Возникновение и распространение христианства



РУБРИКИ	Возникновение и распространение христианства	РЕКЛАМА

Главная

Зоология

Инвестиции

Информатика

Искусство и культура

Исторические личности

Безопасность жизнедеятельности

Бизнес-план

Биология

Бухучет управленчучет

Водоснабжение водоотведение

Военная кафедра

География экономическая география

Законодательство и право

Здоровье

Земельное право

Иностранные языки лингвистика

ПОИСК

Возникновение и распространение христианства

Министерство общего и профессионального образования Российской Федерации

Нижневартовский Государственный педагогический институт

Отделение культурологии

Е.В. Харитонова

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА

Курсовая работа по истории культуры

Руководитель Л.А.

Полищук

Допускается к защите______

Нижневартовск

1999

ПЛАН

Введение. ………………………………………………………

Глава I. Возникновение христианства.

1. Источники раннего христианства. …………………

2. Социальные истоки христианства. …………….

Глава II. Культурно-исторические условия становления христианства.

1. Первые христианские общины и учение ранних христиан.

……………………………………………

2. Христианство и Римская империя. Преследования христиан.

……………………………………………

Глава III. Распространение христианства.

1. Борьба направлений в раннем христианстве. ……

2. Становление епископальной церкви. ……………

3. Превращение христианства в господствующую религию и его

распространение. …………………

Заключение. ………………………………………………….

Библиография. ………………………………………………..

ВВЕДЕНИЕ

Данная курсовая работа посвящена истории возникновения и

распространения христианства.

Актуальность. История раннего христианства, причины его

возникновения и повсеместного распространения привлекали и продолжают

привлекать внимание исследователей.

Глава I. Возникновение христианства

1.Источники раннего христианства.

О возникновении христианства, становлении его вероучения написано

огромное, по существу, необъятное количество книг, статей и других

публикаций. На этом поприще трудились и христианские авторы, и философы-

просветители, и представители библейской критики, и авторы-атеисты. Это и

понятно, поскольку речь идет об историческом феномене - христианстве,

создавшем многочисленные церкви, имеющие миллионы последователей,

занимавшем и до сих пор занимающем большое место в мире, в идейной,

экономической и политической жизни народов и государств.

Вплоть до восемнадцатого столетия исследование начал христианства было

запрещено. Излишнее любопытство, желание узнать больше, чем рассказывает

Новый завет и церковная традиция, казались правоверным христианам в высшей

степени предосудительным, граничащим с ересью. Многие ученые не

отваживались обнародовать результаты своих исследований. Эти работы

публиковались лишь после их смерти. Только благодаря просветителям

восемнадцатого века сделалось возможным научное исследование происхождения

христианства. Изучались самые разнообразные источники : произведения

античных писателей, которые упоминали о христианах, сочинения христианских

богословов и их противников, а также, конечно, те книги, которые сами

христиане почитают священными и боговдохновенными, где изложены основные

догмы христианской религии, легенды о жизни ее основателя – Иисуса Христа,

приведены его слова и поучения.

Традиционное представление видит в христианстве создание одного

человека, Иисуса Христа. И это представление продолжает господствовать и в

настоящее время. В последнем издании “Британской энциклопедии” личности

Иисуса Христа посвящено двадцать тысяч слов – больше чем Аристотелю,

Цицерону, Александру Македонскому, Юлию Цезарю, Конфуцию, Магомету или

Наполеону. В научных трудах, посвященных исследованию проблемы историчности

Иисуса Христа, существует два направления – мифологическое и историческое.

Первое считает Иисуса мифологическим собирательным образом, созданным на

основе земледельческих или тотемических культов. Все евангельские рассказы

о его жизни и чудесных деяниях – заимствования из мифов. Историческое

направление признает, что в основе образа Исуса Христа лежит реальная

историческая личность. Его последователи считают, что развитие образа

Иисуса Христа связано с мифологизацией, обожествлением действительно

существовавшего проповедника из Назарета.

В доказательство исторической достоверности существования Иисуса Христа

ссылаются на сохранившиеся до нашего времени тексты нехристианских авторов,

чья беспристрастность якобы не вызывает сомнения. Речь идет о трех римских

авторах Таците, Плинии Младшем и Светонии. Высказывания тех этих аторов

подверглись тщательному изучению, кое какие вопросы так и не были выяснены

окончательно и являются по сей день предметом ожесточенных споров.

Начнем с Тацита, крупнейшего историка и писателя Древнего Рима,

патриция и консула (ок. 55 –120 гг. н.э.). Примерно в 116 году он

опубликовал главное свое сочинение – “Аналлы”. В книге 15-й “Аналлов” дано

описание знаменитого пожара, вспыхнувшего в 64 году при Нероне и чуть не

уничтожившего весь город. “Чтобы пресечь слухи, Нерон подставил виновных и

подверг самым изощренным казням тех, кого чернь ненавидела за их постыдное

поведение и называла христианами. Начало этому названию дал Христос,

который был при императоре Тиберии приговорен к смерти прокуратором Понтием

Пилатом; временно подавленное пагубное суеверие вспыхнуло снова не только в

Иудее, где это зло родилось, но также и в столице, куда отовсюду стекается

и находит множество приверженцев всякая гадость и пакость… Казнили их с

позором – одевали в шкуры диких зверей и бросали на растерзание собакам,

распинали на крестах и ночью поджигали вместо факелов… В итоге, хотя эти

люди были виноваты и заслуживали строжайшего наказания, они вызывали

сочувствие, ибо гибли не ради блага империи, а из-за жестокости одного

человека”.[1]

О подлинности этого отрывка свидетельствует явно враждебное отношение

к жертвам Нерона и их вере, презрительно названной “пагубным суеверием”.

Поскольку невозможно предположить, что это более поздняя вставка, авторство

Тацита представляется неоспоримым. Правда, Зенон Косидовский в своей книге

“Сказания евангелистов” отмечает, что Тацит, изображая прошлое, не слишком

заботился о точности. Известно, что в I веке н.э. приверженцы Христа еще не

назывались христианами, поэтому в 64 году н.э. в Риме не было “христиан”,

как их называет Тацит.

