ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ РОССИИ



РУБРИКИ	ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ РОССИИ	РЕКЛАМА

Главная

Зоология

Инвестиции

Информатика

Искусство и культура

Исторические личности

Безопасность жизнедеятельности

Бизнес-план

Биология

Бухучет управленчучет

Водоснабжение водоотведение

Военная кафедра

География экономическая география

Законодательство и право

Здоровье

Земельное право

Иностранные языки лингвистика

ПОИСК

ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ РОССИИ

Введение…………………………………………………………………………………….3

1. Обзор различных подходов к изучению истории…………………………………..…3

2. Определение цивилизации…………………………………………………………...…4

3. Современные дискуссии о месте России в мировом историческом

процессе……..10

4. Влияние различных факторов на российскую историю……………………………..16

4.1 Природно-климатический фактор.………..…………………………………………17

4.2 Геополитический фактор……………………………….……………………….……19

4.3 Религиозный фактор…………………………………….………………………..…..22

4.4 Фактор социальной организации……………………………………………….……26

5. Проблема восприятия государства в традициях различных

цивилизаций...……….27

5.1 Проблема восприятия государства на Востоке………………………..………..…..27

5.2 Проблема восприятия государства на Западе…….……………..………………….28

5.3 Проблема восприятия государства в России………………………………………..30

Заключение…………………………………………………………………………..……33

Библиографический список использованной литературы……………………………..34

Введение

Никогда прежде проблемы изучения исторического опыта, его значения в

жизни людей не стояли так остро, как в России на пороге XXI века. Они

волнуют не только и даже не столько ученых, сколько рядовых граждан.

Создается впечатление, что именно история страны, ее оценка разделяют людей

более глубоко и непримиримо, чем проблемы сегодняшнего дня.

Тупиковость нынешних политических ситуаций образуется в значительной

мере оттого, что ни политическая элита, ни общество пока не в состоянии

посмотреть на реальные процессы с позиций, не ангажированных прошлым. Очень

сложно быть объективным в оценке явлений, которые являются частью

собственной жизни. Отсюда мифологизированность современной политики. Очень

сложно быть объективным в оценке явлений, которые являются частью

собственной жизни. Прошлое еще долго будет довлеть над нами, жить как бы

рядом. Но для движения вперед важно понять самих себя, особенности нашего

общества. Пора перейти от лобовой критики или глухой обороны к анализу.

В России всегда важнейшей составляющей общественного сознания являлось

историческое миропонимание. То миропонимание, которым руководствовались

несколько поколений людей в советскую эпоху, в значительной мере разрушено.

Новое складывается медленно и трудно. Сейчас нашему обществу необходимо

понять, каким оно хочет быть, по какой модели должна развиваться Россия:

хочет ли оно возвращения в «светлое прошлое» (которое сейчас во многом

идеализируется, ведь человеку свойственно забывать плохое) или двигаться к

не очень понятному будущему. Для этого нужно понять собственное прошлое и

изучить опыт других стран.

1. Обзор различных подходов к изучению истории

Существуют различные подходы к изучению истории, позволяющие

анализировать всеобщую историю и историю отдельных обществ.

В советской историографии проповедовался формационный подход к

истории. В соответствии с этим подходом всемирно-исторический процесс

принято представлять как процесс последовательной смены общественно-

экономических формаций, различающихся между собой прежде всего по способу

производства и соответствующей ему социально-классовой структуре

(первобытно-общинный строй, рабовладение, феодализм, капитализм,

коммунизм). Утверждалось, что все народы раньше или позже придут к

коммунизму. К. Маркс, создатель этой теории, осознавал многообразие мира,

видел, что не все страны подходят под формационные характеристики.

Сторонники сталинского марксизма-ленинизма и без того общие высказывания К.

Маркса упростили и сформулировали жесткий закон смены общественно

экономических формаций, в которые было втиснуто все мировое развитие. Но

число стран и народов, история которых не укладывается в формационные

характеристики, поразительно велико, фактически большинство. Поэтому при

любых идеологических послаблениях возникали дискуссии о том, действительно

ли теория формаций отражает объективный закон исторического развития.

При объективном и внимательном рассмотрении можно выявить несколько

уязвимых мест теории формаций: отсутствие учета фактора развития

индивидуального и общественного сознания; чрезмерный упор на экономическую

(материальную) сторону развития; утопическая цель всеобщего равенства, ради

которой жизнью современного поколения можно пожертвовать; представление об

истории как о всеобщем однолинейном процессе.

В современной историографии набирает силу цивилизационный подход к

изучению истории. Почему именно этот подход привлекает внимание, в чем его

преимущества? Прежде всего выделяется универсальность этого подхода. Его

принципы применимы к истории любой страны, группы стран. Важнейшее его

достоинство – представление об истории как многолинейном, многовариантном

процессе. Эта теория в значительной мере учитывает и может включать

методики других школ и направлений. Она носит сравнительный характер.

История народа рассматривается не сама по себе, а в сравнении с историей

других народов, цивилизаций, что дает возможность глубже понять

исторические процессы, их особенности. Такой подход способствует выявлению

самоценности общества, его места в мировой истории и культуре.

Цивилизационный подход к истории имеет значительный потенциал, который

может быть использован в современных условиях. Главной категорией,

используемой при цивилизационном подходе, является цивилизация.

2. Определение цивилизации

Цивилизация – это магическое слово завораживает, создавая в

воображении образ необыкновенного сообщества, где все устроено разумно и на

пользу человека. Не случайно так часто слышны в России призывы со страниц

газет и с экрана телевизоров «вернуться в цивилизацию». Куда же,

собственно, надо возвращаться? Реальная жизнь человечества и в

высокоразвитых обществах, и в бедных трудна, противоречива, прозаична.

Вопрос тем более актуален, что молодые государства, образовавшиеся на

территории бывшего СССР, судя по всему, собрались возвращаться в разные

места. Одни ориентируются на Запад, другие – на Турцию, третьи – на Иран,

четвертые предлагают жить своим умом.

Возраст человеческого общества оценивается в 35-40 тыс. лет. На заре

истории человек начал с одной и той же «стартовой позиции» независимо от

региона проживания, которую принято называть первобытно-общинным строем.

Этот строй характеризовался необычайным сходством на всей территории

обитания человека: однотипность социальных структур, приемов трудовой

деятельности, верований, бытовой культуры. Но на протяжении истории

человечество пришло к поразительно неодинаковым результатам. В современном

мире мы имеем колоссальное разнообразие социальных структур, политических

систем, уровней и типов экономического развития, духовной, художественной

культуры и т.п. Для того чтобы систематизировать огромный массив

исторических данных, введем понятие цивилизации как основной типологической

единицы истории.

В силу универсальности и многозначности этой категории она трудно

поддается определению. Предпринималось множество попыток ее сформулировать.

Существует более ста определений цивилизации. Исходные принципы самые

разные. Р. Лоуи (США) называл цивилизацию «беспорядочной мешаниной из

черепков и лоскутьев»[1]. Он – археолог и, естественно, история представала

перед ним в виде сохранившихся остатков человеческой деятельности. Наиболее

распространено определение цивилизации через понятие культуры. Его

придерживались О. Шпенглер, Н. Бердяев, Ф. Нортроп, А. Крёбер и др. Для

отечественного социолога, ставшего гражданином США, П. Сорокина цивилизации

– это огромные музееподобные хранилища материальной культуры, выставленные

на обозрение без какой-либо системы. О. Шпенглер считал главным в

цивилизации характерные для этого общества форму и стиль культуры. Такой

подход имеет богатую традицию и широко используется в теории и истории

культуры.

Но сейчас наблюдается стремление, опираясь на существующие разработки,

расширить рамки цивилизационного подхода до общеисторической методологии.

Все большее распространение получает понятие о цивилизации как о

социокультурной макро- или суперсистеме, имеющей внутренний механизм

функционирования. В данном случае определение дается через категорию

общества и его функциональных составляющих. Такой подход характерен для

Н.Я. Данилевского. Он писал о цивилизации, что «главное должно состоять в

отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных,

своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного,

политического, научного, художественного, одним словом, исторического

развития»[2]. Труды известного английского социолога и историка А. Тойнби

вызывают большой интерес. Он также представлял цивилизацию как целостную

общественную систему: «Цивилизации – это целостности, части которых

согласованы друг с другом и взаимозависимы... Все аспекты социальной жизни

цивилизации, находящейся в стадии роста, скоординированы в единое

социальное целое, где экономические, политические и культурные элементы

согласованы в силу внутренней гармонии»[3]. В современных публикациях

российских обществоведов можно встретить синтезированные, усложненные

дефиниции, сформулированные с учетом традиции и сегодняшних приоритетов. А.

Малашенко писал следующее: «Цивилизация, в нашей трактовке, есть

совокупность отношений между людьми одной конфессии, а также между

индивидом и государством, сакрализованные религиозной или идеологической

доктриной, которая обеспечивает стабильность и длительность в историческом

времени фундаментальных нормативов индивидуального и общественного

поведения»[4]. Приведенные примеры свидетельствуют, что попытки определить

базовую категорию цивилизационного подхода как общеисторической методологии

идут в одном направлении: цивилизация – это сложная общественная система,

имеющая внутренний механизм функционирования.

