Политический портрет Витте

Политический портрет Витте

МИНИСТЕРСТВО ПРОСВЕЩЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

АДЫГЕЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ИСТОРИИ РОССИИ

КУРСОВАЯ РАБОТА

на тему:

С.Ю.Витте

политический портрет

[pic]

Научный руководитель Выполнил студент 2 курса

доцент исторического факультета

Мальцев В. Н. Краснянский А. А.

Майкоп

1999г.

ПЛАН

Введение

Начало жизненного пути.

Государственная служба Витте

Экономическая программа Витте

Политические взгляды

Деятельность Витте после отставки

Посольская миссия Витте

Заключение

Введение

На стыке XIX и XX века общество вступило в новую фазу своего развития,

капитализм стал мировой системой. Россия вступила на путь

капиталистического развития позже стран Запада и поэтому попала во второй

эшелон стран, такие страны называли "молодыми хищниками". В эту группу

входили такие страны, как Япония, Турция, Германия, США.

Скорость, с которой развивалась Россия, была очень высока, этому

способствовала уже развитая Европа; она оказывала помощь, делилась опытом,

а также направляла экономику в нужное русло. После экономического подъема

90х годов, Россия пережила тяжелый экономический кризис 1900-1903 годов,

затем период длительной депрессии 1904-1908 годов. С 1909 по 1913 года

экономика России сделала еще один резкий скачок.

В начале ХX века Россия являлась cреднеразвитой страной. Наряду с

высокоразвитой индустрией в экономике страны большой удельный вес

принадлежал ранне-капиталистическим и полуфеодальным формам хозяйства - от

мануфактурного до патриархально-натурального. Русская деревня стала

сосредоточением пережитков феодальной эпохи. Важнейшими из них были крупные

помещичьи землевладения, широко практиковались отработки, являющие собой

прямой пережиток барщины. Крестьянское малоземелье, община с ее переделами

тормозили модернизацию крестьянского хозяйства.

Социально-классовая структура страны отражала характер и уровень ее

экономического развития. Наряду с формированием классов буржуазного

общества (буржуазия, мелкая буржуазия, пролетариат), в нем продолжали

существовать и сословные деления - наследие феодальной эпохи. Буржуазия

занимала ведущую роль в экономике страны в ХХ веке, до этого она не играла

сколько-нибудь самостоятельной роли в общественно политической жизни

страны, так как она была полностью зависима от самодержавия, в следствие

чего и оставались аполитичной и консервативной силой. Политическим строем в

России оставалась абсолютная монархия.

Россия медленно, но верно начала вмешиваться в борьбу за рынки сбыта.

Борьба между Россией и Японией за господство на рынке сбыта в Китае, стала

одним из примеров раздела сфер влияния в мире. Война четко показала

неподготовленность русской армии, а также неподготовленность экономики к

войне.

С поражением в войне начала нарастать революционная ситуация в стране

(1905-1907). Из всего этого можно сделать вывод, что России требовались как

политические, так и экономические реформы, которые смогли бы укрепить и

оздоровить экономику России. Во главе этих реформ должен был встать умный и

честный человек, для которого очень важна была судьба России.

Начало жизненного пути

Родился Витте 17 июня 1849 года в Тифлисе в семье крупного чиновника,

служившего в аппарате Кавказского наместничества. Его отец Юлий Федорович —

член совета наместничества -был потомком выходцев из Голландии,

переселившихся в Прибалтику еще во времена владычества там шведов.

Российское потомственное дворянство фамилия получила в середине XIX века.

Мать, урожденная Е. А. Фадеева, вела свою родословную но женской линии от

старинного княжеского рода Долгоруких. Дед по материнской линии А. М.

Фадеев, женившийся на княжне Н. 11. Долгорукой, одно время был саратовским

губернатором, а затем членом Главного управления наместничества. После

отмены крепостного права семья Витте утратила связь с землей и принадлежала

к разряду «служилого» дворянства, главным средством существования которого

было казенное жалованье.

Детские и юношеские годы С. Ю. Витте прошли в доме дяди генерала Р. А.

Фадеева, известного военного историка и публициста, человека отнюдь не

прогрессивных взглядов, но достаточно образованного, начитанного, близкого

к славянофильским кругам. В семье, в которой кроме него было еще два брата

и две сестры, царил «ультрарусский» дух, культ самодержавного монархизма,

оказавший глубокое влияние на юношу. Получив домашнее образование, Витте

экстерном сдал выпускные экзамены в кишиневской гимназии и в 1866 году

поступил на физико-математический факультет Новороссийского университета в

Одессе. В студенческие годы он обнаружил неординарные способности к

математике, но в общественном плане ничем себя не проявил, хотя и был

некоторое время в одной компании с будущим известным народовольцем А. И.

Желябовым. Под влиянием своего дяди он в это время увлекался

славянофильскими идеями, зачитывался Аксаковым, Хомяковым, Тютчевым,

особенно близко воспринимая их взгляды на природу происхождения и сущность

самодержавия. Влияние последних было столь глубоко и так отвечало его

воспитанию, характеру, мировоззрению, что в значительной мере, хотя и в

своеобразном преломлении, сохранилось на всю его жизнь.

Учась в университете, Витте думал о профессорской карьере и, заканчивая

курс, подготовил диссертацию по высшей математике. Однако его ждало

серьезное разочарование: работа была признана неудачной. Несмотря на

уговоры ректора и профессоров, отмечавших его способности к научно-

преподавательской деятельности, он решительно отказался от ученой карьеры.

