Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

Министерство образования Российской Федерации

Владимирский государственный университет

Кафедра истории и культуры

Федосеев А.Е.

Ст. гр. БМП-100

Царствование Николая I: внутренняя и внешняя политика

Руководитель:

Лабинская Е.А.

Владимир 2001

ПЛАН.

1. Вступление………………………………………………………………… 3

2. Апогей самодержавия…………………………………………………….. 5

1. Политика в области управления……………………………………….. 7

2. Социальная политика. Крестьянский вопрос…………………………. 9

3. Политика в области просвещения и печати……………………………14

4. Кодификация законов…………………………………………………...17

5. Политика в области промышленности, торговли и финансов………..19

3. Россия на мировой арене…………………………………………………. 20

6. Россия и Европа……………………………………………………….... 21

7. Кавказ и Средняя Азия…………………………………………………..23

8. Восточный вопрос……………………………………………………. . 26

9. Крымская война……………………………………………………….... 30

4. Заключение. ……………………………………………………………..…34

1. Вступление.

К началу XIX в. территория России раскинулась на тысячи верст от

Балтийского моря до Тихого океана. На этом пространстве проживало около 40

млн. человек. Из них на долю Сибири приходилось 3,1 млн. человек, Северного

Кавказа — около 1 млн. человек. Наиболее плотно были заселены центральные

губернии. В 1800 г. плотность населения составляла здесь около 8 человек на

1 кв. версту (в большинстве европейских стран в то время — 40—49 человек).

К югу, северу и востоку от центра плотность населения резко уменьшалась. В

самарском Заволжье, низовьях Волги и на Дону она составляла не более 1

человека на 1 кв. версту. Еще меньше была плотность населения в Сибири.

Россия всегда была многонациональной страной. Бок о бок с русским

народом, самым многочисленным, жили другие народы, связанные с ним

общностью исторических судеб. В западных и южных губерниях русское

население соседствовало с украинским и белорусским. На огромных просторах

от Волги до Восточной Арктики расселились тюркоязычные народы (татары,

чуваши, башкиры, якуты и др.). Область распространения финно-угорских

народов (мордвы, мари, коми, удмуртов) охватывала Поволжье, север

Европейской России, Урал и Зауралье. Эвенки и эвены представляли в России

тунгусо-маньчжурские народы.

В религиозном отношении Россия тоже была неоднородна. Около 87% населения

придерживалось православной веры. От официального православия отделилось

старообрядчество, разделившееся на несколько направлений. Значительная

группа народов (татары, башкиры, большинство горцев Кавказа) придерживалась

ислама. Калмыки, кочевавшие в низовьях Волги, и буряты в Забайкалье

исповедовали буддизм. Значительная часть поволжских, северных и сибирских

народов сохраняла традиционные родоплеменные (языческие) верования.

Население дореформенной России делилось на сословия — группы, обладавшие

разными правами и обязанностями и имевшие разное юридическое положение.

Сословная принадлежность передавалась по наследству. Дворянство,

духовенство, купечество, мещанство, крестьянство, казачество — таков

перечень основных сословий в России.

В первой половине XIX в. основной поток грузов внутри страны перевозился

по рекам. Еще в XVIII в. была построена Вышневолоцкая система каналов,

связавшая с Петербургом реки Волжского бассейна. В 1810 г. открылся новый

путь в том же направлении — Мариинская система. На следующий год стала

действовать Тихвинская система.

Судоходство на юге и в центре страны, где реки были полноводны, глубоки и

неторопливы, сильно отличалось от судоходства на северных реках, мелких,

узких и порожистых. Поэтому на юге и севере применялись разные типы судов.

Местом перегрузки был Рыбинск. Пристани между Петербургом и Рыбинском

назывались верхними, а более отдаленные от столицы — низовыми. Караваны,

отправлявшиеся от верхних пристаней, достигали Петербурга в одно

судоходство. Грузы из низовых пристаней, перезимовав в пути, доставлялись в

Петербург лишь на следующий год. По рекам в Петербург шли хлеб, лес, пенька

и.) центральных губерний, железо с Урала. В обратном направлении

отправлялись изделия столичной и зарубежной промышленности.

В южных губерниях, где не было такого густого переплетения рек и озер,

как на севере, грузы перевозились в обозах по грунтовым дорогам. «В степи

кочующий обоз», запряженный медлительными волами, совершал свой путь в

течение долгих месяцев. Весной и осенью грунтовые дороги становились

непроходимыми. В середине XIX в. началось строительство шоссейных дорог. В

канун крестьянской реформы 1861 г. они соединили важнейшие города

Европейской России. В 1851 г. открылось движение на железной дороге,

связавшей Петербург и Москву.

В 1825 г. в России (не считая Украины, Беларуси, Прибалтики и Закавказья)

было 415 городов и посадов (из них 41 в Сибири). В городах проживало 2,3

млн. человек (примерно 8% населения). Самым крупным городом был Петербург

(438 тысяч жителей). В Москве насчитывалась 241 тысяча человек. Третьим по

величине русским городом была Тула (38 тысяч) — город рабочих и

ремесленников, родина Левши. В Сибири наиболее крупным городом был Тобольск

(16,9 тысячи).