Что представляют собой факторы, определяющие существо цивилизации, ее

неповторимое своеобразие? Определялись они по-разному. Наиболее часто

выделяли следующее: географическая (или природная) среда; система ведения

хозяйства; социальная организация, религия (духовные ценности);

политическая система. На одно из первых мест в этом списке в последнее

время выдвигается ментальность (менталитет). Это понятие используется

разными общественными науками: психологией, социологией, философией.

Пионерами в применении этого понятия в истории стали французские учёные,

принадлежавшие к школе «Анналов». Они ориентировались на поиск

фундаментальных устойчивых структур сознания, которые, по их мнению,

определяли стержень исторического развития. Единого общепринятого

определения понятия ментальность (менталитет) не существует. Во французском

философском словаре записано: «Менталитет – это совокупность умственных

установок, привычек мышления, фундаментальных верований индивида»[5]. В

советской исторической науке первым попытался сформулировать понятие

ментальности А.Я. Гуревич, который является пропагандистом традиций школы

«Анналов» в России: «Ментальность – это наличие у людей того или иного

общества определенного общего умственного инструментария, психологической

оснастки, которая дает им возможность по-своему воспринимать и осознавать

мир и самих себя»[6]. Как видно, французское определение делает упор на

индивидуальность. В определении А.Я. Гуревича идет речь об общественном

сознании. В силу этого последнее определение в исторических описаниях

является более предпочтительным, так как история имеет дело прежде всего с

общественными системами. Ментальность, при всей кажущейся эфемерности

категории, формирует социальное поведение общества, групп, индивидов. А.Я.

Гуревич писал: «Хаотичный в разнородный поток в восприятии перерабатывается

сознанием в более или менее упорядоченную картину мира, и это мировидение

налагает неизгладимый отпечаток на все поведение человека. Субъективная

сторона исторического процесса, способ мышления и чувствована присущий

людям данной социальной или культурной общности, включается в объективный

процесс их истории»[7]. В более широком историческом контексте понятие

ментальности адекватно особенностям общественного сознания. Для того чтобы

понять сущность цивилизации, надо реконструировать присущий людям этой

цивилизации способ восприятия действительности, то есть менталитет.

Взяв за основу все сказанное выше, сформулируем рабочее определение

цивилизации. Оно не претендует на глубокую научность, но им удобно

пользоваться при анализе исторического материала. Цивилизация – это

сообщество людей, имеющих сходную ментальность, общие основополагающие

духовные ценности и идеалы, а также устойчивые особые черты в социально-

политической организации, экономике, культуре. Как видно из определения,

при цивилизационном подходе в центре исторического процесса – человек с

особенностями его менталитета, сложными взаимосвязями с обществом и общее –

как саморазвивающаяся система. Такой подход позволяет освободиться от

марксистского экономического редуционизма, то есть от жесткой привязки

любых исторических явлений к экономическому интересу, способу производства.

Исчезновение отживших цивилизаций и возникновение новых вызвано не

развитием производительных сил, а пре всего изменениями в ментальности, в

системе основополагающих ценностей и идеалов. Человек и его миропонимание –

первооснова всего. Он – начало и конец земного мира.

Цивилизация не является чем-то неподвижным. Она развивается, проходит

ряд стадий: зарождение, расцвет, разложение и гибель. Характер развития

многовариантен, плюралистичен. На протяжении истории существовало и

существует множество цивилизаций, обладающих неповторимым обликом и яркими

характерными чертами. Одни разрушались или их разрушали, другие возникали

на их обломках, усваивая предшествующее наследие. Какова продолжительность

существования цивилизации? Сколько-нибудь определенного мнения на этот счет

не существует, но высказывались различные гипотезы. А. Тойнби и О. Шпенглер

утверждали, что цикл развития цивилизации от зарождения до упадка

составляет примерно I тысячу лет. Л. Гумилев иного мнения: 1,5 тысячи лет.

В 1848 г. бельгиец Кетле, используя чисто математические методы, пришел к

выводу, что средняя продолжительность жизни цивилизации на примере древних

империй составляет 1461 г., затем он уточнил, что погрешность в его

расчетах составляет приблизительно 185 лет. Очевидно, уровень знаний о

закономерностях существования цивилизаций таков, что, видимо, пока логичнее

вести речь о продолжительности существования конкретных цивилизаций,

поскольку их возникновение, расцвет и гибель обусловлены слишком большим,

трудно поддающимся усредненному учету количеством факторов.

Предпринимались попытки выявить общий принцип формирования

цивилизаций, систематизировать их многообразие. А. Тойнби, изучая всемирную

историю, попытался определить число самостоятельных цивилизаций, обладающих

особыми, неповторимыми чертами. Сначала он насчитал до 100 самостоятельных

цивилизаций. Затем, работая над своей концепцией, он последовательно

сокращал их число: до 36, потом до 21 и, наконец, до 13. Остальные общества

он считал вариантами самостоятельных цивилизаций. Ф. Бродель, П. Сорокин

полагали, что каждую цивилизацию надо изучать такой, какая она есть и не

надо стремиться выявить какие-то общие, глобальные законы.

В современной России наиболее распространено выделение цивилизаций по

национально-этническому принципу: японская, китайская, русская и т.д.

Повышенный интерес к роли национального в жизни человека в нашем обществе

понятен. Длительное время национальное растворялось в социально-классовом.

Его значение в жизни человека сводилось к минимуму. Теперь наступила

обратная реакция и происходит педалирование национального. Понятия «народ»,

«нация» обретают значение мистических сакральных символов. Все это далеко

не безобидно. Попытка совместить цивилизационные ценности с национальными

символами подпитывает национализм и национальный экстремизм. Но дело не

только в этом.

Исторический материал свидетельствует, что цивилизация является

вненациональным феноменом, хотя национально-этнические факторы играют

важную роль. К примеру, ханты, манси, чукчи представ собой разные

этнические образования, но ведут сходный образ жизни. Европейская

цивилизация, существование которой общепризнанно, состоит из многих

народов, имеющих ярко выраженные национальные особенности: от холодных

шведов до темпераментных итальянцев. Предлагается также выделение

цивилизаций по региональному принципу: западная, восточная,

латиноамериканская и т.д. Однако этот принцип также малопродуктивен. В

разных регионах могут существовать сходные общества. Положим, между

Австралией и Северной Америкой больше общего, чем различий. И все же, на

мой взгляд, существует некий «генетический» код, который определяет

магистральные потоки цивилизационного развития. Попытаемся выделить в

цивилизационном многообразии эти магистральные потоки, которые с

очевидностью просматриваются. Введем укрупненную единицу анализа – тип

развития (иначе – тип цивилизации). Выделение типов развития можно

осуществить по набору признаков, которые, с одной стороны носят достаточно

общий характер, а с другой, позволяют обозначить специфические особенности,

характерные для многих существовавших и существующих обществ. Какие это

признаки?

1. Общие фундаментальные черты в ментальности.

2. Общность и взаимозависимость историко-политической судьбы,

экономического развития.

3. Взаимопереплетение культур.

4. Наличие сферы общих интересов и общих задач с точки зрения

перспектив развития.

На основе своеобразного «генетического» кода типа развития возникает

многообразие независимых параллельно развивающихся или хронологически

сменяющих друг друга конкретных цивилизаций. Понятие тип развития – это

категория, раскрывающая «секрет» многовариантности истории. На основе

сформулированных признаке; к можно выделить три типа развития

(цивилизации): природные общества (индейцы Северной Америки, аборигены

Австралии, кочевники Азии) – непрогрессивная форма существования; восточный

тип цивилизации, западный тип цивилизации – тип прогрессивного развития.

3. Точки зрения о месте России в мировом историческом процессе

История нашей страны является частью мировой и не может

рассматриваться вне ее контекста. Каково же место России в мировом

сообществе цивилизаций? К какому типу цивилизаций ее можно отнести? В

переломный период, который переживает общество, споры по этим вопросам как

никогда горячи. Рассмотрим основные направления этой дискуссии.

В соответствии с марксистско-ленинской точкой зрения, цивилизационные

особенности не имеют значения. Понятие «цивилизация» при таком подходе не

используется. Но поскольку марксизм – это продукт западной культуры, то

фактически предлагается рассматривать Россию по аналогии с обществами,

относящимися к западной цивилизации. Главное сводится к следующему. В

стране происходила смена общественно-экономических формаций, хотя и с

отставанием от Европы и со значительными особенностями. Однако во второй

половине XIX в., утверждают сторонники этой точки зрения, она резко

ускорила свое развитие. Практически одновременно с развитыми странами на

рубеже Х1Х-ХХ вв. перешла к империализму и, наконец, раньше Других стран

подошла к рубежу перехода к высшей формации – коммунизму (ее первая ступень

– социализм). Уже шла речь о том, что социализм – это общественный идеал и

он, как всякий идеал, не может быть реализован на практике. Но даже если

отвлечься от этого, то для принятия такой концепции в качестве основной при

рассмотрении истории России необходимо дать убедительные ответы, по крайней

мере, на два вопроса. Почему страна, которая отставала от европейских

стран, относилась ко второму эшелону, оказалась первой при переходе к

социализму? Почему ни одна из стран первого эшелона, т.е. развитых, за

Россией в социализм не последовала? При всем обилии марксистско-ленинской

литературы, издававшейся многотысячными тиражами в советское время,

убедительного ответа на эти вопросы не существует, если не считать

утверждений о коварстве мировой буржуазии и предательстве социал-

демократии, вторые нельзя принимать всерьез. Тем не менее, сторонники этой

точки зрения существуют до сих пор, и в немалом числе, особенно среди

профессиональных обществоведов старшего поколения. Априори, под заранее

заданную теоретическую концепцию подобраны подходящие исторические факты.