В “Деяниях апостолов” (11:26) говорится, что название - или

прозвище - “христиане” придумали язычники – жители Антиохии, славившиеся

своей насмешливостью. Оказывается, “христос” – это греческий эквивалент

еврейского слова “мессия”, что значит “помазанный”, “намазанный”. Людям

эллинистической эпохи этот эпитет в применении к приверженцам какого-то

Христа казался смешным и нелепым. Таким образом, прозвище “христиане”

значило: “те, кого натирают мазями”.

Со временем последователи Христа привыкли к этому глумливому прозвищу

и сами начали его употреблять. Но до этого они себя называли “святыми”,

“братьями”, “избранными”, “сыновьями света”, “учениками”, “бедными” и чаще

всего “назореями”.

В начале II столетия, когда писались “Аналлы”, в Риме действительно

было много последователей Иисуса, которых тогда уже называли христианами. И

Тацит просто перенес современную ему обстановку на целых полвека назад.

З.Косидовский предполагает, то свои сведения Тацит черпал у самих христиан.

Исходя из всех этих соображений, можно заключить, что приведенный

выше отрывок текста действительно принадлежит Тациту, но, навеянный

рассказами христиан II века, он неточно воссоздает обстановку середины I

века.

Вторым римским писателем, упоминавшим в своих сочинениях о

последователях Иисуса Христа, был Плиний Младший (52 – 114 гг. н.э.). Он

занимал пост римского наместника и в одном из своих писем-очетов писал о

последователях Иисуса Христа: “Эта вера распространяется повсюду, не только

в городах и деревнях, но и во всей стране. Храмы пустеют, люди давно уже не

совершают жертвоприношений…У них есть обычай в определенные дни собираться

перед восходом солнца и молиться Христу, как богу”.[2]

Некоторые ученые подвергают сомнению подлинность этих строк, но

большинство исследователей склонны считать запись подлинной.

Третий римский автор Светоний (ок. 70 – 160г.) в своем сочинении

“Жизнеописания двенадцати Цезарей” пишет следующее: “Он [император Клавдий]

изгнал евреев из Рима за то, что они беспрестанно смутьянили, подстрекаемые

каким-то Христом”, и далее, в главе о Нероне: “Наказали пытками христиан,

приверженцев нового и преступного суеверия”.[3]

После тщательных исследований ученые пришли к единодушному выводу,

что обе фразы являются подлинными и принадлежат самому Светонию, с той лишь

оговоркой, что вторая, несомненно, заимствована у Тацита.

Вот, в сущности, все, что сказано о христианах в дошедших до нас

текстах римских авторов. Из этих весьма лаконичных сообщений явствует, что

в начале II века христианство имело в Риме довольно много приверженцев, но

пользовалось не слишком доброй славой.

Еще одним свидетельством можно считать отрывок из “Иудейских

древностей” Иосифа Флавия. В третьей главе 18-й книги речь идет о римском

прокураторе Понтии Пилате и сказано следующее: “В это время жил Иисус,

мудрый муж, если только его можно назвать человеком, ибо он был чудотворец,

учитель людей, радостно воспринимавших возвещаемую им истину, и нашел много

приверженцев среди иудеев и эллинов. Это был Христос. Хотя, по доносу

знатных людей нашего народа, Пилат приказал распять его, его ученики,

любившие его, остались ему верными. Ибо на третий день после своей смерти

он опять явился к ним воскресший, как это, наряду с другими чудесными

делами его, было предсказано пророками. От него ведут свое название

христиане, секта которых с тех пор не прекращается”.[4]

Это свидетельство всегда очень высоко ценилось христианами. Ведь оно

принадлежит не христианину, а иудею и фарисею, который родился в 37 году н.

э. и жил в Иерусалиме и, следовательно, мог иметь вполне достоверные

сведения об Иисусе. Свидетельство его заслуживало бы тем больше внимания,

что, как иудей, он не имел никакого основания совершать подлог в пользу

христиан.

Но именно это чрезмерное почтение к Христу со стороны набожного иудея

уже в шестнадцатом столетии возбудило сомнение в подлинности указанного

места. Теперь точно известно, что оно не принадлежит Иосифу Флавию. Оно

всталено было в третьем столетии каким-то христианским переписчиком,

который, как считает К. Каутский, был шокирован тем обсроятельством, что

Иосиф Флавий, подробно передающий всякие незначительные события из истории

Палестины, ничего не сообщает о жизни Иисуса. “Набожный христианин вполне

основательно чувствовал, что отсутствие такого упоминания говорит против

существования или, по крайней мере, умаляет значение личности

Спасителя”.[5]

И это все, что мы узнаем из нехристианских источников, относящихся к

первому столетию нашего летоисчисления.

Но, может быть, христианские источники гораздо богаче различными

сведениями? Разве мы не имеем в евангелиях самое подробное описание учения

и деятельности Иисуса?

Прежде чем перейти к характеристике содержания и сущности Нового

завета, следует остановится еще на одном вопросе, без выяснения которого

невозможно правильно оценивать Новый завет как исторический документ. Было

устаноылено, что ни один из евангелий или других ранних христианских

сочинений не принадлежит современникам Христа. Первое евангелие, то есть

первый документ, описывающий некоторые эпизоды жизни Иисуса Христа,

появилось лишь спустя сорок лет после его легендарной смерти.

Первыми последователями Христа были люди в большинстве своем простве и

невежественнве. Лишь очень немногие из них умели читать и писать. Главным

носителем мудрости в то время был не письменный документ, а устная

традиция. В течение первых десятилетий после смерти Иисуса его учение

распространялось только устно, путем так называемого “катехизиса”

(поучения, наставления). Пропагандистами новой веры были бродячие учителя и

проповедники.Учение Христа излагалось в форме легко запоминающихся

афоризмов. Эти подлинные или мнимые изречения Иисуса в сочетании с

драматическими событиями его биографии обретали живые краски народных

притч, и таким образом возникала устная традиция, обладающая явными

признаками фольклора.

