к весне

1776 года, когда ожидалось рождение первенца у великокняжеской четы - Павла

Петровича и Натальи Алексеевны. Именно к этому времени из конторы

строительства домов и садов при министерстве императорского двора следуют

запросы на строительные материалы: кирпич красный железный и полужелезный,

бутовую плиту, тесаный дикий камень. Сюда же для ведения работ требуют

"каменных дел мастера М. Кеза и подмастерья Ракитина". Однако строительные

работы были прерваны, и, по-видимому, надолго, разрушительным наводнением

1777 года. В это время Ю. Фельтена в качестве руководителя работ по

строительству дворца сменил Дж. Кваренги, приехавший в Россию в конце 1779

года. Выполненным им проект планировки и отделки здания был окончательно

утвержден в 1781 году.

Каменноостровский дворец - одна из первых построек Кваренги в

Петербурге. Двухэтажный корпус южным фасадом обращен к Малой Невке.

Северный фасад раскрывается к широкому парадному двору, ограниченному по

сторонам равновысокими боковыми крыльями здания. В центре фасада - высокое

крыльцо с шестиколонным тосканским портиком, завершенным фронтоном.

Противоположный фасад украшен восьмиколонным портиком, вплотную придвинутым

к стене здания, и завершен аттиком. Дворец в целом отличается великолепными

пропорциями, красотой силуэта, мастерски прорисованными деталями

архитектурного декора.

Вид на Каменноостровский дворец.

Гуашь В. Барта. 1806

Композиционная основа дворца - план в форме сильно растянутой буквы П,

с боковыми ризалитами, ограничивающими парадный двор,- была задана

планировкой бестужевского дома. С этим связана и усложненность плана, с

множеством разнообразных переходов и маленьких помещений, окружающих

парадные залы. На месте открытой галереи таких залов было создано три -

центральный со скругленными углами (в документах его называют Большим

залом) и два полукруглых зала по его сторонам. Перед Большим залом

располагается обширный аванзал, стены которого украшены монументальными

панно с видами памятников древнего Рима, выполненными по гравюрам Пиранези

художником Ф. Даниловым летом 1782 года. В левом флигеле дворца - гостиная,

столовая, два небольших кабинета с библиотекой. В правом флигеле находился

театр со специально устроенным с улицы входом.

Помещения второго этажа предназначались для детских комнат и

обслуживающего персонала двора великокняжеской четы.

Работы по внутреннему убранству дворца продолжались в 1780-1782 годах.

В то время, как Павел (овдовевший в 1776 году) путешествовал по Европе со

своей новой женой, вел. кн. Марией Федоровной, смотритель

Каменноостровского дворца К. И. Кюхельбекер писал им 24 октября 1782 года:

"К своему приезду ваше высочество найдет оконченными оба зала, столовую,

обе маленькие комнаты позади столовой и маленькую комнату около театра".

Тем временем, находясь в Париже, "граф и графиня Северские" (под этим

псевдонимом путешествовали наследник российского престола с великой

княгиней) через князя Н. Юсупова делают интереснейший заказ, о котором

известный французский живописец Ж. Берне писал в январе 1784 года:

"Господин Робер меня уверил, что Вы ему сказали, что в доме е. и. выc.

имеется три салона, которые должны быть украшены картинами: один зал -

"пейзажи" господина Гаккерта, другой зал - "архитектура", исполнение

господина Робера и последний - "морские виды", исполнение мое…"

Три салона - это центральный двусветный Большой зал-галерея со

скругленными углами и два полукруглых зала по его сторонам. В письме

Юсупову от 4 января 1785 года Робер сообщал: "Между тем я начал работать

над двумя самыми большими [картинами], из которых одна изображает пожар в

городе Риме, замеченный с галереи с колоннами, на которые падал рефлекс от

огня. Другая картина изображает самые замечательные памятники архитектуры

Лангедока и Прованса. Две другие картины, хотя они еще только начаты, но

все их этюды, все фигуры изображены с натуры и представляют собой - одна

мотивы из жизни Рима, вторая то, что мы имеем самого примечательного в

архитектуре Парижа".

Особенно заботили Робера два панно, которые должны были разместиться

на скругленных углах Большого зала. "Поэтому, - писал художник Юсупову, -

чтобы не сделать ни малейшей ошибки в измерениях, я сделал копию плана

[помещений Каменноостровского дворца] в уменьшенном виде, который имею

честь послать Вам, чтобы была сделана проверка измерений на месте. Это

имеет большое значение для картин, чтобы их могли поместить, ничего не

обрезая, когда они прибудут".