Следующая точка зрения в определенной мере близка к первой, поскольку

предлагает рассматривать Россию как часть западной цивилизации. Ее

сторонники признают только западный опыт и применяют к России только

западные категории. Они считают, что Россия, хотя и с отставанием,

развивалась в русле западной цивилизации. Накануне первой мировой войны ее

развитие стало очень динамичным, обещало выход России в категорию развитых

стран уже в ближайшем будущем. Однако в ослабленной первой мировой войной

стране большевики, опираясь на неграмотные, люмпенизированные массы, взяли

власть, и Россия сошла с цивилизационной магистрали. В ней развилась

охлократия – власть толпы, которая привела к тоталитаризму (насилию в

массовых масштабах). Лишь сейчас, утверждается, ли условия для возвращения

в цивилизацию, которая понимается исключительно как западная. Таким

образом, на этой позиции стоят те, кто выступает за быстрый переход России

на чисто западный развития. Это, как правило, самые радикальные демократы

из числа экономистов, историков, политологов. Эта точка зрения не имеет

развитой историографии, во многом заимствована из зарубежной историографии,

где она имеет давнюю историю. Предлагаемая концепция – это большевизм

наоборот. Раньше говорили социализм со знаком плюс, теперь предлагается

говорить охлократия со знаком минус. Но дело не только в этом. Россия –

страна своеобразная, она не может быть полностью описана в категориях

только западной культуры. В ней слишком много такого, что не имеет аналогов

на Западе. Например, Советская власть, феномен РКП(б) – ВКП(б) – КПСС и

т.д. Вызывает сомнение подобная оценка и по другому поводу: как страна,

являвшаяся мировой державой, одной из опор мирового баланса сил, на 75 лет

оказалась во власти толпы. Эта позиция представляется непродуктивной.

Есть обществоведы, которые предлагают отнести Россию к странам

восточного типа. Предпринимались, считают они, попытки включит Россию в

европейский путь развития: принятие христианства, реформ Петра I. Но эти

попытки окончились неудачей. После Октябрьской революции и нескольких лет

борьбы страна превратилась в обычную восточную деспотию во главе с тираном

– партийным вождем. На первый взгляд очень похоже, особенно про тирана –

партийного вождя. На второй взгляд, можно констатировать наличие явных черт

восточного типа советском обществе. В период существования СССР в обществе

функционировали исключительно вертикальные связи (через власти структуры).

Все было замкнуто на партийной и государственной номенклатуре. Еще недавно

два завода, разделенные только забором, могли общаться между собой

исключительно через министерство. В истории России, в том числе и

советского периода, можно проследить цикличность, которая была выделена на

примере истории Китая. За периодом реформ неизбежно следовал период

контрреформ, за революцией – контрреволюция и т.д. Действительно, эта точка

зрения отвечает, на мой взгляд, на многие вопросы, особенно советского

периода истории. Однако многие из них остаются без ответа. Обратите

внимание: от 65,5% (в дооктябрьский период) до 70% (в советский) население

нашей страны было славянским (русские, украинцы, белорусы). Оно исповедует

христианство. Прибавьте к этому католическую Прибалтику, православную

Грузию, григорианскую Армению. Очевидно, что подавляющее большинство

населения страны исповедовало ценности христианства, которые лежат в основе

западной цивилизации. И, несмотря на то, что в советский период

христианские ценности интенсивно разрушались, все же в общественном

сознании они были сильны. Не случайно православная церковь так быстро вышла

на первый план после 1985 г. Можно найти и другие доказательства, что

Россия не вписывается полностью в восточный тип развития. Что наиболее

болезненно воспринимается сейчас, в условиях критики прошлого старшим

поколением? Утверждения, что за 75 лет советского строя страна не имела

достижений. Люди старшего поколения считают, что подобная критика лишает их

жизнь смысла, хотя они много и тяжело трудились. Они не хотят и не могут

принять такую оценку прошлого. Но ведь это типично европейский тип

мышления: жизнь должна быть потрачена на продвижение вперед себя и общества

в чем-то конкретном. Что касается досоветского периода, то там очень многое

не укладывается восточный тип цивилизации. Существовала частная

собственность, предпринимательство, рынок, классы, многопартийность,

элементы парламентаризма и т.д.

Р. Киплинг сказал однажды: «Восток есть Восток. А Запад есть Запад, и

они никогда не сойдутся». Однако есть точка зрения, в соответствии с

которой Восток и Запад сошлись, и сошлись они в России. Это – евразийская

концепция. Она сейчас активно развивается, вокруг нее идет сплочение разных

сил – от национал-патриотов до приверженцев коммунизма, от фанатичных

поклонников православия до ярых атеистов. Рассмотрим несколько подробнее

эту концепцию. Идея о евразийской, особой сущности России присутствует в

общественном сознании и в теоретических разработках давно, несколько

столетий. П.Я. Чаадаев в первом философическом письме в 1836 году писал:

«Одна из самых печальных особенностей нашей своеобразной цивилизации

состоит в том, что мы все еще открываем истины, ставшие избитыми в других

странах... Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы

не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к

Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого»[8].

Крутой поворот, который совершила страна в 1917-1920 гг., вызвал к

жизни евразийское течение, распространившееся среди молодой интеллигенции в

эмиграции. Молодые философы, историки, литераторы, правоведы увлеклись

поисками смысла российской истории. Впервые евразийство громко заявило о

себе в начале 20-х гг. Группа российских ученых – князь Н.С. Трубецкой,

П.Н. Савицкий, Г.В. Флоровский и др., сначала в Софии, затем в Берлине и

Праге выпустили подряд несколько сборников с характерными названиями. Позже

к этому течению примкнули еще несколько представителей эмигрантской

интеллигенции: философ Л.П. Карсавин, историк Г.В. Вернадский, юрист Н.Н.

Алексеев и некоторые другие. Вокруг евразийства в эмиграции кипели страсти.

Были сторонники, но больше – противников, которые видели в этом увлечении

попытку оправдать большевизм. Большая часть тех, кто начинал эти изыскания,

в конце 20-х гг. отошли от евразийства. Тогда же в их ряды чекистскими

органами СССР были внедрены агенты, которые использовали евразийцев как

«крышу». В 1928 г. на деньги «органов» в Париже издавалась газета

«Евразия». Это привело к распаду и дискредитации евразийства. Оно

окончательно затухло с началом второй мировой войны. Для советских людей в

то время евразийство было закрытой страницей. Сейчас активно публикуются

работы евразийцев, комментируются и развиваются их идеи. В чем суть их

позиции и почему наблюдается всплеск интереса к ним сегодня? Евразийцы

предлагали свою трактовку исторического процесса. Настроенные резко

отрицательно по отношению к Западу, они западничество считали чуждым для

России. Антизападничество настолько ярко выражено в их концепции, что они

отделяли Россию не только от Европы, но и от славянского мира. Они

критиковали славянофильскую модель мира, которая (по В. Соловьеву) включала

три силы: Запад, мусульманский Восток и славянский мир во главе с Россией.

Утверждали, что в таком случае русский народ растворялся в славянстве,

русское национальное сознание расплывалось в панславизме, в основе которого

лежит идея об исключительности, особости славянства. Евразийцы же

настаивали на исключительности России и русских.

Одним из главных (а может быть, и главным) фактором истории евразийцы

считали связь культуры и жизни народа с географической средой –

«месторазвитием» народа. Именно здесь они искали истоки самобытности

различных стран и народов, в том числе и причини своеобразия России и

русского национального самосознания. Громадные пространства России,

утверждали они, охватывающие все части света, лишенные естественных резких

географических рубежей, наложили отпечаток на историю страны,

способствовали созданию своеобразного культурного мира. Наряду с этим

подчеркивалось особое влияние на российское (русское) самосознание

восточного – «туранского» (преимущественно тюркско-татарского) фактора, без

учета которого, по мысли евразийцев, нельзя понять ход русской истории.

Отсюда проистекало противопоставление Европы и Азии, педалировалась связь

России с Азией. Они больше гордились азиатским Чингисханом, чем европейским

Платоном. В связи с этим и события 1917 года они восприняли как финал

давнего кризиса европейского республиканизма и социализма. Кризис

европейской культуры, по их мнению, свидетельствовал о начале великого

поворота истории к Востоку и возрождению Азии. России в этих условиях

отводилась роль спасительницы всего мира.

