Следует заметить, что в литературных источниках часто приводятся данные не о видах, а о подвидах. Иногда речь идет просто о том или ином числе форм, особенно это касается насекомоядных, лету­чих мышей, грызунов или гавайских цветочниц. Оценка степени угрозы тому или иному виду у Цисвиллера, конечно, несколько произвольна. Если бы мы стали рассматривать процесс истребления жи­вотных за многие века, в каждом нашлось бы о чем говорить. При попытках охарактеризовать процесс вымирания во времени бывает немало ошибок, так как точное время исчезновения вида обычно выяс­нить невозможно. Иногда вдруг обнаруживают жи­вотных, считавшихся истребленными десятки лет на­зад. С другой стороны, из-за опасения преждевре­менно объявить вид исчезнувшим цифры для XX ве­ка могут оказаться заниженными. И все же, несмот­ря на неточности, ценность приведенных в таблице данных несомненна. Они, безусловно, подтвержда­ют вину человека в сокращении богатства животного мира нашей планеты. Более того, совершенно очевид­но возрастание этой тенденции.

Взаключение стоит подробнее обсудить некото­рые примеры.. Широко известна история исчезнове­ния американского странствующего голубя (Есtopistes migratorius), которая наглядно демонстриру­ет взаимосвязь различных причин. По неразумности уничтожения ценного сырья соперничать с этим слу­чаем может, пожалуй, только все еще продолжаю­щееся истребление китов1.

Совсем недавно странствующие голуби встреча­лись в невероятном множестве. Они гнездились пре­имущественно в лиственных лесах от южной Канады до северных районов штатов Виргиния и Миссисипи, иногда случайно задетали даже в Европу. По расска­зам очевидцев, во время пролета голубей или при возвращении птиц вечером на места ночлега небо буквально чернело. В 1810 году один известный орни­толог оценивал численность такой стаи в два мил­лиарда особей. Под тяжестью отдыхающих или гнез­дящихся птиц нередко обламывались ветви деревь­ев. На одном дереве могло находиться от 5 до 50 гнезд, но бывало и больше 100. Такая высокая плот­ность позволяла с большим размахом вести добычу, заготовку впрок и продажу голубей. По стаям голу­бей палили даже из пушек и специально сконструиро­ванных приспособлений вроде пулеметов. Времена­ми их мясом кормились многие тысячи людей.

Б. Обзор во времени

XX век

~ XVII век

XVIII вех

XIX век

(примерно

ДО

1960 года)

Истребленные птицы

"5

5

47

44

Истребленные млекомлеко­

питающие

4

5

19

25

1 Страны, ведущие китобойный промысел, приняли решение

с сезона 1975/76 годов прекратить промысел финвала—послед­него из китов, находящегося под угрозой уничтожения. Еще раньше был запрещен промысел синих китов, а с 1936 года — серых и гладких китов. Строго ограничен промысел кашалотов, сейвалов и малых полосатиков.

Вымирание странствующего голубя началось при­мерно с 1870 года, когда перестали встречаться ги­гантские колонии птиц. Правда, в штате Висконсин в 1870 году еще имелась гнездовая колония, занимав­шая площадь 600 кв. км и насчитывавшая примерно 136 миллионов особей. Там же в 1878 году на пло­щади около 250 кв. км все более или менее крупные деревья были усыпаны гнездами. В 1879 году только в Мичигане добыли миллиард странствующих голу­бей. И уже в 1894 году видели последнее гнездо, а в 1900-м была убита последняя птица! Правда, в зоологическом саду в Цинциннати некоторое время жил один голубь, но и он умер в 1914 году, и тогда этот вид окончательно исчез.

Главной причиной, несомненно, было беспощад­ное и бессовестное уничтожение. Все же странно, что птица не смогла выжить хотя бы после снижения плотности популяций, когда охота перестала прино­сить выгоды. Пусть даже последняя стая действи­тельно утонула в озере Мичиган после того, как це­лый день проблуждала над ним в густом тумане. Одним этим фактом все равно ничего не объяснить. Все возраставшее сведение лесов также могло быть лишь одной из многих причин. По-видимому, спра­ведливо предположение, что инстинкт гнездования пробуждался у этой чрезвычайно общительной пти­цы только в тесноте колоний. Тогда можно пред­ставить, что последние голуби метались в поисках соплеменников, не приступая к гнездованию.

