Источники по истории взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере

Источники по истории взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере

Источники по истории взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере (1923—1934 гг.)

Гололобов Е. И.

Взаимодействие природы и человека (общества) — одна из важнейших проблем современности. В значительной степени потому, что в этом взаимодействии у человека преобладала тенденция к покорению природы, во многом сохранившаяся до нашего времени. Развитие цивилизации по такому пути привело к потере значительного числа естественных богатств. В ряде регионов земного шара деятельность человека, игнорировавшего экологические знания, нарушила допустимые пределы, что привело к ухудшению состояния значительных частей биосферы и уничтожению многих видов растений и животных. К таким регионам можно отнести и Обь-Иртышский Север. Исторический опыт, как положительный, так и отрицательный, использования человеком природных ресурсов на севере Западной Сибири полезен и необходим, так как может быть использован при разрешении многих новых и неизбежных конфликтов между природой и человеком на северных территориях.

Актуальным в этой связи является изучение периода 1920-х гг. в истории Обь-Иртышского Севера. Именно в это время шел интенсивный поиск путей развития Севера, велико было стремление раскрыть потенциальные возможности региона, опираясь на научно обоснованное комплексное использование ресурсов.

Опираться необходимо на детально изученную источниковую базу способную всесторонне представить процесс взаимодействия природы и человека. Возможности источниковедения в решении поставленной задачи очевидны и достаточно обоснованы отечественными историками[1]. Использовать необходимо комплекс различных источников: законодательство, делопроизводственную документацию государственных органов власти, хозяйственных органов и общественных организаций так или иначе связанных с использованием природных ресурсов и их охраной, картографические данные, периодическую печать, публицистику и мемуары. В данной работе речь пойдет о законодательстве и делопроизводственных материалах государственных учреждений и общественных организаций.

В рассматриваемый период законодательная власть в стране осуществлялась несколькими органами: всесоюзными и республиканскими съездами Советов, ЦИК СССР и республик, СНК СССР и республик[2]. Официальным изданием актов центральной государственной власти с 1917 г. являлось «Собрание Узаконений Рабочего и крестьянского правительства», с 1924 по 1936 гг. — «Собрание Законов и Постановлений Рабоче-крестьянского правительства СССР»[3]. Законодательство, непосредственно касающееся северных территорий, систематизировано в ряде изданий, что существенно облегчает работу исследователя[4]. В этих публикациях представлены специальные законы и постановления правительства СССР и РСФСР, изданные в отношении северных территорий и проживающих на этих территориях народов. Они регулировали различные сферы жизни и деятельности населения: административно-правовые, финансовые и бюджетные вопросы, кооперацию, снабжение и торговлю. В том числе вопросы землеустройства и использования природных ресурсов. В качестве примера можно привести следующие нормативные документы, в 1928 г. были приняты постановления «О торговле охоторужием и огнеприпасами на Севере» (СНК СССР), «Общие начала землепользования и землеустройства» (ЦИК СССР), в 1929 г. «Об охране лесов от пожаров» (ВЦИК и СНК), «О плане развития лесного хозяйства» (СТО), в 1930 г. "Положение об охотничьем хозяйстве РСФСР (ВЦИК и СНК) и многие другие[5].

Северное законодательство опиралось на важнейшие законы и конституционные акты Советской власти. Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов утвердил разработанный В. И. Лениным Декрет о земле. Декрет объявил об обобществлении природных богатств страны: «Все недра земли, руда, нефть, уголь, соль и т.д., а также леса и воды, имеющие общегосударственное значение, переходят в исключительное пользование государства. Все мелкие реки, озера, леса и проч. переходят в пользование общин, при условии заведывания ими местными органами самоуправления»[6]. В первом конституционном акте Советской власти — «Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа», принятой III Всероссийским съездом Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов 25 (12) 1918 г., заявлялось: «Все леса, недра, и воды общегосударственного значения… объявляются национальным достоянием»[7].

Принципы, провозглашенные в важнейших документах нового государства, нашли свое продолжение в советском законодательстве, посвященном вопросам охраны природных ресурсов и окружающей среды. 30 мая 1918 г. ЦИК Совета рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов утвердил «Основной Закон о лесах». В нем регулировались вопросы использования и охраны лесных ресурсов[8]. 24 мая 1921 г. был утвержден декрет Совнаркома «Об Охране рыбных и звериных угодий в Северном Ледовитом океане и Белом море». Ряд законодательных актов был посвящен охране наземных животных, в первую очередь охотничье-промысловых. Например, декрет Совнаркома от 27 мая 1919 г. «О сроках охоты и о праве на охотничье оружие»[9]. Шла работа над созданием сети заповедников на территории страны. 16 сентября 1921 г. В. И. Ленин подписал декрет Совнаркома «Об охране памятников природы, садов и парков»[10].

В 1923 г. Коллегией Народного Комиссариата Земледелия был утвержден Лесной кодекс. Подчеркивалось, что «постановлениями Всероссийских Съездов и ВЦИК Советов, и рабочих, крестьянских и красноармейских Советов, основанными на ясно выраженной революционной воле рабочих и крестьян, право частной собственности на леса в пределах РСФСР отменено навсегда»[11]. Кодекс регулировал все аспекты ведения лесного хозяйства, в том числе охотничье хозяйство и охрану лесов[12].

Таким образом, природные ресурсы становились общенародной собственностью, их эксплуатация и охрана регулировались государством. Властями декларировался рациональный, научно обоснованный подход к использованию природных богатств.

Первым шагам новой власти в природоохранной сфере была дана высокая оценка в советской исторической науке[13]. Однако современные исследователи ставят под сомнение столь однозначный вывод[14].

Принципы природопользования, закрепленные в советском законодательстве, легли в основу организационно-распорядительной, плановой, отчетной, контрольной и др. разновидностей делопроизводственной документации региональных властей.

Обь-Иртышский Север с 1923 по 1934 гг. входил в состав Тобольского округа Уральской области. Уральская область была создана в результате районирования 1923 г. Помимо того, что районирование носило экономический характер, его главной задачей было предоставление больших прав местным органам власти. Облисполкомы должны были получить более широкие права по сравнению с губисполкомами за счет перераспределения части полномочий от центральных органов власти — наркоматов[15].