Основные идеи евразийства об историческом месте России состояли в

следующем. Они считали, что Россия отличается как от Запада, так и от

Востока, это особый мир – Евразия. Какие аргументы приводились в

подтверждение этого тезиса? Русская национальность, формировавшаяся под

сильным влиянием тюркских и угро-финских племен, приняла на себя инициативу

объединения разноязычных этносов в единую многонациональную нацию

евразийцев, которые объединены в единое государство – Россию. Ведущий

теоретик евразийства Н.С. Трубецкой утверждал, что национальным субстратом

российского государства является совокупность населяющих его народов,

называемая евразийской, – единая многонациональная нация. Подчеркивалась

исключительность, неповторимость российской культуры, которая являлась

евразийско-русской: «Культура России не есть ни культура европейская, ни

одна из азиатских, ни сумма или механическое сочетание из элементов той и

других... Ее надо противопоставить культурам Европы и Азии как срединную,

евразийскую культуру»[9]. Много писалось о симфонизме, соборности,

целостности российского мира. Таким образом, выделялась идейно-религиозная

основа России. Евразийцы отводили решающую роль в этой части православию и

православной церкви. Они считали, что русская церковь – это средоточие

русской культуры, она определяет ее существо. Суть православия в понятии

соборности, то есть единении всех под покровительством церкви для того,

чтобы всем вместе найти спасение в царстве Божием.

Важное место в системе аргументации евразийцев занимала идея об

идеократическом государстве. Абсолютизируя роль православной церкви в

духовной жизни, они идеализировали и абсолютизировали роль государства в

жизни общественной. Государство выступало в их концепции верховным хозяином

общества, обладающим сильной властью, но в то же время сохраняющим связь с

народом. Согласно утверждениям евразийцев, монголы первыми решили

историческую задачу – положили начало единству безбрежного океана-

континента, заложили основы его государственного устройства. Их прямой

наследницей стала Московская Русь. «Без «татарщины» не было бы России», –

говорил П.Н. Савицкий. Разделяя эту позицию, Н.С, Трубецкой считал, что

основателями русского государства были не киевские князья, а московские

цари, ставшие восприемниками монгольских ханов. Свержение татарского ига,

по его мнению, свелось к перенесению ханской ставки из Сарая в Москву.

Распавшаяся Золотая Орда возродилась в новом обличье Московского царства.

Чудо превращения татарской среды в русскую государственность произошло

благодаря православию, религиозно-духовному подъему. Российское государство

для евразийцев олицетворяло одновременно и общественную организацию, и

церковную, это идеократическое государство. Можно указать на утверждения о

самодостаточности российского общества. Россия рассматривалась как

замкнутый океан-континент. В ней все есть. Если весь мир рухнет, Россия

может существовать без потерь одна во всем мире, утверждали евразийцы.

Говорилось и о евразийском типе мышления и действия, об относительности

всех форм бытия в России, несовпадении явлений и их общественного

восприятия, особой духовности и т.п.

Идеи евразийцев 20-х гг. являлись продуктом утонченного

теоретизирования, игрой интеллекта. Их представления об особенностях России

во многом объяснялись кризисом западной цивилизации, падением престижа

западных ценностей, а также крутым поворотом страны в сторону от

европейских ценностей в условиях первой мировой войны. В наворотах

современной политической борьбы евразийская концепция была упрощена,

вульгаризирована и стала подспорьем для пропаганды русского национализма.

Теперь речь идет о «русской цивилизации», «русской идее». Утверждается, что

эта цивилизация имеет особый духовный базис – православие, ее отличает

особая форма общности, коллективизма – соборность, особое отношение к

хозяйственной деятельности, которое характеризуется как «нестяжательство»

(то есть отсутствие стремления к прибыли). Как величайшее достижение

русской цивилизации рассматривается создание мощного государства.

Западная цивилизация в отличие от русской характеризуется как

приземленная, лишенная духовности, потребительская и даже агрессивно-

потребительская. О.А. Платонов, современный автор нескольких книг на эту

тему, пишет: «Русская цивилизация отвергала западноевропейское понятие

развития как преимущественно научно-технического, материального прогресса,

постоянного наращивания массы товаров и услуг, обладания все большим

количеством вещей, перерастающего в настоящую гонку потребления, «жадность

к вещам». Этому понятию русское миропонимание противопоставляло идею

совершенствования души, преображения жизни через преодоление греховной оды

человека»[10].

Как можно в целом оценить евразийскую концепцию и ее современные

модификации? Надо согласиться, что Россия несводима том виде ни к Востоку,

ни к Западу, необходимо действительно учитывать влияние восточного

(туранского) фактора на ее развитие. Но это, пожалуй, и все, что можно

принять у евразийцев. Базировать на идеях евразийства, особенно в их

современных модификациях, концепцию истории России, на мой взгляд, нельзя.

Анализ истории с позиций русского национализма означает новое насилие над

ней. Необоснованно стремление свести все к русским и русскому, так как

российское государство возникло на стыке христианского мира, мусульманской

цивилизации, классического (буддийского) Востока и огромного региона,

который представляет собой ареал расселения кочевых и полукочевых обществ,

которые можно назвать природными. Россия – это особый, исторически

сложившийся конгломерат народов, относящихся ко всем существующим типам

цивилизаций, объединенных мощным централизованным государством.

Цивилизационная парадигма развития этого сложного огромного сообщества

на разных этапах истории менялась. Россия геополитически расположена между

двумя мощными центрами цивилизационного влияния – Востоком и Западом,

включает в свой состав народы, развивающиеся как по западному, так и по

восточному варианту. Это неизбежно сказывалось при выборе путей развития.

При крутых поворотах исторические вихри «сдвигали» страну то ближе к

Западу, то ближе к Востоку. Россия представляла собой как бы «дрейфующее

общество» на перекрестке цивилизационных магнитных полей. В связи с этим

для нашей страны, как никакой другой, на протяжении всей истории крайне

остро стояла проблема выбора альтернатив.

4. Влияние различных факторов на российскую историю.

Как уже было сказано, все исследователи, независимо от того

направления, к которому они принадлежат, отмечают огромную роль государства

в российской истории.

Обычно выделяется 4 фактора, сформировавшие такую модель развития

России, при которой наблюдается гипертрофированная роль государства в

развитии общества, экономики. Это природно-климатический, геополитический,

религиозный и фактор социальной организации. Под влиянием этих факторов

наблюдаются многочисленные отличия в развитии России по сравнению с

историей Европы, которые трактуются как «отсталость» (западники, в том

числе и марксистско-ленинская теория), «задержка» движения русской истории

(С.М. Соловьев[11]) или «особость», самобытность, своеобразие славянской

цивилизации (Н.Я. Данилевский). Рассмотрим теперь эти факторы по

отдельности.

4.1 Природно-климатический фактор.

Из века в век наша забота была не о том, как лучше устроиться

или как легче прожить, но лишь о том, чтобы вообще как-нибудь

прожить, продержаться, выйти их очередной беды, одолеть очередную

опасность.

И.А. Ильин. О путях России

Влияние природно-климатического фактора на специфику русской истории

отмечали практически все исследователи своеобразия русского исторического

процесса[12]. Последним по времени остановился на этой проблеме Л.В. Милов,

который при ее решении опирался, пожалуй, на наиболее солидную фактическую

базу. По его мнению, в центральной России, составившей историческое ядро

Русского государства (после его перемещения из Киева в Северо-Восточную

Русь), «при всех колебаниях в климате, цикл сельскохозяйственных работ –

всего 125-130 рабочих дней (примерно с середины апреля до середины сентября

по старому стилю). В течение, по крайней мере, 400 лет русский крестьянин

находился в ситуации, когда худородные почвы требовали тщательной обработки

а времени на нее у него просто не хватало, как и на заготовку кормов для

скота... Довольно примитивные орудия, сл. крестьянин мог лишь с минимальной

интенсивностью обработать свою пашню, и его жизнь чаще всего напрямую

зависела только от плодородия почвы и капризов погоды. Реально же при

данном бюджете рабочего времени качество его земледелия было таким, что он

не всегда мог вернуть в урожае даже семена... Практически это означало для

крестьянина неизбежность труда буквально без сна и отдыха, труда днем и

ночью, с использованием всех резервов семьи (труда детей и стариков, на

мужских работах женщин и т.д.). Крестьянину на западе Европы – сезон работ

был там гораздо дольше. Перерыв в полевых работах в некоторых странах был

до удивления коротким (декабрь-январь). Конечно, это обеспечивало более

благоприятный ритм труда. Да и пашня могла обрабатываться гораздо

тщательнее (4–6 раз). В этом заключается фундаментальное различие между

Россией и Западом, прослеживаемое на протяжении столетий».

Неблагоприятные условия ведения сельского хозяйства, считает Милов,

оказали прямое воздействие на тип русской государственности. При

относительно низком объеме совокупного продукта господствующие слои

создавали «жесткие рычаги государственного механизма, направленные на

изъятие той доли совокупного прибавочного продукта, которая шла на

потребности самого государства, господствующего класса, общества в целом.

Именно отсюда идет многовековая традиция деспотической власти российского

самодержца, отсюда идут в конечном счете и истоки режима крепостного права

в России...».

Природные условия сформировали в общественном сознании россиян идею

этатизма. Низкая урожайность, зависимость результатов труда от погодных

условий обусловили чрезвычайную устойчивость в России общинных институтов,

являющихся определенным социальным гарантом выживаемости основной массы

населения. «Многовековой опыт общинного сожительства крестьян-земледельцев

помимо чисто производственных функций выработал целый комплекс мер для

подъема хозяйств, по тем или иным причинам впавших в разорение. Земельные

переделы и поравнения, различного рода крестьянские «помочи» сохранились в

России вплоть до 1917 года...