Говоря о причинах сорокалетнего отсутствия письменных свидетельств о

жизни и учении Христа, необходимо учитывать также настроение, в каком жили

назореи после смерти Иисуса Христа. Они верили в его скорое возвращение,

которвй, вернувшись, осудит реправедных и создаст царствие божье на земле.

Из Евангелия от Матфея следует, что это должно было произойти совсем скоро.

Иисус обещает своим ученикам: “Истинно говорю вам: есть некоторые из

стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят сына человеческого,

грядущего в царствии своем” (16:28).

Однако, ожидакмый день господен так и не наступал. Христиане стали

задумвыаться над вопросом, почему Иисус не вернулся на землю, как обещал.

Вместе с тем проснулся интерес к его биографии; ведь в том, что он делал,

говорил, переживал скрывается, быть может, разгадка, которая укрепит их

пошатнувшуюся веру. В такой обстановке начали появляться описания жизни и

учения Христа, задачей которых было отстаивать, объяснять и доказывать, что

Иисус действительно был мессией.

Начали появлятся письменные свидетельства, вошедшие впоследствии в

Новый завет. Это были в основном публицистические трактаты, имеющие целью

объяснить и доказать, что Иисус Христос действительно был мессией. Авторы

этих трактатов опирались на авторитет Ветхого завета. В Новом завете

имеется помимо бесчисленных ссылок и упоминаний около трехсот прямых цитат

из Ветхого завета.

На сегодняшний день учеными установлено, что из ранних христианских

сочинений только очень немногие принадлежат авторам, которым они

приписываются, что они большей частъю составлены в гораздо более позднее

время, чем обозначенная на них дата. Установлено также и то, что их

первоначальный текст иногда искажался самым грубым образом, путем

позднейших переработок и вставок.

Самым старым евангелием считается теперь Евангелие от Марка, которое

было написано не раньше, чем через пятьдесят лет после смерти Иисуса. Все,

что Марк рассказывает, представляет продукт полувекового легендарного

творчества.

За Марком следует Лука, затем так называемый Матфей и наконец,

последний из них, Иоанн, евангелие которого относится к середине второго

столетия и написано не раньше ста лет после смерти Иисуса.

Евангелисты были малообразованные люди, имевшие очень часто

соверщенно превратные представления о многих предметах, о ноторых они

писали. Так процесс Иисуса перед Понтием Пилатом не соответствуют ни

римскому, ни иудейскому праву. Евангелисты очень часто приводят неточные и

противоречивые сведения. Например, если сравнивать Нагорную проповедь

Евагелия от Луки и более позднего – от Матфея. У первого она является еще

апологией обездоленных, осуждением богатых. Но ко времени Матфея она для

многих христиан была уже неприемлема. Поэтому Евангелие от Матфея

превращает обездоленных, которых ожидает блаженство, в нищих духом и

совершенно опускает осуждение богатых.

С другой стороны, отностиельно многих изречений Иисуса можно

доказать, что они принадлежат не ему, а известны были еще до него.

Например, “Отче наш” считается специфическим произведением Иисуса, но

Пфлейдер указывает, что арамейская, очень старая молитва “Каддиш” кончалась

словами: “Да святится и славится великое имя твое на земле, которую ты

сотворил. Да приидет царствие твое при жизни нашец и жизни всего дома

Израиля”.[6]

Ввиду всего этого уже в девятнадцатом веке многие исследователи

признали полную непригодность евангелий как исторических источников. Тексты

Нового завета – это не более чем древние литературные памятники,

синтетическое соединение древних мифов, библейских пророчеств, описаний

исторических событий и произведений фольклора. Нельзя отрицать их значение

для исследования. Они дают нам возможность заглянуть в обыденную жизнь,

сообщают очень много сведений о социальном характере, об идеалах и

стремлениях ранних христианских общин.

2. Идейные истоки христианства

Как и всякая новая религия христианство возникло не на пустом месте.

Именно поэтому необходимо рассмотреть явления, которые оказали влияние на

происхождение, развитие, становления христианской религии и, следовательно,

основных ее идей. Оно впитало идеи и представления ряда других религий, в

первую очередь иудаизма.

Вообще, можно указать на немаловажную преемственность, неизменно

существующую между ранними формами религии - мифами, с их политеизмом,

обрядностью и прочим, и самой религией, возникающей на их основе. По

замечанию В. С. Нерсесянца эта преемственность имеет большое значение в

области политико-правовых воззрений и прямо проявляется, например, в виде

учений о божественном характере власти и порядка, о божественном праве и

т.п.[7]

Христианская апологетика утверждает, что в отличие от всех остальных

религий мира христианство не создано людьми, а дано человечеству Богом в

готовом и законченном виде. Однако история религиозных учений

свидетельствует о том, что христианство не свободно от религиозных,

философских, этических и иных влияний. Христианство усвоило и переосмыслило

предшествующие идейные концепции иудаизма, митраизма, древних восточных

религий, философские воззрения. Все это обогащало и цементировало новую

религию, превращало ее в мощную культурно-интелектуальную силу, способную

противопоставить себя всем национально-этническим культам и превратиться в

массовое национальное движение. Усвоение первоначальным христианством

предшествующего религиозно-культурного наследия отнюдь не превращало его в

конгломерат разрозненных представлений, а способствовало принципиально

новому учению получить всеобщее признание.

Христианство родилось первоначально среди евреев Палестины в I в. н.э.

и других стран Ближнего Востока. Связь новой религии с иудаизмом

проявилась в частности в том, что священное писание христиан - Библия

включала как собственно христианские произведения, образовавшие новый

завет, так и священные книги последователей иудаизма - Ветхий завет.

Иудаизм - первая последовательно монотеистическая религия. В ней

противоречиво сочетались суровые традиции древних племен с

жертвоприношениями, насилием, жестокостью, и черты нового в духовной и

нравственной сферах, подготовившие почву для христианства.

Иудаизм представлял собой религию одного народа, считавшего себя

избранником на том основании, что бог через Моисея дал ему закон. Приняв

этот закон, евреи вступили в особые отношения c богом, заключили с ним

договор, который обеспечивал им божественное покровительство в случае

соблюдения всех его предписаний.