Таким образом, территории Обь-Иртышского Севера подчинялись Уралоблисполкому, в компетенцию которого входили законодательные функции (разработка регионального законодательства, ходатайства в Президиум ВЦИК об изменениях в законах с целью приспособления их к условиям Урала) и исполнительные (организация и планирование социально-экономической деятельности, проведение политики повышения экономического и культурного уровня национальных меньшинств)[16].

Уралоблисполком занимался, в том числе, и разработкой организационно-распорядительной документации, регулирующей вопросы природопользования. Источником по изучению нормотворческой деятельности облисполкома в этом направлении является его издание «Официальный сборник декретов, постановлений, распоряжений и циркуляров Центральных и Уральских областных органов власти». В первую очередь, региональная нормативная база регулировала лесное[17] и охотничье[18] хозяйства. Это естественно. Две трети территории Уральской области составлял Тобольский округ, север которого обладал колоссальными лесными ресурсами и являлся одним из основных поставщиков пушнины на внутренний и внешний рынок[19].

Дополняют картину складывания региональной природоохранной юридической базы нормативные документы принятые Тобольским окрисполкомом в 1924–1925 гг. Они представлены правилами и обязательными постановлениями: «Правила производства охоты, ее сроков и способов в Тобольском округе», «Правила ведения лесного хозяйства в лесах местного значения Тобольского округа», «Правила отпуска и использования древесины населением на общественные нужды из государственных лесов Тобольского округа», «Обязательное постановление № 20 Тобокрисполкома о порядке использования рыболовных угодий местного значения в Тобольском округе», «Обязательное постановление № 21 Тобокрисполкома о правилах использования кедровников», «Обязательное постановление № 22 Тобокрисполкома о мерах сохранения леса и борьбы с истреблением его вблизи городов и населенных пунктов», «Обязательное постановление № 23 Тобокрисполкома о порядке заготовок лесных материалов и побочных продуктов леса»[20].

Важную роль в организации работы на северных территориях играл специально созданный постановлением Президиума ВЦИК от 20 июня 1924 г. Комитет содействия народностям северных окраин (Комитет Севера). В его задачи входило «содействие планомерному устроению малых народностей Севера в хозяйственно-экономическом, административно-судебном и культурно-санитарном отношении»[21]. Деятельность Комитета Севера широко представлена изданными документами[22] и значительным количеством публикаций[23].

Для выполнения поставленных перед Комитетом Севера задач при исполнительной власти на местах была создана сеть региональных комитетов Севера. Обь-Иртышский Север входил в компетенцию комитетов Севера созданных при Уралоблисполкоме и Тобольском окрисполкоме. Уральский комитет Севера был создан на основе постановления ВЦИК и СНК СССР от 23 февраля 1925 г.[24]. Тобольский комитет Севера был образован по постановлению окружного исполкома от 30 мая 1925 г.[25] на основании постановления бюро Комитета Севера при ВЦИК «Об организации местного комитета Севера в г. Тобольске» от 15 мая 1925 г.[26].

Деятельность региональных комитетов Севера так же нашла свое отражение в научной литературе[27]. Отечественная историография всегда высоко оценивала работу Комитета Севера и его региональных подразделений. В первую очередь, речь шла о национально-государственном строительстве на северных территориях и внедрении новых форм хозяйствования. Между тем материалы комитетов вполне можно рассматривать в историко-экологическом аспекте. «Устроение малых народностей Севера» со всей очевидностью требовало комплексного подхода к проблеме. Поэтому значительную роль в деятельности комитетов играла «научно-исследовательская деятельность, направленная к рациональному расширению эксплуатации окружающих естественных задач, улучшению способов и техники этой эксплуатации» и «охрана окружающих туземца природных богатств от хищнической эксплуатации»[28].

Делопроизводственная документация комитетов (отчеты, доклады, сведения, резолюции, выписки из протоколов) содержит не только разностороннюю информацию о природных ресурсах и системах природопользования, но и предложения по улучшению и совершенствованию хозяйственно-экономической деятельности, уделяя особое внимание бережному отношению к природе[29].

Для представления общей картины использования природных ресурсов на Севере наибольший интерес представляют отчеты территориальных комитетов перед вышестоящими инстанциями, в частности, перед Комитетом содействия народностям северных окраин при ВЦИК и доклады по отдельным вопросам организации хозяйственно-экономической деятельности в регионе[30]. Отчеты имеют достаточно четкую структуру, состоящую из следующих частей: характеристика территории и населения (площадь, численность и плотность населения, его национальный состав); общее состояние хозяйства, его специфика (важнейшие отрасли — промыслы, их значение для экономического развития региона); экономическая характеристика каждого промысла в отдельности (оленеводство, рыболовство, пушной промысел). В отчетах также содержится информация о стихийных бедствиях, результатах научных экспедиций, об организации Приполярной переписи. Доклады дают возможность представить состояние дел в отдельных отраслях более детально. Во многом они носят проблемный характер, уделяя особое внимание трудностям, стоящим на пути развития того или иного промысла и мерам по их преодолению[31].

Помимо выше перечисленной документации, большой интерес вызывают материалы областных совещаний и конференций, посвященных проблемам Тобольского Севера, которые организовывали комитеты Севера, либо принимали в их работе деятельное участие. В частности, состояние изученности Тобольского Севера, перспектив освоения и использования его природных ресурсов наглядно демонстрирует стенограмма первого областного совещания по собственному строительству национальных меньшинств, проходившая в Свердловске с 17 по 20 декабря 1927 г.[32].