Не менее известен гигантский голубь дронт, или додо, который также поплатился жизнью из-за свое­го вкусного мяса. Его вымиранию, правда, наряду с человеком содействовали и завезенные млекопита­ющие. Еще в XVII—XVIII веках три вида дронтов жили в лесах Маскаренского архипелага (острова Маврикий, Реюньон и Родригес). Но они быстро ис­чезли. Дронт с острова Маврикий, почти с индейку величиной, вообще не мог летать. О его внешнем виде мы знаем из немногих описаний и рисунков, которые попали в Европу и Индию. От второго вида сохранилось несколько скелетов и отдельные кости. Надеяться на существование чучела этой птицы бес­полезно. От третьего вида не осталось даже косточек.

Дронты, как и другие островные обитатели, не знавшие преследования (до появления человека на Маскаренских островах не было млекопитающих), не боялись людей. И их безжалостно истребляли мореплаватели, которые по пути в Индию заходили на Маскаренские острова пополнить запасы провиан­та. Позднее здесь устроили исправительные колонии. Вместе с арестантами на острова попали свиньи, а еще раньше крысы. В уничтожении легкодоступных на земле выводков птиц могли принять участие и завезенные обезьяны. Все вместе взятое, а также рас­корчевка лесов под пашни привело к тому, что из 45 видов местных птиц, встречавшихся на Маскарен­ских островах, открытых в 1505 году, 24 уже истреб­лены

Ради мяса уничтожено не так уж много видов мле­копитающих, но для некоторых положение явно угро­жающее. Целый ряд видов удалось сохранить только в зоопарках или в заповедниках. Сейчас они превра­тились в живые памятники. Так случилось с дикой лошадью Пржевальского (Equus przewalskii). На сво­боде живет всего несколько экземпляров этого вида. Другая дикая лошадь, тарпан, исчезла оконча­тельно'.

Подобная судьба постигла и зубров (Bison bison bonasus и В. b. caucasicus). Правда, сейчас их можно встретить во многих зоологических садах. Кроме то­го, небольшая, очень медленно растущая популяция живет в Беловежской пуще. На Кавказе также живут зубры, но не чистокровные. В целом во всем мире к 1970 году насчитывалось чуть больше тысячи зуб­ров, в основном живших в зоопарках2. То же про­изошло с американскими бизонами {Bison bison bi­son — степная форма и В. b. athabascae — лесная). Список видов, находящихся под угрозой, главным образом из-за истребления на мясо, особенно велик именно среди копытных: это олени, антилопы, бара­ны, козлы и лошади (включая зебр и ослов). От хищ­нического промысла страдали и страдают киты и сиреневые.

Хотя сравнивать птиц и копытных трудно, все же история бизона во многом похожа на судьбу стран­ствующего голубя. В свое время бизоны также встре­чались огромными стадами. Это приводило к регу­лярным миграциям. Используя постоянно одни и те же маршруты, животные вытоптали глубокие пря­мые тропы, по которым потом иногда даже прокла­дывали железные дороги. Эти миграции не были осо­бенно далекими, но производили незабываемое впе­чатление, поскольку в путь трогались одновременно миллионы зверей. Одно стадо шло почти смыкаясь с другим. Вторая параллель со странствующим голу­бем: если индейцы охотились только ради пропита­ния, то белые устраивали дикие, бессмысленные, кро­вавые бойни. Часто этих огромных животных уби­вали только затем, чтобы снять шкуру или отрезать язык! Для степного бизона роковым оказалась по­стройка трансконтинентальной железной дороги. Большой урон наносили специально созданные от­ряды, снабжавшие рабочих мясом бизонов. Но еще больше животных пало под пулями пассажиров, па­ливших по стадам бизонов прямо из окон вагонов, с крыш и платформ, как это показано на рисунке того времени. Решающим, пожалуй, было то, что каждый мог позволить себе поехать в прерии «поохотиться».