Многие небольшие города имели аграрный характер. Их жители пахали землю,

держали скот. В среднерусских городах было развито садоводство. Такие

города, как Путивль, Ржев, буквально утопали в садах. Преобладала

деревянная застройка. На каждую сотню деревянных домов приходилось но 2—3

каменных. Пожары, случалось, опустошали целые города.

Промышленность начинала развиваться. Об этом позднее.

По своему политическому устройству Россия была самодержавной монархией.

Во главе государства стоял император (в просторечии его по традиции

называли царем). В его руках была сосредоточена высшая законодательная и

распорядительная власть.

Император управлял страной при помощи чиновников. По закону они были

исполнителями воли царя. Но в действительности чиновничество играло более

значительную роль. В его руках была разработка законов, оно же проводило их

в жизнь. Чиновничество было полновластным хозяином в центральных органах

управления и в местных (губернских и уездных). Государственный строй России

по своей форме был самодержавно-бюрократическим. Слово «бюрократия» так и

переводится: власть канцелярий. От произвола бюрократии, от ее мздоимства

страдали все слои населения.

Высшая бюрократия состояла по преимуществу из дворян-помещиков. Из них же

комплектовался офицерский корпус. Окруженный со всех сторон дворянами, царь

проникался их интересами, защищал их как свои собственные. [2; c.115-118]

Николай был третьим сыном Павла I(1796-1855). Его не готовили к

престолу, поэтому для него становление императором стало неожиданностью.

После смерти Александра, Константин в Женеве и Николай в Петербурге

присягнули друг другу. Но Константин был женат на польке не из царствующей

династии. К тому же на него было оказано давление, в результате чего он

отказался от престола. Узнав о готовящемся выступлении 14 декабря 1825 года

и об отказе брата, Николай согласился на изменение присяги(1825-1855).

Восстание декабристов сильно повлияло на Николая. Позднее это проявилось в

его политике.

2. Апогей самодержавия.

Главная цель внутренней политики царского правительства состояла в

том, чтобы сохранить существовавшую социально – политическую и

экономическую систему, усовершенствовать ее в соответствии с потребностями

времени. Поэтому в методах проведения новой политики некоторые нововведения

сочетались с мероприятиями, консервировавшими прежние социально –

политическими устройство страны. В целом же во внутренней политике

доминировала тенденция, направленная на сохранение абсолютизма,

привилегированного положения дворянства и крепостного состояния крестьян,

поддержку православной церкви, подавления инакомыслия и предотвращения

возможного революционного взрыва. Укрепление внутреннего положения

способствовало внешнеполитическому усилению России, по праву занимавшей

одно из ведущих мест среди европейских держав.

Во внутренней политике России первой половины XIX века было два

важных рубежа: окончание отечественной войны 1812 года и 1825 год – смена

царствования и восстание декабристов. Эти события вызвали усиление

консервативности и даже реакционности во внутриполитическом курсе.

В центре внимания правительства Николая I стояли три важнейшие

проблемы: административная – совершенствование государственного управления,

социальная – крестьянский вопрос, идеологическая – система просвещения и

образования. Решение первого вопроса правительство видело в дальнейшей

централизации административного аппарата, в создании кадров образованных,

профессионально грамотных чиновников, преданных лично императору и

материально зависящих от получаемого жалования. При решении крестьянского

вопроса главное состояло в том, чтобы снять социальную напряжённость в

деревне, ликвидировать возможность крестьянских выступлений. Для этого

необходимо было уничтожить наиболее уродливые проявления крепостничества,

тормозившие экономическое развитие страны, вызывавшие протест передовой

общественности и позорившие Россию перед Западной Европой. О развитии

образования правительство заботилось лишь постольку, поскольку это могло бы

способствовать, во-первых, упрочению самодержавия и привилегированного

положения дворянства, а, во-вторых, модернизация экономики, обеспечивавшей

обороноспособность страны и возможность проведения активной внешней

политики.

Дискуссии при дворе и в обществе, принятие отдельных указов и

проведение мероприятий по этим трем направлениям не изменили экономического

и социально-политического строя России. Она осталась самодержавно-

крепостнической страной, в которой власть опиралась на военно-полицейскую

силу и на церковь, призывавшую подданных к беспрекословной покорности.

6 декабря 1826 г. был учрежден секретный Комитет для выработки

программы преобразований. Во главе его был поставлен председатель

Государственного совета, опытный и осторожный политик и администратор, граф

В. П. Кочубей. Но фактически всеми делами в Комитете заправлял М. М.