В докладах, прениях по затронутым в выступлениях проблемам содержится разнообразная информация о состоянии дел на Тобольском Севере. В докладе А. Плешкова председателя Уральского комитета Севера, например, дана общая характеристика состояния основных отраслей северного хозяйства — охоты, рыболовства, оленеводства, указаны проблемы, с которыми сталкивались областные органы власти в своей работе. В первую очередь, в центре не хватало информации о состоянии дел на Тобольском Севере. А. Плешков так охарактеризовал сложившуюся ситуацию: «Когда мне пришлось вступить в исполнение обязанностей, я должен был заняться рассмотрением, изучением некоторых цифр, определяющих национальный состав области, хозяйства отдельных национальностей, и вообще отсюда можно сделать какой угодно вывод, и наметить какой угодно план. Я на протяжении полугода ни цифр не мог получить, ни тем более составить план конкретный. Старался получить на протяжении шести месяцев, затянулось на девять месяцев, затем на двенадцать месяцев, и, в конце концов, получил половинчатые цифры, цифры очень неопределенные, с оговоркой, что цифры не точные, цифры предварительные, цифры ориентировочные. Таково положение всего нашего учета и конечно на таких ориентировочных цифрах, не точных цифрах хозяйство строить на одиннадцатом году существования советской власти никоим образом нельзя, когда приходим к плановому регулированию нашего хозяйства»[33].

Приведенный отрывок выступления Плешкова изобилует недостатками характерными для разговорной речи (повторы, несогласованность предложений, сумбурность изложения). Тем не менее, он достаточно ясно отражает реальное положение дел. К концу 1920-х гг. в центре о Севере имелись в основном «ориентировочные» представления. Поэтому, как и в начале 1920-х гг., вновь со всей «определенностью» ставилась задача систематического изучения экономического, социально-культурного и бытового положения народов Севера[34].

Состояние дел в сфере взаимодействия природы и человека напрямую зависело от той социально-экономической политики, которую проводило государство. После октября 1917 г. главной задачей страны стало создание плановой социалистической экономики. Проводником этих идей в Уральской области стал издававшийся облисполкомом с 1925 по 1935 гг. ежемесячный журнал «Хозяйство Урала». Этот журнал являлся руководящим областным органом по хозяйственным вопросам. На страницах издания обсуждались актуальные вопросы экономического развития области и отдельных ее регионов, в том числе и Тобольского Севера. Опубликованные в журнале материалы дают представление о том, какая информация о северных территориях доходила до областных властей, какие перспективы в освоении региона виделись в центре и на местах[35]. В журнале рассматривались также проблемы традиционных отраслей северного хозяйства и пути его модернизации[36].

Создание плановой социалистической экономики требовало организации соответствующих государственных органов. Отправной точкой этого процесса стал подписанный В. И. Лениным 22 февраля 1921 г. декрет СНК, по которому при Совете труда и обороны (СТО) была образована государственная общеплановая комиссия (Госплан). Естественно, органы планирования создавались и на местах. После образования Уральской области в 1923 г.[37], в середине января 1924 г. при Уралоблисполкоме был создан Уралплн. В его задачи входило «ведение систематической плановой работы в области хозяйственного и культурного строительства, выполнение заданий Госплана, проверка выполнения планов»[38]. Административными правами Уралплан не пользовался, его решения вступали в силу по утверждению их облисполкомом.

Структура Уралплана состояла из нескольких частей: 1) Президиум; 2) Секции (или сектора) — промышленная, сельскохозяйственная, торговли и кооперации, финансовая и т.д.; 3) Пленум Уралплана. Пленум Уралплана являлся широким совещательным органом, в работе которого принимали участие представители ведомств, профсоюзов, общественных организаций[39].

После изменения административно-территориального деления в результате постановления ЦИК СССР от 17 января 1934 г. Уралплан был переименован в Облплан. Материалы Уралплана отложились в Государственном архвиве Свердловской области в фонде Р-241 «Плановая комиссия исполнительного комитета Свредловского областного совета депутатов трудящихся». Фонд представлен 6 описями, которые включают в себя 6247 дел[40]. Документы по истории Обь-Иртышского Севера представлены в описях № 1 и № 2, охватывающих хронологический период с 1920 по 1937 гг. Для избранной проблематики наибольший интерес представляют материалы следующих секторов: районирования, Севера, производительных сил и лесного хозяйства.

Как уже отмечалось, планирование являлось важнейшей составной частью социально-экономической политики советского государства. Планы разрабатывались и утверждались высшими органами власти страны и в силу этого отражали приоритеты экономической политики. В том числе и приоритеты в подходах к освоению и использованию природных ресурсов.

Уралплан, по сути дела, должен был своей деятельностью претворять в жизнь новые принципы экономического развития, продекларированные в основных документах советской власти — комплексное, рациональное использование природных ресурсов на твердой научной основе. Это требовало достаточно полных знаний о регионе. Сбор и первичное обобщение материалов началось в рамках районирования.

Под районом подразумевалась «…своеобразная, по возможности экономически законченная, территория страны, которая, благодаря комбинации природных особенностей, культурных накоплений прошлого времени в населении и его подготовки для производственной деятельности, представляло бы самостоятельное звено в обшей цепи народного хозяйства»[41]. То есть районирование, в первую очередь, должно было носить экономически обоснованный характер.

В состав созданного в рамках Уральской области Тобольского округа с окружным центром в Тобольске вошли следующие северные территории: северная часть Тобольского уезда, Березовский уезд без юго-западной части Сартыньинской (Няксимвольской) волости, восточной части Верхпелымской волости и Туринского уезда (бассейн реки Конды) и Сургутский уезд[42]. Поэтому при районировании также ставилась задача «содействия культурно-экономическому устройству северных окраин Уральской области», в первую очередь, за счет упорядочения экономической деятельности в сфере традиционного промыслового хозяйства на Севере[43].

Предварительные результаты сбора информации по территориям Уральской области были опубликованы Уральским экономическим совещанием в третьем томе материалов по районированию[44]. Описание Тобольского округа представлено в главе XIV[45]. В описании приводятся сведения о географическом положении, геологии, полезных ископаемых, путях сообщения, демографии, экономике (сельское хозяйство, промышленность, промыслы) и перспективах развития Тобольского округа, в том числе, его северной части.