Эта копия была сделана Робером с чертежа, о котором Кюхельбекер

сообщал секретарю Павла барону Л. Г. Николаи: "Я взял у господина Кваренги

план бельэтажа дома на Каменном острове, и поскольку Он был единственным, я

попросил сделать копию, которую я оставляю у себя, а оригинал с первым

курьером будет отослан Вам".

Но именно в это время планы Павла Петровича изменились, он готов

довольствоваться двумя картинами Робера, уже выполненными, а две другие,

писал он, "сделались для меня лишними, по новой перемене в украшении

комнаты, для которой я назначал их".

Тем не менее в 1785 году Робером были выполнены и отправлены в Россию

все четыре панно для Каменноостровского дворца: "Пожар Рима", "Триумфальный

мост", "Античные здания Франции" а "Античные памятники Рима". Вместе с ними

прибыла "Буря" Берне, предназначенная для "Морского салона", а также четыре

пейзажа Ф. Хаккерта, заказанные ему в 1782 году в Раме: "Вилла Мецената и

водопад в Тиволи", "Большой каскад в Тиволи", "Вид на замок в Казерте с

Бельведера", "Вид Байского залива". В конце 1790-х годов все эти полотна

оказались в Гатчинском дворце, куда были собраны многие произведения

искусства и декоративного убранства из каменноостровского дворца и других

резиденций Павла I.

Итак, уже в 1784 году в отношении Павла к убранству Каменноостровского

дворца произошла "новая перемена". И связана она была с приглашением для

работы в великокняжеских резиденциях - на Каменном острове, в Павловске и

Гатчине - художника и архитектора В. Бренны.

Он писал о своих работах: "Так же и на Каменном острове - другой

загородной резиденции его высочества великого князя, находящейся в

нескольких верстах от Петербурга, куда ездят зимой и где дают балы, - я

построил театр, совершенно новый по расположению и небольшой, в самом

дворце. Там нет определенного архитектурного стиля, одни кариатиды,

поддерживающие галерею и потолок, расписанные мною фресками так же, как это

принято для убранства всех их сколько-нибудь значительных театров. Это лишь

кое-что из всего того, что я выполнил, но я опускаю в перечислении большое

количество сделанного…"

Необходимо только отметить, что дворцовый театр, его архитектура,

устройство сцены, зрительного зала принадлежат Кваренги. Бренне же - только

убранство интерьера.

Приведем сведения об интерьере дворцового театра из "Описи 1801 года

дворца и служебных помещений при нем": здесь находились две кирпичные печи,

резные позолоченные кронштейны, верхняя и нижняя балюстрады были обиты

красным сафьяном, по верхней располагались "фигуры алебастровые"

(кариатиды). Опись позволяет представить убранство и других помещений

Каменноостровского дворца в павловское время. В столовой, кабинете,

спальне, библиотеке, комнатах для гостей были штучные (паркетные) дубовые

полы; печи - шведские на низких ножках, из синих и красных изразцов; камины

изразцовые и белого мрамора, печи штучные белые; стены декорированы

панелями с вызолоченными филенками; двери - столярной работы с золоченой

резьбой; упоминаются фонари малинового стекла.

Из других документов известно колористическое решение столовой: бледно-

желтого цвета стены, "а все возможные украшения - белые; что-либо другое

означало бы нарушить правила архитектуры. Фон фриза и фриз должны были быть

белого цвета, поскольку он самый благородный" (из письма вел. кн. Марии

Федоровны К. Кюхельбекеру 12 апреля 1785 г.). В переписке владельцев

упомянут также "рентгеновский кабинет, предназначаемый для Каменного

острова", то есть мебель работы знаменитого мастера Д. Рентгена.

В конце 1780-х годов любимой резиденцией Павла и Марии Федоровны

становится новый дворец в Павловске. Вскоре после своей коронации, в 1797

году Павел I предоставил Каменный остров привезенному в Петербург

последнему польскому королю Станиславу-Августу Понятовскому. Для летнего

пребывания низложенного короля Каменноостровский дворец был обновлен;

ведение этих работ вновь поручено В. Бренна, о котором в дневнике

Понятовского есть следующая запись: ".. .этот самый Бренна, которого мы

видели в Варшаве несколько лет назад, это в настоящее время тот, кого

император использует, главным образом, как архитектора. Он руководит именно

всем тем, что делается на Каменном острове. План этих работ он обещал

царю".