Ростки нового в религии древних евреев заключались и в особых

представлениях об истории - в Библии история трактуется как поступательное

движение. Иудеи верили в пришествие мессии- спасителя, ниспосланного богом

для установления справедливости.

Из иудаизма христианство заимствовало несколько основных идей: во-

первых, идею монотеизма, т.е. признание одного бога, сотворившего мир и

управляющего им, во-вторых, идею мессианизма, и в-третьих, эсхатологию,

т.е. идею гибели существующего мира в результате божественного

вмешательства. При этом необходимо отметить, что в христианстве все они

существенно трансформировались: монотеизм был впоследствии ослаблен

учением о божественной троице, мессианизм из узкоэтнического превратился в

учение о спасении всех людей через искупительную жертву Иисуса Христа.

Эсхатология - учение о конце мира, связывалась с идеей вторичного

пришествия Христа.

Среди религиозных учений, групп, сект, массовое возникновение которых

обуславливалось атмосферой неуверенности и ожидания конца света, царившей в

обществе, была одна, учение и организация которой имеют непосредственное

отношение к истокам христианства. Мы имеем в виду Кумранскую общину и ее

учение. И. С. Свенцицкая утверждает, что “влияние, оказанное кумранитами на

религиозное учение первых христиан, было очень велико”. [8] По

справедливому замечанию И. Д. Амусина кумранское учение сыграло своего рода

посредническую роль между ортодоксальным иудаизмом и христианством.

Кумраниты жили замкнутой общиной, для которой характерны были

общность имущества, обязательный труд всех членов общины, совместные

трапезы, изучение религиозных текстов. Жизнь кумранитов была строго

регламентирована. Каждый новый член общины должен был передать общине “все

знание, труд и имущество” (Устав кумранской общины.). Как не услышать те

же призывы у первых христианских общин!

Амусин И.Д. указывает на большое сходство между идеологией и

практикой кумранской общины, нашедших свое отражение в Уставе и

раннехристианских общин.

Мы, к сожалению, не можем останавливаться на всех возможных

сопоставлениях и сравнениях между кумранской и христианской идеологиями.

Отметим лишь некоторые важнейшие сходные черты.

Если говорить об основополагающих сторонах религиозной философии

кумранской общины - учения о дуализме (света и тьмы, добра и зла и т.д.) и

предопределении, то известно, что эти доктрины были распространены и среди

раннехристианских общин. Отголосками дуалистических мотивов

противопоставления света - тьме изобилуют новозаветные писания, в

особенности же приписываемое Иоанну (“дух истины и дух заблуждения” в

первом послании Иоанна 4:6). Точно также другой кардинальный принцип

христианского учения, необходимо вытекающий из учения о предопределении:

“Да будет воля твоя ”, находит себе, по-видимому, параллель в том же

Уставе: “И все сделанное с ним он возжелает в добровольным предании себя и,

кроме воли бога, ничего не хочет”[9]. Известно, что одним из основных и в

то же время оригинальных положений христианства является предписание не

отвечать злом на зло (“А я говорю вам: не противься злому” - Матфей 5:39).

Указание на это мы встречаем и в кумранском Уставе: “Я никому не воздам

злом, а добром преследую..., ибо богу принадлежит суд над всеми живыми, и

ему принадлежит воздаяние”.[10]

Наконец, можно указать сходство в социальных принципах, “философии

нищеты”, указывающих на результат действия общих факторов, действующих в

аналогичных исторических условиях. Амусин И.Д. отмечает, что “ожидание

мессии является не только религиозно-мифологической идеей. Социальный смысл

мессианских чаяний заключается в жажде перемен, мечте о переустройстве

мира. В то же время это является свидетельством отчаяния, вызванного

сознанием невозможности только своими силами искоренить зло и социальную

несправедливость на земле”.[11]

“В кумранской идеологии впервые пробила себе место идея замены

избранничества целого этноса избранничеством индивидуума”. [12]

Из всего этого некоторые ученые сделали закономерный вывод, что новым

и целиком оригинальным являются не учения христианства и его историческая

роль, не социальные принципы, социальная организация и повседневная

религиозная практика раннехристианских общин, а только божественная

личность Христа и его спасительный подвиг придают христианству его новую

сущность.

Наряду с многочисленными чертами сходства между кумранрской и

новозаветной литературой можно обнаружить немало различий. Основное

различие заключается в том, что кумранская община ограничивалась верованием

в грядущий приход мессии, в то время как само возникновение христианства

связано с верой в уже состоявшийся приход мессии - Христа. Выступающий в

кумранской литературе мессия еще не наделен специфическими чертами

спасителя, в то время как новозаветный Христос прежде всего - избавитель и

спаситель мира, пришедший в мир, чтобы жертвенно принять на себя его грехи

и своей кровью искупить их. Вполне понятно поэтому, что в кумранских

текстах нет даже намека на такие христианские догматы, как воплощение им

первородного греха людей, учение о троице.

Энгельс Ф. ставил вопрос о том, откуда происходят представления и

идеи, которые в христианстве сложились в своего рода систему.[13] Мы почти

ответили на этот вопрос, рассмотрев религиозные истоки христианства. Для

того, чтобы ответ был полным, необходимо рассмотреть связь христианства с

философией - уделом интеллектуальной элиты.

Энгельс Ф. отмечал заслугу Бауэра Б., который показал связь

христианства с некоторыми античными философскими течениями. Особенно

заметное влияние на основы христианского вероучения оказали неоплатонизм

Филона Александрийского (ок. 25 до н. э. - ок. 50 н.э.) и нравственное

учение римского стоика Сенеки ( ок. 4 до н. э. - 65 н. э.). Философа Филона

Александрийского Энгельс назвал “отцом христианства”, а представителя

римских стоиков Сенеку - “дядей ” христианства.

Филон соединил понятие Логоса в библейской традиции, рассматривающей

Логос в качестве внутреннего закона, направляющего движение Космоса. Логос

у Филона - священное Слово, позволяющее созерцать Сущее. Иного пути

познания Бога не существует, только через Логос - Слово. Учение Филона о

прирожденной греховности всех людей , о покаянии, о Сущем как первоначале

мира, об экстазе как средстве приближения к Богу, о логосах, среди которых

Сын Божий- высший Логос и другие логосы, названные ангелами, - послужило

одной из идейных предпосылок для христианских представлений об иерархии

духовных начал, оказало заметное влияние на формирование христианства.