В заключении описания отмечалось: «Тобольский Север являет собой резкий пример систематического ограбления природы. Триста лет из него выкачивается его богатство в виде мехов, дичи и рыбы, а что получает этот край взамен? Водку и сифилис. В результате вымирает местное население, истребляется пушной зверь, падает оленеводство, и край, с большими возможностями к развитию, медленно обращается в пустыню. Между тем, Тобольский край может сделаться не менее богатым, чем те черноземы, которые так нас избаловали»[46].

Будущее Тобольского Севера виделось в активном использовании лесных ресурсов. Подчеркивалось, что делать это необходимо с опорой на знание региона и рациональное использование его ресурсов «…прежде чем отдать в эксплуатацию свои богатства, мы должны их точно учесть и учесть возможности их наивыгоднейшего использования. В вопросе лесных концессий приходится бороться с хищническими тенденциями лесопромышленников, которые стараются вырвать лакомый кусок и бросить остальное на произвол судьбы. Леса, это единственный капитал, за счет которого Тобольская тайга может приобщиться к культуре»[47].

Архивные материалы по районированию Тобольского Севера существенно дополняют опубликованные[48]. Недостаток информации, ее предварительный характер приводил к тому, что публикуемые данные нередко носили отрывочный, противоречивый характер, изобиловали ошибками. Эту ситуацию наглядно иллюстрирует критический отзыв А.А. Дунина-Горкавича на описание Тобольского округа в упомянутом выше третьем томе материалов по районированию[49]. А.А. Дунин-Горкавич подчеркивает, что описание носит неполный, незаконченный характер: «По некоторым отделам схвачены из моих работ отдельные абзацы и вставлены в соответствующие места, но не всегда удачно». Александр Александрович подчеркивал своеобразие Тобольского Севера. «Поэтому обзор этого района не должен укладываться в принятые для области шаблонные рамки, он должен иметь свой самобытный индивидуальный характер и составляться не наспех, а планомерно и должен обнимать все отрасли жизни края»[50].

Большой интерес для изучения проблем взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере, безусловно, представляет деятельность секции Севера, созданной при Уралплане 6 февраля 1924 г. по решению Президиума Уралоблисполкома[51]. После включения северных территорий Западной Сибири в состав Уральской области естественным образом встала необходимость вовлечения этого региона в единый хозяйственно-экономический механизм. В первую очередь, как уже неоднократно отмечалось, власти столкнулись с малой изученностью этих территорий. Вследствие этого было принято решение о создании секции Севера, в задачи которой входило «всестороннее изучение севера Уральской области в целях разработки вопросов, связанных с хозяйственным и культурным строительством края»[52]. «Благоустройство» северных окраин Уральской области и вовлечение народов населяющих их в «советскую культурно-экономическую работу» являлось одной из важнейших задач общегосударственного значения. Поэтому секция в своей работе привлекала к сотрудничеству заинтересованные учреждения и организации, в частности плановые комиссии соответствующих округов (например, Тобольского), комитеты Севера и др.

Деятельность секции Севера представлена различной делопроизводственной документацией: протоколы заседаний, экономические обзоры, сведения по лесному хозяйству, пушному и рыболовному промыслам[53]; материалы, касающиеся организации научных экспедиций на Север[54]; характеристика природных и ископаемых богатств[55]; постановления, резолюции и заключения о Тобольском Севере[56]; планы развития инфраструктуры на Севере[57].

Специфику деятельности секции в полной мере отражают протоколы заседаний. Они имеют традиционную для такого рода документации структуру: указаны присутствующие, повестка дня, краткое содержание выступлений по вопросам повестки и решения по ним[58]. По присутствующим на заседаниях секции можно определить круг учреждений, привлекавшихся к сотрудничеству: Уралгосторг, Уральский областной союз охотников, Уралоблзу, Тюменский, Тобольский и Пермский окрисполкомы, научно-исследовательские и краеведческие организации и др. Повестка заседаний отражает деятельность секции в сфере изучения природных ресурсов, их использования и охраны. В качестве примера приведем некоторые вопросы, рассматривавшиеся на заседаниях секции: о состоянии лесного хозяйства на Тобольском Севере, об организации охотничьего промысла на Севере, об охране пушных зверей и т.д.[59].

В январе 1927 г. в Свердловске прошла конференция производительных сил Урала. Она подвела определенный итог развития территорий Обь-Иртышского Севера в первой половине 1920-х гг. Материалы конференции дают возможность представить общую картину развития экономики Уральской области в рассматриваемый период, определить место Тобольского Севера в системе хозяйства области. Вопросы социально-экономического развития региона обсуждались на секции Севера[60]. Материалы конференции представлены текстами докладов и стенограммами заседаний.

На секции Севера провели 6 заседаний. Доклады были посвящены характеристике общих экономических сдвигов на Тобольском Севере, «культурно-производственного» развития коренных народов региона, основных промыслов (рыболовство, оленеводство, охота). Разнообразные фактические данные представлены в таблицах с пояснениями к ним. Материалы конференции дают возможность дополнить общую характеристику социально-экономических изменений, проходивших в стране, яркими картинами протекания этого процесса на местах. Автор одного из докладов приводит «формулу» действий аборигенов, по которой развивались на Севере в 1920-е гг. глубокие экономические сдвиги: «если я буду рыбачить, то получу удовлетворение потребностей (грубо) в два раза меньше чем до войны (первая мировая война — Е. Г.), а занятие пушным промыслом мне даст в полтора раза больше чем до войны, поэтому я буду рыбачить постольку, поскольку это необходимо, главным образом для питания меня и семьи, а для обмена я буду стараться добывать пушнину, за которую мне дадут в три раза больше, чем за рыбу»[61]. Такие характеристики изменения рыночной конъюнктуры в период нэпа в пользу пушного промысла, дают возможность по настоящему оценить влияние экономических процессов на характер использования природных ресурсов.

Анализ состояния хозяйства, его развития привел участников конференции к мысли о том, что сложившаяся исторически на Тобольском Севере структура экономики, которую в качестве мерила использовали при характеристике положения в 1920-е гг., не была оптимальной. Речь шла о новой структуре экономического развития. Подчеркивалось, что, несмотря на хищнические способы использования природных ресурсов Севера, его хозяйство давало лишь малую часть того, что можно было бы извлечь при «полном, правильно и рациональном использовании его богатств». Поэтому вопрос ставился не просто о восстановлении хозяйства, а о его реконструкции «с заменой первобытных, примитивных способов обработки сырья индустриальной техникой, с введением в систему эксплуатации еще не использованных богатств»[62].

