Личность Ивана IV в исторической науке

Личность Ивана IV в исторической науке

САКНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

УНИВЕРСИТЕТ

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Личность Ивана IV

в исторической науке

Реферат по истории студента группы ЭК-11

отделения “Математические методы

и исследование операций в экономике”

Редмана Станислава

Научный руководитель -

Валеров Алексей Валентинович

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

1997

Оглавление

Оглавление 2

Введение 3

Детство и юность Ивана IV 4

От реформ к тирании. 8

Опричнина 9

Личная жизнь Ивана IV 12

Заключение 16

Список использованной литературы 17

Введение

Иван IV - одна из наиболее интересных фигур в истории нашей страны. К

исследованию феномена его правления в разные времена обращались историки

разных стран, представители различных исторических школ, его царствованию

посвящено немало литературных и кинематографических произведений. Одни

связывают имя Ивана IV с ужасами опричнины, называя его тираном и деспотом,

для других Иван IV - гениальный политик, основной целью которого являлось

укрепление русской государственности, третьи считают, что все его действия

определялись этапами развития его психической болезни. Однако существование

столь противоречивых мнений только лишний раз доказывает, что личность

Ивана IV - интереснейший предмет для исторических изысканий.

В своей работе я попытаюсь исследовать именно личность Ивана IV,

особенности его характера и темперамента, которые, на мой взгляд, в немалой

степени повлияли на ход исторического развития России. В историографии

никогда не было единой концепции, определяющей роль личности в истории:

существовали лишь “два положения, прямо противоположных: 1) личность -

творец истории: “История есть не что иное, как совокупность биографий

великих людей” и 2) народ - творец истории”[1], тем не менее, мне кажется,

что в России субъективный, личностный фактор всегда имел большое значение.

Именно поэтому с жизнью русских царей связано множество тайн и загадок,

именно поэтому Иван IV вошел в историю под именем Иоанна Васильевича

ГРОЗНОГО.

Детство и юность Ивана IV

Формирование характера человека начинается с раннего детства, детские

впечатления всегда оставляют глубокий след в душе человека и во многом

определяют весь ход развития его личности, поэтому практически во всех

работах, посвященных Ивану IV, особое место уделяется исследованию среды, в

которой воспитывался будущий государь.

На долю царевича в детстве выпало много испытаний. Его отец, великий

князь Василий III, умер в 1533 году, когда малолетнему Ивану было всего 3

года. Перед смертью Василий III “приказа великое княжие сыну своему

большому Ивану и нарече его сам при своем животе великим князем и приказа

его беречи до пятнадцати лет своим боярам немногим”[2], то есть назначил

опекунский совет, в который вошли представители знатнейших боярских родов.

Опекуны Шуйский, Глинский, Захарьин и другие получили возможность управлять

государством, не считаясь с мнением Боярской думы, что, естественно,

привело к раздорам и борьбе за власть. Князь Юрий Дмитровский, брат

покойного великого князя, предпринял попытку овладеть престолом, но был

арестован. Едва похоронив мужа, Елена Глинская, мать Ивана IV, завела

фаворита в лице конюшего боярина Овчины-Оболенского, которому удалось

добиться решающего влияния в Думе. В результате уже в 1534 году Михаил

Глинский, глава опекунского совета был арестован по обвинению в убийстве

Василия III. Был схвачен и умер в заточении Андрей Старицкий, последний

законный претендент на трон (не считая, само собой, малолетнего царевича).

Однако правление Глинской продолжалось недолго - в 1538 году она

скончалась, возможно, княгиня была отравлена. Последующие годы

ознаменовались непрекращающейся борьбой между Шуйскими и Бельскими, казнями

и ссылками.