Сперанский, который в начале царствования Николая I вновь выдвинулся на

политическую арену. Первоначально Николай относился к Сперанскому с

недоверием, даже с подозрением, особенно под влиянием обнаружившихся во

время следствия над декабристами фактов знакомства Сперанского со многими

из них и их планов ввести его в состав Временного революционного

правительства. Подозрения царя подогревались и наветами на Сперанского

царедворцев. Но впоследствии усердным служением монарху Сперанский рассеял

его подозрения. Позже Николай признавал: "Михаила Михайловича не все

понимали и не все умели довольно его ценить; сперва я и сам в этом более

всех, может статься, против него грешил; клевета осмелилась коснуться его

даже по случаю истории 14 декабря! Но потом время и опыт уничтожили во мне

действие всех этих наговоров. Я нашел в нем самого верного и ревностного

слугу с огромными сведениями, с огромною опытностью, с неустававшею никогда

деятельностью".

Николай I поставил перед Комитетом задачу рассмотреть бумаги Александра

I, с тем чтобы "обозреть настоящее положение всех частей управления" и

определить, "что ныне хорошо, чего оставить нельзя и чем заменить".

Первоначально Комитет разрабатывал проекты преобразования высшего и

местного управления и закона "о состояниях", т. е. о правах сословий.

Предполагалось провести реформу центральных органов власти. Выдвигалась

идея "разделения властей" (под этим понималось более четкое размежевание

функций между различными ведомствами). Проекты реформы местной

администрации предусматривали установление более действенного контроля над

нею со стороны центральных органов власти. Но смысл всех этих проектов и

предложений, как подчеркивалось на заседаниях Комитета, заключался "не в

полном изменении существующего порядка управления, а в его

усовершенствовании посредством частных перемен и дополнений".

Предполагалось рассмотреть и крестьянский вопрос.

Каких-либо практических результатов работа Комитета не имела. Проекты

высшего и местного управления свелись к упорядочению структуры

государственного аппарата, а по сословному вопросу — к мерам укрепления

материального положения дворянства и охраны его сословных прав и

привилегий. А попыткой решения крестьянского вопроса занялись последующие,

специально для этого создаваемые, секретные комитеты.

За 4 года Комитет провел 173 заседания. К апрелю 1830 г. его занятия

фактически приостановились. В течение последующих двух лет он провел всего

лишь несколько заседаний. В 1832 г. его деятельность прекратилась, хотя

формально он и не был закрыт.

2.1 Политика в области управления.

Одной из первоочередных задач внутриполитического курса Николая I было

укрепление полицейско-бюрократического аппарата управления.

Последовательное

Проведение принципа централизации рассматривалось как важнейшее средство

укрепления самодержавия и противодействия расшатывающим его устои

процессам.

При Николае I создавалась продуманная система всесторонней государственной

опеки над общественно-политической, экономической и культурной жизнью

страны. В практике управления последовательно проводился принцип строгой

исполнительности и беспрекословного повиновения.

В духе самодержавных начал и централизации управления Николай I

стремился укрепить режим личной власти — сосредоточив в своих руках решение

как общих, так и частных дел, нередко минуя при этом соответствующие

министерства и ведомства. При нём вошло в практику для решения того или

иного важного вопроса создавать многочисленные секретные комитеты и

комиссии, находившиеся под его непосредственным ведением. Компетенция

Сената и Государственного совета при Николае I была существенно ограничена,

так что они низводились до уровня "дополнения" к разросшейся

бюрократической машине.

Принцип режима личной власти воплотился в разросшейся "собственной

канцелярии" [7, c.141-144; 2, c.182-184] царя. Она была учреждена ещё

Павлом I и при Александре I выполняла функции личной канцелярии императора

для рассмотрения прошений на "высочайшее имя". Николай I уже в первый год

своего царствования существенно расширил состав, размеры и функции этой

канцелярии, подразделив ее на отделения и придав ей значение высшего органа

управления государством.

Прежняя, "александровская", канцелярия стала первым отделением. В

обязанности его входило представлять царю поступающие на его имя бумаги и

исполнять его, личные повеления и поручения. Второе отделение

(кодификационное, учрежденное 4 апреля 1826 г.) занималось переданными в

его ведение делами александровской "Комиссии о составлении законов".

Созданное 3 июля 1826 г. третье отделение стало органом высшей полиции. В

обязанность его входил надзор за законностью и порядком в управлении и в

общественной жизни. В 1828 г. в связи с кончиной императрицы Марии

Федоровны (матери Николая I) было учреждено четвертое отделение, которое

заменило ее канцелярию, созданную в 1797 г. Павлом I для управления

учебными, воспитательными и благотворительными учреждениями. Затем были

учреждены два временных отделения: в 1835 г. пятое — для подготовки реформы

в государственной деревне, преобразованное в 1837 г. в Министерство

государственных имуществ, и в 1843 г. шестое — для управления

присоединенными к России территориями Кавказа.

Печально знаменитую известность получила деятельность третьего

отделения императорской канцелярии. В его штате первоначально числились 16

чиновников, в 1856 г. число их достигло 30-ти. 27 апреля 1827 г. при III

отделении был создан Корпус жандармов, насчитывавший сначала 4,1 тыс., а в

1856 г. — 6 тыс. человек. Вся Россия, за исключением Польши, Финляндии,

Области Войска Донского и Закавказья, была поделена сначала на 5, а в 1843

г. на 8 жандармских округов, на каждый из них приходилось по 7—8 губерний.