Именно в это время на острове появляется парковая композиция с Большим

и Малым каналами, тройной липовой аллеей в центральной части и двумя

"звездами" дорожек. Несомненна близость пейзажно-регулярных композиций

каменноостровского и павловского парков; есть основания предполагать, что

автором их был архитектор Г. П. Пильников.

В 1809-1811 годах под руководством архитектора Л. Руска была

произведена перепланировка некоторых помещений западного флигеля здания с

изменением их декоративного убранства. Каменноостровский дворец стал одним

из любимых мест пребывания Александра I. Здесь в августе 1812 года царь

принимал Кутузова перед его отъездом в действующую армию.

В 1820-х годах многие помещения Каменноостровского дворца вновь были

расписаны; выполнял эти работы по обновлению "живописных плафонов и обоев"

художник-декоратор Дж.-Б. Скотти. Росписи на мифологические темы в

гостиной, спальне, камердинерской и других помещениях, выполненные в

золотисто-желтых тонах, с летящими женскими фигурами в развевающихся

одеждах, представляют собой прекрасные образцы ампирной плафонной живописи

и хорошо сохранились поныне.

Заключительный этап оформления интерьеров Каменноостровского дворца

относится к 1830-1850-м годам. В это время появились позднеклассические

росписи Верхнего вестибюля во втором этаже (предположительно, по эскизам В.

Стасова), а также скульптурное убранство музыкального салона - бюсты

композиторов, установленные по заказу тогдашней владелицы дворца вел. кн.

Елены Павловны, известной меценатки, покровительницы музыкального

искусства.

Незначительные перестройки и изменения в декоративном убранстве

дворца, внесенные на протяжении XIX века, в целом, однако, не повлияли на

своеобразие и законченность его облика. Как архитектурное произведение

Каменноостровский дворец принадлежит русскому классицизму. С появлением

этого здания Острова обрели новый архитектурный образ; дворец на стрелке,

открывающийся со стороны города, стал важнейшим исходным элементом

архитектурно-паркового ансамбля, с ним должны были соотноситься новые

постройки и на Каменном, и на ближайших островах. Следует учитывать также,

что на его создание несомненное воздействие оказали вкусы, пристрастия,

ценностные ориентации тогдашних владельцев - Павла I и Марии Федоровны и

работавших по их заказам мастеров - архитекторов, живописцев,

паркостроителей. Многие из архитектурных, живописных, декоративных решений,

найденные в свое время на Каменном острове, получили затем новое воплощение

в резиденциях тех же владельцев и, прежде всего, в Павловске.

Неотъемлемой частью ансамбля на Каменном острове был дворцовый сад.

Первая перепланировка регулярного сада середины XVIII века произошла в

конце 1780-х годов по проекту Ф. Виолье, придворного художника и

архитектора вел. кн. Павла Петровича и Марии Федоровны, автора

"Собственного садика" при Павловском дворце. В исторически сложившуюся

структуру сада при Каменноостровском дворце Виолье вводит новые элементы:

постепенно укрупняет квадраты сада по обе стороны от центральной аллеи и

осуществляет переход к пейзажной планировке наиболее удаленных от дворца

квадратов. Около дворца был устроен пышный цветочный партер с овальными и

восьмигранными клумбами по типу "голландских садов". Далее эти же элементы

даются в увеличенном масштабе, с добавлением посадок акации по краям

партеров; на удаленном участке сада - обширные лужайки с живописными

группами лип и кленов; по обе стороны центральной аллеи и по границе сада

были высажены липы.

Строгость и изящество в решении дворцового сада, геометризм его

планировочной структуры позволяют отнести его, как и "Собственный садик" в

Павловске, к французско-голландскому типу, обогащенному элементами

пейзажной планировки. Сравнение их раскрывает творческую лабораторию

мастера. Если "Собственный садик" отличается подчеркнутой интимностью,

уютом, он расположен с южной стороны дворца, где находились жилые комнаты,

а не парадные покои владельцев, то каменноостровский сад - торжественная

увертюра к восприятию дворца со стороны главного фасада. В Павловске -

трельяжные галереи, увитые диким виноградом, нарядные партеры, среди цветов

преобладали розы, разнообразные сорта которых присылались из Голландии,

Франции, Италии. Формы сада на Каменном острове подчинены дворцу,

монументальной строгости его архитектуры.