Экстенсивный характер земледелия, его рискованность сыграли немалую

роль в выработке в русском человеке легкости к перемене мест, извечной тяге

к «подрайской землице», к «беловодыо» и т.п., чему не в последнюю очередь

обязана Россия ее огромной территорией, и в то же время умножили в нем тягу

к традиционализму, укоренению привычек («хлебопашец есть раб привычки»). С

другой стороны, тяжкие условия труда, сила общинных традиций, внутреннее

ощущение грозной для общества опасности пауперизации дали почву для

развития у русского человека необыкновенного чувства доброты,

коллективизма, готовности к помощи, вплоть до самопожертвования. Именно эта

ситуация во многом способствовала становлению в среде «слуг общества» того

типа работника умственного труда, который известен как тип «русского

интеллигента». В целом можно даже сказать, что русское патриархальное, не

по экономике, а по своему менталитету, крестьянство капитализма не

приняло»[13].

4.2 Геополитический фактор

История России есть история страны, которая колонизуется.

В.О. Ключевский. Курс русской истории

История России есть история муки и борьбы: от печенегов и хазар – до

великий войны двадцатого века.

И.А. Ильин. О путях России.

Обычно отмечаются следующие геополитические условия, повлиявшие на

специфику русской истории: обширная, слабо заселенная территория,

незащищенная естественными преградами граница; оторванность (на протяжении

почти всей истории) от морей (и соответственно от морской торговли);

благоприятствующая территориальному единству исторического ядра России

речная сеть; промежуточное между Европой и Азией положение русских

территорий.

Слабая заселенность земель Восточно-европейской равнины и Сибири,

ставших объектом приложения сил народов России, имела многообразные

последствия для ее истории. Наличие обширных земельных резервов создавало

благоприятные условия для оттока земледельческого населения из

исторического центра России при увеличении нормы его эксплуатации. Данное

обстоятельство вынуждало государство и эксплуататорские слои общества

усиливать контроль за личностью земледельца (чтобы не лишиться источников

дохода). Чем больше в ходе исторического развития возрастали потребности

государства и общества в (прибавочном продукте, тем более жестким

становился этот контроль, приведя в XVII в. к закрепощению значительной

массы русского крестьянства).

С другой стороны, из-за слабой заселенности страны русские в процессе

колонизации не имели нужды отвоевывать себе «место под солнцем» в борьбе с

коренными народами Центральной России (финно-уграми) и Сибири: земли

хватало на всех. Поэтому в России до сих пор сохранилось множество

этнических групп, исповедующих различные религии и обладающих собственными

культурными традициями. Кроме того, колонизация земель была народной. Кроме

того, экстенсивность становилась фактором экономического развития.

Крайне осложнил историческое бытие русского народа такой фактор, как

естественная открытость границ русских земель для иноземных нашествий с

Запада и Востока. Русские территории не были защищены естественными

преградами: их не ограждали ни моря, ни горные цепи. Данное обстоятельство,

естественно, использовали соседние народы и государства: Польша, Швеция,

Германия (Ливонский и Тевтонский рыцарские ордена в Прибалтике, Германия в

I и II мировые войны) и даже Франция (при Наполеоне I), с одной стороны, и

кочевники Великой степи – с другой. Постоянная угроза военных вторжений и

открытость пограничных рубежей требовали от русского и других народов

России колоссальных усилий по обеспечению своей безопасности: значительных

материальных затрат, а также людских ресурсов (и это при малочисленном и

редком населении.). Более того, интересы безопасности требовали

концентрации народных усилий: вследствие этого роль государства должна была

чрезвычайно возрасти.

Продолжим цепочку причин и следствий дальше: «Таким образом, бедный

разбросанный на огромных пространствах народ должен был постоянно с

неимоверным трудом собирать свои силы, отдавать последнюю тяжело добытую

копейку, чтобы избавиться от врагов, грозивших со всех сторон, чтобы

сохранить главное благо, народную независимость; бедная средствами

сельская, земледельческая страна должна была содержать большое войско...

Государство бедное, малонаселенное и должно содержать большое войско для

защиты растянутых на длиннейшем протяжении и открытых границ. Понятно, что

мы должны здесь встретиться с обычным в земледельческих государствах

явлением: вооруженное сословие, войско, непосредственно кормится на счет

невооруженного. Бедное государство, но обязанное содержать большое войско,

не имея денег вследствие промышленной и торговой неразвитости, раздает

военным служилым людям земли. Но земля для землевладельца не имеет значения

без земледельца, без работника, а его-то и недостает; рабочие руки дороги,

за них идет борьба между землевладельцами – работников переманивают

землевладельцы, которые побогаче... и бедный землевладелец, не имея

работника, лишается возможности служить, являться по первому требованию

государства в должном виде, на коне, с известным числом людей и в

достаточном вооружении, конен, люден и оружен. Что тут делать? Главная

потребность государства – иметь наготове войско: но воин отказывается

служить, не выходит в поход, потому что ему нечем жить, нечем вооружиться,

у него есть земля, но нет работников. И вот единственным средством

удовлетворения этой главной потребности страны найдено прикрепление

крестьян, чтобы они не уходили с земель бедных помещиков, не переманивались

богатыми; чтоб служилый человек имел всегда работника на своей земле,

всегда имел средство быть готовым к выступлению в поход... Прикрепление

крестьян – это вопль отчаяния, испущенный государством, находящимся в

безвыходном экономическом положении»[14].

О следующем геополитическом факторе – оторванности от морей и морской

торговли – можно долго не говорить: из-за этого приходилось продукты своего

экспорта продавать задешево посредникам, а продукты импорта покупать

задорого у тех же посредников; и все это вынуждены были делать жители и

государство бедной земледельческой страны. Чтобы пробиться к морям России

пришлось столетиями вести напряженные кровопролитные войны. Выход к

незамерзающим портам стал главной целью внешней политики России еще при

Иване Грозном и был таковым еще в течение двух веков. Петр добился

получения к Балтике, а Екатерина II – к Черному морю. Вследствие этого роль

государства и армии в обществе возрастала еще больше.

Но помимо неблагоприятных, были и благоприятные для исторического

развития России геополитические факторы. Первый из них – специфика речной

сети Восточно-европейской равнины, которую отмечал еще Геродот.

«Однообразна природа Великой восточной равнины, не поразит она

путешественника чудесами; одно только поразило в ней наблюдательного

Геродота, «В Скифии, – говорит он, – нет ничего удивительного, кроме рек,

ее орошающих: они велики и многочисленны». В самом деле, обширному

пространству древней Скифии соответствуют исполинские системы рек, которые

почти переплетаются между собою и составляют, таким образом по всей стране

водную сеть, из которой народонаселению трудно было высвободиться для

особной жизни; как везде, так и у нас реки служили проводниками первому

народонаселению, по ним сели племена, на них явились первые города; так как

самые большие из них текут на восток или юго-восток, то этим условилось и

преимущественное распространение Русской государственной области в

означенную сторону; реки много содействовали единству народному и

государственному, и при всем том особые речные системы определяли вначале

особые системы областей, княжеств»[15].

По мнению Р. Пайпса, «Россия обладает единственной в своем роде сетью

судоходных водных путей, состоящих из больших рек с их многочисленными

притоками, соединяющихся между собой удобными волоками. Пользуясь даже

примитивными средствами транспорта, можно проплыть через Россию от

Балтийского моря до Каспийского и добраться по воде до большинства земель,

лежащих между ними. Речная сеть Сибири густа отменно – настолько, что в

XVII в. охотникам на пушного зверя удавалось в самое короткое время

проделывать тысячи верст до Тихого океана и заводить регулярную речную

торговлю между Сибирью и своими родными местами. Если бы не водные пути, до

появления железной дороги в России можно было бы влачить лишь самое жалкое

существование. Расстояния так велики, а стоимость починки дорог при резком

перепаде температур столь высока, что путешествовать по суше имело смысл

лишь зимой, когда снег даст достаточно гладкую поверхность для саней. Этим

объясняется, почему россияне так зависели от водного транспорта. До второй

половины XIX в. подавляющая часть товаров перевозилась на судах и на

баржах»[16]. Таким образом, речная сеть сплачивала страну и политически, и

экономически.

Другим благоприятным для истории России геополитическим фактором

является то, что через ее территорию проходила значительная часть Великого

шелкового пути из Китая в Европу. Данное обстоятельство создавало

объективную заинтересованность многих стран и народов в поддержании

политической стабильности вдоль этой великой магистрали древности, т. е. в

существовании евразийской империи: вначале такой империей стало государство

Чингизхана, затем – Россия.

Нахождение России между Европой и Азией способствовало формированию

особой, во многом уникальной культуры, открытой, в которой прослеживается

влияние различных культур, и потому синтетической.

4.3 Религиозный фактор

Но в том-то и заключается главное отличие православного мышления, что

оно ищет не отдельные понятия устроить сообразно требованиям веры,

но самый разум поднять выше своего обыкновенного уровня –

стремится самый источник разумения, самый способ мышления

возвысить до сочувственного согласия с верою.