Итоги работы секции Севера были изложены в резолюциях по основным вопросам экономического развития северных территорий Уральской области и предложены меры по их оздоровлению. Была выяснена общая изученность Тобольского Севера и намечены ближайшие вопросы, которые требовали первоочередного рассмотрения и исследования[63].

Важную роль в изучении проблемы взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере имеют материалы органов управления сельским, водным и лесным хозяйством, в частности земельного управления исполнительного комитета Уральского областного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Облзу)[64]. Управление было образовано 15 декабря 1923 г. на основании постановления ВЦИК СССР для осуществления мероприятий по развитию всех отраслей сельского хозяйства[65].

В фонде представлены материалы об охотничьем и рыболовном промыслах, лесном хозяйстве. Материалы о рыболовстве содержат сведения о состоянии этого промысла в Уральской области[66]; постановления облисполкома и окрисполкомов о правилах рыболовства[67]; инструкции, постановления и выписки из протоколов Тобокрзу о рыболовных угодьях[68].

Делопроизводственная документация по охотничьему хозяйству Тобольского округа дает представление о его месте и роли в системе хозяйства Уральской области, раскрывает трудности и проблемы, с которыми сталкивалось его развитие. По имеющимся в фонде материалам можно судить о перспективах развития охотничьего хозяйства Обь-Иртышского Севера[69].

Существенно дополняют данные областного земельного управления фонды окружных учреждений: Земельного управления исполнительного комитета Тобольского окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Тобольское окрзу)[70] и Лесного отдела земельного управления Тобольского исполнительного комитета Тобольского окружного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Тобольский окрлесотдел)[71].

Тобольское окружное земельное управление было создано в 1923 г. в связи с районированием, ликвидировано в 1930 г. В фонде окрзу представлены планы организации землеустроительных работ на Обском Севере, экономические описания районов, отчеты о работе и доклады по Тобольскому земельному управлению, документация о ведении лесного хозяйства[72]. Материалы фонда содержат разностороннюю информацию о состоянии нормативной базы (постановления, циркуляры, инструкции, правила, распоряжения и т.д.) регулирующей вопросы природопользования, что дает возможность представить, каким образом политика центральных и региональных властей по освоению и использованию ресурсов Севера реализовывалась на местах[73].

Окружной лесной отдел также был создан в 1923 г. и ликвидирован в 1930 г. В фонде находятся приказы, распоряжения и инструкции Уральского областного земельного управления, распоряжения Тобольского окрзу по лесному отделу. Производственно-хозяйственные планы работ по лесничествам, отчеты и доклады о деятельности лесного отдела и лесничеств Тобольского округа. Сметы, планы работ по устройству лесов местного значения. Сведения о лесном хозяйстве Тобольского округа, материалы об охране лесов государственного значения, распределении лесного фонда и т.д.[74]. Документы фонда дают возможность всесторонне охарактеризовать одну из важнейших отраслей Севера — лесное хозяйство. Именно через активное развитие лесного хозяйства предполагалось повысить социально-экономический и культурный уровень северных территорий.

Таким образом, материалы указанных фондов позволяют представить в реальности процесс изучения, освоения и использования природных ресурсов Севера. Детально проследить реализацию законодательной базы по природопользованию на местах, тех идей, которые призваны были реализовать имеющиеся у северных территорий экономические перспективы.

Важнейшее значение в корпусе источников по истории севера Западной Сибири имеют данные похозяйственной переписи Приполярного Севера СССР 1926/27 гг., характеризующие 1925/26 хозяйственный год. Для рассматриваемого периода это наиболее полное статистическое обследование социально-экономического положения населения северных территорий бывшего СССР.

При выделении районов и маршрутов обследования учитывались естественно-географические и исторические условия; мобильность и годовой хозяйственный цикл этнических групп; места скопления населения в летнее и зимнее время (ярмарки, пункты сбыта продукции промыслов и приобретения привозных товаров и продуктов). К проведению переписи были привлечены квалифицированные специалисты знакомые с условиями работы на севере, что позволило преодолеть «суеверия, не позволяющие сообщать разные хозяйственные сведения»[75]. Цели исследования были поставлены следующие: 1) изучение принципов и форм расселения, сравнительное изучение хозяйств северных народов, их культурно-экономического состояния и распространенности отдельных основных элементов хозяйства; 2) выявление социально-экономической структуры северного промыслового хозяйства, распределение всех хозяйств на социально-экономические группы, удельного веса и качественной характеристики отдельных групп. Групповые итоги основывались на следующих показателях: территория, образ жизни, народность, главное занятие хозяйства, наличие наемного труда, размер валового дохода.

Несмотря на то, что материалы переписи были изданы[76] и имели место публикации[77], основанные на этих данных, выявление новых источников позволяет существенно дополнить имеющуюся картину взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере.

Материалы, связанные с переписью, сосредоточены в фонде Уральского областного управления народнохозяйственного учета[78]. Опубликованные данные переписи носят исключительно статистический характер: количественные показатели по группам хозяйств, по регионам. Выявленные же материалы представляют собой первичный, рабочий вариант обобщения результатов переписи, что называется по «горячим следам». Они сочетают в себе количественные данные с описанием, порой личностно окрашенным, состояния дел на Севере, объяснением причин негативных или положительных сторон той или иной хозяйственной деятельности, политики властей по отношению к северным территориям. Об этом свидетельствует характер текста: обилие подчеркиваний, правок, знаков вопроса рядом с количественными показателями. Несмотря на указанные недостатки, они помогают исследователю за сухими строчками цифр и средних показателей официальных изданий, описывающих среднестатистическое хозяйство и среднестатистического человека, увидеть реальную жизнь и реального человека с его проблемами и трудностями, заботами и нуждами, с его отношением к себе и окружающей действительности. В том числе и с его отношением к природной среде[79].