Таким образом Иван IV рос в атмосфере вражды и завистничества. Вот что

пишет об этом Ключевский: “В душе его рано и глубоко врезалось и на всю

жизнь сохранилось чувство сиротства, брошенности и одиночества, о чем он

твердил при всяком случае: "родственники мои не заботились обо мне"... Как

все люди, выросшие среди чужих, без отцовского призора и материнского

привета, Иван рано усвоил привычку ходить оглядываясь и прислушиваясь. Это

развило в нем подозрительность, которая с летами превратилась в глубокое

недоверие к людям. В детстве ему часто приходилось испытывать равнодушие и

пренебрежение со стороны окружающих”[3]. С наблюдениями Ключевского во

многом схожи выводы Платонова: “Он не видел добра и любви от бояр. Они

только во время церемоний, на глазах народа, оказывали ему знаки внешнего

почтения как великому князю. А в обычной жизни Иван и брат его (Юрий)

росли, по словам самого Ивана, как самые убогие люди (“яко убожайша

чадь”)... Мальчик озлоблялся и, не видя доброго воспитания, сам поддавался

дурным чувствам. Он мечтал о мести боярам и уже в 13 лет успел отомстить

одному из Шуйских (князю Андрею Михайловичу): Иван приказал своим псарям

схватить его, и псари его убили”[4]. Многие историки отмечают неоправданную

жестокость молодого Ивана: “он бросал кошек и собак с крыши дворца и

вырывал перья у птиц, выкалывал им глаза и разрывал туловище”[5]. Большое

влияние на формирование личности Ивана IV оказал пережитый в детстве

страх: в 1542, когда у власти находилась группировка Бельских, сторонники

Шуйского ночью неожиданно напали на митрополита Иоасафа, поддерживавшего их

противников. Митрополит укрылся во дворце великого князя, но мятежники

силой ворвались в спальню маленького государя, чем страшно его напугали.

С другой стороны, во многом благодаря митрополиту Макарию, Иван IV

пристрастился к чтению и к 16 годам поражал окружающих своими

разносторонними знаниями. Тем не менее, систематического образования

царевич не получил “и оказался мало подготовленным к исполнению функций

правителя обширной и могущественной державы, а окружали его случайные люди.

Неудивительно, что свое совершеннолетие Иван IV ознаменовал опалами да

казнями”[6].

Итак, в 1546 году Иван IV достиг совершеннолетия, и для укрепления

пошатнувшегося престижа власти было принято решение, что Иван IV официально

примет титул царя, равнозначный императорскому титулу, что и было приведено

в исполнение в 1547 году. Здесь следует подробнее остановиться на том, как

молодой монарх относился к самой идее власти. Представления о происхождении

власти Иоанн почерпнул из Священного Писания, которое изучал много и

охотно. Он всегда наполнял свою речь цитатами из Библии, обрушивая на

собеседника поток имен, текстов и разнообразных примеров. В послании князю

Курбскому Иван IV четко излагает свои взгляды на государственную власть.

Снова обратимся к Ключевскому: “С детства затверженные автором любимые

библейские тексты и исторические примеры все отвечают на одну тему, все

говорят о царской власти, о ее божественном происхождении, о

государственном порядке, об отношениях к советникам и подданным, о

гибельных следствиях разновластия и безначалия. Несть власти, аще не от

бога”[7]. Теория эта, однако не имела практической основы и потому, как

считает Ключевский, превратилась в “орудие личной злости, безотчетного

произвола”[8].

Вскоре после помазания Ивана IV на царство произошло событие, которое

сильно повлияло на дальнейшее развитие мировоззрения царя и вместе с тем,

по мнению некоторых историков, завершило собой период боярского правления.

Летом 1547 года в Москве начался мятеж, вызванный недовольством

злоупотреблениями властей. В столице вспыхнул пожар, который уничтожил

большую часть построек. В поджоге обвинили бабку царя, Анну Глинскую.

Разъяренная толпа двинулась к царской резиденции на Воробьевых горах,

требуя выдачи преступницы. Род Глинских пал и был отстранен от управления

страной. Легенда гласит, что во время пожара и волнений к царю явился

протопоп Сильвестр, один из приближенных митрополита Макария, “указывая

Ивану, что пожар Москвы он должен понимать как наказание Господне за его

царские грехи. Сильвестр потряс душу молодого царя и овладел его волею.