       Печальную известность приобрело общество таких «охотников», не имевшее даже отдаленного представ­ления об охране природы. Буффало Билл, один из знаменитых охотников на крупную дичь, похвалялся, что убивал за день по 250 бизонов, уничтожив за 18 месяцев 4280 животных. Другой охотник просла­вился тем, что в течение часа застрелил 107 бизонов из проходившего мимо стада. Шайка из 16 человек — а такие банды не были редкостью — убила за год 28 000 бизонов... Не хочется воскрешать их мерзкую славу, но одни эти цифры дают представление об огромном когда-то числе бизонов.

      До появления белых в Америке было, вероятно, 50—60 миллионов бизонов. Индейцы не могли на­нести им существенного урона, так как охотились с копьями или с луком и стрелами. С 1872 по 1874 год было убито более 5 миллионов бизонов, и к 1889 го­ду их осталось всего около тысячи. К счастью, вме­шалось правительство. И хотя сначала поголовье сократилось до 800, оно затем начало неуклонно воз­растать. Сейчас в США и Канаде насчитывают 30 000—50 000 диких бизонов. Правда, различные подвиды из-за истребления людьми и скрещивания между собой не сохранились. Только в Канаде еще есть остатки чистокровных лесных бизонов. Но и здесь отмечается, хотя и ограниченный, приток степ­ных форм из заповедника, находящегося южнее. Так что дело явно идет к окончательному уничтожению расовых различий. (Примерно так же обстоит дело с кавказскими и беловежскими зубрами. На Кавказе сейчас живет около 500 зубров гибридного проис­хождения, поскольку в свое время в качестве произ­водителей пришлось использовать бизонов. Они не включены в упомянутые выше цифры.)

Даже океанские просторы не спасают животных, если их взялся преследовать человек. Китобойный промысел ведет к угрозе истребления важнейших ви­дов, несмотря на все меры по охране и международ­ные конференции, которые, правда, не столько стре­мятся сохранить те или иные виды, сколько забо­тятся о рентабельности промысла и связанных с ним отраслей промышленности.

Длительная история китобойного промысла инте­ресна с точки зрения развития человеческой культу­ры. Он прошел путь от каноэ до мощных плавучих заводов грузоподъемностью в 32 000 тонн. Долгое время мясо гигантских трупов доставалось акулам. У усатых китов, помимо сала, использовали «усы», которые служили в те времена прекрасным материа­лом для изготовления корсетов и продавались по высокой цене. «Китовый ус» гренландского кита до­стигает, например, длины 4,5 м. У кашалотов осо­бенно ценилась амбра, являющаяся и в наше время важным сырьем для парфюмерной промышленности. Сейчас на промысле почти ничего не пропадает да­ром.

В прошлом веке процветала добыча гренландских китов и кашалотов. В северной Атлантике тогда уже стало мало бискайских китов, на которых в IX—Х веках охотились у своих берегов баски. Они еще встре­чались на севере, где охота шла главным образом на гренландского кита. Оба эти вида плавают доволь­но медленно и не тонут после смерти, как киты-поло­сатики, поэтому добывать их было сравнительно лег­ко. В течение XIX века основной промысел перемес­тился в северную часть Тихого океана, пока и там не осталось так мало животных, что охотиться на них стало невыгодно. На гренландского кита пре­кратили охотиться с конца прошлого века, а бискайский кит исчез из промысловой статистики еще рань­ше. По международному соглашению, которое, к со­жалению, не распространяется на коренных жителей Северной Америки и Сибири, промысел этих видов полностью запрещен. Сходным образом обстоит де­ло с южным китом, подвидом, близкородственным бискайскому киту. У бискайского кита, который имел широкий ареал и встречался вплоть до Азорских ост­ровов, проникая иногда даже в Балтийское и Среди­земное моря, в настоящее время, по-видимому, про­исходит медленное возрастание поголовья. От грен­ландского кита две популяции, быть может, еще и сохранились — одна в Беринговом море, другая — в Девисовом проливе. Но нельзя сказать наверняка, существует ли еще этот вид. Почти совсем был ист­реблен серый кит. Сейчас, правда, его численность понемногу растет (в 1960 году ее оценивали в 6000 особей), но уже опять начался его промысел.