Наряду с разработкой законодательной базы, непосредственной организации деятельности по изучению, освоению и использованию природных ресурсов большое внимание власти уделяли пропагандистской, просветительской работе, направленной на повышение сознательности населения, вовлечение масс в природоохранную деятельность.

Поэтому в 1920-е гг. начала разворачиваться широкая общественная деятельность по охране природы. В 1924 г. было создано Всероссийское общество охраны природы (ВООП)[80], в 1929 г. состоялся I Всероссийский съезд охраны природы[81], а в 1933 г. — I Всесоюзный[82], которые обсуждали различные аспекты природоохранной деятельности в СССР. В частности, на Всероссийском съезде речь шла о том, чтобы методы природоохранной работы были согласованы с методами проведения социалистического строительства[83].

В материалах съезда отмечалось, что охрана природы в условиях социалистического строительства "должна рассматриваться как единая система мероприятий, направленных на защиту, развитие, качественное обогащение и рациональное использование природных фондов страны с точки зрения их охраны в интересах хозяйственных, научных и культурных. Съезд признал опасность неразумного истощения некоторых природных ресурсов, служащих объектами хозяйственной деятельности, и исчезновения ценных не только в хозяйственном, но научном и культурном отношениях объектов природы[84].

Охрана природы и ее всестороннее изучение тесно увязывалась с организацией массовой краеведческой работы[85]. Север в этом отношении не был исключением. 1920-е гг. — «золотое десятилетие» российского краеведения. Краеведение поддерживало советское правительство, ставя задачу «сохранить старое наследство и дать импульс развитию нового движения; не мешать, а поддерживать инициативу снизу»[86]. 12–20 декабря 1921 г. впервые в истории краеведческого движения состоялась Всероссийская конференция научных обществ по изучению местного края[87]. Краеведение рассматривалось как научное направление, как общественное движение, как метод изучения определенной территории и России в целом.

В октябре 1924 г. состоялась вторая Уральская областная краеведческая конференция, на которой было создано Уральское областное бюро краеведения (УОБК). Это должно было способствовать переходу краеведческой работы на научную основу. В 1925 г. на Урале насчитывалось 83 краеведческих учреждения и организации[88]. В задачи бюро входили: учет работы краеведческих организаций на территории области, планирование краеведческой работы, научное руководство ею, «содействие решением ряда краеведческих вопросов выполнению задач советского государственного и культурного строительства»[89]. Бюро представляло интересы уральского краеведения в союзных и республиканских органах власти, организовывало съезды и конференции по краеведению, научные экспедиции и т.д.[90].

Изучая материалы УОБК можно представить общую картину деятельности краеведческих организаций в Уральской области, определить место Тобольского Севера в этой деятельности.

Ведущую роль в изучении Тобольского Севера, безусловно, играл Тобольский музей и созданное при нем в 1921 г. Общество изучения края[91]. По сути дела, Общество изучения края представляло собой возрожденное общество «Тобольского губернского музея» основанного в 1889 г. Перерыв в краеведческой работе был только два года с 1919 по 1921 гг., когда на территории Тобольской губернии шла гражданская война[92].

На 1 января 1925 г. в обществе состояло 120 человек. При обществе работали секции: естественно-географическая, промышленно-экономическая, культурно-историческая и педагогическая, кружки пчеловодов и юных краеведов[93]. Общество имело также филиалы в Березове, селах Обдорском, Шеркальском, Кондинском и Демьянском. В Тобольском округе было 25 членов-корреспондентов общества[94].

Структура общества, его секции были типичными для краеведческих организаций 1920-х гг. Они отражали три направления в изучении края: «культурно-историческое, естественно-историческое, общественно-экономическое»[95].

Это были приоритетные направления деятельности краеведов. Они отражали основную идею движения, изложенную профессором Б. В. Богдановым в 1923 г. в первом номере журнала «Краеведение»: «Край не есть вся Россия, есть только уголок России, уезд, губерния, область. Краевое изучение России — это сбор документов природы и жизни: без них попытки познать Россию бесплодны»[96].

Идея комплексного изучения Тобольского Севера была заложена в уставе общества: «Общество имеет целью всестороннее изучение Тобольского Севера, его природы, истории, литературы, промышленности и социальной жизни…». Из поставленной цели вытекали соответствующие задачи: «собирание и разработка научных материалов и коллекций по всем отраслям знаний … организация экскурсий и экспедиций с целью всестороннего изучения края»[97].

Комплексный подход к изучению региона естественным образом ставил вопрос о рациональном использовании природных ресурсов, бережном отношении к окружающей среде.

В структуре УОБК была создана подсекция Севера. Она имела своей задачей «разработку вопросов, касающихся постановки и развития краеведческой работы на территории Уральского Севера, главным образом связанной с работами по научному обследованию этой территории и культкрно-экономическим строительством советского хозяйства»[98]. Секция Севера осуществляла постоянную связь с Уралпланом, Уральским и Тобольским комитетами Севера, областными учреждениями, работающими на Севере (облзу, Уралохотсоюз, госторг и др.), местными краеведческими организациями (Тюменским и Тобольским обществами изучения местного края).

В рамках секции Севера разрабатывались и выносились на обсуждение УОБК вопросы «связанные с краеведческим участием в деле изучения природы, культуры, быта и экономики северных окраин Уралобласти, главным образом Тобольского Севера»[99]. Эту деятельность отражают: переписка с Комитетом Севера при ВЦИК по вопросам деятельности секции Севера[100], протоколы УОБК[101], годовые отчеты, доклады, тезисы, резолюции о работе секции Севера[102], циркулярные письма об организации работы по охране памятников природы[103].

Уральское общество любителей естествознания (УОЛЕ) также принимало активное участие в краеведческой деятельности, сотрудничая с УОБК и с секцией Севера. Общество было основано в 1870 г. в целях изучения историко-естественных условий развития Урала и распространения научных знаний[104]. Деятельность его не прекращалась и в первой трети двадцатого века. После создания Уральской области в сферу научных интересов УОЛЕ попал и Тобольский Север, по которому, в основном, представлены отдельные материалы.