Государь решился посвятить себя заботам о народе...”[9]. Именно с этого

момента начала складываться так называемая Избранная Рада, группа передовых

общественных деятелей (в состав Рады вошли князья Курбский, Курлятев,

Воротынский, митрополит Макарий, Сильвестр, ставший духовником государя,

дьяк посольского приказа Висковатый и любимец царя, постельничий Алексей

Адашев), которая, во-первых, подготовила и с одобрения государя провела

целый ряд важных реформ, а во-вторых, оказала сдерживающее влияние на

развитие пороков молодого царя. Реформы Ивана IV заслуживают отдельного

подробного рассмотрения, но не являются предметом работы, и поэтому я не

стану на них останавливаться, равно как и на внешнеполитических аспектах

деятельности Ивана Грозного. В том же 1547 году царь женился на Анастасии

Романовне Захарьевой, по-видимому единственной женщине, которую он по-

настоящему любил.

От реформ к тирании.

Следующей вехой нравственного развития Грозного является династический

кризис 1553 года, когда противоречия между Избранной Радой и Захарьиными-

Юрьевыми, родственниками царицы перешли в открытую вражду. Царь серьезно

заболел и, не надеясь выздороветь, стал думать о завещании. Он собирался

оставить царство своему сыну, малолетнему Дмитрию, и хотел, чтобы бояре

немедленно ему присягнули. Однако часть бояр, памятуя о потрясениях времен

боярского опекунства и не желая оказаться под властью Захарьиных,

отказалась присягнуть царевичу, намереваясь передать престол двоюродному

брату царя, князю Владимиру Старицкому. Известие о том, что Сильвестр также

поддерживает кандидатуру Владимира, потрясло Ивана IV. С большим трудом

удалось убедить бояр присягнуть царевичу, который, кстати, вскоре утонул в

реке Шексне. Когда Иван IV выздоровел, он решил, как пишет Вивиан Грин, “не

только устранить своих критиков, но и навсегда сломить власть бояр, которых

он считал и врагами царя, и врагами русского народа. Сильвестр и Адашев

попали в ссылку”[10]. Впоследствии оба они предстали перед судом, возможно,

по обвинению в отравлении царицы Анастасии, смерть которой в 1560 году

стала для Ивана IV очередным болезненным ударом. Адашев умер в заключении,

а о судьбе Сильвестра, который был сослан в Соловецкий монастырь, ничего не

известно. Болезнь, предательство бояр, и особенно смерть жены и сына

сделали свое дело - государь стал еще более подозрительным и жестоким, им

все больше овладевала идея полубожественного характера собственной власти,

что вело к усилению противоречий с боярством. В 1558 году Грозный начал

Ливонскую войну, крайне непопулярную среди высшей знати. К этому моменту

эмиграция боярства, опасавшегося гнева царя, приняла массовый характер, а

после смерти митрополита Макария и бегства в Литву князя Курбского в 1564

году противоречия переросли в открытые гонения на бояр, страна была

ввергнута в опричную бойню.

Опричнина

К середине 60-х годов XVI века в окружении Ивана IV не осталось людей,

которые могли бы хоть как-то сдерживать буйные страсти государя, характер

его претерпел серьезные изменения. “Некоторые грани его личности, в

особенности жилка садистской жестокости, стали более явными, находя

выражение в припадках безудержного гнева”, - пишет Вивиан Грин. Она же

называет введение опричнины “дальнейшим скачком по дороге вниз к видимому

психическому расстройству”[11].

Итак, в 1564 году царь выехал из Москвы в Александровскую слободу,

откуда и были присланы в столицу знаменитые грамоты об отречении.

Скрынников считает отречение хорошо продуманным политическим шагом. В своем

обращении царь апеллировал к народу, поэтому под давлением обстоятельств

Боярская дума была обратиться к государю с верноподданническим ходатайством

и принять все поставленные Грозным условия, принять введение опричнины.