Видимо, немалую роль в принятии такого решения сыграли и семейные

обстоятельства — смерть отца и деда, осложнившееся материальное положение

семьи. К тому же родственники неприязненно относились к его планам

посвятить себя научной деятельности, считая ее недворянским занятием. И

Витте, как и положено «настоящему» дворянину, по окончании университета

поступает на государственную службу. В 1869 году он был зачислен в

канцелярию новороссийского и бессарабского генерал-губернатора, где

занимался вопросами службы движения железных дорог. Почти одновременно

молодой кандидат физико-математических наук поступил на службу в управление

казенной Одесской железной дороги. Освоив в ходе знакомства с новой

профессией работу практически всех звеньев аппарата, начиная с кассирской

должности, он вскоре стал начальником конторы движения.

В те годы министерство путей сообщения прилагало немало усилий, чтобы

привлечь на службу выпускников университетов, из которых предполагалось

подготовить высококвалифицированных специалистов но административной и

финансовой части железнодорожного дела. Витте заинтересовала эта

перспектива. Деятельность его на избранном поприще началась вполне успешно,

что объяснялось как его связями (министр путей сообщения граф В. А.

Бобринский был близко знаком с Р. А. Фадеевым и знал его племянника), так и

собственными незаурядными способностями. За сравнительно короткий срок он

быстро продвинулся по служебной лестнице и в 1877 году был уже начальником

эксплуатации Одесской железной дороги, перешедшей к тому времени в

собственность частного общества. В годы русско-турецкой войны молодой

специалист зарекомендовал себя распорядительным и умелым администратором,

за что был удостоен высочайшей благодарности. Вскоре Одесская дорога вошла

в состав Общества Юго-западных железных дорог, и перед Витте открылись

более широкие перспективы. В 1880 году он становится начальником отдела

эксплуатации, а с 1886 года — управляющим этими дорогами.

Менее успешным в эти годы было его пребывание на государственной службе.

Еще в 1874 году он был причислен к департаменту общих дел министерства

путей сообщения. Однако вскоре после окончания русско-турецкой войны из-за

конфликта с министерством он получил отставку, будучи еще в сравнительно

низком чине титулярного советника. Переехав по делам службы в Петербург,

Витте был приглашен в правительственную комиссию графа Э. Т. Баранова,

занимавшуюся изучением состояния железнодорожного дела в России. Им был

подготовлен проект «Общего устава российских железных дорог», публикацией

которого в 1895 году завершилась деятельность комиссии. Однако и этот

эпизод не оставил заметного следа в его отношениях с бюрократическим миром.

В 1880 году, получив очередное повышение но службе, С. Ю. Витте уезжает в

Киев. Здесь он с головой уходит в практическую деятельность но организации

железнодорожных перевозок. Не ограничиваясь этим и давая выход своему

тяготению к научно-теоретическому осмыслению практики, он становится

инициатором научной разработки проблемы железнодорожных тарифов и

крупнейшим специалистом в этой области. В 1883 году им была опубликована

книга «Принципы железнодорожных тарифов но перевозке грузов», принесшая

автору широкую известность и авторитет российского «тарифмейстера».

Внедрение его рекомендаций в эксплуатацию руководимых им дорог позволило

значительно повысить их прибыльность.

Авторитет С. Ю. Витте как теоретика и практика железнодорожного дела

привлек к себе внимание тогдашнего министра финансов И. А. Вышнеградского,

который обратился к -нему с просьбой представить свои соображения о

ликвидации дефицитности казенных железных дорог. Глубоко изучив этот

вопрос, Витте заявил, что корень зла в хаосе, царившем в области тарифов.

Он предложил разработать специальный закон, который поставил бы тарифное

дело под контроль правительства, и создать в министерстве новый департамент

для заведования тарифной частью железных дорог и регулирования их

финансовых отношений с государством. Предложения были приняты. Встал вопрос

о назначении их автора главой нового министерского подразделения.

К тому времени деятельность в рамках Общества Юго-западных дорог стала

казаться Витте ограниченной и перестала удовлетворять его амбициозную,

ищущую размаха, масштабности натуру. Он все чаще вспоминал о своей работе в

комиссии Баранова, позволявшей ему заниматься делом в общероссийском

масштабе. В принципе он готов был занять должность директора департамента.

Однако переход на государственную службу имел ряд сложностей. Во-первых,

для занятия поста директора требовался довольно высокий чин, которого Витте

не имел. Во-вторых, как управляющий частной дорогой он получал около 60

тысяч рублей, что было намного выше даже министерского оклада, и,

следовательно, переход на государственную службу даже сразу на должность

директора департамента в материальном плане был невыгоден. Решающую роль

сыграло вмешательство Александра III, лично знавшего Витте. Последнему

неоднократно приходилось сопровождать императора во время его поездок на

юг. Накануне железнодорожной катастрофы царского поезда в Борках 17 октября

1888 года он предупреждал о возможности крушения в связи с перегрузкой

состава и превышения им скорости. Обошлось без трагических последствий, и

царь, несомненно, запомнил управляющего дорогой, предупреждавшего с

грубоватой прямотой свитских сопровождающих, что они «сломают государю

голову» .