Нравственное учение христианства, в особенности о достижение

добродетели, близко к взглядам Лукреция Аннея Сенеки. Главным для всякого

человека Сенека считал достижение свободы духа посредством осознания

божественной необходимости. Если же свобода не будет вытекать из

божественной необходимости, то она окажется рабством. Только повиновение

судьбе порождает невозмутимость духа, совесть, нравственные нормы,

общечеловеческие ценности. Утверждение общечеловеческих ценностей зависит

не от государственных требований, а всецело от общительности. Под

общительностью Сенека понимает признание единство человеческой природы,

взаимную любовь, всеобщее сострадание, заботу каждого человека о других,

ему подобных, независимо от социального положения. Сенека в качестве

нравственного императива признал золотое правило морали, которое звучало

следующим образом:

"Обходись со стоящими ниже так, как ты хотел бы, чтобы с тобою обращались

стоящие выше".

Близкая формулировка содержится в Евангелии от Матфея:

"И так во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и

вы с ними" (Мф. 7:1).

Христианству были созвучны установки Сенеки о скоротечности и

обманчивости чувственных удовольствий, забота о других людях,

самоограничение в пользовании материальными благами, недопущение разгула

страстей, гибельных для общества и человека, скромность и

умеренность в повседневной жизни. Ему импонировали и сформулированные

Сенекой принципы индивидуальной этики. Личное спасение предполагает строгую

оценку собственной жизни, самоусовершенствование, обретение божественного

милосердия.

Усвоение христианство различных элементов восточных культов,

эллинистической философии не обедняло, а обогащало новую религию. Именно

поэтому она относительно быстро вошла в общий поток средиземноморской

культуры.

Глава II. Культурно-исторические условия становления христианства.

Относительно быстрое распространение христианства в малоазиатских

провинциях Римской империи и в самом Риме было обусловлено рядом социально-

исторических факторов. Начавшийся кризис античных порядков порождал

всеобщую неуверенность в завтрашнем дне, чувство апатии и

бесперспективности. Усилился антагонизм не только между рабами и

свободными, но и между римскими гражданами и подданными провинций, между

римской потомственной знатью и обогатившимися всадниками.

Римская религия, как и различные религиозные учения Востока, не

могла дать утешение обездоленным и в силу своего национального характера не

позволяла утверждать идею всеобщей справедливости, равенства, спасения.

Первоначально христианство выступало как движение угнетенных: оно выступало

сначала как религия рабов и вольноотпущенников, бедняков и бесправных,

покоренных и рассеянных Римом народов. Христианство провозгласило

равенство всех людей как грешников. Оно дало рабу утешение, надежду

получения свободы простым и понятным способом - через познание божественной

истинны, которую принес на землю Христос, чтобы навсегда искупить все

человеческие грехи и пороки.

Энгельс Ф. дал следующую характеристику состояния тогдашнего

общества: “настоящее невыносимо, будущее, пожалуй еще более грозно.

Никакого выхода”.[14] В ситуации такого рода бедняки готовы были верить

любому призыву, лишь бы тот обещал освобождения.

Однако “во всех классах должно быть известное количество людей,

которые, отчаявшись в материальном освобождении, искали бы освобождения

духовного, утешения в сознании, которое спасло бы их от полного

отчаяния”.[15] По мере усиления состояния материального усиливалось

буквально бегство из мира внешнего в мир внутренний.

Итак, из этой ситуации всеобщего экономического, политического,

интеллектуального и морального разложения выход нашелся. “Но не в этом

мире”.

Однако необходимо заметить, что в том положении этот выход мог быть

только в области религии. Этой религией оказалось христианство.

Возникнув, христианство вступило в резкое противоречие со всеми

существовавшими до тех пор религиями. Оно становится первой возможной

мировой религией. Почему? Во-первых, христианская религия отрицала присущую

всем другим обрядность. Во-вторых, она становиться наднациональной

религией.

Прежние религии, существовавшие на территории империи, носили

узкоэтнический характер (яркий пример - иудаизм) и были неспособны

объединить рабов и угнетенных разного этнического происхождения; более

того, они разъединяли их.

Христианство же родилось как религия, обращенная ко всем народам. Она

соответствовала условиям того времени, когда произошло смешение самых

различных этнических групп, естественные границы между которыми были

разрушены римскими завоеваниями. То есть объединенность народов под сенью

римской власти содействовала успехам такой универсальной религии, какой

было христианство - особенно с тех пор, как эта власть нашла себе

конкретного представителя в лице римского императора.

1. Первые христианские общины и учение ранних христиан.

Во второй половине I в. в отдельных районах Римской империи

возникают пока еще малочисленные объединения христиан.

Христиане принимали всех, кто приходил к ним: они не скрывали своей

принадлежности к новой религии. Когда кто-нибудь из них попадал в беду, они

тут же приходили на помощь. Но при всей «открытости» своих общин христиане

не совершали публичных богослужений, не принимали участия в полистных

празднествах. Их религиозные собрания были для них таинством, которое

нельзя вершить на глазах у непосвященных. Они внутренне отделяли себя от

окружающего мира, именно в этом заключалась тайность их учения, которая

беспокоила власти и вызывала осуждение со стороны многих образованных людей

того времени. Обвинение в секретности стало поэтому одним из

распространенных обвинений, которые бросали христианам их противники.

Община жила по своим законам, чаще всего уйдя в свой внутренний мир и

“бойкотируя внешний”. По замечанию ученых она, точнее сказать совокупность

общин (в середине 1 в. их было уже семь, и их число постоянно возрастало),

напоминала самостоятельное государство внутри римской империи. “Единство и

дисциплина христианской республики, мало-помалу образовавшей

самостоятельное и расширяющееся государство в самом центре Римской

империи”.[16] Государство в государстве! Естественно, это нарушало

нормальное функционирование государственного аппарата империи. (В этом мы

видим одну причин гонений христиан).