Скрынников пишет: “Царь обрушил на стану “грозу”, чтобы искоренить

непорядки в суде и защитить справедливость. На практике опричнина привела к

неслыханным беззакониям, насилиям и кровопролитию. По своему

деморализующему влиянию на русское общество террор можно сравнить разве что

с монгольским игом”[12]. Я, однако, не буду касаться социально

экономических и политических аспектов опричнины, я лишь попытаюсь

проследить, каким образом кровавый террор повлиял на личность Ивана IV.

Здесь следует подробнее остановиться на нравах и обычаях

Александровской слободы, государства в государстве, где поселился Иван IV.

Покинув столицу, царь окружил себя новыми помощниками, набранными из

подонков общества. Новое окружение государя не понимало целей, которые

ставил перед собой Грозный, и поэтому все больше скатывалось к насилию,

которое ничем не было ограничено. По мнению Валишевского, “ эти лукавые

царедворцы способствовали развитию у него влечения к грубому разврату и

льстили некоторым садистским наклонностям, лежавшим, без сомнения в его

натуре”[13]. Как уже говорилось, царь был весьма религиозным человеком, и

Александровская слобода, где он поселился удивительным образом сочетала в

себе черты кровавого вертепа и монастыря. Валишевский, например, считает,

что опричнина по сути своей во многом походила на монастырское братство.

Опричники при поступлении на службу произносили клятву, аналогичную клятве

при пострижении в монахи, и в некотором роде отрекались от мира, не имея

права поддерживать связь даже с близкими родственниками, если те остались в

земщине. В слободе действовал устав, подобный монастырскому. Около 300

наиболее близких к государю опричников надевали на свои золотые кафтаны

черные рясы и принимали участие в сложных религиозных обрядах, в которых

Иван IV исполнял роль игумена, Вяземский - келаря, а Скуратов - пономаря.

Мне кажется, что в этих богохульных обрядах в полной мере раскрывалась

болезненная неуравновешенность и противоречивость личности Грозного. В

соответствии с представлениями Ивана крайнее благочестие полностью искупало

крайний разврат, которым были заполнены перерывы между церковными службами.

Существует масса отвратительных легенд, повествующих о развлечениях,

которым предавался царь и его приближенные.

Кровавые расправы следовали одна за другой, уничтожались целые

поселения, Грозного обуяла жажда крови. Так в 1570 году жесточайшему

разгрому подвергся Новгород, независимое боярство которого было обвинено в

измене государю. Уничтожение Новгородской республики, несомненно, имело

политические причины, но методы, которые Иван IV при этом использовал

абсолютно бесчеловечны: “... замученных привязывали к саням длинной

веревкой, волокли через весь город к Волхову и спускали под лед...

Связанных женщин и детей бросали в воду и заталкивали под лед палками”[14].

И все это по приказанию царя! Вот краткий психологический портрет Ивана IV

времен опричнины: “Он скрытен, он отлично знает, чего хочет, и хочет

разумного или того, что, по крайней мере, кажется таким при данных

обстоятельствах. Он изворотлив, тонок и любознателен во всех отношениях.

Порой он бьет дальше намеченной цели, что зависит от его необузданного

темперамента. У него больше жертв, чем действительных врагов. Нельзя не

согласиться на этот раз с Ломброзо, сказавшим, что раз человек отведал

крови, убийство для него становится потребностью. Кровь повелительна

настолько, что ей нельзя противиться. По его словам, чувственная любовь

нередко сплетается с жаждой крови - вид ее сильнее возбуждает половую

страсть... За кровавыми сценами всегда следует проявление самого неистового

разврата. В этом объяснение жизни Александровской слободы”[15].