Наибольший интерес в фонде УОЛЕ вызывают документы природоохранительной комиссии. Ее деятельность представлена протоколами заседаний, на которых рассматривались вопросы создания заказников на территории Уральской области, популяризации экологических знаний среди населения, отчеты о деятельности[105].

Комиссией был собран богатый библиографический материал по различным проблемам охраны окружающей среды в России и СССР. Собранные материалы дают возможность представить природоохранную деятельность общественных организаций Уральской области на широком сравнительном фоне, сформировать собственное представление по вопросам взаимодействия природы и человека в стране в целом и в отдельных ее регионах.

Выявленный комплекс документов имеет ряд общих особенностей. В первую очередь необходимо отметить, что основной задачей на протяжении всего рассматриваемого периода для учреждений, занимавшихся Севером, была организация его всестороннего изучения. С тем чтобы на рациональных, научно обоснованных началах преобразовать экономику региона. Для реализации этой задачи в учреждениях создавались соответствующие секции, которые нередко достаточно тесно между собой сотрудничали. Поэтому материалы секций Севера (при Уралплане, при УОБК) необходимо рассматривать в комплексе. Эти материалы взаимно дополняют друг друга, и дают возможность оценить характер взаимодействия, степень его эффективности.

Анализ материалов также показывает, что вплоть до проведения переписи у государственных учреждений и общественных организаций не было четких, полных данных по Северу вообще и природным ресурсам в частности. Они носили отрывочный, порой противоречивый и неточный характер. Во многом в основе таких материалов лежат устаревшие данные взятые, как правило, из работ А.А. Дунина-Горкавича. Данные переписи тоже вызывают некоторые нарекания, но, тем не менее, они дали достаточно полную обобщенную картину состояния северного хозяйства на момент 1926/27 гг.

В заключении важно отметить, что выявленные источники характеризуют сложный многофакторный характер взаимодействия природы и человека на Обь-Иртышском Севере. Введение их в научный оборот существенно дополнит историческую картину этого взаимодействия.

ПРИМЕЧАНИЯ

Шмидт С. О. Проблемы взаимодействия общества и природы и некоторые вопросы источниковедения // Общество и природа: Исторические этапы и формы взаимодействия. М., 1981. С. 262–275.

Кабанов В. В. Источниковедение истории советского общества: курс лекций. М., 1997. С. 112.

Там же. С. 114.

Круглов А. Северное законодательство // Советский Север. 1931. № 1. С. 190–229; Кантор Е., Суслов И. Местные органы власти и хозяйственные организации на Крайнем Севере. Справочник для работников Севера. М., 1934; Зингер М. Э. Основные законы по Крайнему Северу. Право на полярные пространства и организация органов управления. Опыт систематического описания. Л., 1935.

Круглов А. Указ. соч. С. 214–215.

Цит. по: Ивантер В. С., Авдеев А. С. Лес в первых декретах Советской власти // Лесная промышленность. 1977. № 10. С. 7.

Там же.

Петров В. С. История охраны природы на территории СССР / Человек и биосфера. Ростов н/Д. 1973. С. 156.

Там же. С. 157.

Там же. С. 158.

ГУТО ГА в г. Тюмени. Ф. 245. Оп. 1. Д. 81. Л. 3.

Там же. Л. 3 — 9 об.

Гладков Н. А. Охрана природы в первые годы Советской власти (по материалам ленинских декретов). М., 1972; Жуков П. И. Ленинские принципы охраны природы. Минск, 1969; Петров В. С. Указ. соч. С. 142–164; Хрусталев В. М. Охрана природы и организация первых заповедников в Российской Федерации (1918–1921 годы) // Советские архивы. 1979. № 1; Он же. Образование системы государственных заповедников в РСФСР (1921–1933 гг.) // Советские архивы. 1983. № 1.

Экология и власть. 1917–1990. Документы. М., 1999; Гладкий Ю. Н., Доброскок В. А., Семенов С. П. Социально-экономическая география России. М., 2001. С. 673–677.

Урал после районирования. Свердловск, 1926. С. 119.

Там же. С. 117.

1926 г. апреля 26. — Обязательное постановление № 27 Уральского облисполкома об охране лесов от пожаров; 1926 г. июня 11. — Циркуляр Уральского облисполкома окружным и районным органам исполнительной власти, областным органам судебной власти, областному административному отделу и Уральскому облземуправлению о проведении кампании по борьбе с нарушениями правил ведения лесного хозяйства; 1926 г. сентября 1. — Циркуляр Уральского облисполкома № 80–4939 окружным и районным органам исполнительной власти Уральской области об охране лесов местного значения и др. // Официальный сборник декретов, постановлений, распоряжений и циркуляров Центральных и Уральских областных органов власти. Свердловск, 1926. № 5, 6, 11–12 и др.  

1926 г. января 26. — Циркуляр Уральского облисполкома № 29–372 всем окрисполкомам Уральской области о наложении административных взысканий за незаконную охоту; 1926 г. февраля 22. — Обязательное постановление Уральского облисполкома № 23 об охоте. // Там же.

Гололобов Е. И. Пушной промысел в системе хозяйства Тобольского Севера в 1920-е гг. (к вопросу о становлении регионального природоохранного законодательства) // Северный регион. Сургут, 2001. № 2(4). С. 161–173. Он же. Лесное хозяйство Обь-Иртышского Севера в 1920-е гг. // Западная Сибирь: история и современность: Краеведческие записки. Вып. 5. Тюмень, 2003. С. 62–69.

Отчет Тобокрисполкома за 1925–1926 г. Тобольск. 1926.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 94. Л. 54–54 об.

Коржихина Т. П. История государственных учреждений СССР: Материалы к источниковедению и историографии (1917–1990 гг.). М., 1992. С. 17.

Скачко А. Е. Пять лет работы Комитета Севера // Советский Север. 1930. — № 2; Он же. Десять лет работы Комитета Севера // Советский Север. 1934. — № 2; Сергеев М. А. Десять лет работы Комитета Севера // Советское строительство. 1934. № 7; Он же. Комитет содействия народностям северных окраин // Летопись Севера. М., 1962. Т. 3; Зибарев В. А. Комитет содействия народностям Севера // Вопросы истории. 1976. № 8.