Округа состояли из отделений (по 4—6 в каждом округе). Округами командовали

генералы, а отделениями — штаб-офицеры, которых тщательно отбирали по

принципу "благонадежности" и умения "общаться с населением".

Во главе III отделения был поставлен фаворит Николая I генерал А. X.

Бенкендорф. Он же являлся и шефом Корпуса жандармов. Еще в январе 1826 г.

он представил Николаю I проект "Об устройстве высшей полиции", на основе

которого и было создано III отделение императорской канцелярии. Посты

начальника III отделения и шефа жандармов Бенкендорф занимал до своей

кончины (1844). Его сменил другой фаворит царя, видный военный и

государственный деятель, граф А. Ф. Орлов.

Прерогативы III отделения были поистине всеобъемлющи. Оно собирало

информацию о настроениях различных слоев населения, осуществляло тайный

надзор за "неблагонадежными" лицами и за периодической печатью, ведало

местами заключения и делами о "расколе", наблюдало за иностранными

подданными в России, выявляло носителей "ложных слухов" и

фальшивомонетчиков, занималось сбором статистических сведений и

перлюстрацией частных писем, осуществляло надзор за действиями

администрации.

Это был орган осведомления царя обо всех "происшествиях" в Российской

империи. Николай I внимательно читал доклады и донесения начальника III

отделения. Деятельность III отделения породила широкую практику доносов.

III отделение имело свою сеть тайных агентов, а в 40-х годах создает тайную

агентуру за рубежом для слежки за русскими эмигрантами. Под ее бдительным

наблюдением находились издатели русской зарубежной прессы князь В. В.

Долгоруков, А. И. Герцен и Н. П. Огарев.

2.2 Социальная политика. Крестьянский вопрос

В социальной политике самодержавие преследовало цель укрепления позиций

дворянства — главной своей опоры, но вместе с тем делало и уступки

нарождающейся буржуазии, преимущественно в экономической сфере.[5, c.518]

Процесс обеднения дворянства в связи с ростом дробления дворянских

имений, задолженности в Опекунском совете и в других кредитных учреждениях

грозил этому "первенствующему сословию в империи" утратой своих прежних

позиций, что в конечном счете подрывало социальную базу самодержавия. Был

принят ряд мер для улучшения материального положения дворянства: обедневшие

дворяне наделялись землями из государственного земельного фонда, им

выдавались на льготных условиях денежные ссуды на хозяйственные нужды, дети

дворян бесплатно принимались в специальные дворянские военные и гражданские

учебные заведения, дворянам давались преимущества при чинопроизводстве.

С целью сохранения крупных помещичьих имений от раздробления в 1845 г.

был издан закон о "майоратах". Суть его заключалась в том, что владельцам

имений свыше 1000 душ разрешалось объявлять их "заповедными". Они целиком

передавались по наследству старшему сыну в семье, а не дробились между

другими наследниками. Закон носил рекомендательный характер, поэтому им

воспользовались лишь немногие из крупных помещиков: к моменту отмены

крепостного права существовало всего 17 майоратов.

После издания в 1722 г. петровской Табели о рангах, позволявшей получить

дворянское достоинство путем выслуги по достижении определенного ранга

(чина), удельный вес такого дворянства по отношению к родовитому составил к

1825 г. 52%. Поэтому еще Комитет 6 декабря 1826 г. предлагал предоставлять

дворянское достоинство не за выслугу, а царским пожалованием за особые

заслуги. Однако решиться на эту меру правительство не могло, ибо она

привела бы к превращению дворянства в замкнутую касту, причем независимую

от власти.

Был избран путь ограничения числа лиц, получавших статус дворянина через

выслугу. В 1845 г. был издан указ о новом порядке приобретения дворянства.

Если раньше личное дворянство приобреталось с 12-го ранга, а потомственное

— с 8-го, то по закону 1845 г. личное дворянство предоставлялось по

достижении 9-го ранга, а потомственное — 5-го.

Была принята еще одна мера с целью ограждения дворянского сословия от

притока в него представителей из других сословных групп (купечества,

духовенства, разночинцев). 10 февраля 1832 г. был издан Манифест о почетном

гражданстве двух категорий — потомственном и личном. Первое присваивалось

по рождению детям личных дворян и церковнослужителей, имевших

образовательный ценз, ученым и художникам, имевшим ученые степени и звания,

а также по особому ходатайству купцам первой гильдии, если они пребывали в

ней не менее 20 лет либо получили чин или орден. Во вторую категорию

включались дети церковнослужителей, не имевших образовательного ценза, и

лица, окончившие университеты или другие высшие учебные заведения, а также

получившие по службе чины, еще не дававшие права на личное или

потомственное дворянство. Почетное гражданство давало ряд привилегий:

освобождение от подушной подати, рекрутства и телесных наказаний.