Социальный состав первых общин мы можем определить лишь

приблезительно. В основном это были рабы и бедняки, но были и зажиточные

люди, по тем или иным причинам отвергнутые окружающим обществом (калеки,

блудницы…). Члены этих обществ сходились на молитву и общую беседу,

обыкновенно вечером, в память Тайной вечери Христовой. Происходила братская

трапеза, во время которой причащались. Потом стали переносить причащение на

следующее за трапезой утро.

Трапезы составлялись на общие взносы, к своему взносу многие

прибавляли дары в пользу бедных, милостыней и благотворительным делом они

хотели очистить душу свою. Бедных называли "драгоценными сокровищами

церкви". Святым делом считалось у христиан и освобождение раба. "Раба

выкупить - значит душу спасти". Христианский епископ Киприан учил: "В

плененных братьях вы должны видеть Христа и выкупать Того, Кто нас выкупил

от смерти, вы должны вырвать из рук варваров Того, кто нас вырвал у

диавола".

Между христианами были люди строгого обычая, которые считали

невозможным входить в какое-либо общение с поклонниками богов. Они

говорили, что надо избегать театра и игр, потому что это - дело дьявола,

пышность идолослужения. Христианин не должен быть скульптором, потому что

ему придется изображать богов, не должен держать школы, потому что придется

объяснять мифы о богах. Ему нельзя быть солдатом, потому что знамена

освящены нечестивыми обрядами. Нельзя занимать какую-либо должность, потому

что иначе пришлось бы совершать перед народом жертву, присягать перед

статуей императора и т.д.

Раннехристианские общины не знали догматики и культа позднейшего

христианства. Общины не имели специальных мест для проведения богослужений,

не знали таинств, икон. Единственное, что было общим для всех общин и

группировок, - это вера в добровольную искупительную жертву, принесенную

раз и навсегда за грехи всех людей посредником между Богом и человеком.

В христианской общине можно было заметить различие между особыми

ревнителями веры, "совершенными" христианами, и множеством непосвященных.

От "совершенных" христиан требовалось много стойкости, они не должны были

впадать в тяжкий грех, поэтому их называли святыми и священниками. Они были

окрещены, им были открыты главные тайны веры. Крещение считалось равным

большому покаянию, душевному просветлению и давалось лишь после долгой

подготовки.

Большинство состояло из оглашенных, т.е. готовящихся к крещению. Если

посвященных впадал в грех, его "отлучали" от общины и принимали вновь лишь

после долгого покаяния. Когда общины стали велики и христиане стали

собираться в больших церквах, различие между "совершенными" и всеми

остальными было ясно видно в богослужении. Для оглашенных и касающихся

отводили особое большое место в передней части церкви. Они слушали только

часть службы: считалось, что пастве нельзя с ними молиться, чтобы не

осквернить себя.

Каутский К. отмечает коммунистический характер ранних христианских

общин. Многие идеи коммунизма, по мнению Каутского К., сходны с идеями

раннего христианства. Он приводит определенные свидетельства этой

параллели. В Деяниях апостолов сказано: “И они постоянно пребывали в учении

Апостолов, в общении и преломлении хлеба и молитвах... Все же верующие были

вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и

разделяли всем, смотря по нужде каждого”.

“У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто

ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее...”

(Деян. 2:42, 44; 4:32-35). “Первые христиане не были способны дать ясное и

спокойное изложение своих взглядов. Но их краткие замечания, призывы,

требования, всюду одинаково указывают на коммунистический характер

первоначальной христианской общины”.[17]

В Евангелии от Иоанна рассказывается о коммунизме Иисуса и его

апостолов, как о чем - то само собой разумеющемся. Все они имели общую

казну, которой заведовал Иуда Искариот.

Не удивительно, что в первые годы существования общины освобождение

от всего земного вылилось в форму отказа от имущества, от всякой

собственности, когда члены общины продавали все, что имели и приносили

деньги к ногам апостолов.

В Евангелии от Луки охотно рассказывается о тех изречениях и притчах

господа, где унижается богатство и проповедуется нестяжательство.

Рядом с неприятием личного богатства, имущества, стоит идея обличения

богатых вообще. Каутский К. назвал ее даже классовой враждой.

Особенно ярко проступает она в Евангелии от Луки, главным образом в

предании о Лазаре, которое можно найти только в этом Евангелии. Богатый

попадает в ад, а бедный был отнесен в лоно Авраамово. Богатый осужден

только потому, что он был богат.

В том же Евангелии Иисус говорит: “Как трудно имеющим богатство войти

в Царствие Божие! ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели

богатому войти в Царствие Божие” (Лк. 18:24-25). И в этом случае богатый

осужден за свое богатство, а не за грехи. Видно, что быть богатым и

наслаждаться своим богатством составляет преступление, которое требует

самого мучительного наказания.

Рост христианских общин, увеличение их богатств с изменением их

классового характера потребовали исполнения целого ряда функций: по

организации трапезы и обслуживанию ее участников, по закупке и хранению

запасов, по распоряжению денежными средствами общины и т.д. Всем этим

штатом должностных лиц нужно было управлять. Так возникает институт

епископов, власть которых постепенно возрастала; сама должность стала

пожизненной.

Согласно древней поговорке, которую цитирует Тертуллиан: “где трое,

там и церковь”. Во всякой христианской общине выделялась группа лиц, особо

уважаемых членами за свою преданность церкви - епископы и диаконы. Наряду с

ними в раннехристианских документах упоминаются пресвитеры (старейшины).

Однако важно заметить, что на раннем этапе развития (30 - 130 гг. н.э.),

эти лица находятся в “живом единении с церковью”, их власть имеет не

правовой характер, а благодатный, свободно признаваемый собранием. То есть

их власть в первом веке существования церкви держалась чисто на авторитете.

Появление клира относится ко II в. и связано с постепенным

изменением социального состава раннехристианских общин. Если ранее они

объединяли рабов и свободную бедноту, то во II в. в их составе уже имеются

ремесленники, торговцы, землевладельцы и даже римская знать. Если раньше

проповедовать мог любой член общины, то по мере вытеснения апостолов и

пророков епископ становится центральной фигурой пропагандистской

деятельности. Состоятельная часть христиан постепенно сосредотачивает в

своих руках управление имуществом и руководство богослужебной практикой.