Государственная служба Витте

10 марта 1890 года Витте был назначен директором департамента с

производством, минуя все ступени чиновной иерархии, сразу в чин

действительного статского советника и с доплатой к жалованью из средств

Кабинета. С этого момента началась его головокружительная карьера. Менее

чем через год новый начальник департамента был введен представителем от

министерства финансов в совет министерства путей сообщения, а 15 февраля

1892 года он уже назначается управляющим МПС. Не прошло и года -- и он уже

управляющий министерством финансов, а с 1893 года, в связи с болезнью И. А.

Вышеградского, министр финансов с производством в чин тайного советника,

почетный член императорской Академии наук.

На государственной службе Витте развивает бурную деятельность.

Теоретическая и практическая подготовка, широта взглядов, опыт,

приобретенный в сферах частнопредпринимательской деятельности, выгодно

выделяют его на фоне бюрократического окружения. Он сразу же становится

деятельным сотрудником Вышнеградского, причем постоянно выходит за

отведенные ему рамки. При его активном участии был разработан

покровительственный тариф 1891 года, сыгравший исключительную роль во

внешнеторговой политике России и ставший защитительным барьером для

развивавшейся отечественной промышленности. Витте входит в различные

комиссии - по проблемам торгового мореплавания и судоходства, по

мелиоративному и мелкому кредиту и т. д. Осенью 1890 юла он сопровождает

Вышнеградского в его поездке по Средней Азии, а возвратившись, выступает с

предложениями о расширении там производства хлопчатника и создании сырьевой

базы для текстильной промышленности.

В качестве директора департамента, а затем и министра Витте проявил

недюжинные административные способности и организаторский талант. Пользуясь

положением царского выдвиженца. он ведет необычную для госаппарата кадровую

политику набирает людей, отдавая приоритет не происхождению, чинам и

выслуге, а прежде всего профессиональной подготовке, знаниям и деловитости,

резко меняет стиль работы руководимых им подразделений. Его поведение,

отношение к подчиненным были необычны, выпадали из привычных стереотипов,

многим казались чрезмерно демократичными. Как вспоминали впоследствии его

сотрудники, он позволял не соглашаться с собой, спорить, ценил

самостоятельность и инициативу. «Доклады Витте происходили при весьма

любопытной обстановке, писал его преемник на посту директора департамента

железнодорожных дел В. В. Максимов.-- У докладчика нет с собой ни бумаг, ни

карандаша, и вот в течение двух часов докладчик и Витте ходят из угла в

угол но кабинету и яростно спорят. Витте при этом вводит собеседника в круг

своих идей и горячо отстаивает защищаемый им проект. Если Витте сдавался на

доводы собеседника, то обыкновенно он начинал горячиться и кричать:«Я вас

не понимаю, что вы хотите делать, - и после некоторого раздумья: - Ну, да

делайте, делайте...» "' Сам он чрезвычайно гордился тем, что из круга его

сотрудников вышло немало государственных деятелей, таких, например, как

министры финансов Э. Д. Плеске, И. П. Шипов, В. Н. Коковцов, а также видных

представителей российского делового мира А. И. Вышнеградский, А. И.

Путилов, П. Л. Барк и др.

Конечно, и у него бывали и нередко — ошибки и заблуждения, подчас

соразмерные масштабам его деятельности. Но ему претила бюрократическая

традиция ведомств под предлогом изучения и всевозможных обсуждений

тормозить решение назревших проблем. «Из-за стремления к совершенству не

задерживайте роста жизни,— говорил он своим сотрудникам.— Ошиблись --

сознайтесь и исправляйтесь. Россия страдает от избытка самокритики и

стремления отыскать безошибочные решения, которые удовлетворили бы даже

глупых людей, нередко попадающих в межведомственные комиссии, и потому-то у

нас и происходят затяжки в насущных вопросах, и продолжительность

разрешения их измеряется кратным числом от двадцати лет» . Правда, сам он

не очень любил признаваться в ошибках, нередко предпочитая прибегать к

весьма неблаговидным приемам сваливания вины на подчиненных, что было

особенно характерно для времени, когда он достиг вершины бюрократической

иерархии и поварился в ее «котле».

Надо сказать, что он удивительно легко воспринял все те методы достижения

целей, которые широко практиковались в высшей бюрократической и придворной

среде: лесть, умение вести закулисные интриги, используя в борьбе с

противником далеко не джентльменские приемы, прессу, подкуп, слухи, сплетни

и т. и. Так, играя на неприязни И. А. Вышнеградского к тогдашнему министру

путей сообщения А. Я. Гюбеннету, он с помощью своего покровителя добился

отставки министра и занял его место, предварительно скомпрометировав перед

царем А. А. Вендриха, считавшегося кандидатом на этот пост. Затем,

использовав болезнь Вышнеградского и нараставшее недовольство им Александра

III, Витте становится во главе финансового ведомства, сохраняя свое влияние

и в министерстве путей сообщения.

Стремительное появление Витте в среде высшей бюрократии и столичного

общества произвело сильное, но далеко не однозначное впечатление.