И.В. Киреевский. О необходимости и возможности новых начал для

философии.

Если рассмотренные выше факторы сформировали тело России, темперамент,

навыки и привычки русского народа, то религия – восточное христианство,

православие – воспитала их душу.

Мы попытаемся лишь определить, в чем заключается суть специфики

русского православия и как эта специфика повлияла на своеобразие русской

истории.

И Запад, и Россия суть страны христианские, однако христианство попало

сюда через разных посредников: на Запад – через Рим, в Россию – через

Византию. Как справедливо в свое время отмечал выдающийся русский

мыслитель, один из основоположников славянофильства Иван Васильевич

Киреевский, каждый христианский «народ, вследствие местных, племенных или

исторических случайностей развивший в себе преимущественно одну какую-

нибудь сторону умственной деятельности, естественно должен был и в духовной

жизни своей и в писаниях своих богословов удерживать тот же свой особенный

характер...»[17]. Соответственно в западном (католицизме) и восточном

(православии) христианстве не могли не отразиться особенности римской и

греческой цивилизаций.

По мнению Н.Я.Данилевского, эллинский культурно-исторический тип «был

типом культурным, и притом преимущественно художественно-культурным»,

римский же – политическим, развившим и осуществившим с успехом «одну лишь

политическую сторону человеческой деятельности». А потому «сообразно

основной черте психического строя греков, их религия получила исключительно

эстетический характер, – религия римлян, также соответственно основным

свойствам их мировоззрения и культуры, получила характер политический»[18].

Другая характерная черта римской цивилизации, тесно связанная с первой, –

ее рационализм (неслучайно всесторонне разработанная система права – так

называемое римское право – появилась именно в Риме, а не в Греции):

«отличительный склад римского ума заключался в том именно, что в нем

наружная рассудочность брала перевес над внутреннею сущностью вещей»[19].

Для греков же была характерна «склонность к отвлеченному мышлению о высоких

материях и способность к тонкому логическому анализу»[20].

Как же особенности римской и эллинской цивилизаций проявились в

христианстве? В период утверждения христианства в качестве мировой религии,

в IV–VI вв. н.э., напряженные богословские споры с еретическими течениями

вела в основном греческая церковь. «Но если римская церковь при самом

зарождении своем мало интересуется великими идеями, волновавшими Восток,

зато она бдительно следит за 7всем, что касается земного устроения и

порядка. С самого начала Рим расходует свою энергию на выработку железной

церковной организации, которая в средние века кладет к подножию папского

престола всю Западную Европу». Основная черта католической церкви – это

«власть, господство, дисциплина»[21]. Во главе католической церкви стоит

папа, «считающийся единым праведным наместником Христа – первым епископом.

Папы имели не только власть духовную, но и светскую, созданную исторически,

это после не раз приводило к продолжительной борьбе пап с королями.

Кульминационного пункта достигла она с признанием непогрешимости папы в

делах веры»[22]. В отличие от католической православная церковь не

приписывает непогрешимости какому-либо одному человеку (папе): по ее

представлениям, непогрешимой признается православная церковь в целом

(«которая есть собрание всех верующих всех времен и всех народов под

главенством Иисуса Христа и под водительством Святого Духа»[23].)

выражающая свое учение посредством вселенских соборов. По сравнению с

католической, православная церковь отличается большей свободой внутренней

жизни. Так, решающий голос на вселенских соборах принадлежал епископам, но

совещательный имели и клирики, и простые миряне, особенно философы и

богословы, принимавшие участие в соборных прениях и помогавшие епископам

своими указаниями и возражениями. В отличие от католичества православие

разрешает мирянам читать Библию. Если для католичества характерно внешнее

единство («власть, господство, дисциплина»), то для православия – скорее

единство внутреннее: соборность понимаемая как причастность православных к

общему Абсолюту. Православие не стремится к прямой светской власти,

концентрируя свое внимание на душах людей. Различен на Западе и Востоке

способ богословского мышления. «Ибо, стремясь к истине умозрения, восточные

мыслители заботятся прежде всего о правильности внутреннего состояния

мыслящего духа; западные – более о внешней связи понятий. Восточные для

достижения полноты истины ищут внутренней цельности разума: того так

сказать, средоточия умственных сил, где все отдельные деятельности духа

сливаются в одно живое и высшее единство. Западные, напротив того,

полагают, что достижение полной истины возможно и для разделившихся сил

ума... Одним чувством понимают они нравственное; другим – изящное; полезное

– опять особым смыслом; истинное понимают они отвлеченным рассудком, и ни

одна способность не знает, что делает другая, покуда ее действие

совершится»[24].

В результате того, что Россия и Запад получили христианство через

разных посредников, особенности христианского воспитания у них кардинально

различались: «богословие на Западе приняло характер рассудочной

отвлеченности – в православном мире оно сохранило внутреннюю цельность

духа; там раздвоение сил разума – здесь стремление к их живой совокупности

там движение ума к истине посредством логического сцепления понятий – здесь

стремление к ней посредством внутреннего возвышения самосознания к

сердечной цельности и средоточению разума; там искание наружного, мертвого

единства – здесь стремление к внутреннему, живому; там церковь смешалась с

государством, соединив духовную власть со светскою и сливая церковное и

мирское значение в одно устройство смешанного характера, – в России она

оставалась не смешанною с мирскими целями и устройством; там схоластические

и юридические университеты – в древней России молитвенные монастыри,

сосредоточивавшие в себе высшее знание; там рассудочное и школьное изучение

высших истин – здесь стремление к их живому и цельному познаванию... одним

словом, там раздвоение духа, раздвоение мыслей, раздвоение наук, раздвоение

государства, раздвоение общества, раздвоение семейных прав и обязанностей,

раздвоение нравственного и сердечного состояния, раздвоение всей

совокупности и всех отдельных видов бытия человеческого, общественного и

частного; в России, напротив того, преимущественное стремление к цельности

бытия внутреннего и внешнего, общественного и частного, умозрительного и

житейского, искусственного и нравственного... раздвоение и цельность,

рассудочность и разумность будут последним выражением западноевропейской и

древнерусской образованности»[25].

Не вмешиваясь непосредственно в дела светской власти, православие тем

не менее оказало определяющее влияние на русскую политическую традицию.

Исследовавший этот вопрос И.Н. Ионов отмечает, что одним «из центральных

понятий государственной идеологии Византии было понятие таксиса, сущность

которого заключалась... в сближении, соединении земного и небесного

порядков. Соединяющей силой была власть императора, нормальное

функционирование которой во многом снимало напряжение (противоречие между

сущим и должным, между земным и небесным порядком)... Тем самым в

православии власть «настоящего», православного царя становилась гарантом

возможности будущего «спасения» после смерти... Если в европейском городе в

протестантской среде верования толкали человека к активной экономической

деятельности (ее успех помогал ему убедиться в своей «избранности», в

грядущем индивидуальном «спасении»), то в русском городе перед человеком

открывался не экономический, а политический путь «спасения», причем с

сильной коллективной составляющей. Отсюда, с одной стороны, экономическая

активность европейцев и создание ими гражданского общества как механизма

утверждения своих интересов, как инструмента борьбы за экономический успех,

а с другой – поиски «настоящего» царя в России... Постепенная

секуляризация... воззрений привела к тому, что на Западе, особенно в США,

высшим критерием оценки деятельности человека, если угодно, воплощением

смысла жизни, стали оценки рынка, богатство, в то время как у нас сближение

сущего и должного было реализовано в форме коллективного движения к лучшему

будущему, в идеях социальной справедливости... Силой, соединяющей сущее и

должное... в СССР по-прежнему оставалась харизматическая власть,

государство»[26].

4.4 Фактор социальной организации

... У нас государство имело огромное влияние на общественную

организацию, тогда как на Западе общественная организация обусловила

государственный строй.

П.Н. Милюков. Очерки по истории русской культуры

Под воздействием вышеуказанных факторов: природно-климатического,

геополитического, религиозного – в России сложилась специфическая

социальная организация. Ее основные элементы следующие:

1. первичная хозяйственно-социальная ячейка – корпорация (община, артель,

товарищество, колхоз, кооператив, концерн и т. д.), а не

частнособственническое образование, как на Западе;

2. государство – не надстройка над гражданским обществом, как в западных

странах, а становой хребет, порой даже демиург (творец) гражданского

общества;

3. государственность либо обладает сакральным характером, либо неэффективна

(«смута»);

4. государство, общество, личность не разделены, не автономны, как на

Западе, а взаимопроницаемы, целостны, соборны;

5. государственность опирается на корпорацию служилой знати (дворянство,

номенклатура и т.д.).

Данная социальная организация отличалась чрезвычайной устойчивостью и,

меняя свои формы, а не суть, воссоздавалась после каждого потрясения в

российской истории, обеспечивая жизнеспособность русского общества,

внутреннее единство его исторического бытия.

5. Проблема восприятие государства в традициях различных цивилизаций

5.1 Проблема восприятия государство на Востоке

Восточный тип цивилизации в мировой истории представлен широко и

разнообразно. Классический вариант цивилизации восточного типа представлен

обществами буддийского и конфуцианского Востока, имеющими циклический тип

развития. В таких обществах присутствует особое отношение ко времени.