Должностные лица, вначале избираемые на определенный срок, а затем

пожизненно, образуют клир. Священники, диаконы, епископы, митрополиты

вытесняют харизматиков (пророков) и сосредотачивают в своих руках всю

полноту власти. Дальнейшее развитие иерархии привело к возникновению

католической церкви, к полному отказу от суверенности общин, существовавшей

раньше, к установлению старой внутрицерковной дисциплины.

Раннее христианство свои социальные представления связывало с идеями

равенства всех перед богом, справедливости и милосердия, с представлениями

о праве всех на свободу и счастье, хотя бы и в загробной жизни. Это -

основные идеи христианства. Рядом с ними стояли хорошо известные нам идеи

мессианства и эсхатологии. Совершенно естественно, что они были созвучны с

мечтами рабов и неимущих свободных граждан.

Действительно, христианство затронуло струну, которая должна была

найти отклик в бесчисленных сердцах. Общепризнанному чувству, что люди сами

греховны во всеобщей испорченности, христианство дало ясное выражение в

сознании греховности каждого отдельного человека; в то же время в

жертвенной смерти своего основателя христианство создало легко понятную

форму внутреннего спасения от испорченности мира, утешения в сознании, к

чему все так страстно стремились.

Христианство учило любить и ценить в человеке не его внешние

атрибуты, не его достоинства, а его душу. Это было поистине новая, если не

революционная в той исторической ситуации идея: в том мире личность имела

значение только как часть рода, государства. Христианство очистило душу от

всего случайного и показало ее бесконечную красоту и ценность. Это - одна

из причин популярности христианства. Отчаявшись в материальном мире любой

человек(!), будь он раб или свободный, мог рассчитывать на обретение

свободы духовной, на особое духовное состояние.

Христианство учило, что все дурное в жизни - есть производное греха,

глубочайшего разложения личности, которое случается, если эта личность

отступает от божественного закона. Тайна ценности каждой личности

заключается в том, что “мы теперь дети божьи” (Иоан. III, 2). Это учение о

причастности человека к божеству, бывшее еще у Платона, в христианстве

стало жизнью и подняло самосознание человека на небывалую высоту, открыв

ему светлые перспективы будущего заповедью: будьте совершенны, как

совершенен Отец ваш.

Но будучи радостной вестью для каждого отдельного человека, учение

Христа говорило о спасении и всего мира. Страдает не только человек; “вся

тварь совокупно страдает и мучается” (Рим. VII, 29). Поэтому спасение не

только в том, что спасается каждая отдельная человеческая душа, а в том что

спасается каждая тварь. Этот новый порядок вещей, новый род бытия и

отношений в Евангелии носит название Царствия Божьего или Царствия

небесного.

Царствие Небесное, идеальный, божественный мир, но человек может,

если хочет, войти в него, употребив для этого личные усилия; еще при жизни

он может соединиться в своей душе с объективным Царством Божьим, приняв его

в себя, в то время как в других людях, во всем мире Царство еще не

осуществилось. Раннее христианство свои социальные представления

связывало с идеями равенства всех перед богом, справедливости и милосердия,

с представлениями о праве всех на свободу и счастье, хотя бы и в загробной

жизни. Это -основные идеи христианства. Рядом с ними стояли хорошо

известные нам идеи мессианства и эсхатологии. Совершенно естественно, что

они были созвучны с мечтами рабов и неимущих свободных граждан.

Действительно, христианство затронуло струну, которая должна была

найти отклик в бесчисленных сердцах. Общепризнанному чувству, что люди сами

греховны во всеобщей испорченности, христианство дало ясное выражение в

сознании греховности каждого отдельного человека; в то же время в

жертвенной смерти своего основателя христианство создало легко понятную

форму внутреннего спасения от испорченности мира, утешения в сознании, к

чему все так страстно стремились.

Христианство учило любить и ценить в человеке не его внешние атрибуты, не

его достоинства, а его душу. Это было поистине новая, если не революционная

в той исторической ситуации идея: в том мире личность имела значение только

как часть рода, государства. Христианство очистило душу от всего случайного

и показало ее бесконечную красоту и ценность. На наш взгляд это- одна из

причин популярности христианства. ( Мы уже говорили о том массовом бегстве

из мира внешнего в мир внутренний). Отчаявшись в материальном мире любой

человек(!), будь он раб или свободный, мог рассчитывать на обретение

свободы духовной, на особое духовное состояние.

Обращение рабов и неимущих в христианство приводило к столкновению с

государственными властями, порождало многочисленные преследования и

гонения. Все это вместе взятое позволяет говорить о том, что социальная

ориентация раннего христианства, выполняющего нередко роль политической

оппозиции , рассматривалась как определенная угроза государственной

структуре. Поэтому власти принимали меры по защите строя и его идеологии.

По мере распространения христианства и роста оппозиционных настроений

религиозная нетерпимость в отношении христиан принимала все большие

масштабы.

Христианство учило, что все дурное в жизни -есть производное греха,

глубочайшего разложения личности, которое случается, если эта личность

отступает от божественного закона. Тайна ценности каждой личности

заключается в том, что “мы теперь дети божьи” (Иоан. III, 2). Это учение о

причастности человека к божеству, бывшее еще у Платона, в христианстве

стало жизнью и подняло самосознание человека на небывалую высоту, открывши

ему светлые перспективы будущего заповедью: будьте совершенны, как

совершенен Отец ваш.

-5-

Но будучи радостной вестью для каждого отдельного человека, учение

Христа говорило о спасении и всего мира. Страдает не только человек; “вся

тварь совокупно страдает и мучается” (Рим. VII, 29). Поэтому спасение не

только в том, что спасается каждая отдельная человеческая душа, а в том что

спасается каждая тварь. Этот новый порядок вещей, новый род бытия и

отношений в Евангелии носит

название Царствия Божьего или Царствия небесного.