Небезызвестный князь В. Г1. Мещерский-, близкий ко двору реакционнейший

публицист и издатель, так вспоминал свою первую встречу с новой «звездой»,

внезапно вспыхнувшей на петербургском небосклоне: «Я увидел перед собой

высокого роста, хороню сложенного, с умным, живым и приветливым лицом

человека, который сильнее всего впечатлил меня полным отсутствием всякого

чиновничьего тина... Витте мне сразу стал симпатичен своей естественностью,

безыскусностью в проявлении им своей личности. В черном сюртуке, развязный

и свободный в своей речи и в каждом своем действии, он мне напомнил

наружностью английского государственного человека» Правда, другим он

показался несколько примитивным. Генеральша А. В. Богданович писала в своем

дневнике, что «на вид он похож скорее на купца, чем на чиновника». Беседа с

ним сразу обнаруживала его природную даровитость. В профессиональной

области он был хорошо знаком с научной литературой. В сфере же гуманитарной

у него была масса серьезнейших пробелов. В частности, по мнению Мещерского,

он слабо владел французским, литературу и историю знал плохо, хотя и

старался пополнить свое образование. Не блистал он и манерами. Весь его

облик выдавал в нем провинциала. «Приехал он из Юго-Западной России с

привычками, мало приспособленными к той среде, в которой ему приходилось

работать; даром слова совершенно не обладал; формы речи были неправильными

и носили отпечаток долгого пребывания на Украине,- вспоминал бывший товарищ

министра В. И. Ковалевский. — Сама фигура его, манера говорить резко и

категорично, его угловатые жесты производили разнообразное впечатление на

официальные круги и вылощенную публику столицы...» "

У Александра III, который сам был груб и резок, новый министр вызывал

симпатию. Ему нравились в нем ясность ума, твердость, умение излагать свои

идеи четко и убедительно. Симпатия была взаимной. Витте до конца своих дней

с уважением и признательностью вспоминал об Александре 3 как о настоящем

монархе, хотя и не без недостатков и слабостей («ниже среднего ума. ниже

средних способностей и ниже среднего образования»), но в целом отвечавшем

его представлению о носителе верховной власти («громадный характер,

прекрасное сердце, благодушие, справедливость, твердость») '.

В высшем свете «выскочка» из провинции фактически так и не стал своим. О

нем ходили анекдоты, создавались легенды, разные «вицмундирные» люди не

переставали изощряться в остроумии по поводу его французского произношения,

поведения. громоздкой фигуры, его семейной жизни. Витте был женат дважды и

оба раза - на разведенных, прилагая в каждом случае немало усилий, чтобы

развести своих будущих жен с мужьями. Его первая жена Н. А. Спиридонова,

урожденная Иваненко дочь черниговского предводителя дворянства, умерла

осенью 1890 года. Вскоре Витте женился на М. И. Лисаневич, за что, но

слухам, ему пришлось заплатить отступные и даже прибегнуть к угрозам.

Скандальная история с разводом получила огласку, и служебное положение

министра несколько пошатнулось. Но Александр III поддержал своего протеже.

Брак оказался удачным в семейном отношении, хотя детей у Витте не было.

Однако супруга могущественного сановника так и не была принята ни при

дворе, ни в высшем свете, что крайне досаждало Витте на протяжении всей его

жизни.

Министерство финансов, которое возглавил Витте, представляло собой некий

конгломерат ведомств. В руках министра сосредоточивалось управление не

только финансами, но и промышленностью, торговлей, торговым мореплаванием,

отчасти народным образованием, коммерческим и аграрным кредитом. Под его

контролем фактически находилось министерство путей сообщения. Оказавшись на

столь влиятельном посту, Витте дал волю распиравшей его энергии. Правда,

вначале у него не было сколько-нибудь четкой экономической программы. В

какой-то мере он руководствовался идеями немецкого экономиста первой

половины XIX века Ф. Листа. Анализ с этой точки зрения практики

пореформенных десятилетий послужили отправным моментом для выработки Витте

собственной концепции экономической политики. Главной его задачей стало

создание самостоятельной национальной индустрии, защищенной на первых

норах от иностранной конкуренции таможенным барьером, с сильной

регулирующей ролью ! государства, что должно было в конечном итоге укрепить

экономические и политические позиции России на международной арене.

В целом на этом этапе он попытался приспособить экономическую политику к

общеполитической доктрине царствования Александра III с ее курсом на

отстаивание консервативных начал во всех сферах жизни страны, к укреплению

и расширению роли самодержавного государства. Усиление государственного

вмешательства в хозяйственную жизнь страны нашло отражение в ряде мер — от

разработки и широкого внедрения тарифного законодательства, чрезвычайного

усиления регулирующей роли государства во внутренней и внешней торговле до

выкупа в казну почти 2/з всех железных дорог, расширения казенного

промышленного сектора и усиления роли Государственного банка во всей

народнохозяйственной системе и т. д. Вместе с тем он попытался

активизировать и частный сектор, ввести новую систему налогообложения,

облегчить порядок возникновения и деятельности акционерных предприятий.

Став министром финансов, Витте получил в наследство российский бюджет с

дефицитом в 74,3 миллиона рублей. Расходные статьи бюджета при активной

политике по развитию промышленности быстро росли: с 1893 года но 1903 год

они возросли почти вдвое — с 1040 до 2071 миллиона рублей . Первое время он

носился с мыслью получить дополнительные средства просто за счет усиления

работы печатного станка. Идея выпуска ничем не обеспеченных бумажных денег

буквально вызвала панику среди финансистов. Новый министр скоро понял

ошибочность такого шага к оздоровлению бюджета. Теперь ликвидация дефицита

связывалась им с повышением рентабельности промышленности и транспорта,

пересмотром системы налогового обложения, с ростом прямых и особенно

косвенных налогов. Немалую роль в увеличении статьи доходов сыграло

введение ' с 1894 года государственной монополии на продажу винно-водочных

изделий, дававшей до четверти всех поступлений в казну.