Правительство стремилось все служебные посты в местных и центральных

органах власти отдавать исключительно дворянам. Были также предприняты меры

по повышению роли и авторитета дворянских корпоративных органов — уездных и

губернских дворянских депутатских собраний (введенных Екатериной II в 1785

г.). Однако ставка делалась на среднепоместное и крупно-поместное

дворянство. "Положением о дворянских обществах" 6 декабря 1831 г. был

повышен имущественный ценз для участия в дворянских собраниях. Отныне

правом голоса могли пользоваться только потомственные дворяне мужского

пола, не моложе 21 года, имевшие в данной губернии не менее 100 душ

крестьян и 3 тыс. десятин земли, а также получившие чин на военной или

гражданской службе. Они составляли не более 20% лиц дворянского сословия.

Мелкопоместные дворяне участвовали в выборах через уполномоченных: сначала

они "складывались" в группы, составлявшие в совокупности полный

имущественный ценз, и каждая группа избирала своего уполномоченного

депутата на дворянский уездный съезд. Уездные и губернские депутатские

дворянские собрания созывались один раз в три года: уездное выбирало

уездного предводителя (председателя собрания) и одного депутата в

губернское собрание, а губернское — губернского предводителя.

Ранее дворянские депутатские собрания занимались вопросами ведения

родословных книг, выдачей дворянам грамот и свидетельств о внесении их

родов в губернские родословные книги, наложением опеки на имения за

неуплату долгов, "злоупотребление помещичьей властью" над крестьянами, а

также в случае малолетства владельцев. По "Положению" 1831 г. дворянские

губернские собрания получали право делать "представления" (т. е. направлять

ходатайства) правительству как о своих дворянских нуждах, так и по вопросам

местного управления.

Вместе с тем дворянским корпоративным органам управления самодержавие

стремилось придать чиновничье-бюрократический характер, тесно связанный с

местной правительственной администрацией. Сама служба в дворянских

собраниях стала приравниваться к государственной. Кроме того, в их

деятельности не допускалось никакого политического элемента. Дворянские

уездные и губернские собрания были поставлены под еще более бдительный

контроль со стороны губернских и уездных властей: по сути дела они

превратились в своеобразный придаток к местному бюрократическому аппарату,

а губернские предводители дворянства — в помощников губернаторов.

В правительственной политике второй четверти XIX в. одним из острейших

был крестьянский вопрос. Само крестьянство постоянно "напоминало" о себе

возраставшими с каждым десятилетием бунтами. По данным материалов

центральных архивов, за 1826—1835 гг. было зарегистрировано 342

крестьянских волнения, за 1836—1845 гг. — 433, а за 1846—1855 гг. — 572.

Уже в первый год царствования Николая I произошло 179 крестьянских

волнений, из которых 54 были усмирены с помощью воинских команд. 12 мая

1826 г., в связи с многочисленными крестьянскими волнениями,

сопровождавшимися упорными слухами о близкой "воле", был обнародован

царский манифест, грозивший карами за распространение этих слухов и

неповиновение.[1]

Николай I в принципе отрицательно относился к крепостному праву, видел

его неприглядные стороны и считал социально опасным. Понимая необходимость

отмены крепостного права, он тем не менее указывал на несвоевременность

проведения этой меры в данный момент. Опасность он видел в том, что

упразднение власти помещиков над крестьянами неизбежно затронет и

самодержавие, опиравшееся на эту власть. Правительство также опасалось,

что отмена крепостного права не пройдет мирно и неизбежно будет

сопровождаться народными волнениями. Поэтому проводимые меры в крестьянском

вопросе носили паллиативный характер: они были направлены на отмену

наиболее одиозных и вопиющих сторон крепостничества и преследовали цель

снять остроту социальных отношений в деревне.

В царствование Николая I было издано в общей сложности более 100

законодательных актов по крестьянскому вопросу. Был издан ряд законов,

направленных против обезземеливания крестьян. Так, по указу 1827 г.

помещикам запрещалось продавать крестьян без земли или одну землю без

крестьян. Изданный в том же году указ запрещал отдавать крепостных крестьян

на заводы. Указ 2 мая 1833 г. запрещал продавать крепостных с публичного

торга, а также переводить крестьян в дворовые, отбирая у них наделы. В 1841

г. было запрещено дворянам, не имевшим имений, покупать крестьян без земли.

В число мер, направленных на некоторое смягчение крепостного права,

входили: указ 1828г., ограничивавший право помещиков ссылать крестьян в

Сибирь по своему усмотрению, предоставление указом 12 июня 1844 г.

помещикам права отпускать дворовых на волю по обоюдному с ними договору,

указ 1853 г. запрещал сдавать в аренду помещичьи населенные имения

недворянам. Все эти куцые указы в виду их необязательности для помещиков

оставались мертвой буквой или находили весьма ограниченное применение.

Предпринимались и попытки более общего подхода к решению проблемы

крепостного права, для чего создавались специальные секретные комитеты.