На самом мысу острова, около дворца был разбит, также по рисунку

Виолье, "маленький садик". Сохранился его обмерный чертеж, выполненный

архитектором Г. Пильниковым накануне переделки сада в 1810 году. Небольшой,

покрытый дерном участок включал две композиции дорожек в форме звезды, с

окаймляющими их цветочными бордюрами; в центре каждой звезды располагались

цветочные клумбы.

Вероятно, именно Виолье является автором первых парадных ворот

Каменноостровского дворца, установленных со стороны набережной Малой Невки,

около оранжереи. Выполненные из олонецкого мрамора, они имеют полуовальную

в плане композицию, невысокий цоколь и состоят из четырех звеньев с

разделяющими их дорическими колоннами. В центре - два четырехгранных пилона

с полуколоннами, увенчанных шарами. На лицевой стороне пилонов высечены

медальоны для монограмм владельцев. Звенья металлической решетки -

трельяжного рисунка, в верхней и нижней части ограничены горизонтальными

полосами меандра. В двух створках ворот, завершенных монограммой

владельцев, вписанной в овал, этот рисунок повторялся. По изысканности

композиции, а также тонкости и изяществу прорисовки каждой детали ворота

следует отнести к лучшим образцам архитектуры малых форм конца XVIII века.

В 1956 году, в связи со строительством Каменноостровского моста и

расширением проспекта, эти ворота были демонтированы и перенесены в

Павловский парк, на Привокзальную площадь. Сохранившиеся до наших дней

парадные ворота, расположенные ближе к дворцу, на границе садового участка,

вероятнее всего, построены по проекту Кваренги.

Дальнейшие работы по благоустройству каменноостровского сада были

связаны с деятельностью архитектора Тома де Томона, проект и смета которого

на "переделку дворцового сада" были утверждены 25 октября 1810 года.

Значительное место в этих работах, осуществлявшихся под руководством

садового мастера Ф. Лямина, занимали технические проблемы: подсыпка осевших

мест в саду, сооружение дренажной и водоотводной системы. В художественном

отношении Томон развивал идеи, заложенные в проекте Ф. Виолье, усиливая

пейзажный характер удаленных участков сада: они были прорезаны извилистыми

дорожками, терявшимися в густых посадках многолетних деревьев.

По новому проекту предполагалось расширить центральную аллею; выход на

нее со стороны дворца оформлялся в виде небольшой полукруглой в плане

площадки. Вдоль набережной Большой Невки Томон предполагал проложить

широкую липовую аллею, она пересекалась небольшим водоотводным каналом с

перекинутым через него деревянным мостиком.

Каменноостровский дворцовый сад, таким образом, объединял характерные

черты регулярного садово-паркового искусства XVIII века с геометрической

симметрией ближайших к дворцу цветников и стилистику пейзажного

паркостроения, распространение которой началось уже в 1760-х годах и

которая стала господствующей в устройстве садов и парков конца XVIII -

начала XIX столетия, в эпоху архитектуры классицизма. В целом эта

единственная паркостроительная работа, выполненная знаменитым зодчим,

занимает в его творчестве весьма скромное место.

На плане Томона отмечены каменные ворота - парадные, церковные в конце

главной аллеи сада и у Строгановского наплавного моста. В 1810 году,

занимаясь строительством новой каменной оранжереи - монументального здания,

расположенного вдоль набережной, которое отделило парадную часть дворцового

участка от хозяйственного двора с конюшенным корпусом и манежем, Л. Руска

проектирует "новые железные ворота". Этот проект был осуществлен. В

классическом стиле решены церковные и Строгановские ворота, открывавшие

доступ в дворцовый сад с северо-западной стороны и с набережной Большой

Невки. Сад окружала высокая металлическая решетка в виде копий, между

звеньями которой были установлены каменные столбы.

Кроме того, по проекту Л. Руска была построена пристань со сфинксами у

Строгановского моста. Несомненно, проектируя этот комплекс "архитектуры

малых форм", зодчий учитывал его визуальную взаимосвязь с дачей графа

Строганова на Черной речке, на противоположном берегу Большой Невки,

построенной по проекту А. Воронихина в 1795 году; воронихинская пристань со

сфинксами послужила прообразом для постройки Руска, усиливая ансамблевую

соотнесенность Строгановской дачи и Каменноостровского дворца.

В северной части дворцового участка находится церковь Иоанна Предтечи.