Человек, по их представлениям, живет одновременно и в прошлом, и в

настоящем, и в будущем. Кроме того, наблюдается идеализация прошлого.

Ментальность народов, относящихся к этому типу, обладает ярко

выраженным своеобразием. Общественное сознание носит харизматический

характер. Действительность воспринимается не только эмпирически, но и через

призму веры в сверхъестественные силы. Цель существования понимается как

приближение, движение к некому высшему харизматическому, сакральному

идеалу.

Сосредоточенность на духовной стороне жизни – это отличительная черта

общественного сознания при восточном типе цивилизации. Главной ценностью

бытия для них всегда являлось постижение высшего сакрального смысла, а не

реализация конкретных целей. Отношение к основным ценностям, идеалам, а

также лидерам, вождям, монархам, которые рассматривались как носители

высших ценностей, имели харизматический характер. Правители обожествлялись.

Восточные общества построены на принципах коллективизма. Личные

интересы полностью подчинены общим, государственным. Личностное начало

развито слабо. Важнейшим элементом общественного устройства являлась

община. Интересы личности в общине подчинены интересам коллектива, который

определял все стороны жизни: нравственные нормы, духовные приоритеты,

культурные предпочтения, принципы социальной справедливости и социальной

защиты, норму и характер труда. Община носит замкнутый характер. Кроме

того, очень развит патернализм, т.е. модель государства скопирована с

модели семьи.

Понятие о частной собственности в обществах восточного типа

отсутствует. Речь идет лишь о коллективном праве на пользование, владение

ресурсами (водой, землей и т.д.). Верховным собственником всего выступало

государство, власть. Принадлежность к власти опосредованно давала право на

собственность. Но это не частная собственность, т.к. имущественные права

частных лиц не имели правовых гарантий.

Восточное общество построено на особом типе связей, которые имеют

исключительно вертикальный характер (отношения подданства), то есть все

связи в обществе замкнуты на властных структурах. Горизонтальные,

независимые от власти связи (экономические, культурные, политические) между

общинами отсутствуют. Все связи вертикально замкнуты на слой управляющей

бюрократии, которая, в свою очередь, замкнута на единоличного правителя,

власть которого ничем не ограничена и который рассматривается как наместник

Бога на земле. Бюрократия, управляющая от его имени, играла колоссальную

роль. Человек в таком обществе полностью зависит от произвола чиновников.

Коррупция, злоупотребления властью при такой общественной системе

неизбежны.

В таких обществах колоссальную роль играет централизованное

государство. Их называют этатистскими обществами. Государство брало на себя

функции контроля во всех сферах жизни человека. При ослаблении государства

подобные общества распадаются. Тип государства – деспотия. Деспотия

предполагает ничем не ограниченную бесконтрольную власть, не стесненную

никакими формальными законами. Государство абсолютно преобладает над

обществом.

Развитие в таких обществах идет медленно из-за традиционализма самой

структуры общины. Традиция канонизировалась как высшая общественная

ценность.

5.2 Проблема восприятия государства на Западе

Западный тип цивилизации можно обозначить как тип прогрессивного

развития, при котором возникла самоподдерживающаяся экономика,

демократическое общественное устройство, развитые системы жизнеобеспечения.

Этот тип цивилизации связан с постоянными изменениями в жизни

человека. Жизнь так резко меняется, что опыт старшего поколения быстро

устаревает и отвергается молодыми. Прошлое воспринимается лишь как материал

для извлечения уроков, для патриотизма и национальной гордости, но само

общество устремлено в будущее, ориентировано на движение вперед.

Еще в античной цивилизации вышли на первый план частнособственнические

отношения, проявилось господство частного товарного производства,

ориентированного преимущественно на рынок, появился первый в истории

образец демократического (с оговорками) общества.

Западная цивилизация с самого начала стремилась достичь гармонии в

обществе, найти разумное сочетание общественных интересов и интересов

личности. Законы должны охранять права граждан и неукоснительно соблюдаться

как властью, так и гражданами.

Уже в античности произошло абсолютизация свободы личности. Коллектив,

общество признаны вторичными. В античном мире были заложены основы так

называемого гражданского общества, предусматривающего право каждого

гражданина участвовать в управлении, признание его личного достоинства,

прав и свобод, а также систему социокультурных принципов, способствующих

расцвету личности, мобилизации его творческого потенциала. После временного

отступления в средние века наступило Возрождение античных традиций

отношения к человеку.

Государство практически не вмешивается в частную жизнь человека[27].

Экономика, культура развивается независимо от власти, но в рамках закона,

гарантом которого выступало государство.

Христианство, особенно протестантизм, оказало огромное влияние на

развитие западной цивилизации. Протестантизм освободил человека от давления

религии в практической жизни. Религиозное сознание сменилось светским

мировоззрением. Упростилась религиозная обрядность. Протестантизм поощряет

предпринимательство, активность в профессиональной деятельности человека,

так как этим он как бы отдает долг Богу за данную ему жизнь.

Корпорации, т.е. объединения людей по интересам или профессии,

существуют и в западной цивилизации. Сейчас они существуют в виде

политических партий, которые в парламенте отстаивают интересы своих членов.

Эти корпорации, в отличие от восточных, не подчиняются государству, так как

здесь отсутствуют жесткие вертикальные связи, а, наоборот, развита система

горизонтальных связей.

Государство на Западе воспринимается на как нечто сакральное, а как

просто наличие чиновников, нанятых гражданами для того, чтобы регулировать

отношения между людьми (судебная власть), вести внешнюю политику,

организовывать оборону в случае войны.

5.3 Проблема восприятия государства в России

Это вопрос очень сложен для изучения, но, на мой взгляд, именно эта

проблема является одной из основных, определяющих принадлежность России к

той или иной цивилизации.

В Древней Руси в наличии было сосуществование сильной княжеской власти

и вече. В целом путь развития Руси и Европы был схожим.

В период феодальной раздробленности наблюдалось три типа развития

княжеств: формирование сильной княжеской власти и подавления оппозиции в

виде народного (боярского) вече (Владимиро-Суздальское княжество);

постоянная борьба между князем и боярами (Галицко-Волынское княжество);

боярская республика (Великий Новгород). Таким образом, существовали как

«восточная», так и «западная» альтернативы.

Все изменилось после татаро-монгольского нашествия. Влияние его на

государственные традиции России описано многократно, поэтому скажем лишь о

главных итогах контактов русских князей и остального населения с

представителями Орды: изменение отношения к человеку, отсюда внедрение

варварских, чрезвычайно жестоких методов наказания; патернализм; холопство

(подданство-министиаритет) и в целом усилению тенденции, связанной с идеей

сильной государственной власти и преобладания коллективного над личным.

Собственностью на все, как и на Востоке, обладало государство, но это, на

мой взгляд, связано не только с татаро-монгольским влиянием. До сих пор в

России нет уважения к частной собственности. В России, при том, что она

большую часть своей истории являлась аграрной страной, реально заработать,

получить прибыль от земли из-за климатических условий невозможно. Поэтому

богатство было либо унаследовано, либо украдено, либо подарено и, как

правило, не очень береглось.

Что касается коллективизма и общинности, то, на мой взгляд, на первых

этапах развития Руси и затем России она являлась необходимым элементом

выживания. Но с развитием хозяйства община становилась тормозом для

развития сельского хозяйства – преуспевающие крестьяне вынуждены были

тащить на своей шее самых бедных, и в результате проигрывали и те и другие:

первые вкладывали средства не в развитие хозяйства, а вторые не имели

стимула для развития собственного хозяйства. Община лишь помогала управлять

крестьянами в условиях крепостного права. Именно эта община была

идеализированна социалистически настроенной интеллигенцией. Известен

случай, когда один из помещиков построил для своих крестьян коммуну, выдал

всем одинаковую пищу и одежду. Через две недели коммуну (дом) крестьяне

сожгли: они хотели иметь индивидуальные богатые хозяйства, а не жить в

условиях бездумной уравнительной системы.

Из-за наличия огромной территории, унаследования византийских

традиций[28], стремления к чрезмерному администрированию в России всегда

была разветвленная бюрократическая система и, следовательно, коррупция.

Государство преобладает над обществом, направляя его развитие.

Отсутствует саморегуляция общества. Реформы в России исходят сверху. Еще со

времен Петра при проведении реформ опора делается не на инициативу снизу, а

на административный нажим, причем такое положение вещей не приводило к

улучшению положения дел в экономике. Законы здравого смысла везде

одинаковы: если человек ничего не получает за свою работу или за увеличение

качества производимой им продукции, то никакие административные методы не

помогут. К сожалению, в России сложилась порочная практика, когда власти

либо действительно считают интеллектуальный уровень всего населения

недостаточным для самостоятельного ведения собственного дела, либо просто

наживаются, беря все экономические отрасли под свой полный и никому не

подотчетный контроль[29], пользуясь тем, что население не привыкло

отстаивать свои интересы перед властью. Кроме того, зачастую, возможно,

подсознательно, власть воспринимается как нечто божественное, что нельзя

критиковать, на что нельзя посягать. Во многом такое отношение к власти

сформировалось в период формирования государства. В то время произошло

разделение населения на воинов и крестьян. В среде воинов выделился князь.