Одновременно продолжалась подготовка денежной реформы, разрабатывавшейся

еще М. X. Рейтерном, Н. X. Бунге и И. А. Вышнеградским и имевшей целью

введение в России золотого обращения. Витте продолжил серию конверсионных

займов за границей, задачей которых был обмен имевших хождение на

иностранных рынках 5- и 6-процентных облигаций старых займов на займы с

более низкими процентами и более длительными сроками погашения. Ему удалось

это сделать, расширив для размещения русских ценных бумаг французский,

английский и немецкий денежные рынки. Наиболее удачными были займы 1894 и

1896 годов, заключенные на парижской бирже. Это позволило осуществить ряд

мер по стабилизации курса рубля и с 1897 года перейти на золотое обращение.

Эмиссионная деятельность Государственного банка была ограничена: он мог

выпускать кредитные билеты, не обеспеченные золотым запасом, на сумму не

более 300 миллионов рублей. Эти меры позволили укрепить конвертируемость

русской валюты на мировых рынках и облегчить приток в страну иностранных

капиталов.

Экономическая программа Витте

Со второй половины 90-х годов экономическая программа Витте приобретает все

более отчетливые контуры. Этому в немалой степени способствовала его борьба

с оппонентами из дворянско-помещичьих кругов и их адептами в высших

эшелонах власти. Виттевский курс на индустриализацию страны вызвал протест

поместного дворянства. И либералов, и консерваторов объединяло неприятие

методов реализации этого курса, затрагивавших коренные интересы аграриев.

Что касается претензий помещиков, то они были и реальными, и надуманными.

Действительно, покровительственная таможенная система, особенно четко

проявившаяся в таможенном тарифе 1891 года и в русско-германских торговых

договорах, вела к росту цен на промышленные товары, что не могло не

затрагивать сельских хозяев. Ущемление своих интересов они видели также и в

перекачке средств в торгово-промышленную сферу, что не могло не сказаться

на модернизации сельского хозяйства. Даже золотое обращение, повысив курс

рубля, оказалось для помещиков-экспортеров невыгодным, так как повышение

цен на сельскохозяйственные продукты снижало их конкурентоспособность на

мировом рынке. Но более всего раздражали реакционное дворянство взгляды

Витте на будущее России, в котором высшему сословию не отводилось прежней

лидирующей роли. Особенно массированным нападкам министр и его политика

подверглись в ходе работы Особого совещания по делам дворянского сословия

(1897— 1901 годы), созданного по повелению Николая II для выработки

программы помощи высшему сословию. Критика была столь ожесточенной,

претензии реакционно-консервативных сил, требовавших восстановления

прежнего социально-экономического и политического статуса дворянства как

правящего сословия, так противоречили проводимой политике, что фактически

стал вопрос и том, н каком направлении и каким путем идти дальше России .

В своих выступлениях на совещании и во всеподданнейших записках Витте

показал, что поместное дворянство вовсе не было обойдено заботами

правительства. В ряду мер помощи помещикам были перечислены и организация

дешевого и льготного кредита, и особая тарифная политика правительства,

ограждавшая помещичий хлеб от конкуренции дешевого сибирского зерна, и

закупка фуража интендантством и т. п. Главной же причиной оскудения

поместного дворянства он считал его неумение приспособиться к новым

условиям, понять перспективы развития страны. В одном из первых своих

выступлений на совещании 29 ноября 1897 года Витте, еще сравнительно

недавно придерживавшийся идеи об исключительности и самобытности России,

развитие которой, как он считал ранее, шло и должно было идти своим путем,

отличным от Запада, теперь заявил, что существуют закономерности, общие для

всего мира, с которыми необходимо считаться. «В России теперь происходит то

же, что случилось в свое время на Западе: она переходит к

капиталистическому строю, - говорил он. ...Россия должна перейти на него.

Это мировой непреложный закон»''. Заявление смелое и весьма ответственное.

Самодержавие, развивая промышленность, модернизируя сельское хозяйство,

серьезно не задумывалось о сущности преобразований, о тех социально-

экономических последствиях, к которым неизбежно должна была привести эта

политика. Витте убеждал своих оппонентов, что решающая роль в жизни страны

переходит от землевладения, сельского хозяйства к промышленности, банкам.

«Мы находимся у начала этого движения,-- констатировал он,— которого нельзя

остановить без риска погубить Россию». Гигантская сила современной

промышленности, банков и в России подчиняет себе аграрный сектор экономики.

Выход, по его мнению, для дворянства один — обуржуазиться, заняться помимо

земледелия и этими отраслями хозяйства.

Однако то, что стало очевидным для министра финансов, почти не встретило

сочувствия у участников совещания. Большинство никак не отозвалось на его

речь, не видя, видимо, и смысла в обсуждении этой проблемы. Лидер же

консерваторов-охранителей В. К. Плеве, в то время товарищ министра

внутренних дел, отмел все выводы и аргументацию Витте. «Россия,— утверждал

он, - имеет свою отдельную историю и специальный строй». Указанные

оппонентом законы развития он пренебрежительно назвал «гадательными». По

его мнению, «имеется полное основание надеяться, что Россия будет избавлена

от гнета капитала и буржуазии и борьбы сословий» . Ближайшие же годы

показали, как грубо ошибался Плеве. Но тогда его позиция вызвала сочувствие

в правящих верхах, да и у самого царя.