Всего в царствование Николая I было образовано 9 таких комитетов

Определённое значение к подходу решения крестьянского вопроса имели два

— комитеты 1835 и 1839 гг. "Секретный комитет для изыскания средств к

улучшению состояния крестьян разных званий" 1835 г. поставил перед собой

широкую, но весьма осторожно сформулированную задачу — постепенного

перевода крестьян от состояния крепостного до состояния свободного. Было

намечено три этапа этого процесса: на первом предполагалось ограничить

работу крестьян на помещика тремя днями в неделю; на втором этапе крестьяне

оставались "крепкими земле", но их повинности четко регламентировались

законом; на третьем этапе крестьяне получали право свободного перехода от

одного владельца к другому, надельная земля продолжала считаться

собственностью помещика, но крестьяне могли арендовать ее по договоренности

с ним на определенных условиях. Какого-либо срока завершения этого

безземельного освобождения крестьян комитет не устанавливал. Однако даже

это предложение не вышло за рамки его обсуждения.

Новая попытка общего решения крестьянского вопроса была предпринята в

секретном комитете 1839г. Итогом занятий секретного комитета 1839 г.

явилось издание указа 2 апреля 1842 г. об "обязанных крестьянах". Он был

призван исправить указ 1803 г. о вольных хлебопашцах — отчуждение части

земельной собственности помещиков (надельной крестьянской земли) в пользу

крестьян. По этому указу, крестьянин по воле помещика получал свободу и

надел, но не в собственность, а в пользование, за который был обязан

выполнять по соглашению с помещиком по сути дела те же феодальные

повинности (барщину или оброк), но с условием, что помещик впредь не мог

изменять ни виды, ни размеры этих повинностей. Предоставленный в

пользование крестьянина надел помещик не мог уже ни отнять у него, ни

обменять или уменьшить. Никаких определённых норм наделов и повинностей

закон не устанавливал — всё зависело от воли помещика. В селениях

"обязанных крестьян" вводилось выборное "сельское самоуправление", однако

сохранялась вотчинная власть помещика в имении.

За время его действия (1842—1858) в категорию "обязанных крестьян"

перешло всего лишь 27 173 души муж. пола в семи помещичьих имениях [1]. Это

объясняется не только тем, что большинство помещиков встретили этот указ в

штыки, но и тем, что и сами крестьяне не соглашались на столь невыгодные

условия, не дававшие им ни земли, ни свободы.

Характерно, что несмотря на стеснительные условия выкупа, от многих

крестьянских общин, к удивлению правительства, стали поступать заявления о

предоставлении им возможности выкупиться на волю на основании указа 8

ноября 1847 г.

3 марта 1848 г. был издан закон, предоставлявший помещичьим крестьянам

право покупать землю. Однако и этот закон был обставлен рядом стеснительных

для крестьян условий. Крестьянин мог купить землю только с согласия

помещика, о чем он его заранее должен был известить. Но и приобретенная

таким путем крестьянином земля законом не была защищена. Помещик мог

безнаказанно завладеть ею, ибо закон запрещал крестьянам возбуждать против

своего владельца иск.

В 1844 г. был образован Комитет западных губерний для выработки "Правил

для управления имениями по утвержденным для оных инвентарям". Были

составлены инвентари — описания помещичьих имений с точной фиксацией

крестьянских наделов и общего для всех имений количества барщинных дней,

которые впредь нельзя было изменять. Инвентарная реформа была проведена в

1847—1848 гг. в губерниях Правобережной Украины (Волынской, Киевской и

Подольской), в 1852—1855 гг. — в белорусских губерниях (Витебской,

Гродненской, Минской и Могилевской).

Инвентарная реформа вызвала недовольство помещиков, выступавших против

правительственной регламентации их владельческих прав, а также

многочисленные волнения крестьян, положение которых она практически не

улучшила.

Гораздо большее значение имела реформа в государственной деревне,

проведенная в 1837—1841 гг. В апреле 1835 г. было создано V отделение

императорской канцелярии специально для разработки проекта реформы

государственной деревни. Во главе его был назначен П. Д. Киселев.

Летом 1836 г. была проведена ревизия положения государственной деревни в

пяти губерниях, представлявших различные в экономическом отношении регионы.

На основе данных этой ревизии Киселев представил Николаю I обстоятельный

доклад, в котором наметил основные направления реформы. В соответствии с

этим планом государственная деревня была изъята из ведения Министерства

финансов и передана в учрежденное 26 декабря 1837 г. Министерство

государственных имуществ, во главе которого был поставлен П. Д. Киселев. В

1838—1841 гг. последовала серия законодательных актов о введении нового

управления государственной деревней, о землеустройстве крестьян,

упорядочении податной системы, организации начального образования,

медицинской и ветеринарной помощи. На местах создавалась четырехступенчатая

система управления: губерния — округ — волость — сельское общество. В

каждой губернии учреждалась Палата государственных имуществ. В округ

входили один или два уезда, в зависимости от численности в них

государственных крестьян. Во главе округа был поставлен окружной начальник.

Округа подразделялись на волости из расчета около 6 тыс. душ муж. пола в

каждой. Волости в свою очередь делились на сельские общества примерно по

1500 душ муж. пола в каждом. Сельское общество состояло из одного или

нескольких селений. Вводилось выборное сельское и волостное самоуправление.