Царствие Небесное, идеальный, божественный мир, существует от века,

но человек может, если хочет , войти в него, употребив для этого личные

усилия; еще при жизни он может соединиться в своей душе с объективным

Царством Божьим, приняв его в себя, в то время как в других людях, во всем

мире Царство еще не осуществилось.

2.5. Отношение государства к Церкви.

Если выше мы рассмотрели отношение церкви к государству, то сейчас

рассмотрим, каково же было, наоборот, отношение общества и государства к

Церкви в первый век ее существования. Очевидно, что к середине 1 века

власти научились различать христиан от иудеев. Это различие указывает как

на увеличение общины, так и на то, что власти стали подозрительно

относиться к секте христиан. По мнению некоторых ученых преследовались

христиане (на первом этапе) не за идеи, а за якобы совершенные ими поджоги

Рима. С этой точки зрения можно сделать вывод, что власти не осознавали еще

в полной мере всей опасности христиан для империи. По мнению других,

христианство рассматривалось властями как

-7-

оппозиционное государственной власти, императору движение. Так или иначе

гонения на христиан имели место на протяжении довольного большого отрезка

времени. Космополитизм раннего христианства, эгалитаризм, неприятие

божественного императора, обращение к униженным и угнетенным(соц. сущность,

см. главу “Демократия духа”), по мысли правящей верхушки представляли

определенную идеологическую опасность, что и повлекло за собой политику

запретов и гонений. Античный ум, оставаясь самим собой не мог иначе

реагировать на это новое учение, явно шедшее наперекор всему тому, чем жила

античность (например, вместо службы государству и обществу- мечту о

Небесном Царстве).

Более того в коммунистической “организации” общины они видели источник

анархизма, к которому чувствовали неприязнь и ненависть. Они слишком

презирали эту пролетарскую религию. Поэтому позже, уже в 4 веке, когда

христианство стало господствующей религией, последовательные язычники

оставались при том же презрительном отношении к христианству.

Определенный интерес представляют в этом плане “Письма Плиния

Младшего” императору Трояну. Автор писем, расследуя деятельность христиан,

отмечает, что ”не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия

”.(

В Евангелии от Иоанна рассказывается о коммунизме Иисуса и его

апостолов, как о чем- то само собой разумеющемся. Все они имели общую

казну, которой заведовал Иуда Искариот.

Не удивительно, что в первые годы существования общины освобождение

от всего земного вылилось в форму отказа от имущества, от всякой

собственности, когда члены общины продавали все, что имели и приносили

деньги к ногам апостолов.

В Евангелии от Луки охотно рассказывается о тех изречениях и притчах

господа, где унижается богатство и проповедуется нестяжательство.

Рядом с неприятием личного богатства, имущества, стоит идея обличения

богатых вообще. К. Каутский назвал ее даже классовой враждой.

Особенно ярко проступает она в Евангелии от Луки, главным образом в

предании о Лазаре, которое можно найти только в этом Евангелии. Богатый

попадает в ад, а бедный был отнесен в лоно Авраамово. Богатый осужден

только потому, что он был богат.

В том же Евангелии Иисус говорит: “Как трудно имеющим богатство войти

в Царствие Божие! ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели

богатому войти в Царствие Божие” (Лк. 18:24-25). И в этом случае богатый

осужден за свое богатство, а не за грехи. Видно, что быть богатым и

наслаждаться своим богатством составляет преступление, которое требует

самого мучительного наказания.

Той же идеей проникнуто Послание Иакова. “Послушайте вы, богатые:

плачьте и рыдайте о бедствиях ваших находящих на вас”(Иак. 5:1-7). Он

“громит” даже богатых, вступивших в христианскую общину: “послушайте,

братия мои возлюбленные: не бедных ли мира сего избрал Бог быть богатыми

верою и наследниками царствия? А вы презрели бедного. Не богатые ли

притесняют вас, и не они ли влекут вас в суды? Не они ли бесславят доброе

имя, которым вы называетесь?”(Иак. 1:9-11, 2:5-7).

. Когда христиане-ревнители громко отказывались от жертв, от поклона

перед изображением императора, их брали под стражу и осуждали на казнь.

Иногда народная толпа под впечатлением какой-нибудь беды, например

землетрясения, обрушивалась на христиан, избивала их. Народ готов был

видеть причину несчастья в "безбожии" христиан, в том, что христиане,

отрицая богов, навлекли грев на всех.

Былые гонения христианства римским государством в начале VI в. сменились

активной поддержкой этой новой религии. Император Константин (ок. 285-337)

своим эдиктом от 324 г. положил начало превращению христианства в

государственную религию Римской империи. Через год, в 325г., под его

председательством собрался в г. Никее первый вселенский собор христианских

церквей (См. Гл. "Никейский собор), сыгравший важную роль в утверждении

христианского вероучения.

Обращение рабов и неимущих в христианство приводило к столкновению с

государственными властями, порождало многочисленные преследования и

гонения. Все это вместе взятое позволяет говорить о том, что социальная

ориентация раннего христианства, выполняющего нередко роль политической

оппозиции, рассматривалась как определенная угроза государственной

структуре. Поэтому власти принимали меры по защите строя и его идеологии.

По мере распространения христианства и роста оппозиционных настроений

религиозная нетерпимость в отношении христиан принимала все большие

масштабы.

5. Христианская община Изменение социального состава общин определило и

эволюцию их

социальной направленности. Наблюдается все больший отход от прежних

демократических тенденций, все настойчивее становится стремление к союзу с

императорской властью.

Императорская власть, в свою очередь, ощущала острую необходимость

дополнить мировую империю мировой религией. Попытки превратить в таковую

одну из национальных религий, в частности римскую, успеха не имели. Нужна

была новая религия, понятная всем народам империи.

. По мере роста христианского космополитизма и формирования основных

догматических представлений усилился процесс отхода от иудаизма и разрыва с

ним. К концу I - началу II в., в особенности после поражения еврейских

восстаний против Рима и обособления Иудейства, этот разрыв, очевидно,

оформился окончательно.

.Положение христиан было трудно, потому что римские правители во

времена империи очень подозрительно относились ко всяким союзам и

обществам, даже самым невинным. Они боялись, что может завестись заговор и

измена.