Сложно объяснить, каким образом зверства, учиняемые опричникам по

приказу Ивана, сосуществовали с идеями высшей власти, которые Грозный

высказывал, скажем, в знаменитых посланиях князю Курбскому, и с целью,

которую ставил перед собой государь, когда вводил опричнину - централизация

власти и уничтожение боярского могущества. Мне кажется, что Иван IV, в силу

обстоятельств вступив на путь террора, попал во власть своих скрытых

пороков и не мог более остановиться в своем падении.

Личная жизнь Ивана IV

Характер и темперамент царя в большой мере нашли отражение в его

личной жизни, поэтому, изучая взаимоотношения Ивана IV с близкими ему

людьми, можно сделать определенные выводы относительно его личности.

Ключевский писал о молодом государе: “В 17-20 лет, при выходе из детства,

он уже поражал окружающих непомерным количеством пережитых впечатлений и

передуманных мыслей... В 1546 году, когда ему было 16 лет, среди ребяческих

игр он, по рассказу летописи, вдруг заговорил с боярами о женитьбе, да

говорил так обдуманно, с такими предусмотрительными политическими

соображениями, что бояре расплакались от умиления...”[16]. Итак, в 1547

году Иоанн избрал себе в супруги Анастасию Захарьеву. Современники

приписывают ей все женские добродетели: целомудрие, смирение, набожность,

чувствительность, благость, ум, не говоря о красоте. Венчание прошло в

храме Богоматери. Прервав веселые пиры двора, Иоанн и супруга ходили пешком

зимой в Троицкую Сергиеву лавру и провели там первую недели великого поста,

ежедневно молясь над гробом святого Сергия. Большинство историков

соглашается, что царица оказала благотворное влияние на характер Ивана IV,

но, как уже говорилось, в 1560 году царица скончалась после 10 месяцев

болезни.

Второй раз Иван IV женился в 1561 год на полудикой черкешенке, дочери

князя Темрюка, названной в крещении Марией. “О ней ходила молва, что она

была так же распущена по своим нравам, как и жестока по природе,”- пишет

Валишевский[17]. Интересно, что Штаден в своих воспоминаниях говорит о ней

следующее: “Она-то, Мария Темрюковна, и подала великому князю совет, чтоб

отобрал он для себя из своего народа 500 стрелков и щедро пожаловал их

одеждой и деньгами и чтобы повседневно и днем, и ночью они ездили за ним и

охраняли его”[18]. Таким образом, идея опричнины, возможно, отчасти

принадлежит ей. Мария умерла в 1569 году, и царь решил жениться в третий

раз.

В 1571 году царь обвенчался с Марфой Собакиной, дочерью новгородского

купца, но она умерла через две недели после свадьбы. Иван IV, надеясь

оправдать свое намерение вступить в четвертый брак, утверждал, что его жену

отравили еще до того, как брак завершился интимными отношениями. Однако

царица скорее всего не была отравлена - некоторые источники

свидетельствуют, что еще до замужества она была серьезно больна.

Необходимо отметить, что в те времена церковные законы позволяли

жениться не более двух раз и то, что Ивану IV удалось, хотя и с большим

трудом, обойти все запреты, еще раз говорит об авторитарности его

личности. Уже в 1572 он повел к алтарю Анну Алексеевну Колтовскую, дочь

одного из своих приближенных. Через три года царь заточил супругу в

монастырь, где она прожила до 1626 года под именем инокини Дарьи. Предлогом

к этому послужило предъявленное царице обвинение в заговоре против царя.

После этого Иван IV одну за другой приблизил к себе двух наложниц -

Анну Васильчикову и Василису Мелентьеву. Обе они вопреки церковным законам

признавались его супругами, хотя для сожительства с ними он испросил

только разрешения своего духовника, понимавшего, как пишет Валишевский,

“что для такого человека, как Иван, нужно изобретать более эластичные

правила”[19]. Василиса имела неосторожность завести любовника, князя

Девтелева. Без лишних раздумий царь приказал посадить его на кол перед

окнами дворца, а Василису сослать в монастырь.