Из домохозяев от каждых 5 дворов составлялся сельский сход, который избирал

сроком на 3 года сельского старшину, а для исполнения полицейских функций —

сотских и десятских. Волостной сход состоял из домохозяев от каждых 20

дворов. Он избирал сроком на 3 года волостное правление в составе

волостного головы и двух "заседателей" — по хозяйственной и полицейской

части. Для разбора мелких тяжб и проступков крестьян избирались сельские и

волостные суды ("расправы"). Они состояли из судьи и нескольких

"добросовестных" (заседателей). Впоследствии опыт административного

устройства в государственной деревне был использован при формировании

сельского самоуправления во время проведения реформы в помещичьей и

удельной деревне.

Реформа Киселева государственной деревни сохраняла общинное

землепользование с периодическими переделами земли внутри общины. Была

реорганизована оброчная повинность. Хотя оброк по-прежнему раскладывался

"по душам" (муж. пола), но размеры его определялись с учетом доходности

крестьянского надела. Для уравнения оброчных платежей в соответствии с

доходностью земли был проведен земельный кадастр (межевание земель с их

оценкой). Для устранения малоземелья предусматривалось наделение крестьян

землей из государственного резерва, а также переселение их в малонаселенные

губернии. 200 тыс. безземельных крестьян получили 0,5 млн. земли, 169 тыс.

были переселены в другие губернии с предоставлением им 2,5 млн. десятин

земли. Кроме того малоземельным крестьянам было прирезано до 3,4 млн

десятин. В крупных селениях были созданы кассы мелкого кредита, из которых

нуждающимся крестьянам выдавались ссуды на льготных условиях. Для решения

продовольственного вопроса расширялась "общественная запашка", которая

призвана была создать необходимый страховой резерв. На случай неурожаев

устраивались запасы зерна. На селе заводились школы (таковых к 1857 г. было

заведено 26 тыс., в них насчитывалось 110 тыс. учащихся), медицинские и

ветеринарные пункты. Создавались государственные "фермы" для пропаганды

среди крестьян новейших приемов земледелия.

В государственной деревне западных губерний была ликвидирована барщина и

отменена практика сдачи казенных селений арендаторам. В 1847 г.

Министерству государственных имуществ было предоставлено право покупать за

счёт казны дворянские населенные имения. Было куплено в казну 55 тыс. душ

крепостных 178 помещичьих имений [1].

Реформа 1837—1841 гг. в государственной деревне носила противоречивый

характер. С одной стороны, она несколько смягчила земельную "тесноту",

способствовала развитию производительных сил, но, с другой, расширила

дорогостоящий бюрократический аппарат управления, создала мелочную

чиновничью опеку над крестьянами и усилила податной гнет, что вызвало

массовые выступления государственных крестьян в 1841—1843 гг. Волнения

происходили в 28 губерниях, общее число их участников превосходило 500 тыс.

человек. Наибольший размах волнения приобрели в Приуралье и в Поволжье, где

крестьяне в большей степени почувствовали усиление административного и

податного гнета. В Пермской, Оренбургской, Казанской и Тамбовской губерниях

произошли вооруженные столкновения крестьян с карательными войсками.

2.3 Политика в области просвещения и печати

Реакционная политика самодержавия в первую очередь проявилась в области

просвещения и печати, ибо здесь, как полагал Николай I, таилась главная

опасность "вольнодумства". Вместе с тем просвещение и печать

рассматривались императором как важнейшие средства идеологического и

нравственного воздействия на все слои населения страны.

При вступлении Николай I на престол отдал министру народного просвещения

А. С. Шишкову распоряжение о пересмотре уставов учебных заведений. С этой

целью в мае 1826 г. был создан "Комитет по устройству учебных заведений", в

обязанность которого входило проверить все их уставы и выработать новые

принципы школьного образования, определить дисциплины, которые должны были

преподаваться на каждой ступени обучения.

19 августа 1827 г. последовал рескрипт царя Шишкову о запрещении

принимать в гимназии, и тем более в университеты, крепостных крестьян.

В основу народного просвещения был положен принцип строгой сословности

и бюрократической централизации, что нашло свое воплощение в 28

утвержденном 8 декабря 1828 г. "Уставе гимназий и училищ уездных и

приходских". Согласно этому уставу начальное и среднее образование

подразделялось на три категории:

1) для детей низших сословий предназначались одноклассные приходские

училища с самой элементарной программой (чтение, письмо, четыре правила

арифметики и Закон Божий),

2) для детей купцов и мещан предназначались трехклассные училища с более

широкой программой начального обучения (вводились начала геометрии, а

также география и история),

3) для детей дворян и чиновников учреждались семиклассные гимназии,

подготавливавшие учащихся к поступлению в университеты. Устав

ликвидировал преемственную связь между этими ступенями образования.

Таким образом, уровень образования должен был строго соответствовать

социальному положению учащегося.