Совещание приложило массу усилий, совершенно, как оказалось, бесплодных и

безуспешных, чтобы поддержать и восстановить прежнее положение высшего

сословия, считавшегося «первой опорой престола». Витте не отказался от

своей идеи, и ему пришлось неоднократно отстаивать свой курс на

индустриализацию страны, развивая и дополняя его новыми элементами. В 1899

н 1900 годах им были подготовлены два всеподданнейших доклада, в которых он

настойчиво убеждал царя строго придерживаться программы создания

собственной национальной промышленности . Чтобы решить ее, предлагалось, во-

первых, продолжать политику протекционизма и, во-вторых, шире привлекать в

промышленность иностранные капиталы. Оба эти способа требовали определенных

жертв, особенно со стороны землевладельцев и сельских хозяев. Но конечная

цель, по глубокому убеждению Витте, оправдывала эти средства. К этому

времени относится окончательное складывание его концепции индустриализации

страны, политика министерства финансов приобретает целенаправленный

характер - в течение примерно десяти лет догнать более развитые в

промышленном отношении страны, занять прочные позиции на рынках стран

Ближнего, Среднего и Дальнего Востока. Ускоренное промышленное развитие

страны Витте рассчитывал обеспечить за счет привлечения иностранных

капиталов в виде займов и инвестиций, за счет внутренних накоплений, с

помощью винной монополии, усиления налогового обложения, за счет повышения

рентабельности народного хозяйства и таможенной защиты промышленности от

зарубежных конкурентов, за счет активизации русского экспорта.

Витте удалось в какой-то мере добиться реализации своих планов. В

российской экономике произошли значительные сдвиги. За время промышленного

подъема 90-х годов, с которым совпала его деятельность, промышленное

производство фактически удвоилось, в строй вступило около 40 процентов всех

действовавших к началу XX века предприятий и было построено столько же

железных дорог, в том числе великая Транссибирская магистраль, в сооружение

которой Витте внес немалый личный вклад. В итоге Россия но важнейшим

экономическим показателям приблизилась к ведущим капиталистическим странам,

заняв пятое место в мировом промышленном производстве, почти сравнявшись с

Францией. Но все же отставание от Запада и в абсолютных показателях, и

особенно но душевому потреблению оставалось eще весьма значительным 1 '.

Вместе с тем следует отметить, что промышленная политика Витте была глубоко

противоречива в своей основе, ибо он использовал для индустриального

развития страны средства и условия, порожденные. феодальной природой

существовавшей в России системы государственного управления. Проводившаяся

им политика государственного вмешательства в экономику чаете оправдывалась

необходимостью поддержки неокрепшей еще частной инициативы. Но в

действительности это вмешательство далеко выходило за пределы помощи

частному предпринимательству и фактически нередко становилось препятствием

его естественного развития, тормозя процесс роста капитализма «снизу».

Консерватизм виттевской системы состоял и в том, что она на деле

способствовала укреплению экономической базы реакционнейшего

абсолютистского режима.

С ростом промышленности и модернизацией социальной структуры все большее

место в деятельности министерства финансов занимала проблема

взаимоотношений предпринимателей и рабочих. В царствование Александра III

политика правительства в этой области, отражая общую направленность

социальной политики самодержавия, носила сугубо попечительный характер.

Правительством был издан ряд законов, регулировавших отношения между

фабрикантами и рабочими, и создан орган по контролю за соблюдением этих

законов - фабричная инспекция. При Витте последняя была существенно

реорганизована. Деятельность ее к концу 90-х годов распространялась на 60

губерний и областей Европейской России. В ее компетенцию входил также

контроль за техническим состоянием предприятий, точным оформлением

документации при получении их владельцами ссуд из Государственного банка и

наблюдение за правильным использованием кредитов. Вместе с тем фабричным

инспекторам вменялось в обязанность «следить и своевременно доводить до

сведения министерства финансов... о нездоровых проявлениях и неустройствах

на фабриках, которые могут породить беспорядки»

Много внимания Витте уделял подготовке кадров для промышленности и

торговли. При нем к 1900 году были учреждены и оснащены оборудованием 3

политехнических института, 73 коммерческих училища, учреждены или

реорганизованы несколько промышленно-художественных заведений, в том числе

знаменитое Строгановское училище технического рисования, открыты 35 училищ

торгового мореплавания.

Первоначально Витте, полностью разделявший попечительный характер

правительственной рабочей политики, склонен был видеть причину стачечного

движения почти исключительно в подстрекательстве антигосударственных

элементов, которые якобы искусственно стремились внести рознь и отношения

между трудом и капиталом во имя «отвлеченных или заведомо ложных идей...

совершенно чуждых народному духу и складу русской жизни». «В нашей

промышленности, отмечал он в циркуляре фабричным инспекторам от 5 декабря

IS*),") года, - преобладает патриархальный склад отношений между хозяином и

рабочим. Эта патриархальность во многих случаях выражается в заботливости

фабриканта о нуждах рабочих и служащих на его фабрике, в попечениях о

сохранности лада и согласия, в простоте и справедливости во взаимных

отношениях. Когда в основе таких отношений лежит закон нравственный и

христианские чувства, тогда не приходится прибегать к применению писаного

закона и принуждения» .