Из-за выгоды для обеих сторон (крестьяне получают защиту от набегов, а

войско – средства к существованию) такое положение вещей было принято и

крестьянами, и войском. До сих пор в подсознании россиян государственная

власть ассоциируется с безопасностью, с силой, способной защитить от

завоевателей, что всегда было актуально для России в связи с упоминавшимися

ранее геополитическими условиями.

Традиции в России внешне не соблюдаются: после 1917 г. те же

крестьяне, которые прилежно ходили в церковь, крестились, хранили иконы в

красном углу, разоряли церкви, убивали священников, богохульствовали. Но и

такой бунт, «бессмысленный и беспощадный», вполне вписывается в российские

традиции: либо терпение, либо бунт. Промежуточное состояние –

последовательное отстаивание своих интересов – отсутствует. В этом

проявляется максимализм, «большевизм», к которому склонны россияне. Да и в

целом после 1917 г. были воспроизведены характерные черты прежнего строя:

деспотическая власть, опирающаяся на бюрократию; определяющая роль

государства в общественных отношениях; «закрепощение сословий»; полное

господство марксистской идеологии, фактически превратившейся в религию.

Осталась и династическая традиция передачи власти, даже после падения

коммунистической системы.

До сих пор в России считается очень важным наличие здесь высокой

духовности, которая понимается как отсутствие меркантильных интересов,

бескорыстие, смирение, что сходно с восточным пониманием соотношения

духовной и материальной сфер жизни.

Религия – христианство, хотя и восточный его вариант, связывает Россию

с Европой. Но необходимо отметить, что в связи с догматическими

разногласиями между католиками и православными Русская Православная церковь

долгое время активно противодействовала контактам между русскими и

европейцами.

Также позволяет прояснить вопрос об отнесении России к Востоку или

Западу отношение отдельных людей[30] к представителям этих цивилизаций,

самоидентификация россиян. Европейцы – это «немцы» (не знающие языка как бы

немые), представители Азии – загадочные, непонятные люди. В последнее время

(в XIX – XX вв.) во многом идеализировалась жизнь в Западной Европе, в США.

Но сейчас, в связи с возможностью посещения этих стран, идеализация тоже

постепенно сходит на нет. Вообще, на мой взгляд, в нашем восприятии чужими

являются как жители Европы, так и Азии, что проявляется и в международных

отношениях. Россияне, на мой взгляд, не относят себя ни к европейцам (разве

что в антропологическом отношении), ни к азиатам.

Таким образом, Россия совмещает в себе черты как западной, так и

восточной цивилизаций с преобладанием восточных.

Заключение

Как будет дальше развиваться Россия? По какому пути нужно идти? Это

главный вопрос, который ставился после поражения коммунистической системы,

да и сейчас тоже. После августа 1991 г. был взят курс на построение

рыночной экономики. Но в данный момент идеи либерализма в общественном

сознании дискредитированы. Это связано и с ошибками в проведении реформ, и

с отсутствием «снисхождения» и объяснений простым людям целей и способов

реформ, и с антилиберальным массовым сознанием. В данное время много

говорится об особом пути России. Самое главное определиться: будет ли это

путь, сходный с путем Японии (соединение традиций и новейших технологий)

или путь Северной Кореи (вынужденное вегетарианство). Будем надеяться, что

это будет первый путь, ведь и европейские страны развивались различным

образом, а Россия исторически является частью Европы, в силу объективных

причин оказавшаяся в изоляции от нее.

Нам нужно определиться, что для нас государство: сакральная,

божественная власть или чиновники, нанятые нами для выполнения некоторых

регулятивных функций.

В марте 2000 г. на президентских выборах победил кандидат, не

представивший четкой программы, просто проведший возможно удачную военную

кампанию. Во многом это был харизматический выбор.

Что касается более отдаленного будущего, то оно, для меня, по крайней

мере, туманно. В общественном сознании постепенно происходит переход к

западным ценностям. Постепенно развивается предпринимательство (которое, по-

прежнему, сталкивается с противодействием со стороны государства в области

налогообложения). По опросам, проводившимся в Интернете, на президентских

выборах побеждал Г.А. Явлинский, выражающий, хотя и в несколько смягченной

форме, ценности западной цивилизации, а пользователи Интернета являются

наиболее «продвинутой» частью населения. Хотя все же Россия непредсказуема…

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

2. Восток – Запад. Исследования, переводы, публикации. М., 1982, 1985,

1988, 1989.

3. Гумилев Л.Н. От Руси к России. М., 1992.

4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.

5. Ильин И.А. О путях России. М., 1992.

6. Ионов И.Н. Россия и современная цивилизация // 0течественная история.

1992.

№ 4.

7. История Отечества. Люди, идеи, решения. Очерки истории России 9 - нач.

20 века. М., 1991.

8. История Отечества. Люди, идеи, решения. Очерки истории советского госу-

дарства. М., 1991.

9. Киреевский И. В. О характере просвещения Европы и о его отношении к про-

свещению России //И.В. Киреевский. Избр. Статьи М., 1984.

10. Ключевский В.О. Курс русской истории. Лекция IV.

11. Ламберг-Карловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. Ближний Восток и

Мезамерика. М., 1992.

12. Милов Л.В. Природно-климатический фактор и особенности российского ис-

торического процесса // Вопросы истории. 1992. № 4/5.

13. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. М., 1992.

14. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

15. Платонов О.А. Русская цивилизация. М., 1992.

16. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 1993.

17. Полный православный богословский энциклопедический словарь.

18. Пути Евразии. М., 1992.

19. Пути Евразии: Русская интеллигенция и судьбы России. М., 1992.

20. Россия и мир. В 2 ч. / Под общей ред. проф. А.А. Данилова. М., 1995.

21. Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. М., 1993.

22. Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. Брянск, 1996.

23. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.1.

24. Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом. М., 1984. С. 18 – 19.

25. Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992.

26. Тойнби А. Постижение истории. М., 1991.

27. Христианство. Энциклопедический словарь. В 2 т. M., 1993.

28. Чаадаев П.Я. Сочинения. М., 1989.

29. Шпенглер О. Закат Европы. М., 1992.

-----------------------

[1] Цит. по: Ламберг-Карловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. Ближний

Восток и Мезамерика. М., 1992. С. 32.

[2] Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991. С. 85.

[3] Тойнби А. Постижение истории. М., 1991. С. 34.

[4] Свободная мысль. 1993, №14. С. 71.

[5] Цит. по: Отечественная история. 1995, №3. С. 160.

[6] Вопросы философии. 1988, №1. С. 63.

[7] Там же. С. 65.

[8] Чаадаев П.Я. Сочинения. М., 1989. С. 18.

[9] Евразийство. Опыт систематического изложения // Пути Евразии: Русская

интеллигенция и судьбы России. М., 1992. С. 375.

[10] Платонов О.А. Русская цивилизация. М., 1992. С.8.

[11] См.: Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом. М., 1984. С. 18 –

19.

[12] См.: Соловьев С.М. Указ. соч. Чтение второе; Соловьев С.М. История

России с древнейших времен. Т.1. Гл.1; Ключевский В.О. Курс русской

истории. Лекция IV; Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. Гл. 1 .

[13] См.: Милов Л.В. Природно-климатический фактор и особенности

российского исторического процесса //Вопросы истории. 1992. № 4/5.

[14] Соловьев С.М. Публичные чтения о Петре Великом. С.20—23.

[15] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. 1. С. 59.

[16] Пайпс Р. Россия при старом режиме. С.15 – 16.

[17] Киреевский И. В. О характере просвещения Европы и о его отношении к

просвещению России //И.В. Киреевский. Избр. статьи. М., 1984. С.206.

[18] Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С.474, 476-477.

[19] Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к

просвещению России //И.В. Киреевский. Избр. статьи. М., 1984. С.209.

[20] См.: Полный православный богословский энциклопедический словарь. Т.2

Ст. «Православие».

[21] См.: Христианство. Энциклопедический словарь. T.I. Ст. «Католическая

церковь».

[22] См.: Полный православный богословский энциклопедический словарь. Ст.

«Католическая церковь».

[23] Данилевский Н.Я. Россия и Европа. С.201.

[24] Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к

просвещению России //И.В. Киреевский. Избр. статьи М., 1984. С.221.

[25] Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к

просвещению России //И.В. Киреевский. Избр. статьи М., 1984. С.234–235.

[26] Ионов И.Н. Россия и современная цивилизация // 0течественная история

1992. № 4. С.63 – 64.

[27] Средневековое европейское общество относят к восточному типу

цивилизаций.

[28] Византийское влияние можно рассматривать как одновременно западной и

восточное, так как сама Византия была и западной, и восточной.

[29] Сейчас (май 2000 г.) многие аналитики (в частности Е. Альбац)

связывают некоторый подъем в российской экономике с тем, что политики

увлечены дележом властных полномочий и слегка отвлеклись от экономических

проблем.

[30] Здесь следует учитывать наличие цивилизационного раскола в российском

обществе, заложенного еще при Петре, когда небольшой слой общества был

европеизирован и приобщился к ценностям западной цивилизации, а большинство

населения осталось изолированным от европейской цивилизации.