Следующая супруга Ивана IV, Мария Долгорукая, также умерла

насильственной смертью. Царь, заподозрив, что Мария досталась ему не

девственницей, приказал посадить ее в коляску, запряженную лихими лошадьми

и утопить в реке Сере. Последней женой Ивана IV стала Мария Федоровна

Нагая.

В 1581 году произошло событие, еще более усугубившее нравственную

болезнь государя - в припадке гнева он убил собственного сына, царевича

Ивана. В книге того же Валишевского приведены несколько версий, объясняющих

это событие. По одним источникам, царевич, видя неудачи русской армии в

Ливонской войне, сам захотел руководить войсками, чем навлек на себя гнев

отца, по другим, он заступился за ливонских пленников, но наиболее

вероятно, что Иван “встретил свою невестку (Елену Шереметьеву, третью жену

царевича, которая была в это время беременна) во внутренних покоях дворца и

заметил, что ее костюм не вполне соответствовал требованиям приличий того

времени... Оскорбленный царь-игумен ударил ее с такой силой, что в

следующую ночь она прежде времени разрешилась от бремени. Естественно, что

царевич не воздержался от упреков по адресу царя. Грозный вспылил и

замахнулся своим посохом. Смертельный удар был нанесен царевичу прямо в

висок”[20].

Необузданность царя, его распущенность и жестокость, как в зеркале,

отразились в его личной жизни, и здесь он проявил себя тираном и деспотом.

Многие историки даже ставят вопрос о его вменяемости. Действительно, прадед

Грозного, Василий Темный, был слаб как умом, так и волей, мать его, Елена

Глинская отличалась болезненностью, а отцу было уже 50, когда у него

родился наследник. Бабка государя, Софья Палеолог, происходила из фамилии,

в которой всегда сказывалась предрасположенность к нервным заболеваниям.

Брат Ивана Юрий страдал слабоумием, у самого Грозного детей было в три раза

меньше, чем жен. Из всего этого можно сделать вывод, что “Грозный был

дегенератом или одним из тех параноиков, психологию которых изучал

Ломброзо”[21]. Вот что пишет по этому поводу Вивиан Грин: ”После своей

болезни 1553 года Иван казался глубоко неуравновешенным человеком,

временами неуравновешенным на грани безумия. Его чувство личной

незащищенности, его основополагающее недоверие, даже к тем, кто был ему

особенно близок, его садизм, его неуправляемые приступы гнева говорят о

глубоко нездоровой личности. Кстати, после болезни царь пристрастился к

потреблению ртути, которая постоянно кипела в котле у него в комнате

специально для него”[22].

Тем не менее, мне кажется, что объяснять феномен царствования Ивана

Грозного и проводимой им политики с чисто медицинской точки зрения было бы

неправильно. Характер и темперамент государя, несомненно, сыграли важную

роль, но и объективные факторы исторического развития имели большое

значение.

Иоанн Васильевич Грозный скончался 18 марта 1584 года. Предание

гласит, что перед смертью он проявлял необыкновенную мягкость ко всем

окружающим. Своего сына Федора он убеждал царствовать благочестиво,

избегать войн с христианскими государствами. Он завещал сыну уменьшит

налоги, освободить пленных, по всем монастырям он приказал разослать

грамоты с просьбой помолиться за его грехи. Так мирно и благочинно

завершилась жизнь одного из самых кровавых правителей в истории России.

Заключение

Личность Ивана IV, без всякого сомнения, сложна и противоречива, но

именно в силу своей неординарности она снова и снова будет приковывать к

себе взгляды исследователей, стремящихся понять сущность исторических

процессов. Многие аспекты деятельности Грозного до сих пор остаются

неисследованными, тем не менее, с его именем связана целая эпоха развития

Российского государства, эпоха, которая оказала огромное влияние на весь

последующий ход истории нашего государства. Пожалуй, последствия

царствования Ивана Грозного точнее всего охарактеризовал Василий Осипович

Ключевский, который писал, что Иван IV “…не был государственным дельцом.