Она была заложена в 1776 году в честь победы русского флота над турецким в

Чесменском сражении и завершена постройкой (по проекту и под руководством

Ю. Фельтена) в апреле 1778 года. Спустя двадцать лет, в 1798 году, когда

Павел I стал великим магистром Мальтийского ордена, церковь была превращена

в православный храм мальтийских рыцарей. Здесь приносили присягу русские

кавалеры ордена, близ церкви было устроено их кладбище. После убийства

Павла I Мальтийский орден в России был упразднен, захоронения мальтийцев с

Каменного острова перенесли в Царское Село.

Вид на Каменном острове (церковь Иоанна Предтечи).

Акварель К. Кольмана. 1834

Церковь сохранилась в своем первоначальном виде. Это небольшое

кирпичное здание на невысоком каменном цоколе, крестообразное в плане,

выстроенное в неоготическом стиле. Стрельчатые окна, остроконечный шатер

колокольни, сомкнутые своды внутренних перекрытий напоминают средневековые

храмы Запада.

Напротив церкви, вдоль набережной Большой Невки, был выстроен таи

называемый Инвалидный дом, предназначавшийся для военных моряков,

отличившихся в Чесменском сражении 1776 года. Автор проекта - архитектор

Иван Кребер. Большой протяженности (около 200 м длины) одноэтажное каменное

здание с высокой кровлей было лишено каких-либо украшений, если не считать

изображения мальтийского креста на торце, обращенном к церкви. Комнаты

инвалидов располагались по обеим сторонам длинного коридора с каменным

полом: обстановка здания во многом напоминала помещения лазаретов. В 1806

году Инвалидный дом был частично перестроен по проекту А. Захарова.

Вдоль южного берега Каменного острова, по набережной Малой Невки,

ограничивая хозяйственную часть дворцового участка, во второй половине

XVIII века располагались деревянные одноэтажные оранжерея и теплицы. Вблизи

них в 1780-х годах построили двухэтажный каменный кухонный корпус с

высокими полуциркульными окнами в первом этаже и маленькими квадратными -

во втором.

С постройкой этих двух прибрежных зданий, подчеркнуто вытянутых,

словно стены, ограничивших дворцовый участок на стрелке, определилось новое

положение Каменноостровского дворца в композиции парка на Каменном острове.

Одновременно с работами Л. Руска по оформлению дворцового участка, под

руководством архитектора Г. Пильникова и садового мастера Ф. Лямина

проводится укрепление набережных, строительство новых каналов и мостов,

прокладка аллей, дополняющих и развивающих планировку парка в виде двух

взаимосвязанных звезд, аллеи-лучи которых распространились на всю

территорию острова. В течение трех лет (1811 - 1813) вдоль дорог,

набережных и каналов были высажены тысячи берез и тополей, которые

создавали великолепный зеленый убор Каменного острова, в основе своей

сохранившийся до наших дней.

Принципиальное значение для дальнейшего развития каменноостровского

парка имело строительство первого постоянного моста через Малую Невку со

стороны Аптекарского острова. Семипролетная арочная деревянная конструкция

была разработана выдающимся инженером А. Бетанкуром в 1811 году.

Строительные работы завершились к 1813 году. Это было одно из интереснейших

инженерных сооружений своего времени: его строительством открывается

история русского свайного арочного мостостроения.

Возведение первого постоянного моста через Малую Невку сделало

необходимым и прокладку через остров проспекта, и - вначале - перенесение

наплавного моста от Строгановской дачи к Инвалидному дому, а затем и

строительство постоянного моста, соединяющего Каменный остров с Новой

Деревней.

Проектирование магистрали, сохраняющей до наших дней название

Каменноостровский проспект, было выполнено в 1824 году архитектором Л.

Шарлеманем. Огибая плавной дугой дворцовый участок, проспект соединил

берега Малой и Большой Невок. При этом дворцовый сад был значительно

увеличен за счет включения в него изолированного до этого участка с

церковью и садом при ней, для которого Шарлемань разработал пейзажную

планировку, продолжающую по своему характеру пейзажную часть дворцового

сада. Центральная аллея его была продолжена до восточного фасада церкви.

Два сооружения - дворец и церковь - оказались на одной композиционной

оси, где связующим звеном стал дворцовый сад. Этот ансамбль, основанный на

контрастном звучании архитектурных образов, отличается особой эмоциональной

насыщенностью благодаря его естественному включению в окружающее

пространство. Боковые липовые аллеи сада также были продолжены и

соединялись на прицерковном участке: плавной S-образной линией они обтекали

задернованные лужайки с живописно скомпонованными группами из двух-трех

кленов, одиноко стоящих дубов, кустов сирени, акации, дерна, причем старые

липы с мощными узловатыми стволами были оставлены около церкви в

неприкосновенности.