Промысел кашалотов резко сократился еще в прошлом столетии, когда вместо китового жира для освещения стали применять нефтепродукты. Тогда еще не использовали китового мяса, а ворвань не идет в пищу человека. Китобойный промысел ожи­вился в начале нашего века, когда новая техника по­зволила охотиться на синего кита, ранее практиче­ски недоступного. Его максимальная скорость дости­гает 35—40 км/ч, поэтому ни парусные, ни гребные суда не могли за ним угнаться. Теперь же стало воз­можным преследовать это самое крупное животное, которое когда-либо жило на Земле (его вес в 4 раза больше веса крупнейшего из динозавров). Теперь промысел переместился в Антарктику, где киты от­кармливаются перед тем, как отправиться для раз­множения в умеренные и субтропические широты.

Поголовье синих китов стремительно сокращалось (см. рис. на стр. 77). Сегодня сохранились лишь жал­кие остатки этого вида. (В 1966—1967 годах в Ан­тарктике еще было добыто 4 синих кита, а в следующем сезоне уже ни одного! Считают, что к 1968 году осталось всего около 600 животных.) Такая же судь­ба угрожает финвалу и сейвалу, на которых теперь в основном ориентируется современный китобойный промысел (наряду с кашалотом). Этот переход на другие виды отражает кривая роста промысла ка­шалота, что отнюдь не объясняется увеличением его поголовья. Было бы иллюзией надеяться, что кито­бойный промысел из-за нерентабельности прекратит свое существование раньше, чем произойдет по­головное истребление китов. Его жертвами все равно продолжают оставаться и сильно пострадав­шие формы, несмотря на общую переориентацию промысла на другие виды. Мало что изменилось и после того, как Норвегия с сезона 1968/69 года пере­стала принимать участие в китобойном промысле в Антарктике. Для кашалота ситуация, по-видимому, более благоприятна, поскольку у него довольно лег­ко взять под охрану по крайней мере самок, которые отличаются значительно меньшими размерами.

Среди вымерших или вымирающих видов очень велика доля островных обитателей. Дронты и моа, гигантский страус Мадагаскара эпиорнис, гигантские черепахи Галапагосских и Сейшельских островов и, наконец, гавайские цветочницы — это далеко не пол­

ный перечень. Почему исчезло так много островных животных? Обычно это пытаются объяснить малой численностью, из-за чего перебить их оказалось лег­ко и просто. Но, даже если исключить виды, истреб­ленные человеком, островные животные все равно чаще всего встречаются в списках вымерших видов.

Для ясности картины еще раз напомним, что выми­рание видов — процесс естественный. Следует также учитывать, что часы жизни изолированной популя­ции бегут иначе по сравнению с исходной, от которой она отделилась благодаря случайному преодолению преграды или путем генетического разобщения. В об­щем крупные материковые популяции лучше приспо­сабливаются к изменениям среды, поскольку обла­дают большим генофондом, то есть значительным генетическим резервом, который и определяет приспособительные возможности. У островных же по­пуляций, напротив, в ^запасе лишь часть наследствен­ного материала. Кроме того, в каждом поколении у них может быть всего каких-нибудь несколько со­тен особей, которые вносят в генофонд новые мута­ции (пополняют необходимый запас генов для от­бора). В то же время число мутаций в исходной по­пуляции может достигать десятков тысяч и более.

Надо помнить, что отбор, лежащий в основе всех приспособлений, — процесс статистический и как все статистические процессы работает «правильно» только в условиях больших цифр. В противном слу­чае возрастает роль случайностей, в результате чего легко может быть утрачен какой-нибудь очень по­лезный ген. Ведь если носителями определенного на­следственного признака являются только десять ин­дивидуумов, то это быстрее приведет к утере его из-за преждевременной гибели животных или постигшей их неудачи в размножении, чем если бы этим призна­ком обладали сотни, а то и тысячи особей. Можно возразить, что как раз на островах живут очень древ­ние животные, например новозеландская гаттерия Sphenodon. Это верно. Иногда древние животные со­храняются именно на островах, но не потому, что они оказались более жизнеспособными, чем их соро­дичи с материка. Просто здесь никто не оспаривал у них права на жизнь. Условия обитания на островах были благоприятнее благодаря отсутствию хищни­ков и паразитов. И вот некоторые архаические жи­вотные сохранились здесь без каких-либо изменений, тогда как их родственники на материке совсем не обязательно вымерли, а просто существенно изме­нились.

                                        5.Использованная литература:

                                                        6.Иллюстрации :

Страницы: 1, 2, 3, 4