Вскоре, однако, рассуждения об особом укладе русской жизни и патриархальных

отношениях на фабриках и заводах совершенно исчезают в документации

министерства финансов. Это и понятно: они никак не увязывались с виттевской

программой индустриализации страны и его новыми представлениями о путях ее

развития. К тому же рост забастовочного и революционного движения служил

достаточно убедительным доказательством несостоятельности его прежних

представлений о причинах социальной напряженности на предприятиях. Именно

нарастание стачечного движения побудило правительство вернуться на путь

усовершенствования фабричного законодательства. При самом активном участии

Витте были разработаны и приняты законы об ограничении рабочего времени на

предприятиях (2 июня 1897 года), о вознаграждении рабочих, потерявших

трудоспособность в результате несчастного случая на производстве (2 июня

1903 году), о введении на фабриках и заводах института фабричных старост

(10 июня 1903 года), которые при всей их ограниченности были все же шагом

вперед в разработке рабочего законодательства. Таким образом Витте, видимо,

рассчитывал установить полный контроль над положением дел в промышленности,

начиная от технического состояния предприятий и кончая сферой социальных

отношений.

Политика эта встречала упорное сопротивление МВД, пытавшегося, в свою

очередь, полностью подчинить себе фабричную инспекцию, расширив ее

полицейские функции. Витте удалось ''держать за собой общее руководство

фабричными инспекторами и председательство в Главном по фабричным и

горнозаводским делам присутствии - межведомственном органе, созданном в

1899 году. Но на местах инспектора оказались в подчинении губернаторов, что

было вынужденным компромиссом. Оказались урезанными и принятые законы, что,

как отмечал впоследст нпи Витте, послужило причиной обострения социальной

напряженности. В целом его, конечно, никак нельзя заподозрить в особом

благоволении к рабочим. Как вспоминал в заметке-некрологе Н. Ланговой, вице-

директор департамента торговли и мануфактур, «в деле организации рабочего

труда он терпеть не мог «крайностей» но поводу «утрирования» гигиены

труда...». Но в то же время он отчетливо осознавал опасность отставания в

этой сфере от законодательства передовых стран Занада.

Менее успешной была деятельность Витте в сфере аграрного сектора экономики,

хотя полностью возлагать вину за это на него, очевидно, нельзя. При всем

своем неприятии дворянских претензий к правительству он предпринял немало

усилий но обеспечению помещиков средствами для модернизации их имений.

Продолжая линию своих предшественников, он активизировал деятельность

кредитных учреждений по выдаче ссуд землевладельцам и сельским хозяевам. За

1895-1905 годы объем долгосрочных ссуд, выданных ипотечными банками под

залог земли, превысил миллиард рублей. К выдаче краткосрочных кредитов

(соловексельных, подтоварных и т. п.) помимо Государственного банка были

привлечены частные кредитные учреждения (акционерные банки, общества

взаимного кредита). Условиями кредита и строгим контролем за их выполнением

Витте пытался форсировать капиталистическую перестройку помещичьих

хозяйств. Однако этот процесс в силу сохранения крепостнических пережитков,

последствий мирового аграрного кризиса, ряда тяжелых неурожаев и т. д. шел

крайне медленно.

В крестьянском вопросе Витте долгое время оставался ярым сторонником

консерваторов славянофильской закваски, полностью разделяя законодательные

меры Александра III по сохранению патриархально-попечительных начал в

российской деревне. Так, в 1893 году он выступал горячим сторонником указа

о сохранении общины и неотчуждаемости надельных земель. По его мнению,

«общинное землевладение наиболее способно обеспечить крестьянство от нищеты

и бездомности» . Вместе с тем он считал, что положение крестьянства не так

уж и тягостно, как это описывалось в литературе. Даже голод 1891 года он

склонен был приписать изъянам статистики.

Однако но прошло и пяти лет, как Витте понял, что тяжелое экономическое

положение деревни ведет к падению платежеспособности крестьян и что это, в

свою очередь, подрывает государственный бюджет и внутренний рынок

промышленности. Выход из обострявшегося кризиса он видел в ликвидации

правовой обособленности крестьян, их имущественной и гражданской

неполноправности. В октябре 1898 года он обращается к Николаю II с

запиской, в которой уговаривает царя «завершить освобождение крестьян»,

сделать из крестьянина «персону», освободить его от давящей опеки местных

властей и общины. Проведение реформы сулило, по его расчетам, блестящие

перспективы — 3—4 миллиарда рублей ежегодных поступлений бюджетных доходов,

что укрепило бы мощь России .

Но предложение главы финансового ведомства создать специальную комиссию по

этому вопросу тогда не было принято. Царь даже не ответил на его обращение.

Это и понятно. Дела, казалось, шли блестяще, экономическая конъюнктура шла

в гору. И Витте пришлось временно отступить. Когда государственный

секретарь А. А. Половцев в апреле 1900 года в частной беседе напомнил ему о

записке, тот ответил, что сомневается, «чтобы нашелся человек, который

решился бы произвести необходимый для экономического подъема переход от

общинного владения к подворному» . Лишь разразившийся финансовый и

промышленный кризис, неурожаи 1899 и 1901 годов, крупные крестьянские

выступления 1902 года заставили Николая II создать ряд комиссий и совещаний

для пересмотра крестьянского законодательства и выработки мер по подъему

сельского хозяйства.