Перед главным входом в церковь была устроена полуциркульная площадь,

по новой границе сада установили железную решетку на невысоком каменном

цоколе, с двумя воротами. Стена служебного корпуса, продолженная до

Каменноостровского проспекта, соединялась с решеткой сада.

Таким образом, дворцовый участок оставался открытым лишь со стороны

Большой Невки, так как ранее существовавшая здесь решетка была к началу

работ 1824 года демонтирована. Естественным ограждением сада оставалась

липовая аллея вдоль набережной.

По проекту Шарлеманя 1824 года вдоль восточной границы

Каменноостровского проспекта были распланированы два пейзажных участка

парка. Сюда из глубинной части острова были продолжены, пересекая проспект,

березовые аллеи, в два ряда окаймлявшие берега канала с круглым прудом. Эта

сдвоенная аллея, получившая позднее название 2-й Березовой, стала северным

лучом трехлучевой композиции аллей, ориентированных не на дворец, а на

дворцовый участок. Центральная аллея (в дальнейшем - 1-я Березовая)

пересекала в центре острова Большой канал, образуя юго-восточный луч

композиции в форме звезды; в первом десятилетии XIX века она была

продолжена в южном и западном направлениях, а Шарлемань завершил ее выходом

к проспекту. Южный луч, который называли "дорога вдоль набережной", был

проложен еще при Бестужеве-Рюмине; его следовало только продлить до

проспекта, что и было сделано.

Л. Шарлемань сумел придать всей трехлучевой композиции аллей Каменного

острова завершенность, которая организовала в единое целое и планировку

парка середины XVIII века, и значительные по объему работы 1811-1813 годов.

Особый интерес представляет решение предмостной площади, созданной по его

проекту 1824 года: по обе стороны проспекта были построены четыре каменных

одноэтажных флигеля. Один из них, выходивший на площадь, предназначался для

военного министра, всесильного временщика графа А. А. Аракчеева. В доме

напротив жил лейб-медик Я. В. Виллие, известный хирург и ученый, президент

Петербургской медико-хирургической академии. В двух дальних флигелях

размещались аракчеевские адъютанты и придворная аптека.

Из построек Шарлеманя на предмостной площади сохранился доныне лишь

"флигель подле оранжерей" - небольшое, квадратное в плане сооружение в

стиле поздней классики, с фронтоном, прямоугольными трехчастными окнами,

между которыми помещены сдвоенные дорические полуколонны: на них словно

опираются три арочные окна второго этажа. Компактное, но не лишенное

монументальности здание позволяет представить, как выглядел созданный в

1824 году парадный въезд на остров с Петербургской стороны.

На протяжении полувека, с 1770-х по 1820-е годы, определились основные

черты каменноостровского ансамбля. Архитекторы и паркостроители этого

времени создали основные магистрали, аллеи, композиции посадок, открытых

пространств, водоемов Каменного острова. Дворцовый комплекс на стрелке, при

всей своей замкнутости, в этот период, безусловно, играл ведущую роль,

оставаясь доминантой ландшафтно-архитектурной композиции. С его положением,

масштабами, ориентацией на дворцовый участок каналов и аллей парка

неизбежно должна была согласовываться вся остальная застройка. В то же

время парк, сравнительно общедоступный, охвативший всю территорию острова,

именно после работ первой четверти XIX века приобретает вполне

самостоятельное значение и художественную ценность.

Архитекторы русского классицизма создали центральные здания островного

ансамбля. Не все из них сохранились.

Великолепные постройки на Островах образовали удивительное по своей

гармоничной завершенности, по единению с зеленым парковым пространством,

низменным островным ландшафтом и прозрачным простором вод, исключительное в

своем роде ландшафтно-архитектурное целое.

Уголки пейзажного парка, тихие аллеи и парадные магистрали, гладь

каналов и зеркала прудов - он неотъемлем от Петербурга, этот мир Островов,

овеянный поэзией Пушкина и Блока…

Использованная литература:

1. Витязева В.А. "Невские острова", Л.: "Художник РСФСР", 1986

2. Горбачевич К., Хабло Е. "Почему так названы?", Лениздат, 1975

3. Иогансен М., Лисовский В. "Ленинград", Л.: "Искусство", 1982

4. Сукновалов А.Е. (под ред.) "Ленинград", Лениздат, 1969