Правительственную политику в области просвещения последовательно

проводил возглавлявший с 1833 по 1849 гг. Министерство народного

просвещения граф С. С. Уваров. Одновременно он был президентом

Императорской Академии наук, в его подчинении находились многие научные и

культурные учреждения. Он был талантливым и широко образованным человеком,

поражавшим современников обширными познаниями, свободным владением древних

и ряда новых европейских языков. В молодости Уваров слыл "либералом",

являлся одним из основателей известного литературного кружка "Арзамас",

объединявшего лучшие литературные силы. Уваров много путешествовал по

России и странам Западной Европы. В Германии он близко познакомился с Гете

и известным немецким реформатором бароном Штейном. Он занимался научными

изысканиями в области греко-римской филологии и был почетным членом многих

европейских академий наук и научных обществ.

Современники, отдавая должное "высокому и просвещенному уму" Уварова,

вместе с тем указывали на его неблаговидные личные качества —

беспринципность, расчетливость, стремление "пустить пыль в глаза". Это был

ловкий царедворец и, по словам хорошо знавшего его С. М. Соловьева, "умный,

хитрый холоп". В царствование Николая I Уваров занял откровенно реакционно-

охранительные позиции. Именно он сформулировал основные принципы "теории

официальной народности" — "православие, самодержавие, народность",

названные современниками "уваровской троицей", — идейной основы

николаевской политики.[2, c.190]

26 июля 1835 был издан "Общий устав императорских российских

университетов". Он преследовал цель "сблизить наши университеты с коренными

и спасительными началами русского управления" и ввести в университетах

"порядок военной службы и вообще строгое наблюдение установленных форм,

чиноначалие и точность в исполнении самомалейших постановлений".

Если до этого университеты были центрами учебных округов и тем самым

оказывали влияние на постановку низшего и среднего образования в округе, то

теперь они сами попали в полную зависимость от попечителя учебного округа.

В Киевском, Харьковском и Виленском учебных округах (как наиболее

"беспокойных") управление ими было передано генерал-губернаторам.

Устав 1835 г. существенно ограничил автономию университетов. Хотя за

университетским Советом и сохранялось право выбора ректора и замещения

вакантных профессорских мест на кафедрах, но оно фактически сводилось на

нет правом министра народного просвещения не утверждать избранных лиц и

назначать других из числа своих кандидатов, чем министр широко и

пользовался. Избранный Советом университета ректор вступал в должность лишь

после утверждения его императором. Помощником ректора и вторым

административным лицом в университете стал назначаемый попечителем учебного

округа из военных или гражданских чиновников инспектор — ранее он избирался

Советом из среды университетской профессуры.

Университет стал рассматриваться уже не столько как научный центр, а в

первую очередь как учебное заведение, перед которым была поставлена задача

готовить преподавателей гимназий, медиков и чиновников для государственной

службы. Упразднялся университетский суд, разрешавший внутренние

университетские вопросы. Устанавливался строгий надзор за студентами, для

чего вводились назначаемые попечителем учебного округа должности помощников

инспектора, исполнявшие полицейские функции в университете. Однако самой

полиции по-прежнему запрещалось появляться в университетах.

Университетский устав 1835 г. имел и некоторые положительные стороны.

Восстанавливалось упраздненное в 1821 г. преподавание философии; в

Московском университете важное место заняли исторические дисциплины и

преподавание российского законодательства; в Петербургском — преподавание

восточных языков и истории стран Востока; в Казанском приоритетное место

получило преподавание физико-математических наук. Срок обучения в

университетах был увеличен с трех до четырех лет. Кафедры стали замещаться

преимущественно отечественными учеными (ранее многих профессоров приглашали

из-за границы). Для выпускников, оставленных при университетах "для

подготовки к профессорскому званию", предусматривались за казенный счет

обязательные двухгодичные зарубежные стажировки (преимущественно в

германские университеты). При университетах были введены подготовительные

курсы богословия, математики, истории, словесности, древних и новых языков,

естественных наук, призванные восполнить недостатки среднего образования

для поступающих в университеты. Было поднято значение университетского

образования, ученых степеней и званий. Окончившие университет получали

звание "действительного студента" и чин 12-го класса по Табели о рангах, а

окончившие его с отличием — "кандидата" и чин 10-го класса, имевшим ученую

степень магистра присваивался чин 9-го класса, а доктора наук — 8-го. Лицам

с университетским образованием очередные чины присваивались в полтора раза

быстрее, чем не имевшим его.

В области образования были приняты и другие положительные меры.

Развитие промышленности, торговли, сельского хозяйства требовало людей,

обладавших специальными знаниями. Правительство нуждалось в образованных

кадрах для аппарата управления, специалистах в различных отраслях народного

хозяйства. В связи с этим учреждается ряд специальных учебных заведений. В

1828 г. был открыт Технологический институт, в 1830 г. — Архитектурное

училище, а в 1832 г. — Училище гражданских инженеров (в 1842 г. оба эти

училища были объединены в Строительное училище). В 1835 г. в Москве был

основан Межевой институт. В том же году по инициативе М. М. Сперанского

Страницы: 1, 2