Собрание Узаконений. М., 1925. № 18. С. 113.

ГАОПОТО. Ф. 30. Оп. 3. Д. 53. Л. 246.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 26. Л. 35.

Веселкина В. В. Деятельность Тобольского Комитета Севера по созданию советской государственности у малых народностей (1921–1930) // Ученые записки Свердловского и Тюменского пединститутов. № 154. Тюмень, 1970. Вып 3; Алексеева Л. В. Экономическое развитие Обь-Иртышского Севера в 1917–1941 гг.: Трансформация хозяйственного уклада. Екатеринбург, 2003. С. 34.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 94. Л. 54–54 об.

Там же; ГАСО. Ф. Р-88. Оп. 5; ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 690. Оп. 1. Ф. 695. Оп. 1.

Там же. Ф. 695. Оп. 1. Д. 41. Лл. 59–67; Д. 83. Лл. 108–114.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 40. Лл. 71–72; ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 695. Оп. 1. Д. 14. Лл. 2–19 об.

ГАСО. Ф. Р-88. Оп. 5. Д. 308.

Там же. Лл. 85–86.

Там же. Л. 89.

Кошелев Я. На Севере (Тобольск) // Хозяйство Урала. 1925. № 5–6; Подбельский Ю. Сургутский край // Хозяйство Урала. 1927. № 4. С. 156–163; Он же. Сургут // Хозяйство Урала. 1927. № 8–9. С. 138–141; Федоров Е. Пелымо-Кондинский край // Хозяйство Урала. 1928. № 10. С. 141–157.

Евладов В. К. К вопросу о пушных заготовках на крайнем Тобольском Севере // Хозяйство Урала. 1927. № 4. С. 117–121; Благоволин А. Оленеводство Тобольского Севера и перспективы его развития // Хозяйство Урала. 1927. № 4. С. 125–128; Друганов К. Рыбное хозяйство Тобольского Севера // Хозяйство Урала. — 1929. № 4–5. С. 156–165 и др.  

Материалы по районированию Урала. М., 1923. Т. 1. С. 1.

ГАСО. Ф. 241. Оп. 1. Историческая справка.

Там же.

Краткий справочник по фондам Государственного архива Свердловской области. Екатеринбург, 1995. С. 100.

Энциклопедия местного управления и хозяйства. М., Л., 1927. С. 40.

Материалы по … Т.1. С. 29.

ГАСО. Ф. Р-241. Оп. 2. Д. 2328. Лл. 175–176.

Материалы по … Т. 3. Предварительное описание округов.

Там же. С. 459–480.

Там же. С. 480.

Там же. С. 479.

ГАСО. Ф. Р-241. Оп. 2. Д. 2328, 2367, 2405, 2415.

Там же. Д. 2415. Лл. 47–50.

Там же. Лл. 47–47об.

Там же. Д. 2328. Л. 147.

Там же.

Там же. Дд. 2451, 2457.

Там же. Д. 2453.

Там же. Д. 2456.

Там же. Д. 2458.

Там же. Д. 2459.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 10 и др.; ГАСО. Ф. Р-241. Оп. 2. Секция Севера. С. 39–40.

ГАРФ. Ф. Р-3977. Оп. 1. Д. 10. Лл. 63–76 об.

ГАСО. Ф. Р-241. Оп. 2. Дд. 2478–2530.

Там же. Д. 2478. Л. 30.

Там же. Л. 31 об.

ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 695. Оп. 1. Д. 41. Лл. 76–83.

ГАСО. Ф. Р-239.

Краткий справочник … С.140.

ГАСО. Ф. Р-239. Оп. 1. Д. 1017.

Там же. Д. 335.

Там же. Д. 213.

Там же. Дд. 565, 566.

ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 176. Оп. 1.

Там же. Ф. 995. Оп. 1.

Путеводитель по государственным архивам Тюменской области. — Тюмень, 1962. — С. 373–374.

ГУТО ГА в г. Тобольске. Ф. 176. Оп. 1. Дд. 97, 106, 127, 167 и др.  

Путеводитель … С. 385–386.

Похозяйственная перепись Приполярного Севера СССР 1926/27 годов. — М., 1929. — С. VIII.

Там же.

Список населенных пунктов Уральской области. Т. XII. Тобольский округ. — Свердловск, 1928; Оленеводство Тобольского Севера в цифрах: по материалам приполярной переписи 1926–1927 гг. — Тобольск, 1930.

ГАСО. Ф. Р-1812. Оп. 2. Д. 183. Т. I-V.

Там же. Т. I, III, V.

Устав Всероссийского общества охраны природы. — М., 1924.

Труды I-го Всероссийского съезда по охране природы. — М., 1930.

Труды I-го Всесоюзного съезда по охране природы в СССР. — М., 1935.

Охрана природы. 1929. № 5. С. 136.

Там же.

Васильковский П. Е. Охрана природы и краеведы. М., 1927.

Бурлыкина М. И. Историческое краеведение. Ч. 1. История краеведческого движения в России. Учебное пособие. Сыктывкар. 1999. С. 41.

Там же. С. 42.

Там же. С. 51.

ГАСО. Ф. Р-677. Оп. 1. Историческая справка.

Там же.

Алексеева М. В. Экономическое развитие Обь-Иртышского Севера в 1917–1941 годах: Трансформация хозяйственного уклада. Екатеринбург, 2003. С. 40.

ГАСО. Ф. Р-677. Оп. 1. Д. 17. Л. 4.

Там же.

Там же. Л. 4 об.

Бурлыкина М. И. Указ. соч. С. 44.

Там же.

ГАСО. Ф. Р-677. Оп. 1. Д. 40. Л. 12.

Там же. Л. 18.

Там же.

Там же. Д. 17.

Там же. Д. 40.

Там же. Д. 51.

Там же. Д. 5.

Краткий справочник … С. 54.

ГАСО. Ф. 101. Оп. 2. Д. 92.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://zaimka.ru/