Витте возглавил один из важнейших таких межведомственных органов — Особое

совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности (1902—1905 годы),

сыгравшее заметную роль в разработке нового курса аграрно-крестьянской

политики правительства. И опять свою программу ему пришлось разрабатывать и

отстаивать в ожесточенной борьбе с реакционно-консервативными помещичьими и

бюрократическими кругами, настроения которых выражала Редакционная комиссия

по пересмотру крестьянского законодательства, возглавлявшаяся тем же В. К.

Плеве, ставшим к тому времени министром внутренних дел. Борьба между ними

шла с переменным успехом, носила подчас ожесточенный характер, с

применением всего арсенала средств, особенно характерных для абсолютистских

режимов,— интриги, клевета, использование придворной камарильи и т. п.,

когда все решалось завоеванием расположения монарха. Витте проиграл и

вынужден был оставить пост министра финансов. Но разработанная им программа

по крестьянскому вопросу сыграла немаловажную роль в процессе выработки

правительством нового курса аграрной политики, предвосхитив в основных

чертах последующее столыпинское законодательство.

Основные положения своей программы Витте изложил в известной «Записке по

крестьянскому делу» (Спб., 1904). В ней он утверждал, что главным тормозом

развития деревни и модернизации сельскохозяйственного производства является

правовое «неустройство» крестьян, их имущественная и общественная

неполноправность, это крайне отрицательно сказывается на ведении ими

личного хозяйства. Одним из важнейших таких депрессивных факторов являлась,

по его мнению, община, сковывавшая крестьянскую предприимчивость,

тормозившая рационализацию хозяйства. На каком-то историческом этапе,

отмечал он, община сыграла свою роль, «естественную и даже полезную в

условиях примитивного земледелия и неразвитого гражданского общества...»

(с. 84—85). Но в условиях становления такого общества и развития товарно-

денежных отношений она утратила свое первоначальное назначение.

Несостоятельными оказались и расчеты правительства использовать общину в

фискальных целях и как средство предотвращения пролетаризации крестьянства

и либеральнонароднические надежды на использование ее в качестве переходной

формы к кооперативным союзам, посредством которых на Западе решались многие

экономические и социальные проблемы. К тому же, указывал он, община служит

одним из важных пунктов в теоретических построениях сторонников

социалистических и коммунистических учений. Эти построения, на его взгляд,

с экономической точки зрения совершенно нереальны, утопичны. «По моему

убеждению, — писал Витте,— общественное устройство, проповедуемое этими

учениями, совершенно несовместимо с гражданской и экономической свободой и

убило бы всякую хозяйственную самостоятельность и предприимчивость». Но с

точки зрения политической они представляют определенную опасность для

режима, потому что «уравнительные порядки расшатывают понятия о твердости и

неприкосновенности прав собственности и представляют самое удобное поприще

для распространения социалистических понятий» (с. 85).

Панацею от всех бед он видел в укреплении крестьянской земельной

собственности и постепенном уравнивании крестьян в правовом отношении с

остальным населением империи. С этой целью, полагал он, необходимо

предоставить крестьянам, внесшим выкупные платежи, право свободного выхода

из общины с выделением причитающегося им надела, как это и

предусматривалось Крестьянским положением 1861 года. Община должна со

временем превратиться в простой союз земельных собственников, объединенных

чисто хозяйственными интересами. Все остальные ее функции перейдут к

специально созданной мелкой земской единице - волостному земству или

всесословной волости. Волостные же суды и обычное право должны быть

заменены со временем общегражданскими установлениями.

Вместе с тем, излагая свою программу, Витте обязан был исходить из

противоречивых установок Николая II, данных им в манифесте от 26 февраля

1903 года и в указе Сенату от 8 февраля 1904 года, согласно которым, с

одной стороны, в основу трудов комиссии и совещания должен был быть положен

принцип сохранения неприкосновенности общины и незыблемости надельного

землевладения, а с другой стороны -- «изысканы способы к облегчению

отдельным крестьянам выхода из общины». И, видимо, эта противоречивость его

не смущала. Наоборот, и сословной обособленности надельного землевладения

он видел наилучший способ сохранения мелкой земельной собственности.

Неприкасаемость же общины он трактовал как запрещение любых способов

насильственного воздействия на выход из общины, так и принудительного

удержания в ней ее членов. В практической своей деятельности он добился

отмены наиболее архаичных статей крестьянского законодательства, таких, как

круговая порука, телесные наказания крестьян по приговору волостных судов.

Не без его участия были облегчены условия переселения крестьян на свободные

земли, расширена деятельность Крестьянского банка, изданы законы и

нормативные правила о мелком кредите. Так в аграрной программе Витте

причудливо переплетались буржуазные начала и феодальные пережитки.

Политические взгляды

Еще более противоречивыми, сложными, во многом эклектичными представляются

политические воззрения Витте, тяготевшие к откровенно консервативным и даже

реакционным общественно-политическим устоям. Как уже отмечалось, с детских

лет он был воспитан в духе строгого монархизма. «Вообще,— писал он в своих

мемуарах,-- вся моя семья была в высокой степени монархической семьей, и

эта сторона характера осталась у меня по наследству» . Действительно, идея

монархизма, своеобразно проэволюционировав под влиянием внешних

обстоятельств, продолжала главенствовать в его общеполитических

представлениях о формах государственного устройства.

Анализируя причины активизации массовых социальных движений в мире, Витте

главную из них видел в естественном стремлении человека к справедливости, в

Страницы: 1, 2