Одностороннее, себялюбивое и мнительное направление его политической мысли

при его нервной возбужденности лишало его практического такта,

политического глазомера, чутья действительности, и, успешно предприняв

завершение государственного порядка, заложенного его предками, он незаметно

для себя самого кончил тем, что поколебал самое основание этого порядка.

Карамзин преувеличил очень немного, поставив царствование Ивана - одной из

прекраснейших по началу - по конечным его результатам наряду с монгольским

игом и бедствиями удельного времени. Вражде и произволу царь жертвовал и

собой, и своей династией, и государственным благом. Его можно сравнить с

тем ветхозаветным слепым богатырем, который, чтобы погубить своих врагов,

на самого себя повалил здание, на крыше коего эти враги сидели… Жизнь

московского государства и без Ивана устроилась бы так же, как она строилась

до него и после него, но без него это устроение пошло бы легче и ровнее,

чем оно шло при нем: важнейшие политические вопросы были бы разрешены без

тех потрясений, какие были им подготовлены”[23]. Остается надеяться, что

нынешние российские правители прислушаются к этим словам и не принесут,

подобно Ивану IV, свой народ и свою страну в жертву собственным амбициям и

страстям, и Россия избежит потрясений, крови и смут.

Список использованной литературы

1. Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993

2. Грин В. Безумные короли. - М.: “Зевс”, Ростов-на-Дону: “Феникс”, 1997

3. Дворниченко А.Ю., Кащенко С.Г., Кривошеев Ю.В., Флоринский М.Ф. История

России с древнейших времен до начала XX века. - С-Пб.: Изд-во СПбГУ, 1992

4. Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”, 1990

5. Любищев А.А. Понятие великого государя и Иван Грозный//Звезда, 1995, №8

6. Орлов А.С., Георгиев В.А, Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России.

- М.: “Проспект”, 1997

7. Платонов С.Ф. Учебник русской истории. - С-Пб.: “Наука”, 1993

8. Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный. - Смоленск:

Русич, 1996

Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. - М.: Изд-во “Весь мир”,

1997

Штаден Г. Записки немца опричника//Смена, 1995, №8

-----------------------

[1] Любищев А.А. Понятие великого государя и Иван Грозный//Звезда,

1995, №8, с. 121

[2] Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. - М.: Изд-во “Весь

мир”, 1997, с. 255

[3] Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”,

1990, с. 95

[4] Платонов С.Ф. Учебник русской истории. - С-Пб.: “Наука”, 1993, с.

126-127

[5] Грин В. Безумные короли. - М.: “Зевс”, Ростов-на-Дону: “Феникс”,

1997, с. 228

[6] Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. - М.: Изд-во “Весь

мир”, 1997, с. 260

[7] Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”,

1990, с. 103

[8] Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”,

1990, с. 104

[9] Платонов С.Ф. Учебник русской истории. - С-Пб.: “Наука”, 1993, с.

128

[10] Грин В. Безумные короли. - М.: “Зевс”, Ростов-на-Дону: “Феникс”,

1997, с. 230

[11] Грин В. Безумные короли. - М.: “Зевс”, Ростов-на-Дону: “Феникс”,

1997, с. 231

[12] Скрынников Р.Г. Великий государь Иоанн Васильевич Грозный. -

Смоленск: Русич, 1996, с.347

[13] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.321

[14] Скрынников Р.Г. История Российская IX-XVII вв. - М.: Изд-во “Весь

мир”, 1997, с. 335

[15] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.336

[16] Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”,

1990, с. 97

[17] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.326

[18] Штаден Г. Записки немца опричника//Смена, 1995, №8, с.145

[19] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.327

[20] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.329

[21] Валишевский К. Иван Грозный. - М.: СП “Квадрат”, 1993, с.334

[22] Грин В. Безумные короли. - М.: “Зевс”, Ростов-на-Дону: “Феникс”,

1997, с. 236

[23] Ключевский В.О. Исторические портреты. - М.: Изд-во “Правда”,

1990, с. 106